– Где банкомат?
– Слушаю вас.
Вот тут река возмущения сломала плотину воспитания, я бросила взгляд на бейджик, украшавший монументальный бюст, и заорала:
– Кондратюк Галина, прекратите издеваться над клиентом. Где банкомат?
– Слушаю вас, – привычно выдала тетка, а потом вдруг обиженно протянула: – И чего не нравится? Я банкомат!
Настал мой черед удивляться.
– Вы?
– Я.
– И как из вас деньги вытащить? Куда запихнуть кредитку? Страшно представить себе, из какого места потом придется банкноты доставать! – взвизгнула я, окончательно потеряв самообладание.
Галина поджала губы:
– Ох, народ! Ясное дело, не в меня карточку пихают, давайте ее сюда. Что имеем?
– «Визу».
– Ну и хорошо, – забормотала Галина, выуживая из-под стола никогда не виденное мною ранее устройство. – Говорите ПИН-код.
– Что?
– Нужно ПИН-код набрать.
– Я должна сообщить вам цифры, открывающие доступ к счету?
– А как иначе? Наберу их вот тут… Да вы не бойтесь, никому не скажу!
– Разворачивайте терминал, сама справлюсь с задачей.
– Вот недоверчивая попалась… – с укоризной сказала Галина, но выставила прибор в окошко.
Я нажала на кнопки, с удовлетворением увидела, что на экране выскочили не цифры, а звездочки, и сказала:
– Готово.
– Так, теперь назовите номер счета.
– Это не нужно.
– Как бы не так! У нас иная система, чем в уличных автоматах, – уперлась Галина, – говорите цифры.
– Но я их не знаю.
– Все помнят!
– Девушка…
– Я не девушка, а кассир!
– Кассир, там толпа цифр, штук двадцать!
– Сообщите номер или уходите! Придут всякие, только время отнимают… – надулась Галина.
Я вытащила мобильный и позвонила в банк.
– Алло, VIP-отдел, – пропел нежный голосок.
– Лидочка, это Даша.
– Дарья Ивановна, я Катя.
– Ой, простите, не узнала.
– Ерунда. Чем помочь? Опять кредитку потеряли?
– Нет. Скажите, пожалуйста, номер моего текущего счета.
– Да зачем вам?
– Банкомат требует.
– Не может такого быть!
– Я сейчас дам ему трубку.
– Банкомату? – пришла в изумление Катя.
– Да, – хихикнула я, – его зовут Галина Кондратюк, побеседуйте с механизмом.
– Нет проблем, – ответила ошарашенная Катя. Выдача наличных заняла около часа, добрую половину которого Галина пыталась ввести в хитроумный аппарат номер счета.
— Ну дела, – бубнила она, – все ведь верно, отчего не пашет? А, здесь семь, а не единица…
Потом у нее никак не сходилось количество цифр. Я безнадежно смотрела за борьбой титанов, небольшая пластиковая коробочка вела со счетом десять – ноль. В конце концов откуда-то из-под письменного стола «банкомата» понеслось мерное шуршание. Кондратюк вытерла пот со лба и удовлетворенно произнесла:
– Срослось. Сейчас получите деньги.
Я заликовала, но зря. Пришлось еще заполнять кучу всяких бланков, расписываться по пять раз на каждой бумажке, а затем Кондратюк не понравился мой паспорт.
– Это точно вы? – сурово спросила она, изучая фото.
– Не похожа?
– Не-а, – простодушно ответила тетка-«банкомат».
– Зачем вам документ? – снова начала закипать я. – Карточка на руках, ПИН-код введен, банк сообщил счет. Сомнений в личности нет.
– Кабы все соблюдали инструкции, – уперлась Кондратюк, – американцы бы у нас помощи просили, а не наоборот. Мне ваш паспорт не нравится!
– Могу дать другой.
– У вас их два?
– Верно.
– Это невозможно.
– Почему?
– Не положено гражданину России иметь несколько основных документов, – отчеканила Кондратюк.
– Вот, это удостоверение личности француженки.
– Так вы иностранка?
– В некотором роде да.
– Денег не дам.
– Почему?
– Карточка выдана россиянке.
– Правильно, вот паспорт. Только на кредитке не указывают гражданство!
– Вы француженка! Нет денег!
– Но они у вас в руках, уже выданы.
– Отправлю назад, – уперлась Галина. – Вы, похоже, странная личность. Сами не понимаете, в каком государстве обитаете, сейчас охрану кликну.
Ситуация становилась тупиковой, и я решила выскочить из нее проторенным путем.
– Галочка, вы дайте мне девяносто процентов от общей суммы.
– А десять кому?
– Вам.
– Мне?
– Вам, вам, – закивала я, – поделимся и разбежимся.
