После покупки мяса наступила очередь зелени с приправой, и Ольга пошла к рядам, где торговали выходцы с Кавказа, то ли черкесы, то ли абхазцы. Она плохо разбиралась в национальностях. Для Ольги все люди были одинаковыми. И различались лишь по личным качествам, но никак не по национальностям. Время к этому моменту подошло к десяти часам утра. Женщина находилась за несколько рядов до лотков продавцов зелени, как сзади услышала громкие крики. Она попыталась обернуться, но чье-то сильное тело сбило ее с ног. Сумка выпала из рук. Мимо, что-то дико вопя, пронеслась толпа. Ольга не могла понять, что происходит. Пока не поднялась и не увидела группу одетых во все черное людей с масками на лицах и дубинками в руках, окруживших ряд лотков, где торговали кавказцы. Затем началось страшное.
Молодчики ринулись на продавцов, круша все перед собой. Вверх взмыли дубинки, чтобы опуститься на головы беззащитных мужчин. Банда избивала кавказцев ожесточенно, с каким-то дьявольским остервенением. Ольга увидела пожилого Ашота, милого старичка, который торговал орехами. Его выволокли на асфальт перед рядом лотков. Выволокли двое за седые волосы. Один из налетчиков, не выпуская волос, принялся бить головой армянина об асфальт. Второй охаживал старика дубинкой, стараясь попадать по ногам и позвоночнику. Ольга закричала: «Милиция!» Но таковой на рынке не оказалось. Даже обычного патруля. И только минут через двадцать где-то вдали зазвучали переливы милицейских сирен. Молодчики, как по команде, прекратили варварское избиение, организованно ринулись к тыловым воротам. Секунда, и их след простыл. Только за разбитыми лотками слышался стон покалеченных людей. Наконец, появившийся ОМОН взял рынок в кольцо. Да что толку? Банда успела скрыться.
Ольга подошла к старому Ашоту. Потрогала его за плечо:
– Ашот! Дядя Ашот, вы живы?
В ответ молчание. Только голова старого продавца как-то странно дернулась и изо рта хлынула кровь. Женщина поняла, что безобидный и всегда веселый Ашот никогда больше не встанет с земли. Безжалостные твари убили его. За что? За то, что он просто торговал орехами? Или за то, что его кожа, профиль лица и говор были несколькими иными, чем у коренного населения? Господи! Что же это такое делается?
Ольгу оттеснили подошедшие милиционеры. Один из них, в форме капитана, вызвавший машины «Скорой помощи», спросил ее:
– Это ваш родственник?
Ольга подняла на милиционера глаза, спросив:
– А разве не все люди на земле родственники?
Капитан ответил:
– Если бы так думали и другие! Но... если этот человек не ваш родственник, то прошу покинуть рынок. Нам предстоит работа.
Женщина удивленно взглянула на офицера:
– Работа? А разве вы не должны были быть здесь раньше, когда бандиты в масках избивали ни в чем не повинных людей? Где же вы были тогда? И зачем теперь вы? Чтобы убирать трупы?
Капитан выдержал взгляд и повторил:
– Я еще раз прошу вас покинуть территорию рынка!
Ольга отошла. К месту побоища стали подходить люди в форме медработников, с носилками. Шарипова не смогла больше оставаться здесь и направилась к выходу. Ее пропустили сквозь оцепление. Милиционеры опрашивали кого-то, но у нее никто ничего не спросил. Потрясенная тем, чему стала свидетелем, Ольга вернулась домой. Вика, видя состояние матери, испуганно спросила:
– Мама! Что с тобой?
Поставив сумку, женщина ответила:
– Ничего, доченька. Просто я устала!
– А почему на тебе юбка порвана?
Действительно, юбка была порвана. Ответила дочери:
– Задела, наверное, на рынке за гвоздь какого-нибудь лотка.
Дочь посоветовала:
– Ты приляг, мам!
– Да. Я так и сделаю, вот только умоюсь и переоденусь. Да мясо в холодильник положу.
Спустя десять минут Ольга лежала на широкой кровати и смотрела в потолок. Как сейчас ей не хватало Рустама. Но тот в командировке. На полигоне, как объяснил при прощании. Только Ольга-то знала, что этот полигон находится в горах Чечни и стреляют там не по фанерным мишеням. Перед ее глазами так и стоял старый Ашот, сначала улыбающийся, добродушный и радующийся жизни армянин, продававший орехи, затем его окровавленный труп среди тех же, раздавленных тяжелыми ботинками здоровых боевиков в черных одеждах, грецких орехов. Ольга пыталась отогнать видения, но не могла. Она впервые в жизни стала свидетелем открытого, звериного убийства, и тело ее пробивала мелкая дрожь.
Неожиданно раздался телефонный звонок.
