Элика быстро спрятала противозачаточный настой в складки разноцветных отрезов шелка. Кристаллики сахара захрустели на зубах, и девушка раздраженно сплюнула, вспомнив, что так же точно хрустел на ее губах песок Лазурийской пустыни...
Обжигающая ласка холодных пальцев, перед вратами чертогов Антала, проводник в омут горячего, страстного безумия...
Зачем жить прошлым?.. Все это закончилось. Обострив восприятие, показав обратную сторону тьмы, расставив все по своим местам, предоставив пути отступления, которыми, откровенно говоря, больше не хотелось пользоваться.
Сегодня она была податливее расплавленного воска в руках ощущавшего ее каждой клеточкой Кассия. Просто отдалась этой невероятной эйфории, отмеряя долгожданные минуты до неминуемого расставания, о котором, все же, не жалела.
Мерцающее пламя освещало ее оливковую обнаженную кожу, и за самой игрой первобытного огня было так хорошо наблюдать, принимая ласки умелых рук и языка... Каждый пальчик ее ног, каждый сантиметр тела, поднимаясь все выше, разливая сладкую истому, приникающую в кровь, уносящую остатки контроля... Казалось, даже сердце постепенно замедляло свое биение, устав от изматывающей пляски...
Огонь вовсе не опалял жаром, сегодня с ним происходило нечто иное. Холод. Ласковый, скорее приятный, не такой агрессивный, как в горах, где ей приходилось бывать. Он словно проникал под кожу, охлаждая кровь. Как такое вообще было возможно? Элика тряхнула головой. Пламя вырвалось из замкнутой чаши, подбираясь ближе, но вовсе не пугая. Коснулось ее рук, проникая в кровь, снимая жар вожделения, принося с собой подобие умиротворения. Элика потрясенно поднялась на локтях... С удивлением осознавая, что все же этого не сделала. Руки ей не подчинялись. Попыталась подтянуть колени к груди, но этого тоже не смогла. Не было сил даже поднять голову и посмотреть, почему Кассий прекратил ее целовать. Вернее, почему она вдруг перестала это чувствовать?..
Цепкий холод разливался по ее телу. Сперва захватив кончики пальцев, постепенно поднимаясь выше. Сжаться бы в комочек, скрестив руки на груди, чтобы прогнать это оцепенение, но конечности словно онемели. Ледяные прикосновения коснулись кожи ее лица, и перед глазами сгустилась тьма.
Страшно не было совсем. Может, за все это время она просто разучилась бояться?.. Наверное, это был тот самый покой и отрешенность, которые она призывала к себе все это время. С опозданием, но пришло. Девушка хотела улыбнуться своим мыслям, но скулы свело болезненной судорогой, окончательно погасившей свет в ее глазах...
...Слишком запоздало Кассий осознал, что она не отвечает на его прикосновения. Более того, никак на них не реагирует. Остановился, прижал к себе, почти с ужасом отметив, как безвольно повисли ее руки, и запрокинулась голова.
— Эл!!!
Паника приближалась с неумолимым ускорением. Она накрыла его своим черным покрывалом, когда принц понял, что не ощущает ее биения сердца.
— Просыпайся! — рык раненого зверя разорвал тишину покоев. — Не смей засыпать!
Пара ощутимых пощечин не дала никакого результата. Голова Элики просто дергалась из стороны в сторону, а кожа под его пальцами словно остывала с каждой секундой.
— Быстро врачевательницу сюда! — отпустив бессознательное тело девушки, закричал принц. Воины дворцовой стражи замерли в дверях. — Немедленно! Головой отвечаете!
Элика не шевелилась. Кассий старался не замечать, что ее грудь больше не вздымается от дыхания. С отчаянием загнанного в угол зверя он припал к ее губам, словно пытаясь вдохнуть в них жизнь, неосознанно массируя грудную клетку на уровне сердца. На миг ему все же удалось прощупать ее пульс. Но губы словно холодели под его губами, а кожу заливала пугающая бледность, заметная даже при свете слабого огня.
Чья-то рука решительно дернула его за плечо. Он не сразу признал в ее обладательнице дворцовую целительницу. Отпустил руки Элики, позволяя женщине подойти ближе.
— Что она пила? Блюда с твоего стола, повелитель?
— Исключено... — хрипло выдохнул принц. — Мы разделили трапезу, и со мной все хорошо...
Женщина на миг оторвалась от ощупывания тела девушки.
— Вели собрать кубки и все, к чему она прикасалась. Это отравление.
— Что?! — Кассий потрясенно перевел взгляд на целительницу. — Она не могла...
— Значит, ей в этом помогли. Все признаки на лицо. Настой из корневища драцены вместе с окисью серебра и ядом пустынной змеи, его еще называют "эликсиром свободы". Но он действует не столь поспешно и не совсем так... Она выпила его в недопустимо большой дозе.