Лицо «банкомата» пошло пятнами.
– Предлагаете взятку? Честной женщине? Вот теперь точно деньги не дам! Нечистое дело!
Мое терпение с треском лопнуло.
– Вы автомат по выдаче средств, а не ответственное лицо, принимающее решения!
Галина оперлась руками о стол и начала медленно вставать, я вцепилась пальцами в край стола. Ни за что не уйду отсюда без купюр!
Дверь кассы раскрылась настежь.
– Галчонок! – завопила растрепанная тетка, похожая на швабру, замотанную в сарафан. – Бежим скорей!
– Что стряслось, Вера? – нервно спросила кассирша.
– Твой Алешка с Нинкой в автобус сели, на Владычкино подались, – заорала Вера. – Мне Ленка рассказала, он два билета купил!
– Леша в командировку укатил, – дрожащим голоском сообщила Галя. – В Москву отправился, вчера его на электричку посадила.
– Дура ты дура! – завизжала Вера. – Он на следующей же станции сошел, к Нинке притопал, а теперь они во Владычкино катят, там у стервы дача. Хорош гундеть, погнали на остановку, через десять минут последний рейсовый в Крестовск пойдет. Мы на нем Нинку с Лешкой обгоним, во Владычкине их схватим и мордой об землю приложим. Вот сука, на чужого мужа губы раскатала!
Галина сунула мне деньги:
– Держите. Касса закрывается.
Не успела я моргнуть, как тетка развила неимоверную скорость: буквально за минуту она заперла окошко, подлезла под прилавок, закрыла дверь, опечатала ее, повесила на ручку табличку «Банк не работает по техническим причинам» и, схватив Веру за руку, полетела вверх по улице.
Я аккуратно сложила купюры и быстрым шагом поспешила в сторону дома Раисы. Мда-а… Вся принципиальность и профессиональная въедливость покидают женщину при известии о том, что ее муж – с другой бабой. Причем не следует думать, будто такое поведение свойственно лишь россиянкам.
Год назад я, несмотря на французский паспорт, не понравилась таможеннице в аэропорту имени Шарля де Голля. Девица, затянутая в форму, принялась потрошить мои вещи. Что она там искала и почему именно я привлекла ее внимание из целой толпы пассажиров, осталось неизвестным. Служащая действовала методично, на ее лице замерло выражение собаки, бегущей по следу. В конце концов с торжественным видом мадемуазель ткнула пальцем в буханку черного хлеба.
– Что это?
– Московский багет, – попыталась я разъяснить ситуацию.
В глазах ищейки мелькнула откровенная радость, ее наманикюренная лапка потянулась к кнопке звонка. Я откровенно испугалась: вот сейчас сюда явится патруль и начнется душевыматывающая процедура изъятия буханки. Конечно, я позову адвоката, докажу, что в сумке лежит всего лишь хлеб, предназначенный для моей подруги Стефани Оболенской, но сколько времени потеряю… А Стефани не получит «черняшки» – несчастную буханку разломают на крошки. Можно, конечно, потом потребовать возмещения ее стоимости, только сумма в пару франков меня абсолютно не утешит.
Вдруг таможенница замерла – рядом послышалось веселое чириканье на французском языке:
– Анри, какими судьбами?
– Мариэтта! Вот так встреча!
Девица в форме повернула голову, я проделала то же действие и увидела хорошенькую стюардессу «Эйр Франс», болтающую с брюнетом, явно одним из служащих, аэропорта.
– Надолго в Париж? – поинтересовался мужчина.
– На два дня, – кокетливо ответила девица.
– Может, поужинаем?
– А Мадлен?
– У нее смена! – радостно сообщил ловелас. Таможенница нервно вздрогнула и, бросив мне:
«Собирайте вещи, мадам», юркнула за стеклянную перегородку.
То ли она и была Мадлен, то ли поспешила предупредить подружку о коварстве возлюбленного, но факт остается фактом: про заподозренную в контрабанде даму она мигом забыла. Личная проблема оказалась неизмеримо важнее рабочих обязанностей. И чем, скажите, отличается от той девушки Галина Кондратюк? Только тем, что первая живет в Париже, а вторая в мало кому известном Добротееве. В остальном они родные сестры, желающие бабского счастья.
Обратная дорога показалась короче, и вот, нервно поглядывая на часы, я вступила на Первомайскую. Самое обычное дело – получение банкнот из автомата – заняло в Добротееве кучу времени.
Нос уловил запах гари, потом до слуха долетели голоса:
– Газ у ей рванул!
– Кто мне стекла вставит?
– Жива она?
– Поглупей чего спроси! Бабахнуло, как бомба.
– Думала, террористы.
– Кто мне стекла вставит?
– Во, аж бочка из двора вылетела.
– Кто мне стекла вставит?
