— Первый? — скривился в усмешке Олег. — А как же Таня? Помнится, о своем чувстве к ней ты говорил почти теми же самыми словами.
— Да брось ты, — легко отмахнулся от него Виктор. — Там даже приблизительно не было такого восторга, который я испытываю в присутствии Регины.
— Свинья ты, Витька, — вступил в разговор Доминик. — Разбил Танюхе сердце, а теперь и вовсе собираешься ее добить?
— С ума сошел? Не собираюсь я ее добивать. Я с ней после нашего разрыва даже не виделся. И вряд ли увижусь. Вчера, когда она приходила, меня в офисе не было.
— Все равно, — стоял на своем Доминик. — Рано или поздно вам снова предстоит встретиться. Можешь себе представить, каково ей будет узнать о том, что ты завел себе невесту?
— Да было бы тебе известно, про невесту она все уже знает, — самодовольно заявил Виктор. Олегу показалось, что он буквально кичился своей честностью.
— Да уж, ты вывалил на нее все сразу, даже глазом не моргнул, — пробормотал он.
— Я совершенно не понимаю, при чем тут Таня? — пожал плечами Виктор, нервно прикуривая сигарету. — Время идет, все меняется. Были у нас с ней отношения, да сплыли — что в этом такого уж необычного? Она взрослый человек и наверняка все правильно понимает. К тому же мы, архитекторы, люди творческие, нам просто необходимо состояние вечной влюбленности. А уж если приходит настоящее, сильное чувство — мы вообще должны быть счастливы.
— Что же ты не сохранял то сильно чувство, которое испытывал к Тане? — не сдавался Доминик. — Ты похож на охотника, который скитается по тайге. Огонь разведет, погреется немного, затопчет, дальше бредет, до следующего костра.
— Слушайте, мсье Лоран, чего это вас вдруг на притчи потянуло? — засмеялся Виктор. — Мне мораль читать не надо, мои отношения с Таней — наше с ней дело, и они никого не касаются.
— Ну хорошо, возможно, ты прав, и я сую свой нос куда не следует. Но наладить отношения ты с ней собираешься? — продолжал гнуть свое Доминик. — У вас много лет была такая дружба, которую просто нечестно вычеркивать из жизни. Ладно, любовь не удалась, но ведь даже расставшись, люди могут оставаться друзьями. Я знаю, что для Татьяны это ужасно важно. Так что вы обязательно должны еще раз встретиться.
— Да я совсем не против с ней встретиться, — дернул плечом Виктор. — Только не уверен, что она захочет со мной разговаривать. Все же расстались мы не так чтобы очень хорошо…
— Захочет она с тобой разговаривать, — заверил его Доминик. — Она сама мне об этом говорила.
— Когда она тебе это говорила? — снова вмешался в их диалог Олег.
— Мы с ней кофе вместе пили.
— Ну все, ребятушки, — перебил их Виктор, — народ уже засобирался по домам, и вам пора. А я подожду Регину. У нас с ней на сегодняшний вечер еще кое-какие планы.
— И что ты к нему привязался? — спросил Олег, когда они с Лораном вышли на улицу. — Невооруженным же глазом видно, что Витька не хочет поддерживать с Таней отношения. Наверняка боится, что в ее присутствии его начнет мучать совесть, а он страшно не любит чувствовать себя виноватым.
— Да плевать мне на его чувства, — с досадой бросил Доминик. — Уж кого-кого, а Потапова я бы пожалел в последнюю очередь. Мне Танюху жалко. Знаешь, мне показалось, что в глубине души она надеется его вернуть. Она ж не знает, что он уже невестой обзавелся.
— Интересно, когда это ты успел так глубоко заглянуть в Танину душу? — усмехнулся Олег.
— А тогда! Мы долго разговаривали, и мне показалось…
— Вот видишь — показалось. А чувства приблизительности не терпят.
