– Леди, – мягко ее останавливаю, – я не вижу иллюзий.
– Что?
Мне удалось-таки сбить молодую женщину с толку.
– Я не вижу иллюзий. К тому же вы ведь не думаете, что я могу не узнать собственную жену? Если бы я был против, Черный Рыцарь не вышел бы на арену. Как ты, радость моя?
Пальцем провожу по едва заметному шрамику на щеке (через пару дней не останется и его), спускаюсь ниже. Капля крови на губе ничуть не портит внешность моей любимой. Наоборот, придает облику некую нотку беззащитности, жертвенности. В сочетании с демонической аурой, пожаром шевелюры и колдовским мерцанием нечеловеческих глаз смотрится как провокация.
В остальном Софья сработала великолепно, убрав синяки и залечив переломы. Помогая супруге подняться, наскоро сканирую ее организм на предмет повреждений. Вполне терпимо, через пару дней восстановится полностью. Так, а это… Чувствую, как разум, да и весь организм захлестывает ледяная волна ярости. Стоп! Прекрати! Главное не подавать вида. Улыбайся, черт тебя возьми!
– Боюсь, леди, вашими стараниями я сегодня не танцор. – Нежно взять Тин под ручку. Нежно, а не стиснуть со всей дури! И улыбайся! – Я прошу прощения, если был излишне груб.
Тин явно что-то почувствовала, но спектакль не для нее. Эти пираньи, замершие в ожидании, ничего не должны заподозрить. Милая болтовня влюбленных супругов, не более того. И как бы невзначай увести демонессу в сторону, продолжая нести всякую безобидную чушь.
– Ниа, останься здесь! – прозвучало, наверное, грубовато, но сдерживаться дальше уже нет сил.
Дверь в какую-то комнатку захлопываю чуть ли не ногой. Улыбка медленно сползает с лица. Тин делает несколько шагов назад.
– И когда вы собирались сообщить мне эту радостную новость, леди? – Лед внутри все никак не хочет таять. Может быть, и к лучшему – он хоть как-то сдерживает рвущуюся из глубин души ярость.
По испуганным глазам понимаю, что супруга в курсе, о чем речь. Значит, ошибка исключается.
– Леди Тианамирея Домитилла Ардивенто… – Имена перекатываются на языке, выплескиваясь укоризненным: – Тани Чинере. Как вы смели. Рисковать. Жизнью. Нашего ребенка?!
– Я… – Тин выглядит подавленной, явно чувствуя вину. Но все же пытается оправдаться: – Срок еще слишком мал! Поверьте, ребенку ничего не угрожало!
Перед глазами мелькнул рушащийся полумесяц огромного топора. Потом еще несколько особенно рискованных ударов финального поединка. Мысль о том, что сегодня я мог убить своего первенца, приводит в дрожь, заставляя страх прорываться яростью.
– Дура безответственная! Кто мне пел о нежной заботе рахуден о своих потомках? Теперь я вижу, сколько в этих словах правды! Прах и пепел! Я понимаю ваше детское желание всех удивить, но ведь рискуешь ребенком ты, а не Жу-Жу! Какого черта ты не отказалась от участия, когда узнала?
– Ну… к тому времени, как я узнала, все было уже готово. Да и это, может быть, мой последний шанс поучаствовать в таком деле! Ты же знаешь, дальше я буду слабеть.
Это да. Беременные рахудени постепенно слабеют, почти полностью теряя магический дар к моменту рождения ребенка. Зато потом, примерно на год, их магический потенциал удваивается.
– С этого момента никаких драк, включая тренировочные бои!
– Но… – Тиана, кажется, хочет что-то возразить. Черта с два я ей это позволю.
– Вы слышали меня, леди?
– Сиэ, тан.
Звучит убито.
Так-то лучше. Я уже почти успокоился, а вот Тин вжалась в угол, словно готовясь к драке. Нужно бы ее немного успокоить. Нет, вопрос о ребенке пока оставим – могу и сорваться, а вот дать понять, что саму шутку с анонимным выступлением я оценил, стоит.
– За лошадкой ты лично в Лаунел каталась? – спохватившись, расслабляю закаменевшие мышцы.
Некоторое время Тин изучает меня взглядом, то ли пытаясь уследить за моей мыслью, то ли не веря, что буря миновала.
– Угу. В ней есть кровь дайхора. Кстати, мастер Ипрог предлагал весьма интересные варианты за право еще раз свести Кошмара с его кобылками. Потомство диковато, но пользуется спросом.
– А деньги-то откуда на всю эту красоту: лошадь, шатер, доспехи?
– Продала часть украшений. – Супруга безразлично пожала плечами.
