– Это Перси Белл, мой кузен, – сказал Ричардсон, оборачиваясь к ней. – Если он здесь, значит, неприятностей не миновать.
Перси протестующе всплеснул руками.
– Кузен, кузен! Ты же не станешь… Я полагал, все наши размолвки – дело прошлое… – Он говорил сбивчиво, одновременно посылая Амалии самую очаровательную из своего набора улыбок и не забывая при этом окинуть ее взглядом с головы до ног. На лице его, когда он закончил осмотр, выразилось явное удовольствие. – Я слышал, ты собираешься жениться. Одобряю твой выбор.
Ричардсон открыл было рот, чтобы сказать какую-нибудь дерзость, но его опередил полковник.
– Боб! – Тяжелая рука дядюшки Чарли легла на плечо владельца ранчо. – Я думаю, тебе следует переодеться. Проводи Эмили в ее комнату.
Амалия безропотно дала себя увести. Ее комната была как раз над гостиной, где находился Перси Белл. Окна были притворены неплотно, и до Амалии доносилось каждое слово.
– Знаешь, Перси, – говорил полковник, – удивительный ты все-таки человек! Если есть на свете слова, которые не стоит говорить именно в этот момент и именно в этом месте, ты обязательно их ляпнешь.
– Я не понимаю вас, дядя.
– Для тебя, – прогудел голос полковника, – я мистер Ричардсон. Кстати, что стряслось на этот раз, Перси? Обычно ты не слишком жалуешь нас своим обществом.
– Дядя, вы же знаете, я занятой человек.
– Что, неужели опять подделка чека?
«Однако!» – мелькнуло в голове у Амалии.
– Или шантаж? – продолжал полковник спокойно. – Давай рассказывай. Ты же знаешь, меня трудно удивить.
– Уверяю вас, дядя, нет ничего такого, о чем вы думаете. Мне просто необходимо отдохнуть.
– Надеюсь, – полковник понизил голос, а Амалия навострила уши, – ты не натворил ничего такого, за что тебя могут сцапать люди шерифа?
– Господи, сколько можно вам повторять? – нетерпеливо воскликнул Перси. – Ничего подобного я не сделал. Клянусь!
– Хотелось бы в это верить… – сказал полковник после непродолжительного молчания.
– Я рассчитываю ненадолго задержаться у вас, если вы не против, – продолжал его племянник. – Всего-то на пару деньков. Потом я уеду к Джимми.
– Что за Джимми?
– Роулинз. У него свое ранчо, но до него довольно далеко, а моя лошадь околела возле Арчера.
– Как же ты добрался сюда?
– На своих двоих, мне не привыкать.
– Догадываюсь, что тебе нужны деньги, – буркнул полковник.
– А вы покажите мне такого человека, кому они не нужны, – с обезоруживающей простотой парировал Перси.
– Пожалуй, я могу тебе дать долларов сорок, – сказал полковник.
– Мне нужна хотя бы сотня, – отозвался Перси. – И я не стану обременять вас своим присутствием.
– Да? – недоверчиво спросил полковник.
– Завтра же уеду, честное слово!
– Роберт меня убьет, – вздохнул полковник, и до слуха Амалии донесся шелест купюр.
– Вы очень добры, – сказал плут, по всей видимости, пряча добычу в карман. – Я обязательно упомяну вас в своем завещании.
– Можешь не трудиться, – иронически отозвался полковник.
Они заговорили о скоте, о коровах, о засухе, о синдикате Гранта, который едва не обанкротился, и о том, как хорошо, что Роберт не стал в него вступать, о торгах в Сан-Антонио, о лошадях-двухлетках… Все это было по большому счету неинтересно. Амалия закрыла окно и легла спать.
Наутро Амалия, Роберт и полковник встретились за завтраком. Кроме них, за столом никого не было.
– А Перси где? – спросил Ричардсон.
– Надеюсь, он уже уехал, – сказал полковник. – Я дал ему сто долларов.
Ричардсон насупился.