— Надо же, какой умник, — внезапно разозлился Доминик. — Вместо того чтобы афоризмами сыпать, взял бы да и поговорил с Татьяной начистоту. Растолковал бы ей все про Виктора, чтобы не лелеяла девушка напрасных надежд. Кому, как не тебе, взять на себя такое щекотливое дело?
— Ну уж нет, — решительно покачал головой Олег. — Однажды мы с ней имели серьезный разговор о любви и дружбе и с тех пор на сердечные темы больше беседы не беседуем. По нашей с ней взаимной договоренности.
Доминик на это ничего не ответил, неторопливо достал из кармана сигареты и, прикурив, посмотрел на Олега с легкой усмешкой.
— А теперь признавайся, когда ты успел втюриться в Витькину невесту?
— Обалдел, что ли? — вскинулся Олег. — С чего ты это взял?
— Да ладно, не придуривайся, — махнул сигаретой Доминик, — я ж тебя не первый год знаю. Это только самоуверенный Потапов ничего вокруг себя не замечает. Зато я отлично видел, как ты смотрел на эту Регину, когда она пела. Зуб даю, вы с ней знакомы.
— Ничего ты не понимаешь… — начал было Олег, но Лоран его перебил:
— Все я понимаю. Планида у тебя такая, Олежек, — влюбляться в баб, которых уже присвоил себе Потапов.
* * *С застекленной веранды кафе, которое облюбовали подруги, открывался вид на пылающий яркими красками осенний бульвар. Тонкие солнечные нити, продетые сквозь листву, сплетались в траве тускло-желтым узором.
— Зоя, а вдруг она ждет ребенка? — Таня подперла щеку кулаком и проводила глазами парочку, которая медленно шла по тополиной аллее, останавливаясь и целуясь на каждом шагу. — Ну, та женщина, к которой Витька от меня ушел!
— Тебе бы Олег обязательно сказал, — покачала головой Зоя. — Постарался бы тебя подготовить. Он ведь всегда о тебе заботится.
— Не знаю, не знаю, — Таня покачала головой. — С некоторых пор я в мужчинах совсем не уверена. Что там у них на уме, один бог знает.
— Бог тоже не знает, — заверила подругу Зоя.
— А может быть, Потапов уже женился? Он ведь ничего не любит откладывать на потом. Он жаждет всего и сразу! Вдруг, пока я тут строю планы, как его вернуть, он покупает билеты на Канары, где собирается провести с молодой женой медовый месяц?
— Да ладно тебе! Если бы Потапов задумал жениться, ты бы непременно прознала. Охотников рассказать тебе об этом нашлась бы целая куча, — возразила Зоя, поддевая ложечкой кофейную пенку, из которой бариста сделал сердечко.
У нее сердечко было посыпано корицей, а у Тани — шоколадом.
— Да уж, это точно, — согласилась та. — Деликатные проблемы обычно привлекают самых неделикатных людей. Я целых полтора года мечтала, как вернусь в Москву и выйду за Потапова замуж. А вместо предложения руки и сердца он предложил мне катиться на все четыре стороны. Просто взял и вышвырнул из своей жизни.
— Слова-то какие находишь, — пробормотала Зоя.
— А что, разве не вышвырнул? — Таня поежилась.
— Значит, ты мечтала о замужестве? А вот мне кажется, мечтать интересно, если у тебя с потенциальным супругом еще ничего не было. А когда вы вместе столько лет жили и все самое интересное уже случилось, уже скучно мечтать-то. Кстати, хотела спросить: ты хорошо себя чувствуешь? Почему у тебя такие синяки под глазами?
— Потому что я почти не сплю, — ответила Таня. — Все думаю, как вернуть Витьку.
— А ты совершенно уверена, что хочешь его вернуть? — осторожно спросила Зоя.
— Конечно, уверена. — Таня сделала глоточек кофе и облизала оставшиеся над губой нежные молочные «усы». — Вернуть во что бы то ни стало.