Ого! Тин добровольно рассталась со своими камушками? Скоро мир перевернется, не иначе!
– Идем, счастье мое, – вздохнув, протягиваю руку, – и не нужно пока никому говорить.
– Софья знает. – Ладонь опускается с некоторой опаской, словно еще не веря в примирение.
– С Софьей я поговорю. Еще кто-то?
Тин отрицательно качает головой. Снова вернув на лица вежливо-безразличное выражение, возвращаемся в зал.
Рядом с Ниа уже нарисовался светловолосый паренек в камзоле желто-красно-черных цветов.
– Сэр Кат, поздравляю с победой. И вас тоже, госпожа Тианамирея.
О, высокий даркаан! Неплохо для его возраста.
– Леди Тианамирея. – Тин чуть смещает акценты, превращая определение в «замужняя дворянка, имеющая собственный титул».
– Рад вас видеть, Роман, – отвечаю на рукопожатие. – Благодарю, что присмотрели за Ниа.
– Беседа доставила мне удовольствие. – Паренек чуть покраснел. Вежливые формулировки в его устах еще не стали пустой формальностью.
– Простите, барон, – рядом останавливается кто-то из слуг. – Вас желает видеть лорд-канцлер.
– Папа, можно я пойду пообщаюсь с ребятами?
– Тревожка с собой?
Ниа демонстрирует выскользнувшую из рукава тонкую черную (от моей крови, между прочим) палочку, закрепленную на золотой цепочке.
– Иди, развлекайся, – улыбкой отпускаю молодых людей, а сам следую за слугой.
Кабинет на втором этаже погружен в уютный полумрак, разгоняемый лишь парой свечей. Толстые двери надежно отсекают звуки, и лишь отблески в оконных стеклах напоминают о царящем снаружи веселье.
– Вы желали меня видеть, господин канцлер?
Поклон замершему в кресле мужчине, существенно более глубокий – леди Анне.
– Именно. – Кажется, настроение герцогу испортили еще до меня.
– Чем могу быть полезен? – Чтобы не стоять, как холоп перед барином, смещаюсь к окну.
– Вы должны взять Ричарда в оруженосцы.
– Вот еще! – У меня тоже сейчас настроение ни к черту.
Должен? Кому, интересно? Игнорируя свободное кресло, присаживаюсь на подоконник.
– Барон, вы понимаете, с кем говорите и о чем вас просят? Стать наставником будущего герцога – великая честь и знак особого расположения! Любой из присутствующих дворян будет просто счастлив оказать такую услугу семье тай-Гивер!
– Вот именно. К ним и обращайтесь.
– Поль, тише. – Леди тихонько коснулась плеча мужа. – Барон, прошу вас, не горячитесь.
Анна прошлась по комнате, словно собираясь с мыслями.
– Сэр Даркин, я не понимаю вашей позиции. Почему вы отказываетесь? Это ведь действительно знак особого расположения и доверия. Или вы имеете что-то против Ричарда лично? Мне казалось, вы относитесь к нему вполне доброжелательно.
– Именно поэтому уверен, что я для него неподходящий наставник, – считаю нужным объясниться. Герцог может хамить сколько угодно, но сеньору тай-Гивер я уважаю. – Леди, я не рыцарь, я маг. Я никогда не был оруженосцем и не представляю, как их воспитывать. Чему я его научу? Из меня паршивый наездник, весьма посредственный фехтовальщик, отвратительный стрелок, что там еще входит в число рыцарских добродетелей – плавание, стихосложение?
– Для этого есть наставники, – мягко возразила женщина. – Вы же должны научить его быть рыцарем, дворянином.
– Презирать балы и турниры, убивать на дуэлях, хамить сильным мира сего? – едко уточняю я.
Герцог тихонько хмыкает, видимо вполне согласный с характеристикой.
– Ценить людей за их достоинства, а не происхождение, знать цену жизни и данному слову, хранить верность друзьям и сюзерену, – поправляет меня леди.
– Качества для придворного, желающего преуспеть в жизни, скорее вредные.
– Лицемерию его научат и без вас, – вздохнула госпожа.
– И все же наемник, только вчера получивший дворянство, не лучший наставник для юноши из столь блестящей семьи, – все еще пытаюсь сопротивляться, хотя понимаю, что битва проиграна. – Он должен учиться у равных. Хоть у того же лорда-маршала. Это действительно достойная кандидатура.
– Я не отдам Мунго еще и второго сына! – отрезал канцлер.
Леди помрачнела, но справилась с эмоциями и продолжила столь же мягко:
– Ричард очень хотел попасть в оруженосцы именно к вам, и мы всецело поддерживаем его выбор. Барон, я прошу вас оказать мне эту услугу.
Завершающий удар в сердце.
