Естественно, профессиональная этика обязывала Суви Сайда к абсолютной лояльности. Боссы тратили бешеные деньги на непрерывную проверку «драйзера» впустую. Однако, умный человек, он не старался никого переубедить. Он прекрасно знал про фразу Папаши Мамульяна, сказанную в раздражении: "Ну где ж он нас набарывает, я не понимаю, будь он проклят!" Более того, Суви Сайд время от времени укрывал от внутреннего налога миллиончик-другой, а также иногда заводил, несложно маскируя, контакты с какими-нибудь мелкими бандитами, после чего его с облегчением вызывали наверх, штрафовали, предупреждали в последний раз и успокаивались. Суви Сайд называл это "профилактикой подозрительности", рутинной процедурой. Но он никак не мог ожидать, что «профилактика» в конце концов спасет ему жизнь. «Профилактика» и шахматы.
Поздним вечером 15 марта до Суви Сайда дошли невнятные слухи о неких сложностях, возникших во время вчерашней операции. Суви Сайд удивился: он внимательно следил на новостями и траурную речь адмирала Сухоручко смотрел в прямой трансляции. Кроме того ему звонили несколько знакомых репортеров и рассказывали подробности трагической гибели генерала Ларкин. Честно говоря, Суви Сайд не ожидал столь удачного прикрытия ликвидации, он считал невозможным за три дня подготовить естественную или случайную смерть, но факт оставался фактом: выстрела в Ларкин не было. Да, так вот, Суви Сайд удивился слухам, точнее, сначала его удивил сам факт появления слухов — вещи в ухоженных рядах сотрудников Корпорации невозможной. Он насторожился и решил «копнуть» — поначалу безрезультатно, поскольку старался быть предельно осторожным.
Суви Сайд поразмыслил, произвел кое-какие действия, и стал ждать их результата. Ожидание не затянулось надолго. Ему позвонил сам Грегор Карнаби, начальник службы безопасности, и вызвал на поговорить, кое что обсосать, решить наболевшие вопросы и вообще, понять как идут дела. Опасности Суви Сайд не предощутил. Вариант «наживка» был службой внешней разведки Корпорации отработан прежде всего, еще ДО операции «Ларкин», заказ Минобороны был признан «чистым» заказом, никакого подвоха, никакой провокации; да и ответственности за эту часть дела Суви Сайд не нес. Суви Сайд вызвал своего «Ананда» с орбиты, погрузился в него и через час прибыл в Деловой Центр Небесный — главный офис Корпорации, висевший в точке Лагранжа над планетой Чикаго, ЕН-8700.
К огромному удивлению Суви Сайда Карнаби встретил его прямо в порту Небесного, усадил подле себя в карете и они покатили по оживленному, похожему на муравьиную тропу, Главному Тоннелю.
“Неприятности, Грег?” — спросил Суви Сайд, заранее зная ответ. И ошибся.
“Ты знаешь, Джералд, очень трудно понять — есть неприятность, или нет ее, — сказал Карнаби. — Проблема, несомненно, возникла, но неясно, во благо ли, во вред… Мы тебя позвали поговорить, подумать… Тем более, что ты в курсе”.
“Но это связано с Амальгамой?” — спросил Суви Сайд.
“Да, конечно”.
“Так я слушаю, Грег”.
“Нет, Джералд. Сам Брыло хочет с тобой поговорить”.
Суви Сайд приподнял бровь. Сколь ни высоко стояли его акции, но с Коммерческим Директором он личной встречи до сих пор не удостаивался, как и с Папашей Мамульяном. Ибо незачем. Брыло, субъект с неизвестными никому именем и фамилией, подписывавший финансовые документы Корпорации именно так — Брыло (причем, указывая рядом — "псевдоним"), судя по всему, сам бизнес-терапевт, а как бы и не бизнес-хирург, просто по рангу своему не мог ничего получить от консультации с Суви Сайдом. Хорошо, подумал Суви Сайд. Подождем. А чего ждать? Я нужен как свидетель. Но что случилось?
Да, он понадобился как свидетель. Как свидетель собственной непорочности. Брыло не задал ему ни одного вопроса. Личный референт Брыла осведомился о здоровье уважаемого коллеги, справился, нет ли у многоуважаемого Джералда каких жалоб, и слышал ли Суви Сайд о неких напряжениях, возникших в связи с нетрадиционным завершением операции «Амальгама», попросил оценить возможный моральный ущерб Корпорации от задержек с финансированием… У Суви Сайда осталось точное впечатление, что его ментографировали: кабинет Брыла аж светился от обилия сканирующей аппаратуры. "Не смеем вас больше задерживать!" — сказал референт через полчаса и Суви Сайд был отпущен.