— Задачка не из легких, — Зоя, прищурившись, посмотрела вдаль. Солнечная взвесь, наполнявшая воздух, придавала городу теплый карамельный оттенок. — У него ведь уже есть другая. И она наверняка, как и ты, считает, что Потапов принадлежит ей, и только ей. Она его просто так не выпустит из своих лап.
— Поэтому так важно выяснить, кто она такая, — с жаром заявила Таня. — И что там за лапы. Стоит ли принимать их в расчет или нет.
— Уверяю тебя, что стоит, — заверила ее Зоя. — Это для женщины старая любовь неожиданно может заиграть новыми красками. У мужиков любовь черно-белая. Все, что было в прошлом, непременно черное и неинтересное, как ты сама понимаешь.
— Насколько я поняла, ты готовишь меня к провалу.
— Как Штирлица? — ухмыльнулась Зоя. — Да нет, не угадала. Я пытаюсь объяснить тебе, что, если хочешь поймать мужика на крючок, нужно проявить хитрость. Нельзя брать его нахрапом. Если бросишься за ним, как волчица, вернешься побитой собакой.
— Ты прямо кладезь мудрости. Русская народная сказительница, — с иронией заметила Таня. — Слушай, как, по-твоему, Потапов романтичный?
Зоя задумчиво посмотрела на небо, словно там могла обнаружиться подсказка.
— Потапов? Черт его знает. На мой взгляд, не очень. Скорее он практичный. Хотя иногда поддается порывам. А что?
— Я раньше никогда не демонстрировала ему свои чувства, — призналась Таня. — Считала, что раз мы поселились вместе, это уже само по себе доказывает мою любовь. А потом задумалась и поняла, как сильно ошибалась. Мужчины ведь как дети. Любят, когда их хвалят, делают им подарки…
— Еще они падки на лесть и постоянно врут, — подхватила Зоя. — В общем, не лучшая половина человечества.
— Тем не менее прекрасная половина человечества изо всех сил добивается их внимания, — вздохнула Таня. — Я тоже решила не оставаться в стороне и кое-что предприняла.
— Еще они падки на лесть и постоянно врут, — подхватила Зоя. — В общем, не лучшая половина человечества.
— Тем не менее прекрасная половина человечества изо всех сил добивается их внимания, — вздохнула Таня. — Я тоже решила не оставаться в стороне и кое-что предприняла.
— А поконкретнее? — заинтересовалась Зоя.
— Пока что я тебе не скажу. А то ты меня высмеешь, я раскаюсь и все остановлю. И потом буду страдать.
— Ну, ты меня заинтриговала!
— Я хочу поразить Потапова. Удивить его! Развеселить!
— Звучит так, будто ты собираешься сводить его на цирковое представление с морскими котиками.
— Зоя, не приставай! Я все равно не стану вдаваться в подробности. Все, о чем рассказываешь заранее, имеет тенденцию с треском проваливаться.
— Все равно мне как-то не верится в то, что Потапов внезапно одумается и бросит свою новую пассию. У мужчин есть потребность в ярких впечатлениях. Твой Витька и в школе всегда за кем-нибудь волочился. Не думаю, что после того, как вы стали вместе жить, он вдруг резко изменился. Может быть, он при тебе и раньше ходил налево.
— Чушь! — заявила Таня. — Я бы это сразу почувствовала.
Глубоко в душе была уверена, что женщины ближе нее у Потапова никогда не было и не будет. Прямо как в старой песне Татьяны Булановой, которая так трогала Таню, когда она была помоложе: «И поверь, когда-нибудь зимой, может быть, меня уже не будет. Знаю я, любовь тебя осудит: на перекрестке судеб, такой как я, не будет никогда с тобой!»