– В конце концов, вы можете рассматривать это как тренировку. Ведь когда-нибудь вам придется растить и собственного сына.
Знает? Или просто случайность? Я напрягся. Что-то становлюсь параноиком. Но это, возможно, и к лучшему.
– Хорошо, договорились, – направляюсь к выходу. Проиграть такой сопернице – честь, но я терпеть не могу проигрывать.
Уже закрывая двери, слышу тихий голос лорда-канцлера:
– Спасибо, Энни. Без тебя я бы не справился. Этот темный способен оседлать единорога!
– И заездить его до смерти, – подхватила леди. Супруги тихонько засмеялись.
Интересная идиома. Нужно будет узнать, что она значит.
А на первом этаже меня уже ждут.
– Стройся! – На звонкий мальчишеский голос оборачивается большинство присутствующих.
Хм, действительно похоже на строй. Мальчишки и девчонки вперемешку – те, с кем мы уходили из Гаэсса. Не все, конечно, – десятка два с небольшим. Ниа тихонько стоит в сторонке и завидует. Тин просто любопытно.
– Поздравляем с победой, сэр!
Пусть и не совсем четко, зато от души. Ни одной темной нотки в эмоциях, ни у кого. На сердце становится теплее. Ответным приветствием вскидываю правый кулак к груди. Несколько секунд – и строй рассыпается, погребая нас с Тианой под лавиной бесконечных «Как?», «Почему?», «А помните?»…
Наблюдавшие с галереи тай-Гиверы спускаются вниз. Ричард тут же становится моим оруженосцем, благо особых церемоний это не требует. А уж найти трех свидетелей в этой толпе не проблема. Все тут же начинают поздравлять Рика, потом снова нас, уверяют, что обязательно всей толпой приедут в гости, чтобы нам не так скучно было в глуши.
– А где Вилли? – вдруг спохватывается Николас и добавляет чуть смущенно: – Простите, мэтр, он вас сторонится почему-то. То есть он все равно вам благодарен за все, но почему-то избегает.
– Это нормально, – пожимаю плечами. – Маги воспринимают мир несколько иначе. Для них мое присутствие неприятно.
– Виллем маг? – Дети смотрят с таким удивлением, будто я ни с того ни с сего превратился в плюшевого фиолетового крокодила.
– Потенциальный, – пожимаю плечами, потом до меня доходит. – Вы что, хотите сказать, что он об этом не подозревает? У него уже инициация на носу!
– Ой, а можно я ему сама скажу?
Не дождавшись ответа, какая-то девчонка из младших срывается с места. Не могу вспомнить ее имени. Видимо, при мне оно ни разу не звучало.
Пока я объясняю взволнованным родственникам Виллема, что ничего страшного не случилось, что есть специальные упражнения, помогающие подготовиться к инициации, нужно лишь найти опытного наставника, и так далее, вся малышня разбегается.
– Простите, сэр, могу я попросить вас?..
Ан нет, не вся.
– Роман, пожалей старого больного человека! Я с одним-то оруженосцем не знаю, что делать!
– Э… да нет… я не об этом. То есть да, но не вашим. – Парень смутился, покраснел.
Да-а-а… так глупо я себя давненько не чувствовал.
– Гхм, давай сначала: о чем ты хотел попросить?
– Не могли бы вы замолвить за меня словечко перед сэром Годфридом Молниеносным, чтобы он взял меня в оруженосцы?
– Роман, такими вопросами должны заниматься твои опекуны. – Чуть не сказал: «родители», что было бы уже свинством.
– Они даже не представлены, – вздохнул парень.
– А ты уверен, что хочешь быть именно его оруженосцем? Вряд ли он сможет сделать из тебя такого же турнирного бойца. Тут одного желания мало. Да и нужно ли тебе это?
– Я и не собираюсь становиться турнирным бойцом. Но мой отец отзывался о сэре Годфриде как об очень достойном человеке, настоящем рыцаре. Если бы он был жив, уверен: одобрил бы мой выбор.
– Хорошо, я попробую поговорить с Молниеносным, но ничего не обещаю.
– Спасибо сэр! – Парень умчался к товарищам.
Оглядываю зал. Ага, вот и нужная персона, беседует с Матеушем. Очень удобно, можно не выдумывать повод для начала разговора.
– Приветствую, господа! Сэр Матеуш, позвольте поздравить с отличным выступлением!
– Даже до полуфинала не дошел. – Парень отмахивается, удрученно качая головой.
– Ты что, надеялся справиться со мной, мальчишка? – улыбаюсь, показывая, что это шутка.
Наше «противостояние» длится уже не первый год, так что Мэт тоже все понимает и не обижается.