Его проверяли. Внеплановая и конкретная проверка, локальная… да что же случилось? Заметили "шаг в сторону", сделанный Суви Сайдом во время перекачки информации о Ларкин с закрытых территорий Меганета? Но это невозможно, личные дела сотрудников Аякс лежали чуть ли не на полу темной каменной архивной камеры…
Суви Сайд вернулся на Мценский утром 16 марта и тут ему позвонил его партнер по блиц-шахматам Саша Марский с планеты Аракс. Предложил встретиться на их лавочке в Меганете и перекинуться парой пешек: есть время и есть желание. Суви Сайд согласился с неохотой, но во время их зашахматного разговора Саша вдруг раскрылся с такой стороны, что Суви Сайд всерьез подумал, что наиболее компетентные специалисты в Галактике работают все-таки не на бандитов…
В середине партии, Суви Сайд вдруг с изумлением заметил, что Марский разговаривает с ним кодом, придуманным им с Джексоном для тайного общения во время переговоров. День потрясений, подумал Суви Сайд, и стало ему очень и очень не по себе. Впрочем, Саша ничего такого не передал ему, кроме решения Минобороны заплатить гонорар Корпорации, несмотря на провал «Амальгамы»… И что-то неспроста Саша водил турусы вокруг Японии… Информации достаточно, сказал внутри головы Суви Сайда его компьютер. Опасность! Опасность! Пора искать другое место работы! Опасность!
Партию они отложили в ничейной позиции: Сашу вызвало начальство, как он сказал. Суви Сайд вернулся из киберспейса к себе, попил водички и отправился на прогулку по парку острова. Он был дьявольски озабочен и даже испуган. Его лояльность не заходила так далеко, чтобы без колебаний и с улыбкой на лице пойти в один прекрасный день под лазерный нож во имя Мамульяна. Суви Сайд вообще не видел в мире такого, из-за чего стоило бы пойти под нож. Разве что свою собственную жизнь он ценил так высоко, парадокс? Суви Сайд любил парадоксы.
На обсчет ситуации у него ушло около часу.
Выстрела не было. Но заказчик без колебаний платит деньги (вряд ли деньги пришли уже, но то, что заказчик точно в срок произведет оплату, Суви Сайд не сомневался — иначе откуда бы такая радостная паника на лице Брыла? никаких сомнений!). Значит, у заказчика сейчас — в связи со сложившейся политической обстановкой — просто нет времени ни на разборки по поводу отмены договора, ни даже на элементарный торг. Но такими суммами за просто за так никто, если он не дурак с семечками в кармане, бросаться не будет, а Минобороны — не дурацкая организация, и в карманах у них там не семечки, а кое-что похуже… Ах, Саша, Саша, профессионал, ничего не скажешь… "Оплата проходит кредитом на год". Вот что сказал Саша во время партии. Значит, в течении двух лет, вряд ли раньше, но и не позже, — Корпорации конец… Значит, уже разработан план ликвидации, и нет смысла гадать, вступил ли бы он в силу в случае горделивого, исполненного с большим достоинством отказа Брыла от незаработанных денег? Как нет смысла гадать о ходе мыслей Папаши Мамульяна… впрочем, жадность губит даже самых лучших…
Нужно уходить, подумал Суви Сайд. И уходить нужно тотчас. Предупреждение Саши не является предложением о переходе на работу в Комитет, отнюдь, это платная услуга, я им полезнее в поле, и недаром Саша помянул Японию… Дом господин Нагатасакэ их интересует, и здесь мои и Комитета интересы совпадают, поскольку только якудза, владеющие целой планетной системой смогут меня прикрыть на этот год от Папаши Мамульяна и Брыла…
Больше думать было не о чем. Шахматы дали возможность Комитету Галактической Безопасности предупредить полезного человека о грядущих неприятностях. А спонтанно образовавшийся во время одной из «профилактических» процедур три года назад контакт с мастером смерти Дома Нагатасакэ Тоши Хонэдой, дал возможность Суви Сайду подать якудза заявление о приеме на работу. Пришлось, правда, поработать с картотекой, пополнившейся за последние несколько дней в рейде по файлам Западной ППС… К сожалению, без привлечения к делу Тычки Егора услуга для Тоши Хонэды была бы в высшей степени некорректной.
Секретная связь у Суви Сайда всегда стояла на самой высшей отметке качества. «Грубые» контакты его прекрасно маскировали тончайшие, и результатом нескольких телефонных звонков по поводу реставрации антикварной мебели, доставки нового шахматного процессора, заказа на редкий книжный каталог — стала встреча "консультанта по маркетингу" Северо-американской Корпорации с представителями самых отъявленных ее конкурентов — воскресным вечером 16 марта 534 года.