— Она будет жить?
Пожилая женщина ответила не сразу. Когда же наконец заговорила, Кассий понял одно. Что его жизнь с этих пор разделилась на "до" и "после"
— Она уходит. Слишком много отравы. Вряд ли переживет эту ночь.
Словно Лаки вселился в его сознание при этих словах. Не соображая, что делает, принц вцепился в шею целительницы, сдавив ее изо всех сил.
— Ты лжешь, отродье бога тьмы! Спаси ее! Да я только для этого позволил тебе остаться во дворце, никчемная старуха!
— Касс, прекрати немедленно! — непонятно откуда взявшийся Лентул с усилием развел его руки в стороны. — Ты ей в этом не поможешь! Успокойся сейчас же!
Невозмутимая Керра, на ходу закручивая тесьму платья вокруг шеи, приблизилась к ложу, на котором лежала Элика, и сжала ее ладонь в своей. На мужчин она не обращала ровным счетом никакого внимания. Кассий замер, ошеломленно уставившись на гордую северянку, непонятными движениями ощупывающую тело принцессы. Ее губы шевелились, словно читая некое заклинание.
— Керра... — ноги не удержали его. Ощутив коленями холод мраморного пола, он не сдержал отчаянного стона. — Она умрет?..
Молодая женщина прервала свое занятие. С какой-то беспощадной грустью встала, отрицательно покачав головой.
— Мы не в силах ей помочь... Попрощайся... Пока еще есть время.
Кассий изначально не осознал сказанного. Страшный смысл стал ему понятен, лишь, когда невозмутимая красавица со стоном прокусила свое запястье до крови, а из черных глаз каскадом хлынули слезы.
— Не смей... — Кассий сжал голову руками. — Не смей умирать... Борись... Ты же под кнутом не сдалась, вы..и тебя Лаки! Ты же в цепях смеялась мне в лицо! Как ты можешь сдаться перед смертью?!
Керра не сразу поняла, что убитый внезапным горем принц обращался вовсе не к ней. Целительница, тронутая отчаянной речью своего повелителя, повернулась к Лентулу, признав в нем единственного, кто сохранил ясность рассудка.
— Не так давно, когда мне довелось провести несколько круговоротов в общине Заклинателей Тьмы, — доверительно заговорила она. — Я стала свидетельницей тайного обряда на крови. Они называли его Поцелуем Лаки. Смерть вышла вместе с кровью, после того, как умирающему была дана иная... Хватило семи мер масла, чтобы он пришел в себя обновленным и полным сил
— Что ты сказала? — встрепенулся Кассий. — Мир тебе подарю! Никогда нужды ни в чем знать не будешь! Проведи этот обряд, спаси мою девочку!
На его глазах блестели слезы. Керра изумленно сглотнула, вытирая глаза. Целительница отчаянно всплеснула руками.
— Я не смогу, мой принц! Для этого надо заручиться поддержкой Лаки, а мне не дано говорить с богами. Только верховная старейшина да несколько приближенных женщин могли это проделывать... Прости.
— Да кто они такие, эти заклинатели тьмы?! — рыдания рвались из груди Кассия, он с трудом удерживал себя в руках. — Где, где мне их искать?!
Керра, пошатываясь, словно сомнамбула, подошла к нему, присев рядом на корточки. Наклонилась к его уху, с обреченностью и надеждой одновременно, прошептала лишь одно слово.
— Тирасы.
Плечи Кассия поникли. Он сбросил ладонь северянки, глядя, словно в пустоту.
— Нет шансов больше... Я потеряю ее... Это я... Я во всем виноват!
— Не потеряешь, — с неуместной уверенностью пообещала Керра.
— Замолчи, безумная колдунья... Я сегодня обыскал весь город, их следов нет и близко. А пустынный стан они давно покинули. У нас нет времени на их поиски... Она же... Она же покинет нас с рассветом... Эдер, за что ты так жесток со мной?! За что ты позволил ей забрать мое сердце?! И для чего, если ей не суждено вершить дальше жизненный путь?!
— Не надо никого искать, — в черных глазах северянки дрожали слезы. Настолько сильно прожгли ее душу угроза потерять подругу и искренние слова повелителя о своих чувствах. — Я знаю, где сейчас Элана. Я знаю этот обряд. Только она сможет подарить ей жизнь, если того захочет Лаки.
— Керра! — Лентул от изумления едва выговорил ее имя. — Ты... Ты связана с тирасами? Они вне закона в империи, о чем ты думала?!
Кассий бросил на друга тяжелый взгляд. Всего за миг до того, как вцепился в ладонь Керры, коснувшись ее лбом в жесте почти фанатичного преклонения.