– Не стоило этого делать, дядя Чарли.
– Знаю, – спокойно отозвался полковник. – Извините нас, Эмили. Этот Перси Белл – большой пройдоха, с ним надо держать ухо востро.
– Надо было сразу же выставить его отсюда, – решительно сказал Роберт, и тут до них донесся истошный вопль.
Кричала Чикита. С побелевшим от ужаса лицом она вбежала в столовую.
– О боже! О мадонна! Сеньор Ричардсон! Он мертвый, мертвый!
– Что такое? – проворчал полковник. – В чем дело?
Чикита опустила руки и уставилась на него. И заговорила чуть тише:
– Он мертвый! Я стучала, а он не отзывался… Я решила, что он не хочет, чтобы его беспокоили, но он не выходил. Я вошла и…
Глаза Амалии были прикованы к полу. Полковник и Роберт тоже посмотрели туда и увидели, что вбежавшая Чикита оставила на половицах алые следы. Служанка снова разразилась причитаниями.
– Хватит реветь, – оборвал ее полковник, поднимаясь с места. – Боб, пошли взглянем, в чем дело. Что-то у меня нехорошее предчувствие.
– Я с вами, – сказала Амалия, вскочив со стула.
Втроем они проследовали через гостиную и другую комнату, не имевшую названия. Подошли к двери, полковник толкнул ее, и она отворилась.
Перси Белл лежал на своей постели, и одна его рука свешивалась, касаясь пола. Горло Перси было перерезано от уха до уха, и вытекшая кровь впиталась в подушки, образовала большую лужу на полу. В нее-то и наступила Чикита, войдя в спальню гостя этим утром. Окно было приотворено, и легкий ветерок покачивал белые занавески.
– Надо сообщить о случившемся шерифу, – сказал полковник.
Амалия дала всхлипывающей Чиките свои успокоительные капли и отослала ее, а Джон отправился за представителем властей.
– Кто бы он ни был, – буркнул полковник, – он вошел через окно.
– А так как оно на первом этаже, то у него не было трудностей с проникновением в дом, – подхватила Амалия. – Что-нибудь пропало?
Роберт огляделся.
– Ничего. Странно…
– Что странно?
– Кому понадобилось убивать Перси? Конечно, он мошенник, но не до такой же степени…
– А где его вещи? – неожиданно спросила Амалия.
Из расспросов слуг выяснилось, что Перси явился вчера на ранчо пешком, неся на плече серую холщовую сумку.
– Ее нигде нет, – сказала Амалия после того, как они обыскали комнату. Мадам Дюпон даже не поленилась заглянуть под кровать.
Полковник свирепо фыркнул, подошел к постели, обойдя по краю кровавую лужу, и приподнял подушку, на которой лежала голова убитого. Из-под подушки он извлек сумку, больше похожую на бесформенный мешок.
– Вот его сумка, – сказал он удовлетворенно. – Перси никогда не стал бы с ней расставаться.
На сумке застыли бурые пятна крови. Амалию передернуло, но тем не менее она взяла ее в руки и распустила веревочку, стягивавшую верх.
– Эх, – вздохнул полковник и, протянув руку, закрыл покойнику глаза. – Скверно все это.
Внутри сумки обнаружились засаленная колода карт, замызганный мужской платок в коричневую клетку, которым слишком часто пользовались, и фотографическая карточка неизвестной женщины. Лицо женщины было трудно рассмотреть, так как на нем сидело кровавое пятно, но Амалия тем не менее заметила, что женщина хорошо сложена, у нее светло-русые волосы и задорные глаза. Еще в сумке были брошюра «Как стать богатым и избавиться от хлопот» и другая брошюра с объяснением двадцати с чем-то способов завязывать галстуки, кусочек мела, пакетик с солью, тупой нож, горсть патронов к револьверу 45-го калибра, катушка черных ниток с вдетой в нее иголкой, коробок спичек, засохший цветок магнолии, лошадиная подкова, большой плоский булыжник, покрытый засохшей грязью, рваный носок, программка какого-то театра в Монтерее и замысловатая железка подозрительного вида.