Аппарат стоял в прихожей, пришлось Ольге подниматься – все собиралась поставить радиотелефон, чтобы трубка всегда была под рукой, да пока не поставила. Первой у телефона, естественно, была Вика, она и передала трубку матери, объяснив:
– Дядя Марат!
Марат был старше ее Рустама на четыре года.
Женщина ответила:
– Здравствуй, Марат!
– Здравствуй, Оля! Ты ходила сегодня на рынок?
– Да!
– Да? Ну, тогда, слава богу, что с тобой ничего не случилось. Я вспомнил, ты должна была утром за мясом пойти. А когда узнал о побоище на местном рынке, сильно обеспокоился.
– Марат, скажи мне, рынок находится на территории твоего отдела?
– Да, моего.
– Так почему же смогло произойти подобное? Почему на рынке не было обычного патруля? Почему ты не защитил бедного старого армянина, не сделавшего никому ничего плохого, от банды каких-то ублюдков. Почему на глазах у всех убили его?
Марат вздохнул:
– К сожалению, Оля, на рынке убили не только старого армянина, убили троих кавказцев, еще трое находятся в критическом положении! Но это не телефонный разговор, мы с Гулей подъедем к вам, и я постараюсь кое-что объяснить тебе. А вот насчет патруля. Его точно не было на рынке в момент погрома?
– Ни в сам момент, ни до него! По крайней мере, я его не видела. Возможно, позже он и появился вместе с ОМОНом, когда там уже нечего было делать!
– Успокойся, Оль! И жди, мы скоро подъедем!
Особняк в западной зоне, в пятнадцати километрах от Переславля. Шикарно обставленный кабинет, за старинным столом которого сидел почтенный с виду, еще не пожилой, но и не молодой мужчина в шелковом халате, из-под которого, однако, виднелась безукоризненной чистоты сорочка с ярким галстуком.
Перед столом на дорогом ковре стоял другой мужчина, в кожаных штанах и майке.
Тот, что сидел за столом, потребовал:
– Доложи, Гетман, как прошла акция?
– По плану, Валентин Савельевич! Вовремя начали, вовремя закончили. Менты свою работу сделали, я имею в виду патруль, который сегодня дежурил на рынке. По последним данным...
Мужчина в халате прервал того, кого он назвал Гетманом:
– Мне известны эти данные. Три трупа, три в реанимации, остальные сильно избиты. Всего пострадало одиннадцать человек. Это хороший результат. Один вопрос! Вы точно скопировали форму бригад РОД?
– Так точно! Ни у кого не возникнет сомнения в том, что на рынке орудовали боевики организации «Русское освободительное движение»!
– Хорошо!
Мужчина открыл стоящий сбоку сейф, достал из него пухлый конверт, бросил его на стол:
– Держи! Здесь плата твоим ребятам за работу! Но... предупреждаю, гулянок в городе не устраивать, надумаете расслабиться – езжайте за город, но туда, где нет отдыхающих! А лучше, если разойдетесь по домам, хотя это вряд ли! Учти, Гетман, чтобы никакого шума, нигде! Стаей не рыскать. Разбиваться на отдельные группы! Связь со мной поддерживаешь только ты, и не забывай, дорогой, после каждого звонка стирать мой номер из памяти своей мобилы!
Гетман кивнул:
– Понял, босс!
– Ну, раз понял, иди! Будешь нужен, найду! После короткого отдыха группу держать в постоянной боевой готовности! И не дай бог, кто из твоих где-нибудь что-нибудь ляпнет не по теме, язык вырву тебе! Иди!
Молодой парень покинул кабинет холеного мужчины.
Хозяин кабинета, закурив сигарету, набрал номер на сотовом телефоне. После непродолжительной паузы спросил:
– Игорь Васильевич? Стародубов, добрый день!
– Здравствуйте, Валентин Савельевич!
– Что-то ты, уважаемый, давно ко мне в гости не наведывался? Или так работа в администрации затянула, что даже в выходной занят?
– Нет! В принципе я свободен!
– Не думаешь, что нам есть что обсудить?
– Не поверите, но я сам собирался просить о встрече, вы опередили!
Стародубов рассмеялся:
– Конечно, не поверю! Но ладно, давай приезжай! Я жду тебя с полной информацией по интересующей меня теме! Надеюсь, понял, какой теме?
– Понял!
– Вот и хорошо! По пути захвати с собой Карла Густавовича. Он у нас скромник, свой «Мерседес» только по праздникам использует.
Игорь Васильевич буркнул:
– Да, скромник, а между прочим, к нему каждую ночь малолеток доставляют, которым он за ласки отваливает такие суммы, на которые давно «Роллс-ройс» приобрел бы!
– Бог ему судья, Игорь Васильевич! Пусть старичок тешится, ему и жить-то, может, осталось всего ничего!