Я растерянно стала оглядываться по сторонам. Еще недавно мертво-пустая улица полнилась народом, в основном – бабами, одетыми в разномастные халаты.
– Что случилось? – обратилась я к одной из теток.
– Кто мне стекла вставит? – на автомате спросила она и вполне равнодушно добавила: – Райка сгорела.
– Совсем? – ужаснулась я.
– Газ рванул, – пояснила старуха в черном платке. – У нее баллон подтекал. Вчера за солью к ней заглянула, запах почуяла и говорю: «Рай, шланг, похоже, прохудился, пропускает». А она, беспечная…
– И кто мне стекла вставит? – перебила бабушку озабоченная тетка. – Вот, блин, и спросить не с кого!
– Где Раиса? – завертела я головой в разные стороны.
Бабушка перекрестилась.
– В мешке.
– Она умерла?
– А ты чего хотела? – сердито влезла в разговор все та же баба. – Сначала грохнуло, потом вспыхнуло. Пожарные быстро приехали, да толку! Головешки остались, а от Раиски жуть черная. И кто мне теперь стекла вставит?
– Ой, замолчи! – велела бабушка. – Человек помер, а ты, как зуда, об одном гудишь!
– Райке хорошо, ей все равно теперь, – не сдалась тетка, – а у меня денег на стекла нет. Кто их теперь мне вставит?
– Да уж, – хмыкнула старушка, – Раисе лучше всех, отмучилась, сейчас в раю.
– Кто? – вскинула брови баба. – Райка? Да она чертям прислуживает, жадина чертова, за копейку удавиться могла. А кто мне теперь стекла вставит?
Глава 22
До Москвы я добралась быстро, и на МКАД по непонятной причине не было пробки. Стараясь спокойно разобраться в ситуации, я так и этак поворачивала в голове события сегодняшнего утра и дня.
Елена Николаевна абсолютно уверена, что Лариса Королькова погибла, но в момент смерти больной главврача не было на работе: у психиатра случилась семейная драма, и Папюк, естественно, не ходила на службу. Всеми делами в отсутствие начальства заправляла некая Зинаида, весьма странная женщина. Впрочем, нет, самая обычная стяжательница, которая за деньги помогала преступникам выйти на свободу. По словам Раисы, схема была проста: доктор, приписанный к местным зонам, дама с диким именем Мальвина, находила зэков, способных заплатить немалую сумму. Потом она, пользуясь служебным положением, отправляла уголовников в психбольницу, а там начинала действовать Зинаида. Судя по тому, что последняя, по словам все той же погибшей Раисы, спокойно вышла не так давно на пенсию, работала парочка аккуратно, поэтому и не попалась. Зинаида оказалась умнее многих преступников: она никоим образом не демонстрировала в Добротееве свое более чем хорошее материальное положение, ходила, как все, в скромной одежде и ездила на электричке. А уж в Москве дама позволяла себе шикануть – раскатывала в автомобиле, имела драгоценности, шубу и покупала дорогие продукты, считая, что в многолюдной столице встреча с сослуживцами маловероятна. И тем не менее маловероятное произошло – Раиса случайно увидела Зину в магазине.
Ну и что? Да, я нащупала ниточку, ведущую к клубку, который смотали Зинаида и таинственная Мальвина, только мне от этого ни холодно, ни жарко. Во-первых, Зина прекратила заниматься «бизнесом», она сейчас вышла на пенсию. А во-вторых, Лариса Королькова никак не могла воспользоваться услугами сладкой парочки. Убийца не имела денег, она была нищей. Очень сомневаюсь, что «бюро по освобождению граждан» помогло Ларисе из альтруизма. Найти Зинаиду и Мальвину проще некуда: надо позвонить Валечке, и через полчаса я получу все сведения об оборотистых дамах. Только они мне ни к чему: ни Зина, ни Мальвина не стали бы оказывать услуги Ларисе – их интересовали лишь денежные клиенты.
Скорей всего, Королькова умерла, я зря цепляюсь за одну версию. Хотя, согласитесь, она выглядела привлекательно: Лариса ухитряется инсценировать собственную смерть, убежать с зоны, добывает документы на имя Розалии Ломоносовой, выходит замуж за Павла Майкова и принимается за старое. Метод тот же: отравление супруга и членов его семьи, чтобы получить квартиру, деньги и нажитое чужим трудом имущество. Эта версия объясняет многие странности – например, почему на свадьбе со стороны новобрачной не имелось никаких приятелей, отчего она, молодая женщина, сидела дома.
