Кир Булычев Алиса на планете загадок
* * *Алиса Селезнева с папой возвращались на корабле «Пегас» из космической экспедиции за редкими животными для Московского Космозо.
Может быть, вы еще не знаете, что Космозо – это космический зоопарк, который откроют в Москве через сто лет. Космозо – одно из самых удивительных мест в Галактике. Сюда прилетают туристы и ученые со всего Млечного Пути.
Для того чтобы поддержать славу Космозо, каждый год его директор профессор Селезнев улетает в экспедицию на дальние планеты. Иногда он берет с собой дочку Алису.
Вот и на этот раз экспедиция была удачной. Настолько удачной, что даже механик Зеленый, страшный пессимист, от которого радостного слова не услышишь и который вместо «Как поживаете?» всегда говорит: «Что у нас плохого?», на этот раз заявил, что бывал в экспедициях и похуже. А это в его устах – похвала высшего разряда!
В клетках, аквариумах, на мягких подушках и на искусственных облаках в Космозо летели шестьдесят шесть животных. Обо всех и не расскажешь. Но о некоторых стоит хоть два слова сказать.
Например, вы когда-нибудь слышали о Пузике Гигантском? Я тоже раньше о нем не слышал. Он лежит на полке в трюме «Пегаса». Похож он больше всего на синюю горошину с глазками. Но стоит ему увидеть страшный сон, Пузик глубоко вздыхает и надувается воздухом. Он становится шаром размером с медведя. В такие грустные моменты к нему ни в коем случае нельзя подходить. Ведь у него такая тонкая шкурка, что дотронешься пальчиком – лопнет редкое животное!
В том же трюме в уголке спряталась Чихалка с Валипуки Двойной. На Валипуке, как всем известно, – страшные сквозняки. От этого чихалки всегда простужены. И чихают они так сильно, что выворачиваются наизнанку. А чтобы не погибнуть, они вырастили себе ноги, глаза, уши и даже короткую шерсть внутри тела. Так что теперь им нестрашно: чихнул, вывернулся наизнанку и дальше побежал. Снова простудился, снова чихнул, снова вывернулся наизнанку...
В отдельной каюте на двух подстилках лежат половинки собак с планеты Пенелопа. Именно так! На той планете живут собаки, которых целиком никогда не увидишь. Передняя половинка собаки живет сегодня, а задняя – вчера. Они и сами себя никогда еще целиком не видали.
О ком еще рассказать? Есть на «Пегасе» клетка с редчайшим животным – Бумбаисиком непрозрачным. На клетке написано: «К сожалению, Бумбаисик непрозрачный вымер. Последнего убили охотники тридцать лет назад». Сами понимаете – никого в той клетке нет.
А вот в клетке Стрелка желтоголового висит пробочная мишень. Стрелок похож на дикобраза. У себя на родине он охотится так: увидит мышь – поворачивается к ней боком, стреляет длинной иголкой. И убил! Стрелок желтоголовый может попасть иглой в мышь на расстоянии в сто шагов. А так как на корабле ему скучно, он тренируется, стреляет иголками в мишень.
Всего животных на корабле было шестьдесят шесть. И всех надо было купать, кормить, чистить, развлекать, так что члены экипажа «Пегаса» – профессор Селезнев, его дочь Алиса, механик Зеленый и капитан Полосков – были заняты с утра до вечера.
А когда подлетали к Солнечной системе и уже вздохнули с облегчением, надеясь как следует выспаться дома, приемник космической связи включился и на его экране появилось чудовище, подобного которому даже в Космозо нет.
– Кто живой на «Пегасе»? – громовым голосом спросило чудовище. – Почему никто не радуется, что я вам позвонил?
– Еще как радуемся, Громозека! – закричала Алиса. – Где ты, что делаешь, когда прилетишь в гости?
Большой друг Селезневых космический археолог Громозека расхохотался от радости. Он обожает Алису.
Громозека немного похож на лилового слона, только вместо передних ног у него несколько пар толстых щупальцев, у него восемь круглых глаз, каждый с яблоко, а в его пасти мог бы уместиться мотоцикл, если бы Громозека питался мотоциклами.
Незнакомые с Громозекой люди и инопланетяне обычно падают в обморок от ужаса, когда в первый раз видят этого ученого. Громозека специально возит с собой бутыль валерьянки, чтобы отпаивать случайных знакомых. Сам он тоже пьет валерьянку, но не больше чем четыреста капель сразу, чтобы не нервничать на работе.
Зато друзья Громозеки, а их в нашей Галактике 321 678, знают, что добрее, веселее и вернее друга им никогда не найти.