Гетман кивнул:
– Понял, босс!
– Ну, раз понял, иди! Будешь нужен, найду! После короткого отдыха группу держать в постоянной боевой готовности! И не дай бог, кто из твоих где-нибудь что-нибудь ляпнет не по теме, язык вырву тебе! Иди!
Молодой парень покинул кабинет холеного мужчины.
Хозяин кабинета, закурив сигарету, набрал номер на сотовом телефоне. После непродолжительной паузы спросил:
– Игорь Васильевич? Стародубов, добрый день!
– Здравствуйте, Валентин Савельевич!
– Что-то ты, уважаемый, давно ко мне в гости не наведывался? Или так работа в администрации затянула, что даже в выходной занят?
– Нет! В принципе я свободен!
– Не думаешь, что нам есть что обсудить?
– Не поверите, но я сам собирался просить о встрече, вы опередили!
Стародубов рассмеялся:
– Конечно, не поверю! Но ладно, давай приезжай! Я жду тебя с полной информацией по интересующей меня теме! Надеюсь, понял, какой теме?
– Понял!
– Вот и хорошо! По пути захвати с собой Карла Густавовича. Он у нас скромник, свой «Мерседес» только по праздникам использует.
Игорь Васильевич буркнул:
– Да, скромник, а между прочим, к нему каждую ночь малолеток доставляют, которым он за ласки отваливает такие суммы, на которые давно «Роллс-ройс» приобрел бы!
– Бог ему судья, Игорь Васильевич! Пусть старичок тешится, ему и жить-то, может, осталось всего ничего!
– Конечно! Да Цейману всего шестьдесят!
– Тебе ли мне говорить, господин Василенко, что люди умирают не только от старости и болезней? Так что не будем об этом. Я жду вас ровно через час, в 14.00!
Стародубов выключил телефон, положив его на зеленую, местами потертую материю стола. Поднялся, прошел к стенке. Из бара достал пузатую черную с золотой этикеткой бутылку французского коньяка. Налил темно-коричневой жидкости до половины бокала, взял с тарелки дольку посыпанного сахаром лимона, хотел выпить, но голос, донесшийся от двери, остановил его руку на полпути. Это был молодой женский голос:
– А ты свиненок, Валек! Бросил меня в холодной постели, а сам пьешь! Нет, чтобы даме в постель шампанского подать, все лишь для себя!
Стародубов обернулся к двери, продолжая держать в руках и бокал, и дольку лимона. Увидел девицу в накинутом на узкие плечи прозрачном пеньюаре, который совершенно не скрывал ее наготы. Она капризно скривила свои пухлые губки, которыми так виртуозно умела работать в постели.
– Ну что, котик, смотришь? Разве я не права? Разве так настоящие рыцари поступают? А ты ведь считаешь себя даже не рыцарем, самим королем!
Пришлось Стародубову, который отчего-то терялся иногда в обществе этой, по сути, обычной валютной проститутки, оправдываться:
– Извини, дорогая! Я думал, что после бессонной ночи, ты будешь долго спать! Иначе шампанское уже давно стояло бы возле постели!
Девица, размахивая полами раскрывшегося пеньюара, подпрыгивающими в такт ходьбе полными, упругими грудями, подошла к столу, села на него, заложив ногу на ногу:
– Ладно, кавалер, проехали! Давай лучше выпьем, а то голову словно трамвай переехал!
Стародубов представил, как выглядела бы Лиля, если бы ее голову переехал трамвай. Улыбнулся, поставив свой коньяк в бар, занявшись шампанским. Его любовница ничего, кроме игристых вин, из спиртного не пила. Передал ей полный, шипящий фужер. Выпили. Лиля закурила, пуская дым в сторону любовника.
Стародубов сел в резное рабочее кресло.
Девица, развалившись на столе, спросила:
– И какие у нас на сегодня планы? Завалимся в постель? Или отправимся куда-нибудь?
Валентин Савельевич ответил:
– И в постель завалимся, и отправимся в одно уютное местечко, но... позже, у меня скоро здесь, в этом кабинете, должна состояться очень важная деловая встреча! А вот потом...
Проститутка фыркнула:
– Подумаешь, какой премьер-министр, деловая встреча! Ты ради этого под халат рубашку с галстуком нацепил?
– Лиля! Не следует делать мне замечаний!
– Ладно! Встречайся, с кем хочешь, кстати, эти твои деловые партнеры – не бабы? Ну, ну, шучу! А я забираю шампунь и в ванную. Как закончишь с делами, приходи! Я тебе такой массаж главной нижней конечности сделаю, что обо всем на свете забудешь! Даже об уродине-жене с дебильной дочкой.