– Отмычка, – ответил с горечью полковник на безмолвный вопрос Амалии.
В сюртуке убитого обнаружились сто долларов, которые ему вчера дал дядя Чарли, заряженный «кольт», золотая монета достоинством в пять долларов и горсть мелочи.
Одним словом, это был тупик. Ни малейшей зацепки, никакого ключа к пониманию того, зачем кому-то понадобилось убивать беднягу, да еще таким зверским способом.
Зверским? Да нет… Выстрел бы наделал шуму и перебудил остальных. Нож в умелых руках куда предпочтительней. Когда у человека перерезано горло, он даже не может позвать на помощь… и смерть наступает за считаные секунды. Это, положим, ясно. Неясно, зачем понадобилось убивать его в такой спешке – рисковать, лезть в дом…
– Кто-нибудь знал, что Перси собирается к вам? – спросила Амалия.
– Не думаю, – ответил полковник. – Да он и не предупреждал о своем приезде никогда…
Может быть, за ним следили? Или кто-то все-таки прознал, куда он собирается? Амалия распахнула окно и высунулась наружу. Ага! Убийца тоже наступил в кровь. То-то на траве остались темные пятнышки…
Амалия бросила сумку и выскочила из дома как ошпаренная. Она изучала следы, когда ее нагнал полковник. В руках он держал ружье.
– Что-нибудь обнаружили, мэм?
Амалия вздохнула и покачала головой.
– Вряд ли… Здесь он заметил, что испачкался, остановился и вытер подошвы о траву. По-моему, это был мужчина, если судить по расстоянию между каблуком и носком. Не уверена, но, кажется, он позаботился о том, чтобы не оставлять следов. Видите? Вот эта полоса – песок. Здесь его ждала лошадь. Он мог бы срезать и пройти по песку, но предпочел сделать крюк по траве. Лошадь была привязана к дереву… Может, где-то остались клочья ее шерсти?
Полковник и Амалия осмотрели траву и кусты, но ничего не нашли.
– Скажите, сэр, где вы обычно селите гостей?
– У нас две комнаты: в одной теперь находитесь вы, она на втором этаже; другая – на первом, которую отвели Перси.
Амалия встряхнула кудрями.
– Уверена, этот человек бывал в вашем доме. Он знал, куда идти.
– А вот и шериф, – сказал полковник мрачно, поворачивая к дому.
Бандит Пит подъехал к крыльцу и спешился. С ним прибыли два его помощника. Вернулся и Джон, слуга Ричардсонов.
– Пит, – сказал полковник, – тут след, который оставил этот парень… Похоже, его еще не затоптали.
– Ясно, – сказал шериф и обратился к тому из своих помощников, у кого не было двух зубов в нижней челюсти. – Глен! Ты у нас вроде индейского следопыта… Займись-ка следами. Мне нужен этот сукин сын!
Войдя в комнату Перси, шериф поморщился.
– Грязная работа… Ничего не взято?
– Ничего, – отозвался Роберт Ричардсон.
Было заметно, что он изо всех сил старается держать себя в руках.
– Похоже, – спокойно подытожил Пит, – это было сведение счетов. Не сочтите за грубость, но, насколько я знаю, ваш кузен не пользовался всеобщей любовью. До меня долетали кое-какие слухи о его проделках…
– И все-таки, – вмешался полковник, – кто же мог это сделать?
Шериф поскреб пальцем подбородок.
– Ножом обычно ловко орудуют мексиканцы, знаете… Может, он соблазнил какую-нибудь сеньориту, а ее папаша прикончил его?
Полковник и Роберт переглянулись.
– Когда он был здесь в последний раз, – нехотя признался Роберт, – мы поругались из-за… из-за леди.
– Вот видите, – обрадовался шериф. – Он ни о чем таком не упоминал при вас?
– В основном разговаривал с ним я, – сказал полковник. – У меня создалось впечатление, что у него неприятности.