– Насчет тебя не знаю, а вот против Тин я бы попробовал. Особенно если без магии.
– Не расстраивайтесь, молодой человек, вы действительно показали себя весьма достойно, – обратился к нему рыцарь. – Пусть вас утешит, что я выбыл в том же круге.
– Только не зазнавайся. Сэру Годфриду ты пока не ровня. Хотя, конечно, от вооружения зависит и удача.
– Это можно и проверить.
Мальчишка, дурь еще играет.
– Возможно, – сэр Годфрид остался безукоризненно вежлив, – как-нибудь позже. Сэр Даркин, я бы хотел обсудить вопрос выкупа. К сожалению, мой оруженосец не застал вас.
Это, наверное, когда я спал.
– По традиции я должен отдать вам часть доспеха, – продолжил рыцарь, – но до меня дошли слухи, что вы желаете получить меч.
– Я их коллекционирую, – пожимаю плечами. – А от перчатки или оплечья мне какая польза? Это ведь единый артефакт, если не ошибаюсь.
– В этом и смысл! – Мэт обрадовался возможности блеснуть знаниями. – Перчатка бесполезна для тебя, но нужна побежденному. И он ее выкупает за некоторую сумму.
Кого ты учишь, парень? Я ж не просто балабоню…
– Если я отдам вам меч, возможности выкупить его у меня не будет? Я, несомненно, готов выполнить то, что требуют от меня традиции и моя честь, но все же, возможно, мы договоримся как-то иначе?
– Доспех мне не нужен в любом случае…
– Тем более в таком виде, – хмыкнул Мэт.
– Но одна просьба у меня есть. – Я проигнорировал подначку. – Роман тай-Орсон очень хочет стать вашим оруженосцем и просил замолвить за него словечко.
– Неожиданно… Роман тай-Орсон? – Рыцарь задумался. – Я знал его отца. Он, кажется, погиб, защищая Гаэсс?
– Вы ведь не откажете мне в этой услуге?
– Конечно. – Молниеносный кивнул. – Но я бы хотел вернуться к вопросу о трофее.
– Забудьте. Пусть это и будет вашим выкупом. Разве достойного дворянина и храброго рыцаря (верю, вы сможете воспитать Романа подобающим образом) можно сравнивать с куском железа?
– Вы правы. – Молниеносный впервые улыбнулся. – Осталось найти самого парня и выяснить, согласен ли он принять мои условия и принести клятву?
Там еще и условия можно было ставить? Впрочем, сейчас-то уже поздно.
– А что его искать? Вон за колонной прячется, – ухмыльнулся Мэт.
Засвидетельствовав клятву и оставив счастливого Романа с наставником, оглядываю зал в поисках супруги.
Тин застыла у одной из колонн галереи, полукольцом окружавшей внутренний дворик. Молодежь танцевала прямо на ухоженной поляне, освещенной десятком факелов. Свежий ночной воздух, льющаяся словно бы ниоткуда музыка и сотни плавучих фонариков на черной глади искусственного пруда создавали интимную атмосферу волшебной сказки.
– Скучаешь? – Я обнял хрупкое тело, почувствовав исходящий от любимой жар даже сквозь камзол.
В бок впилось что-то твердое. Опустив глаза, не могу удержаться от улыбки. Нормальные девушки цепляют на себя броши и подвески, а эта… Огненный Ветер, одним словом. «Почти Ручная», если перевести второе имя. Впрочем, крупные рубины накопителей, агатовые стабилизаторы, жадеитовые амортизаторы потоков и россыпь сапфиров на чашеобразной гарде… Самый опасный артефакт моей коллекции действительно похож на замысловатое украшение. Не удивлюсь, если после сегодняшнего турнира войдет в моду.
– Как Виллем? С ним все будет в порядке? Ты можешь чем-нибудь помочь?
– Помочь? Нет, вряд ли. Но не волнуйся, по статистике семь из десяти инициаций проходят успешно. И вообще, с чего бы такая забота о человеческом детеныше?
– Детеныше, который нам многим обязан, – тон любимой становится чуть наставительным, – и в будущем займет весьма значительное место в здешнем обществе. Не хотелось бы потерять такого, да еще и мага. Он может быть полезен.
– А я-то думал, ты спасала детей бескорыстно, – подначиваю ее.
– Конечно бескорыстно! – возмущается супруга. – И хотела бы за свою бескорыстность получить что-то. И нечего хмыкать! Я не о деньгах говорю. Влияние и связи пригодятся не только нам, но и нашим детям. Мы ведь обязаны обеспечить им достойное будущее?
Сами возьмут, что смогут, – больше будут ценить. Озвучить мнение я не успел – возле нас словно из-под земли нарисовался какой-то дворянчик.