Имеется, правда, одна шероховатость. Сергей Корольков на момент бракосочетания с Ларисой был, как говорится в определенных кругах, «упакован по полной»: известный стоматолог, дом полная чаша, дача, машина, наверное, и кубышка стояла в шкафу. А Павел Майков не отличался богатством, он резко пошел в гору уже после свадьбы. Каким-то образом невеста сумела вычислить потенциал жениха – поставила на хилую лошадь, а та совершенно неожиданно рванула вперед и обошла фаворитов. Несмотря на то что Павел оказался наркоманом, он умел работать. Хотя если подумать, то для Розалии Павел был отличным вариантом – москвич без родственников, из близких людей лишь мама, опять же имеет просторную квартиру, и можно сменить фамилию, стать Майковой, окончательно замести следы. Нет, Павел подходил Розалии по всем статьям, и то, что он потом стремительно разбогател, было для супруги приятной неожиданностью. А еще…
Резкий телефонный звонок заставил вынырнуть из размышлений. Я включила «ухо» – находясь за рулем, всегда пользуюсь устройством «хэндс фри» – и произнесла:
– Алло.
– Вы Дарья Васильева? – оглушительно заорал незнакомый мужчина.
– Да, слушаю.
– Я Андрей.
– Очень приятно, – вежливо отозвалась я, совершенно не понимая, кто он такой и зачем звонит.
– Я Андрей, – повторил баритон.
– Очень приятно, – повторила я в недоумении, не зная, что еще сказать.
– Вы не поняли! Я Андрей.
— Замечательно, вся внимание, – терпеливо ответила я.
– Давайте встретимся, готов на месте компенсировать ущерб.
– Простите, не понимаю.
Из трубки послышался тяжелый вздох.
– Извините, наверное, плохо представился. Вас беспокоит Андрей, тот самый, что помял ваш капот. Вернее, конечно, не ваш, а машины. Я не хотел, честное слово! Ей-богу, случайно получилось! Мне в милиции рассказали, что произошло, еле ваш телефон выпросил. Приеду, куда прикажете!
– Не стоит беспокоиться, – попыталась я отделаться от парня.
– Вы сердитесь! – взвыл Андрей. – Это для меня самое страшное, не способен жить с мыслью, что обидел кого-то. Я компенсирую абсолютно все! Готов оплатить ремонт и моральный ущерб.
– Совершенно не держу на вас зла, а машина застрахована.
– Нет, нет, – затараторил Андрей, – только представьте, сколько хлопот: справка, поездка в компанию, томительная беседа со страховщиком, а все из-за меня. Я справлюсь с проблемой замечательно. Только отдайте мне на время машину, и все.
– Спасибо, не надо, – ответила я и отключилась.
Но не тут-то было, телефон снова застрекотал.
– Не доверяете, потому что видели меня пьяным? – обиженно протянул Андрей. – Починю в лучшем виде.
– Благодарствую, но люблю справляться с неприятностями сама, – железным тоном произнесла я и решила, что избавилась от назойливого приставалы.
Однако не прошло и трех секунд, как мобильный опять затрясся.
– Ну! – почти заорала я.
– Я не алкоголик, – забубнил Андрей, – сам не пойму, что на меня нашло. Не волнуйтесь, капот заменят.
– Там крохотная вмятина.
– Деталь до знакомства со мной была целой, и я должен…
– Ничего вы не должны!
– Как же так?
– Просто.
– Нет, хочу оплатить расходы…
– Не надо!
– Избавить вас от нервотрепки… Мое терпение лопнуло:
– Сделайте одолжение, избавьте меня от себя! Навсегда!
– Вы все-таки сердитесь. Ужасно! Я не способен жить с чувством вины, – продолжал ныть Андрей.
Тошнота подобралась к горлу, потом заболела голова.
– Убедительно прошу вас больше не звонить. Страховая компания без проблем уладит это недоразумение. У меня было тяжелое утро и напряженный день, очень устала…
– Бедняжка! – с искренней жалостью отреагировал Андрей. – А тут еще проблема с капотом. Давайте угощу вас шашлыком? Знаю великолепное местечко, там мясо готовят на открытом огне, оно получается замечательно вкусное, с дымком…
Дослушать Андрея я не сумела – перед глазами возникла обгоревшая избушка Раисы, нос как будто снова уловил запах гари. Забыв про телефон, я припарковалась и бросилась к обочине. Желудок прыгал у горла, футболка прилипла к спине, по лбу тек пот… Давно мне не было так плохо! Минут через десять я вернулась в машину, достала бутылку минералки, умылась, вытерлась бумажными носовыми платочками и попыталась унять дрожь в ногах. Интересно, почему меня вывернуло наизнанку? Может, отравилась? Но чем? Ведь не булкой же, съеденной в добротеевской больнице? Телефон опять зазвонил.
– Да, – еле слышно произнесла я, – слушаю.
– Это Андрей. Что случилось? Разговор внезапно оборвался, я испугался!