Стародубов хотел было возмутиться на оскорбление своей семьи, но проститутка, фыркнув дикой кошкой, держа в руке полную бутылку шампанского, виляя оттопыренной назад попкой, что сводило с ума хозяина особняка, медленно удалилась. Проводив ее взглядом, Стародубов проговорил: «Дура дурой, но хороша! Чертовски хороша! Только ради этого и еще дикой необузданной страсти в постели можно было терпеть от нее все! Даже оскорбления. Ведь если разобраться, все эти оскорбления лишь слова! Умный промолчит, дурак ... а с дурака или с дуры, такой, как Лиля, какой спрос?» Допив спиртное, Стародубов поставил бутылку с бокалом в бар, прошел к платяному шкафу. Снял с себя халат, заменил его пиджаком от дорогого костюма, брюки которого уже были на нем, вместе с не менее дорогими и модными сейчас черными узконосыми лакированными туфлями. Брызнув на пиджак немного «Фенди», мужских духов, запах которых просто обожал, подошел к зарешеченному окну. За стеклом начал накрапывать слабый и теплый дождик. Валентин Савельевич взглянул на часы – 13.50. Компаньоны по общему делу вот-вот должны подъехать. Опаздывать на вызов к боссу не принято. Вернее, босс Стародубов приучил подельников не опаздывать! Сделать это было нелегко, но он добился того, чтобы его распоряжения и просьбы исполнялись скрупулезно точно как по содержанию, так и по времени.
Без пяти два Стародубов увидел приближающийся по аллее, окруженной с обеих сторон вековыми деревьями, «БМВ» последней модели. Это была машина Игоря Васильевича Василенко, первого заместителя главы переславской областной администрации. Личная машина. «БМВ» шел без охраны. И это правильно. Нечего посторонним знать, куда в субботний день отправился высокопоставленный чиновник. Валентин Савельевич мог заранее предупредить охрану у въездных ворот, чтобы беспрепятственно пропустили знакомый автомобиль, но не сделал этого. Пусть гости лишний раз почувствуют, КТО на самом деле является их истинным хозяином. В большей степени это касалось губернского начальника, а Цейман, являясь казначеем Стародубова и, по сути, его правой рукой, был человеком без особых претензий. Ему бы только девочек послаще и потрудоспособней, остальное уже не столь важно. Да и раньше Карл никогда не претендовал на большее, чем имел! Хотя, надо признать, имел он немало!
Раздался звонок телефона внутренней связи.
Стародубов не спеша прошел к аппарату, снял трубку:
– Да?
– Босс? Это Бурлак! К вам гости!
– Ты их узнал?
– Конечно!
– Почему же не пропускаешь?
– Так на это вашей команды не было! А для меня вы начальник, остальные – никто!
– Правильно! Так держать, Бурлак! А гостей пропусти! Я жду их!
– Понял, босс!
Стародубов положил трубку на рычаг.
Вскоре в кабинет вошли Василенко с Цейманом. Заместитель главы администрации области спросил:
– Валентин Савельевич, тебе доставляет удовольствие унижать меня?
Хозяин усадьбы изобразил показное изумление:
– О чем это ты, Игорь Васильевич?
– Вы же знали, что мы с Цейманом приедем в 14.00, почему же охрану на воротах не предупредили? Заставили ждать! Это, знаете ли, унизительно.
Стародубов повернулся к пожилому еврею:
– Тебя, Карл Густавович, тоже оскорбили действия охраны?
Казначей, усаживаясь в свое кресло, махнул рукой:
– Мне плевать на этот церемониал! Ты здесь хозяин, да и вообще босс! А у начальства всегда полно всевозможных причуд. За свою жизнь я ко всему привык.
Валентин Савельевич повернулся к Василенко, указав на Цеймана:
– Вот, Игорь Васильевич, как надо реагировать на то, что происходит вокруг тебя, и не только здесь. Ты же сразу бросаешься в амбиции, пытаешься заставить меня оправдываться перед тобой, объясняя, почему я не передал вовремя команду своим бойцам! Нехорошо.
Василенко сжал губы, но промолчал, уселся напротив Цеймана. Стародубов прошел на свое место, оглядел подельников, которые составляли своеобразный штат тех больших дел, которые задумал воплотить в жизнь бывший учитель физкультуры, а ныне соучредитель нескольких банков, акционер почти всех крупных предприятий области, теневой куратор теневого бизнеса в Переславле. Дел, сулящих кардинально изменить положение в области и, главное, в материальном положении самого Валентина Савельевича. Обратился к Василенко:
– Игорь Васильевич, доложи, как среагировал город на погром рынка?
Первый заместитель главы администрации удобнее устроился на стуле:
– Среагировал бурно, Валентин Савельевич. Средства массовой информации подняли шум, местные кавказские диаспоры, особенно армянская, потребовали от властей найти и наказать убийц, в общем, все так, как и должно быть.