— Вижу, ты настроена серьезно, — сказала Зоя. — И это хорошо. Потому что тебе придется отбивать Потапова у другой женщины. Проявив при этом выдержку, хладнокровие и ум. Ты способна на подвиги ради любви? Впрочем, что это я спрашиваю? Конечно, ты способна. Будь хитрой, смелой и находчивой.
— И веселой, — подсказала Таня, впрочем, довольно печально.
— Не в последнюю очередь, и веселой. Мужики не любят тоскующих девиц. В общем, будь собранной, будь коварной, будь безжалостной! И тогда, возможно — только возможно! — у тебя что-нибудь получится.
* * *На следующий день после похода в «Валгаллу» Доминик остановил спешащего по коридору Виктора:
— Слушай, давай сегодня вместе поужинаем. Я знаю неплохой пивной ресторанчик.
— Чего это вдруг?
— Хотел с тобой про Таню поговорить. Не торопясь и без свидетелей. Вчера мне не хотелось распространяться при Олеге. Он тоже лицо заинтересованное. Если ты помнишь, конечно.
— Ну что, я в этом виноват? — застонал Виктор. — Я Татьяну у него не крал, все было по-честному. И это давно в прошлом. Зачем все ворошить?
— Попробую объяснить, если сам не понимаешь. Ты же твердишь, что мы друзья. Вот и удели другу вечерок, выслушай.
Заметив, что Виктор собирается что-то возразить, Доминик решительно заявил:
— Только не говори, что вечер у тебя занят. Я не частный детектив, но знаю — по средам ты абсолютно свободен.
— Ну, не всегда.
— Нет, всегда. В большом коллективе, дорогой мой, ничего не скроешь. Вон, хоть у Олега спроси. Он тоже подтвердит, что в любой другой день недели вытащить тебя в кабак невозможно, зато в среду — запросто.
Виктор изумленно уставился на Доминика.
— Ну и озадачил ты меня… По средам я совершенно свободен! Похоже на название какого-нибудь водевиля. Хорошо, посмотрю свой график. Может, ты и прав. А насчет разговора… Не обижайся, но обсуждать свою личную жизнь даже с тобой я не намерен. И про Таню разговаривать не буду. Тем более что ты намерен выступить в качестве ее адвоката. Это написано у тебя на лице.
— Ну, это мы еще посмотрим — будешь ты разговаривать или нет, — крикнул ему в спину Доминик.
Вернувшись в кабинет, Виктор стал листать ежедневник. Через полчаса он устало прикрыл глаза. Получалось действительно нечто странное. Почти каждый вечер, если не было ничего срочного на службе, он проводил с Региной. В те дни, когда она работала, он дожидался окончания ее выступления, и они ехали куда-нибудь ужинать. Если у Регины был выходной, они составляли обширную культурно-развлекательную программу. Но действительно, по средам они по каким-то причинам не виделись. И причины эти, как сейчас вспомнил Виктор, ему всегда озвучивала Регина. По средам, кстати, она никогда не пела в ресторане.
Перед мысленным взором Виктора, словно кадры кинофильма, пронеслись картины измены. У Регины есть кто-то еще. Какой-нибудь «покровитель искусств», седой и представительный, который каждую среду увозит ее на своем лимузине в загородную резиденцию…
Виктор беззвучно выругался. Оказывается, все вокруг обратили внимание на эту маленькую странность, а он, влюбленный дурак, ничего не заметил! Что же делать? Спросить у Регины? Но если это простое совпадение, она засмеет его. Показаться любимой женщине смешным — что может быть ужаснее?
Но и дурачком, который всему слепо верит и которого водят за нос, тоже становиться не хотелось.
Решение нашлось. Оно было старо как мир, но столь же и надежно. Слежка. Сначала Виктор подумал о том, чтобы нанять частного детектива, и даже пробежался по Сети в поисках приемлемых вариантов. Но потом решил — зачем привлекать чужих людей, да еще платить немалые деньги? Он и сам в состоянии проследить за Региной. В самом деле, не шпионка же она, чтобы профессионально шифроваться и ловко уходить от наблюдения.