Всю жизнь Громозека летает от планеты к планете, раскапывает погибшие и забытые города и дворцы, устраивает всюду музеи и выставки, выступает на конгрессах, конференциях и в детских садах. Лишь изредка ему удается попасть на родную планету Чумароз к жене и детишкам. Но не успеет он умять пирог с малиной, который лучше всех на свете печет его жена, запить валерьянкой и улечься с книжкой у телевизора, как у него в кармане звонит телефон и слышен чей-то голос: «Громозека, спеши сюда, ты нам нужен!» Жена плачет, дети стонут, а Громозека целует семью на прощание и улетает за тысячу парсеков спасать какого-нибудь котенка или откапывать подводный город.
Вот этот лучший друг Селезневых вызвал их по космической связи и сказал:
– Дорогие друзья! Мне удалось отыскать удивительно интересный город. Ничего более загадочного я в жизни не видал. Селезнев, загляни ко мне по дороге, не пожалеешь.
– Прости, Громозека, – ответил профессор Селезнев. – Но «Пегас» переполнен зверями, о которых надо заботиться, и я не могу их покинуть.
– Какая жалость! – взревел Громозека.
Он достал бутыль валерьянки и отхлебнул из нее ровно четыреста капель. И тут у Громозеки появилась идея:
– Селезнев! – сказал он. – Отпусти ко мне Алисочку. Клянусь всеми моими щупальцами, ей будет очень интересно. И я очень хочу, чтобы Алиса подружилась с моим сынишкой Оромозиком, которого я взял с собой на раскопки. Пора ему приучаться к отцовской профессии.
– А как Алиса доберется до тебя и вернется потом домой? – спросил Селезнев.
Алиса даже подпрыгнула от радости. Если папа спрашивает о том, как ей возвращаться домой, значит он уже решил отпустить ее к археологам. А ей, как вы понимаете, очень хотелось посмотреть на загадочный город и познакомиться с Оромозиком.
– Я все рассчитал, – ответил Громозека. – Через полчаса мимо вас пролетит крейсер Галактического патруля, я уже договорился с капитаном, что он возьмет с собой маленькую девочку, без которой я так скучаю, и завезет ее ко мне, а через пять дней я лечу в Москву на конференцию по каменным топорам и возьму Алисочку с собой.
– Ах ты, старый хитрец! – засмеялся Алисин папа. – Значит, ты с самого начала знал, что я не смогу полететь, но отпущу к тебе Алису?
– А то как же! – ответил Громозека и захохотал так, что космическая связь отключилась.
Так Алиса попала в экспедицию Громозеки на безымянной и совершенно пустынной планете.
Громозека был безмерно счастлив, что видит свою любимицу. Он подхватил гостью щупальцами и понес в столовую. Ведь он считает, что все гости умирают с голода. Сам-то он не только валерьянкой питается. Он съедает четыре обеда в день и еще ночью встает, чтобы пошарить в холодильнике.
Остальные археологи, которые как раз сидели в столовой и доедали компот, обрадовались гостье. Ей принесли чашку, которую даже поднять было нелегко. Алиса только хотела попросить чего-нибудь поменьше, как услышала голос:
– Я тебе помогу.
На соседнем стуле сидела маленькая копия Громозеки. Копия взяла чашку и залпом ее осушила.
– Как тебе не стыдно, Оромозик! – закричал Громозека.
– Гостям надо помогать, – ответил его сын.
Так Алиса познакомилась с сыном Громозеки, которого папа учил археологии. Но Оромозик не хотел учиться. Он решил стать великим певцом. К сожалению, голос у него был хоть и громким, но не очень красивым, и когда он начинал петь, археологи разбегались с раскопок, птицы улетали за горный хребет, рыбы уходили на глубину, даже муравьи прятались в муравейниках.
После обеда Громозека повел Алису смотреть на раскопки.
По дороге он рассказал ей:
– Археологи раскапывают древние города и крепости, они помогают историкам понять, как раньше жили люди, как они одевались, на каких кроватях спали и из каких кувшинов пили воду.
– Я знаю, – сказала Алиса.
– Я тоже знаю, – сказал Оромозик, который увязался за ними.
– Планета, на которую мы попали в этот раз, – продолжал Громозека, – меня очень удивила. Я уверен, что на ней никогда никто не жил. Населен был только большой остров в середине океана. На нем мы с тобой и находимся. На этом острове мы раскопали много интересных и таинственных вещей. Я тебе все это сейчас покажу. Но главное – никто из нас не может понять, что эти вещи означают.
Громозека остановился на краю поля, с которого роботы сняли траву и землю. А под землей они нашли остатки разных зданий.
– Видишь, Алиса, – сказал Громозека. – Вон там был круглый дом, который мы называем цирком. Вон там дальше остатки большого зала. Он похож на театр. А вон там всевозможные круги и полосы, как будто кто-то строил здесь карусели. И ты не поверишь, но мы до сих пор не нашли ни одного дома, в котором можно жить, не нашли ни одной фабрики или завода. Совершенно непонятно, где жители этой планеты работали и ночевали.