— Керра! — Лентул от изумления едва выговорил ее имя. — Ты... Ты связана с тирасами? Они вне закона в империи, о чем ты думала?!
Кассий бросил на друга тяжелый взгляд. Всего за миг до того, как вцепился в ладонь Керры, коснувшись ее лбом в жесте почти фанатичного преклонения.
— Молю тебя, приведи ее... Не позволь моей девочке умереть! Только не сейчас! Я наконец-то подарил ей свободу, она просто не может меня покинуть...
— Леди Элана не поедет во дворец, — осторожно заметила северянка. - Только... Если только...
— Я немедля готовлю бумагу, мои люди седлают лошадей, — перехватил лидерство Домиций Лентул. — Керра, ты со мной. Она же тебя знает?
— Кто, Элана? Да. Очень хорошо.
— Собирайся... Нельзя терять ни минуты...
Кассий, словно в полусне, приблизился к постели. Элика таяла. В прямом смысле слова. Он сжимал ее холодные пальцы, вглядывался в темные тени на лице, предвестников смерти, и его горячие слезы капали на ее кожу, словно пытаясь воззвать к воле жизни, но, казалось, застывали льдом еще в падении. Он машинально поставил свою подпись на разрешительной бумаге, не замечая ничего вокруг. Просто держал ее безвольные ладони в своих, мысленно предавая свою жизненную энергию, которая, как не пыталась, но так и не смогла пробить панцирь смертоносного льда под кожей...
— Эл, борись, прошу тебя... — глотая горькие слезы, прошептал мужчина. — Ты же сильная, я знаю... Даже я не смог поставить тебя на колени... Без тебя мое сердце биться не будет, просто ни к чему... Не умирай... Я люблю тебя. Ты смысл моего существования. Только с тобой я смог испытать счастье. У меня не будет смысла жить дальше, если ты позволишь себе уйти... Не надо. Я же дал тебе свободу! Почему именно сейчас?..
... Эл потянулась на постели, с изумлением уставившись на опухшие глаза Кассия.
— Да что с тобой? — проговорила она, не слыша собственного голоса. — Прекрати плакать... Мне, в отличие от тебя, не нравятся твои слезы!
Он не слышал ее. Продолжал что-то говорить, глядя куда-то вниз, за ее плечо. Совсем, наверное, обезумел?
— Эй! — она протянула руку, движимая желанием не столько успокоить его, сколько ощутить на своих пальцах его слезы.
Рука наткнулась на невидимую преграду. Элика подскочила, услышав легкий смешок за своей спиной.
— Почему ты так торопишься попасть сюда, не понимаю.
Приятный мужской голос, который показался ей родным, несмотря на то, что она не слышала его раньше. Повернула голову, любопытство оказалось сильнее желания наблюдать за слезами Кассия.
Фигура относительно молодого мужчины, казалось, излучала свет, сам он едва касался твердой поверхности, словно парил над землей.
— Антал Всемогущий... — охнула Элика, поднося руку ко рту.
— Почти угадала. Так меня тоже называет раса богинь-воительниц самой великой земной империи, — его глаза лучились смехом. — Но тут, на этой неприветливой земле, ты можешь звать меня по-другому. Просто Лаки.
— Как? — опешила девушка. — Лаки − бог тьмы этого мира!
— Реки жизни непредсказуемы, правда ведь? — развело руками неземное существо. — Разве можно было ожидать иного в мире, где женщин, не лишенных воли и отваги, приравняли к исчадиям зла? Не могу сказать, что меня это сильно расстраивает. Вот Лакедон забавы ради примерял белый хитон и велит величать себя Эдером. И где в этом мире справедливость? Нет ее. Да и не нужна она здесь.
Элика уже перестала удивляться чудесам. Повернула голову, желая знать, что принц будет делать дальше, и опешила, увидев саму себя, без движения на ложе.
— Как такое... — потрясенно произнесла, вглядываясь, надеясь, что ошиблась.
— Как ты могла быть столь беспечной, что игнорировала своих скрытых врагов? — Лаки сделал царственный жест мерцающей ладонью, и картину ее тела и склоненного над ним принца словно скрыло темной пеленой. — Ты позволила победить себя обычной рабыне, за которую бы я не дал и пера из крыльев воительниц! Думал, хватит ума обойти это. Хорошо хоть додумался призвать в эту обитель зла свою последовательницу, чтобы вытащила тебя в случае чего...
— Я умерла? — прямо спросила Элика.
Бог рассмеялся.