— Не знаю, как вам, уважаемый Тычку Егор, а мне все ясно и никаких особенных комментариев от тебя, Джералд, мне не нужно, — сказал Хонэда. — Отчетливые документы. Филигранная работа. Жаль, что так долго пришлось ждать, но, — Хонэда предупреждающе поднял ладонь, — эти же самые документы прекрасно объясняют — почему. За подобный контакт в погранвойсках я заплатил бы сколько угодно. Не продашь агента, Джералд?
Они посмеялись шутке — Тычку Егор смеялся, дочитывая последнюю страницу. Японец и американец пили свои напитки, ожидая, когда же он закончит. Наконец барон отложил папку и посмотрел на Хонэду.
— Такие совпадения интересов случаются нечасто, — произнес он. — Ай, Джералд, богом клянусь, — спасибо! Очень могло бы кроваво и неудобно получиться у нас с уважаемыми японскими товарищами, если бы ты нас не познакомил сегодня… Я тебе должен, проси, что хочешь!
— Дела еще нет, — заметил Суви Сайд.
— Это вне зависимости, Джералд, вне зависимости, — сказал Тычку Егор и вскинул свой бокал вверх, словно факел. — Пью твое здоровье, твою удачу, твой бесценный мозг! И я полагаю, господин Хонэда меня поддержит.
— С большим подъемом, — сказал японец.
— Полноте вам, господа, — произнес Суви Сайд. — Итак, вы довольны. И я доволен — нет ничего хуже для репутации делового человека, чем отказ от работы, сколь бы сложной она не казалась… Я берег свой контакт — еще раз хочу подчеркнуть.
— У меня только два вопроса к тебе, Джералд, — сказал Хонэда.
— У меня только один.
— Слушаю вас, коллеги.
— Мое дело не терпит, — сказал Хонэда. — Но его выполнение могут серьезно обременить лишние консультации и переговоры по поводу намечающегося временного союза меня с уважаемым бароном. Санкционирование такого союза моим господином может занять несколько недель, ибо мой господин — человек чрезвычайно занятой. Могу ли я надеяться — естественно, в том случае, если меня поддержит барон — на тройственное взаимодействие, то есть, через тебя, Джералд? В таком случае у меня отпадает необходимость привлечения к делу мощностей дома Нагатасакэ и, следовательно, санкцию на союз могут обеспечить лично моя честь и ответственность. Времени уйдет всего ничего. Для себя я понимающий собеседник и незанятой. Это первый вопрос. Он и к вам, барон.
— Да, полезное предложение, — произнес барон задумчиво. — Мне не пришло в голову… Вообще-то моя раса не очень жалует союзы с гуманоидами… Да, хорошая мысль, господин Хонэда. Я — за. Джералд?
— И твой второй вопрос, мастер? — спросил Суви Сайд.
— Самый простой. Сколько… нет… что я тебе буду должен? Сколько — это просто за информацию. Цена Какалова за три года возросла до тринадцати миллионов соверенов, я предлагал тебе тогда пять, но, думаю, ты согласишься и на тринадцать. А что я буду должен — в случае если ты согласишься на роль координатора союза — вот это вопрос.
— Присоединяюсь, — сказал Тычку Егор. — Подобная услуга стоит не денег. Говори, милый, и ай, не продешеви!
Суви Сайд фыркнул. Убийцы смотрели на него выжидательно. Они не торопили его: понимая, что Суви Сайду, закрытому специалисту мощной группировки будет весьма трудно обеспечить своевременное и связное координирование, и что сейчас он считает варианты; в конце концов, в случае провала Суви Сайду не придется давать объяснения по поводу взаимодействия с членами оппозиционного клана, — его просто убьют, немедленно, профилактически.
Суви Сайд делал вид, что думает. Он обдумал все давно.
— Да, я нахожу для себя возможным согласиться и помочь вам, господа. Буду рад помочь.
— Что мы будем должны? — спросил цыган. Суви Сайд помедлил. При Тычке Егоре он не мог открыто сказать японцу — что.
— Ничего особенного, — сказал Суви Сайд наконец. Японец скривился, но Суви Сайд остановил его. — Если только моей жизни не будет угрожать реальная угроза — я никогда не предъявлю свою услугу к оплате, друзья мои.
— Ах вот как, — сказал Хонэда. — Но вынужден предупредить, что вряд ли смогу оплатить чек, если твои нынешние боссы вступят в конфронтацию с моим господином, и мне придется, повинуясь логике, быть твоим палачом, Джералд. Маловероятно, но все-таки возможно, не так ли? И тогда мне останется только покончить с собой.
— В этом случае у меня хватит чести не просить тебя ни о чем, — сказал Суви Сайд серьезно. — Кроме того, вряд ли мои нынешние боссы, как ты выразился, начнут войну сразу и с твоим Домом, и с соотечественниками барона. Обращусь к нему, только и всего. Много ли мне нужно? Шахматный компьютер, книги, да кусок бифштекса раз в день. Не так уж и много.