Позвонив Доминику и клятвенно заверив его, что они обязательно поужинают завтра вечером, Виктор стал готовиться к первой в своей жизни оперативной разработке. Что же, это даже интересно. Немного удачи — и он будет знать правду, какой бы горькой она ни была. О любви он сейчас не думал, в нем проснулся настоящий охотничий азарт.
Однако все, что произошло потом, оказалось более стремительным, грубым и прозаическим. Регина, которая, по ее словам, должна была поехать к заболевшей матери в Лыткарино, привела Виктора от своего дома прямиком в Бутырский следственный изолятор.
Дождавшись, когда она выйдет из темной арки на шумную Новослободскую улицу, он окликнул ее.
— Витя? — изумилась девушка и испуганно отступила назад. — Что ты здесь делаешь?
— Допустим, я тут по делам. А вот что, интересно, ты здесь делаешь? — с трудом сдерживая злость, процедил Виктор. — Насколько я помню, ты должна быть сейчас далеко-далеко отсюда, у мамы в Лыткарино. А я встречаю тебя в столь странном месте…
— Почему в странном? Мама позвонила, сказала, что ей лучше, и я отправилась к моей школьной подруге.
— Твоя подруга — вор в законе?
— Вить, что это за шутки?
— Почему же шутки? Если она сидит в Бутырках, то наверняка крутая уголовница!
— Господи, да ты о чем? — испуганно посмотрела на него Регина.
— Прекрати, дорогая! — Это слово он сдобрил хорошей порцией яда. — Я видел, как ты отдавала передачу и договаривалась о свидании. Скажи честно, к кому ты ходишь сюда каждую среду? К бывшему любовнику?
— Значит, ты меня выслеживал? — внезапно успокоившись, спросила Регина.
— Допустим, — усмехнулся Виктор. — Понимаю, что любимым надо доверять… И все же — кто у тебя там?
— Брат, — спокойно глядя ему в глаза, ответила Регина. — Мой родной брат. Или, если угодно, сводный. У нас одна мать, но разные отцы. Ты удовлетворен?
— Ни в коей мере, — рявкнул Виктор, напугав пожилую супружескую пару, проходившую мимо. — Это так ты отвечаешь на мою откровенность? Я тебе рассказываю абсолютно все, а ты скрываешь, что у тебя брат в тюрьме.
— Ты можешь допустить, что мне не очень приятно об этом рассказывать? К тому же он не в тюрьме, а под следствием.
— Какое важное уточнение, — зло бросил Виктор. — Как мы хорошо, оказывается, разбираемся в тонкостях юриспруденции! Интересно, почему ты скрывала от меня такую важную информацию? Ведь это касается твоей семьи! Или вообще мне не доверяешь? А ведь мы с тобой собираемся пожениться!
— Ты в этом абсолютно уверен? — спросила девушка, у которой неожиданно задрожал подбородок.
Не добавив больше ни слова, она круто развернулась на каблуках и быстро пошла в сторону метро.
* * *Прислонившись лбом к прохладному стеклу, Виктор смотрел вниз, во двор, куда выходили окна его кабинета. Ничего интересного там не было — газоны, кусты, припаркованные машины и детская площадка. На площадке под присмотром мам, бабушек и нянь копошилась детвора. Стайки голубей и воробьев то взмывали вверх, то вновь опускались на дорожку и бродили возле лавочек в поисках чего-нибудь съедобного. Облетающие деревья и хмурое небо, обещавшее скорый дождь, навевали меланхолию.
До деловой встречи оставалось чуть более трех часов, и нужно было хотя бы в общих чертах продумать рисунок предстоящего разговора с кровопийцами из «TopDevelopment». Однако сосредоточиться Виктору никак не удавалось. В голову постоянно лезли мысли о Регине, об их нелепой размолвке, а еще о том, как вернуть их отношения в прежнее русло.