– Они никогда не работали, – сказал Оромозик, – они целыми днями пели. Как жалко, что они меня не дождались! Я бы стал петь вместе с ними.
– Оромозик, умоляю, только не пой! – попросил его отец. – Когда ты поешь, у меня все мысли вылетают из головы.
Оромозик не обиделся, а быстро полез по ноге отца, забрался в большой боковой карман, и оттуда послышалось хрустение.
– Мой мальчик так любит ванильное печенье, – сказал Громозека, – что я всегда с собой его ношу.
Показав раскопки, Громозека повел гостью смотреть на вещи, которые экспедиция выкопала из земли.
Вещи лежали на большом длинном белом столе в самой большой палатке.
– Это совершенно необыкновенные находки, – сказал Громозека. – Что мы обычно находим? Разбитые кувшины, ножницы, бусы, водопроводные трубы, гвозди, прекрасные статуи и ночные горшки.
– Папа! – послышался голос из кармана Громозеки. – Я запрещаю тебе говорить при нашей гостье о таких ужасных вещах, как ночные горшки и памперсы.
– Ах, прости, Алиса, я не подумал!
– А я и не обиделась, – сказала Алиса. – Рассказывай дальше, Громозека.
– Погляди, что мы здесь раскопали, – продолжал Громозека.
Алиса пошла вдоль стола, рассматривая находки археологов.
– Что это? – спросила Алиса, показав на целую армию стаканчиков.
– Это просто стаканчики для лимонада и других сладких напитков. Здесь их тысячи.
– А это похоже на компьютерную игру, – сказала Алиса.
– Правильно, – сказал Громозека. – Только она сломанная, и потому ее бросили или забыли. А вот это все – фантики от конфет. А это...
Оромозик высунулся из кармана и крикнул:
– Это кепочка от солнца, я знаю! Только козырек потерялся.
Потом Алиса увидела много мячей, от большого, в обхват, до совсем маленьких. Они были разноцветные, некоторые разорваны, раздавлены, а другие почти как новые.
– А на самом дальнем конце раскопок, – сказал Громозека, – мы отыскали коробку. Хочешь поглядеть?
Громозека протянул Алисе большую плоскую коробку. Совсем новую. Внутри коробки лежали толстые фломастеры. Шесть фломастеров: голубой, зеленый, желтый, красный, лиловый и черный.
Алиса любит рисовать, и ей захотелось попробовать ископаемые фломастеры, но она знала, что археологические находки нельзя хватать руками.
Сначала надо узнать, кто жил раньше на планете, куда эти жители делись и зачем им понадобились фломастеры. Может, они раскрашивали лица на маскараде? А потом они погибли или улетели?
Алиса положила коробку на стол и принялась смотреть на другие находки. Она разглядывала их, но все время снова оборачивалась к коробке с фломастерами – уж очень они ей понравились.
Оромозик высыпал из кармана отца крошки от ванильного печенья, потом вывалился сам, грохнулся на землю, но не ушибся, подкатился к Алисе и сказал:
– Гулять пойдем или как?
Алисе не хотелось обижать малыша, и она согласилась:
– Пойдем, погуляем.
– Только далеко не отходите, – сказал Громозека.
– Разве здесь есть опасные звери? – спросила Алиса.
– Здесь нет никаких зверей – ни опасных, ни безопасных.
Алиса с Оромозиком пошли по тропинке, которую протоптали археологи, и вышли на берег озера с теплой водой. На берегу озера сидел котенок с одним большим голубым глазом посреди лба.
– Здравствуй, Алиса, – сказал котенок. – Мы с тобой незнакомы, но нам придется еще не раз встретиться. Меня зовут Рррр, я археолог и друг Громозеки. Я не смог тебя встретить, потому что я заядлый рыболов и все свободное время провожу с удочкой.
– А рыбы в озере нет! – закричал Оромозик.
– Попрошу потише, – обиделся котенок Рррр. – Правда, я еще не поймал ни одной рыбки, но ведь это ничего не значит. Может, мне просто не везет.
– А на что ловите? – спросила Алиса.
– Обычно я ловлю на червя, – сказал археолог, – но здесь черви не водятся, так что я ловлю на голый крючок.
Археолог Рррр вытащил крючок из воды, поплевал на него и закинул снова в озеро.
– Вы не будете возражать, – спросила Алиса, – если мы с Оромозиком искупаемся?
– Купайтесь, дети, – ответил археолог, – только отойдите подальше, а то вы мне всю рыбу распугаете.
Он подумал немного, вздохнул и добавил:
– Если она в этом озере есть.
Алиса быстро нашла небольшой песчаный пляж. Отличное место для купания.
Вода в озере была теплой и щекотала кожу, потому что со дна озера били роднички, отчего вода пенилась.