Барон зареготал, промахнувшись струйкой спиртного, которое он в это время наливал, мимо бокала.
— Итак? — сказал Суви Сайд.
— Я думаю просто нужно перейти к делу, — сказал барон, вытирая брюки и стол салфеткой. — Чисто конкретно, решить проблему связи, да и отправляться дела делать — чего тянуть?
— Я согласен с бароном, — сказал Хонэда. — Ты позволишь сделать с документов копии, Джералд?
— Твоя копия у тебя в руках, — сказал Суви Сайд.
И он подумал, что сегодня, наверное, взял гораздо более крутую и гордую вершину, чем неделю назад — на Кавказе-2.
Глава 8 ТОМАГАВК И БУМАЖНИК
Расставшись с милой девушкой Энди, Малиновое Зерно довольно долго бродил в окрестностях "Коня Белого", мельком удивляясь безлюдности коридоров и помещений и, одновременно, испытывая от этого большое удовлетворение. Скоро он выяснил, что в ангар, на посадочную площадку выйти нельзя: очень плотная охрана. Таким образом, вариант с нелегальным проникновением на крейсер через технические люки отпадал. Брать заложника Малиновое Зерно не хотел, шуму не оберешься, да и толку с него, с заложника… Нельзя сказать, что Малинового Зерна охватило отчаяние, но какие-то близкие ощущения он испытывал. У него мелькнула даже позорная мысль: попроситься на прием к командиру казаков, объяснить ситуацию, упасть в ноги, взять почту и тут же, под конвоем, передать ее Адресату и исправить квитанцию, убивая сразу всех барсуков… От очевидной унизительности идеи индеец аж вспотел. Нет. Никогда… Вот тут-то на него и наскочил спешащий по служебным надобностям мальчишечка-казачок.
Индеец взял урядника Ряхлова в плен от неожиданности, автоматически, по умолчанию. Он сам от себя не ожидал подобной прыти, тем более, что вариант «заложник» рассматривался и был отринут за очевидной бессмысленностью. Однако, места были такие безлюдные, что Гена Ряхлов не успел даже опомниться. Малиновое Зерно усыпил парня мягким ударом основания ладони в лоб. Неподалеку нашлось удобнейшее местечко: тест-камера портового энергоцентра. Никаких в ней приборов управления, только контрольные. Поэтому — незаперто. Хотя тоже нарушение. Время, однако, шло на секунды, Малиновое Зерно не стал церемониться, быстро пленного освободил от одежды и надел ее на себя.
Больше всего Зерну не понравились сапоги. Внутри они состояли, казалось, из одних углов, Зерно моментально растер обе ноги и утратил плавность походки, что, впрочем, было на пользу делу, ибо теперь индеец двигался в точности, как бледнолицый. Ростом с Ряхловым он тоже совпадал.
Ряхлов, потрясенный, очнулся через несколько минут, и Малиновое Зерно быстро и радикально допросил его. Выяснилось: посылка, вероятно, в канцелярии, Адресат усыплен и, под чрезвычайной охраной по протоколу «мятеж», заперт на гауптвахте. Гауптвахта — там-то и там-то. Коды, пароли. Малиновое Зерно был вполне удовлетворен сотрудничеством урядника, спрятал стропорез в ножны и принялся действовать.
Младшего урядника он связал полосками ткани, в которые быстро превратил собственное нижнее белье Ряхлова. Голый и связанный, казак Гена производил удручающее впечатление: синий, щуплый, испуганно лупающий глазами из-за гигантского кляпа, — но Зерну некогда было любоваться прелестями поверженного: Зерно спешил, поскольку в ходе допроса Ряхлов, дико косясь на нож, кончиком коего Зерно чистил ногти, нечаянно, в порыве судорожного сотрудничества, поведал о скором уходе "Коня Белого" из порта «Стратокастер». Гоняться за посылкой по всей Галактике Зерно не собирался. За Адресатом — да, но за посылкой — нет, честь надлежит восстановить немедленно, здесь же, тотчас. Зерно запер тест-камеру и отправился в поход.
Опустив щиток шлема, он прошел сквозь бессвязно гомонящую толпу каких-то бледнолицых в холле Ангара-11. Искусно подражая голосу урядника, назвал в микрофон на косяке люка входной пароль, после чего был допущен в наружный предшлюз. Предшлюз контролировался парой казаков в полном боевом, но на лже-Ряхлова они не обратили специального внимания, урядник за сегодня всем уже глаза намозолил своей беготней взад-вперед, — Малиновое Зерно только козырнул им, сделал десять шагов и оказался, презрительно усмехаясь, на борту "Коня Белого".