– Какие именно? – Шериф сощурился, шевельнул желтыми усами. – Это очень важно.
– Он не говорил. Собирался уехать сегодня утром.
– Да, поездка ему точно предстоит, – согласился шериф. – Надо будет дать знать Стиву Холидею, чтобы сделал для него гроб.
11
Глен вернулся примерно через час и сообщил, что лошадь убийцы свернула на большую дорогу, где ее следы затерялись среди других. Шериф вышел из себя, наорал на «индейского следопыта» и, немного успокоившись, заверил Ричардсонов, что сделает все, чтобы убийцу Перси Белла поймали и судили.
Две служанки убрали комнату, Стив Холидей доставил гроб, и друзья Ричардсонов потянулись прощаться с убитым. Большинство явилось лишь из уважения к хозяевам, ибо Перси был, в сущности, почти неизвестен в этих краях. Тем не менее проститься с ним пришли Фрэнсис Грант, мэр, и его сын Пирс, аптекарь Монтеро, Арабелла Хэрмони с матерью, какая-то миссис Прескотт из Арчера, доктор Хейли, Джек Донован (его брат Рассел был занят и не мог отлучиться с ранчо), почтмейстер Хуарес и другие. На следующий день после службы в церкви Перси был похоронен на маленьком кладбище Арчера. Когда Стив Холидей забрасывал гроб землей, начал накрапывать дождь, и толпа мало-помалу рассеялась. Ричардсоны и Амалия возвратились на ранчо уже под проливным дождем.
– Я был ему плохим братом, – неожиданно сказал Роберт.
– Ты о чем? – удивленно спросил полковник.
– О Перси. Что я сделал для него, когда он был жив? Да ничего. И теперь его убили в моем доме, под самым моим носом, а я и знать не знаю, что произошло.
– Брось! – горячо воскликнул полковник. – Ты ни в чем не виноват. Перси был лодырь, мот и повеса. Он всегда искал легких путей, да только не понимал, что за все надо расплачиваться.
– Я не смог ему помочь. Я должен был хотя бы попытаться.
По-видимому, эта мысль грызла Роберта весь день.
Вечером Чикита, как всегда, пришла к Амалии расчесывать ее волосы.
– Скажи, – спросила Амалия, – ты наверняка все знаешь… Шериф кого-нибудь нашел?
– Нет, – сказала Чикита, качая головой. – И вряд ли будет искать.
– Почему ты так думаешь? – живо спросила Амалия.
– В городке говорят…
Девочка замолчала, и Амалии пришлось приободрить ее.
– Говорят, что это хозяин убил своего кузена.
– Роберт? – поразилась Амалия. – Но ему-то это зачем?
– О, – сказала Чикита важно, – прошлый раз они крупно поссорились из-за мисс Арабеллы. Сеньор Белл назвал ее вертихвосткой, а хозяин… то есть сеньор Ричардсон едва не вздул его и велел ему убираться.
Следующий день, 19 декабря, был воскресеньем. Амалия находилась в своей комнате, когда вдруг снизу донесся шум, она прибежала и увидела красного, как рак, Роберта, сосредоточенно натягивающего сапоги для верховой езды, и Джона, у которого тряслись губы. Вошел полковник – он ездил в ковбойский лагерь – и швырнул хлыст в угол. Ричардсон-младший даже не заметил его.
– В чем дело, Боб? – спросил дядя Чарли.
– В чем дело? – Роберт поднял голову. – А в том, что этот… эта сволочь Бандит Пит думает, что виновен я!
Он выбежал из комнаты, грохнув дверью.
– Боб! – крикнул полковник.
– Я его остановлю! – быстро сказала Амалия и бросилась вон из комнаты. Она видела, что тот захватил с собой револьвер.
Шериф сидел в салуне «У Джо» и разговаривал со своими подручными. За другими столами расположились ковбои и местные забулдыги, болтая и смеясь. Фрезер, сдвинув шляпу на затылок, непринужденно держал банк в углу. Когда вошел Роберт, разговоры стихли и наступила внезапная тишина.