Оромозик тоже пошел купаться, но ему очень трудно плавать. Он ведь круглый и очень легкий. Он не мог погрузиться в воду, а плавал, как футбольный мяч.
Так что Алиса плыла вперед и подталкивала Оромозика перед собой.
Плыть было приятно, спешить некуда, и поэтому они разговаривали.
Оромозик рассказал, как здесь работают археологи, и признался, что будет знаменитым певцом. Алиса рассказала про экспедицию за космическими животными и о том, что она хочет стать биологом, то есть изучать животных.
– А еще я знаю, – сказал Оромозик, – что ты любишь рисовать.
– Почему ты так решил?
– Нет, ты признайся, любишь рисовать или как?
– Люблю.
– Я догадался, потому что ты по-особенному на фломастеры смотрела. Как на коробку с конфетами. Хочешь я их для тебя утащу у папы?
– Ни в коем случае! – испугалась Алиса. – Ты можешь нанести вред науке. К тому же брать чужие вещи нехорошо!
– Но ты порисуешь, а потом мы положим фломастеры на место. И никто даже не заметит.
– Нет, нельзя.
– А если спохватятся, то я скажу, что это я взял. Пускай меня отшлепают. Мне не больно.
– Лучше я потерплю до дома и там возьму собственные краски.
– Значит, не хочешь или как?
– Не хочу и никак.
– Тогда давай нырнем.
– Как же ты нырнешь?
– А ты надави мне на голову. Как следует.
Алиса попыталась затолкать Оромозика в воду, но он погрузился только наполовину, и тут вода с такой силой вытолкнула шар, что он подпрыгнул над водой и Алиса выскочила из воды по пояс.
– Спасибо, – сказал Оромозик. – Теперь я тебе за это спою что-нибудь громкое.
И он запел таким противным голосом, что Алиса не вытерпела, нырнула и проплыла под водой метров пятьдесят. Но даже на таком расстоянии все было слышно. Какое счастье, подумала Алиса, что в озере не водится рыба, а то бы она сдохла от этой песни.
– Я больше не могу! – закричал с берега археолог Рррр. – Я сматываю удочки!
Но Оромозик ничего этого не слышал. Бывают такие певцы, особенно среди птиц, которые, когда поют, ничего вокруг не слышат – подходи и бери голыми руками. Поэтому, кстати, глухаря и зовут глухарем.
После купания Алиса вернулась на раскопки.
Громозека разрешил ей поработать, чтобы не сидела без дела.
Алисе дали лопатку и широкую упругую кисть. Перед Алисой шел робот, который раскапывал и рыхлил землю. Если попадалось что-то новое, робот отходил в сторону и замирал, а Алиса приступала к настоящим раскопкам.
Она начинала тщательно отчищать вещь от земли.
Сначала ей попалась золотая монета с не известной никому надписью, потом черепок от чашки с цветочком.
Узнав о черепке, притопал Громозека.
– Ты сделала замечательное открытие! – проревел он. – Ведь по этому цветочку мы сможем отыскать планету, где он растет, и открыть тайну этого пустыря.
Громозека называл планету, на которой вел раскопки, пустырем, раз на ней не было ни одного города, завода или дворца.
Черепок отнесли к компьютеру, чтобы тот занялся поисками.
Стало жарко. Алиса почувствовала, что устала. Она отошла в тень куста.
Тут прибежал Оромозик, который на жару не обращал внимания.
– Отдыхаешь? – спросил он.
Алиса кивнула.
– Лимонаду тебе принести?
– Спасибо, я сама схожу.
Оромозик сложил на пузе щупальца и задумался.
– Понимаешь, в чем проблема! – произнес он наконец. – Ты мой лучший друг. Я голову сломал, чтобы придумать, чем бы тебя порадовать. Но до сих пор почти ничего не придумал. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня полюбила хотя бы в десять раз меньше, чем я тебя люблю. Хочешь, я буду петь для тебя с утра до вечера?
– Только не это! – воскликнула Алиса. Но ей не хотелось обижать Оромозика, и поэтому она сказала неправду: – Когда я тебя слушаю, я забываю обо всем остальном.
– Ладно уж, – сказал Оромозик, который уж было приготовился петь и раскрыл пасть, слишком большую для такого маленького ребенка. – Я все равно придумаю для тебя чудесный подарок.
Он ушел, а Алиса прилегла на жидкую травку, солнце припекало, его лучи пробивались сквозь листву куста, жужжали какие-то мелкие насекомые, которым и дела не было до людей... И Алиса незаметно для себя заснула.
Надо тут признаться, что Алиса тысячу раз старалась поймать тот момент, когда она засыпает. Вот, бывает, хочется ей спать, она лежит и не спит. Она считает до ста – и не спит, а потом вдруг просыпается. Как проснулась – помнит. А как заснула – ни разу не поймала этого момента.