— Было бы крайне подло дать тебе умереть после тех даров и жертв, что ваша семья испокон века перетаскала на мой алтарь. Ты чувствовала все это время мое присутствие рядом? Я благословил тебя и твоего брата с самого рождения. Он, кстати, не был столь тактичен, когда я ему впервые явился. Велел мне убираться еще как минимум на сто зим... Если я уже решил править твой жизненный путь, пройди его, будь добра, до конца. Да и твоя клятва мести меня интригует. Она еще в силе или же ты расплавилась в руках моего ненавистника, как воск?
— Я полагала, моя месть уже начала вершиться, — усмехнулась Элика, вспомнив слезы принца. — Терида, тварь... Как же я могла упустить это из виду...
— Рано тебе еще почивать в небесных чертогах, принцесса. Кстати, должен ли я напоминать, что наказать отравительницу ты обязана по закону возмездия? И в этот раз я попрошу крови.
— Мог бы и не просить, — согласилась Элика, анализируя его слова. Даже сейчас она ощущала непостижимую ауру благодати и покровительства рядом с божеством.
— Возвращайся к этому потерянному щенку, в которого сама его превратила, а то мне уже мерзко слушать его стенания. Но имей в виду, что на этом останавливаться я тебе не позволю. Устроишь ему это самое Ист Верто спустя какое-то время. Пусть живет пока, не пройдет и четверти меры масла, как он начнет присягать мне на верность. Только я тебе этого не покажу, а то еще пустишь в сердце сожаление и женское сочувствие. Мне это ни к чему. Твоя миссия в не столь далеком грядущем стереть эту обитель иноверцев с лица земли. Ты мне во сто крат важнее живая и невредимая.
— Ист Верто, значит, — Элика подавила ростки тревоги и сомнения. Наверняка он читал ее мысли. — Не вполне понимаю, как... Не нарушив закон чести. Я дала слово сохранить тайну, он дал слово отпустить меня... Сложно все это.
— Такая же молодая апологетка добра, как и твоя мать в свое время, — хмыкнул Антал -Лаки. — Не бойся, законы чести ты ни в коей мере не нарушишь. Король варваров и слуга Лакедона, ой, прости, Эдера, что одно и то же, даст тебе еще не один повод для мести, будь уверена. А теперь отдохни немного, съешь плодов света и величия, - божество указало на огромную пиалу рядом с ложем. - Скоро обратно вернешься, а то твое Ист Верто с ним случиться раньше времени.
Элика потрясенно протянула руку к яблокам. Антал оказался беззаботным, своеобразным веселым циником! Вот этого она точно не ожидала.
Вождь тирасского народа, воинственная Элана, держалась с достоинством королевы. Даже во дворце, где стены и потолки поражали своим великолепием, женщина едва удостаивала все это взглядом. Жар полуденной пустыни и сирокко кассиопейских степей бежали в ее крови, врожденный дар непостижимой иными свободы во всем, к чему бы она не прикасалась.
Казалось, не Домиций Лентул привел ее в покои принца, а она сама повела их всех за собой. Кассий отпрянул от Элики, впервые оказавшись в замкнутом пространстве один на один с персоной нон грата его империи.
— О, все так плохо? — со скрытым сарказмом поинтересовалась Элана, заметив его покрасневшие глаза. — Даже не мечтала увидеть великого правителя в столь плачевном состоянии.
Тирасы гордились своим умением вольно излагать мысли, подобно собственному темному богу.
— Так, мне рассказали. Атланская амазонка?
Кассий не ответил. Слова застряли в его горле. Когда облаченная в черный балахон, грациозная, несмотря на немолодой возраст, предводительница тирасов склонилась над Эликой, ощупывая ее пульс, его первым желанием было оттолкнуть ее и закрыть своим телом любимую женщину. Только появление Домиция с Керрой позволило ему сдержаться.
— Атланки благословлены именем Лаки, его воительницы происходят от рода этих отважных женщин. — Элана кивнула принцу. — Вели всем покинуть покои. Ее спасет только обряд кроветворения.
Лентул колебался. Керра взяла его под руку, намереваясь вывести из покоев. Элана, сузив глаза, подняла вверх ладонь
— Говорящая с миражами должна остаться. И я не потерплю вмешательства. Что бы тут не происходило, никто не войдет в эти двери до рассвета!
Кассий решительно кивнул. Он так и не встал с колен, даже не задумавшись над тем, как это выглядит со стороны.
— Молю тебя, спаси ее. Я отдам тебе Лазурийскую пустыню и все права граждан Кассиопеи. Я позволю тебе нести свое учение моим людям, несмотря на то, что оно оскорбляет Эдера. Только верни ей жизнь!
Элана велела ему замолчать царственным жестом. Керра захлопнула двери за Лентулом и вернулась к ложу Элики.
— Дай мне руку, держи на ее груди, — распорядилась вождь тирасов. Встав в изголовье постели, сжала виски принцессы своими ладонями.