– Знаешь, кто ты, Пит? – спросил Ричардсон, останавливаясь у стола шерифа. – Ты мерзавец!
Бандит Пит побагровел и поднялся.
– Знаете, сэр, я никому не позволяю себя оскорблять безнаказанно. Может, вы объясните, в чем дело?
– Это ты распускаешь слухи, что я перерезал глотку Перси? – крикнул Роберт, наступая на шерифа.
Он хотел выхватить «кольт», но братья Донованы, по счастью, оказавшиеся поблизости, схватили его за руки и оттащили назад. В дверь вбежала Амалия. Она переодевалась в костюм для верховой езды и только поэтому отстала от Роберта.
– Спокойно, Боб, спокойно! – проговорил Джек, отнимая у Роберта револьвер.
– Боб, – сказала Амалия, подходя к ним, – так мы ничего не докажем.
– Этот ублюдок смеет обвинять меня! – заорал Роберт. – Этот вонючий бандюга, который отмылся, предав всех, кого только мог, и которого давно пора повесить… Чего уставился, Пит? Я все о тебе знаю, понял! О всех твоих грязных делишках! Я этого так не оставлю!
Шериф побледнел и потянулся к «кольту», но раздумал, пожал плечами и сел за стол.
– Малый не в себе, – сказал он Глену, который важно кивнул.
Донованы вытащили Роберта за дверь.
– Боб, да что это с тобой? Опомнись! – увещевал его Рассел. – Из-за того, что какие-то сплетники…
– Да отпустите вы меня наконец! – рявкнул Роберт, отпихивая друзей.
– Ты пьян, – заявил Рассел авторитетно.
– И капли в рот не брал! – воскликнул Роберт с вызовом. – Отдай мне мой «кольт»!
– Вы за ним присмотрите, хорошо? – обратился Джек к Амалии. – Он никогда таким не был.
– Я за ним присмотрю, – сказала она почти беззвучно. – Пойдемте, Роберт.
Джек Донован отдал «кольт» Роберту. Ричардсон хмуро посмотрел на оружие и сунул его в кобуру.
– Ладно, – пробормотал он.
Амалия взяла его за руку и решительно повела прочь. Он ступал тяжело, как человек, раздавленный непосильным горем.
– Они подумали на меня, Эмили! – пожаловался он. – Боже мой! Надо было все же врезать шерифу как следует. Зря я так расклеился.
Кулаки – не лучший способ доказывать свою невиновность, подумала Амалия, но ничего не сказала.
– Самое противное, что его убили в моем доме, – продолжал Роберт, угрюмо глядя себе под ноги. – Какой-то сукин сын просто вошел и…
Грянул выстрел, и на куртке Ричардсона расплылось красное пятно. Колени его подломились, он упал, но в последнее мгновение Амалия подхватила его под мышки и оттащила за угол аптеки. Она и сама не понимала, откуда в ней взялась такая сила. Вторая пуля ударилась в стену совсем рядом. Амалия осторожно высунула из укрытия нос, но ничего не увидела, и это неудивительно, учитывая то, что нос вовсе не приспособлен для зрения. Осмелев, Амалия высунулась сильнее, но успела только заметить чью-то тень на противоположной стороне улицы. Тень качнулась и исчезла.
– О боже… – простонал Ричардсон.
– Я отведу вас к доктору! – всполошилась Амалия.
– Нет, – решительно мотнул он головой, – не надо. К гробовщику!
– А не рановато ли? – усомнилась Амалия.
Однако по лицу Ричардсона она поняла, что он еле держится на ногах, и поволокла его к Стиву Холидею, благо, что лавка знатока Шекспира располагалась всего в нескольких шагах.
Звякнул колокольчик. Амалия втащила Ричардсона в лавку и перевела дух.
– Стив! – завопила она что есть мочи. – Стив!
Кот сверкнул на нее глазами из темноты, едва не доведя до обморока. Амалия прижала руку к груди. Сердце прыгало, как удирающий от ястреба заяц.