Хуан Смит оглядел зал и задержал свой янтарный взор на пустующем месте Билли.
– Это место свободно? – осведомился он, кивая на него.
– О да, сеньор! – отвечал Доминго. Затем кашлянул. – Но не угодно ли вам…
Хуан Смит слегка наклонил голову к плечу, рассматривая спеленутый сверток на полу, из которого торчала только голова и покрытые пылью шпоры.
– А это еще кто? – презрительно спросил он, кивая на сверток.
– Ах, это… – заволновался Доминго. – Это мерзавка, которая убила единственного сына благородного сеньора Санчеса.
Амалия изобразила на лице неподдельное удивление.
– Как! Убила сеньора Франсиско?
– Да, – почтительно доложил Доминго. – А вы его знали?
Надо было иметь колоссальную выдержку, чтобы в подобных обстоятельствах не разразиться хохотом или как-то иначе не выдать себя. Но Амалия сдержалась. Хотя, как она признается позже в своих мемуарах, это стоило ей гигантских усилий.
– Я и не знал, что его убили, – сказала она.
Доминго оживился.
– О, я могу вам все рассказать про это, сеньор. Не будет ли вам угодно сесть за наш стол?
Вопрос был задан с трепетом. Амалия окинула взглядом Доминго и, затянув паузу ровно на столько, на сколько было нужно, отозвалась:
– Пожалуй.
Доминго махнул рукой, подзывая служанку. Та вышла наконец из столбняка и стала вытирать на столе, после чего принесла самые новые тарелки, которые смогла найти в доме, и самое лучшее мясо. В ожидании еды Доминго рассказал Амалии про то, каким образом был умерщвлен несчастный Франсиско.
Амалия слушала и кивала. А попутно съела все бобы и все мясо, а затем потребовала вторую порцию. Служанка аж раскраснелась от счастья. Вторая порция была немедленно подана на стол, и разъяренный обездвиженный Билли Мэллоун мог видеть, как бесчестный самозванец за обе щеки уплетает местные разносолы, нахваливая их. Сам Билли по-прежнему лежал на полу, и, чтобы он никуда не делся, Доминго подтащил его поближе к себе и поставил на него ноги. Однако, несмотря на все меры предосторожности, Билли чуть не выскочил из своих пут, когда на вопрос Доминго: «Куда едете, сеньор?» – услышал ответ желтоглазого: «Да вот, хочу прикончить Бандита Пита. Он мне кое-что задолжал».
– О, – одобрил Доминго, – месть – благородное дело!
Остальные члены банды сгрудились на другом конце стола, с благоговением вслушиваясь в разговор своего главаря с самим Билли Мэллоуном, грозой шерифов, чье бесстрашие было у всех на устах. Их благоговение превратилось в самое настоящее обожание, когда на робкий вопрос Доминго: «А не перекинуться ли нам в карты?» Билли преспокойно ответил: «А почему бы и нет?», а потом добавил, кивая на них: «Пусть сеньоры тоже присоединяются, все равно больше заняться нечем».
Сеньоры не посмели отказаться от предложения. Вновь на свет была извлечена замусоленная колода карт, и сдача была единодушно доверена Билли.
– Должен вам сказать, сеньоры, – промолвил Билли, и его янтарные глаза так и сверкали в обманчивом свете свечей, – что я не переношу, когда за картами мухлюют. Предупреждаю: если, не дай бог, замечу что-то подобное… – он сделал эффектную паузу, – запросто могу руку ножом к столу прибить. Чтобы другой раз мухлевать было неповадно.
Доминго бурно запротестовал. Они все – честные люди, и сеньор зря думает о них так плохо.
– Ну, это я на всякий случай, – отозвался Билли, и игра началась.
Сначала Билли не везло, затем везло по-крупному, затем снова не везло, затем везло как никому на свете, и в конце концов он отнял у других игроков все, что мог, включая никелевую мелочь, и даже пару мексиканских долларов у старика Фелипе.
– Уж когда не везет, так не везет… – вздохнул сочувственно красавец Билли после того, как ему удалось подчистую разорить своих партнеров. – Но я не могу не дать вам возможности отыграться, благородные сеньоры! Вы были так добры ко мне, а ведь, в конце концов, деньги – это всего лишь деньги.
Приунывшие было благородные сеньоры горячо согласились с таким предложением еще более благородного сеньора. Вот только беда – им больше нечего было ставить. Несколько партий в покер полностью опустошили их карманы.
– Лошади! – встрепенулся Гарсия. – Может, сеньор Гильермо… простите, сеньор Хуан согласится принять наших лошадей?
Сеньор Хуан нахмурил брови. Большой Доминго метнул на подручного сердитый взгляд. Только не хватало им остаться без лошадей в этом глухом углу! Но, к его великому облегчению, сеньор Гильермо не согласился на столь неслыханную жертву.
– Нет, не могу же я оставить вас без лошадей, если я выиграю! – Его лицо неожиданно осветилось. – Знаете что? Давайте сыграем на девицу!
– На какую девицу, сеньор? – с любопытством спросил Доминго.
– А вот эту. – И кончиком сапога сеньор Гильермо указал на лежащий на полу сверток. – Вы ведь говорили, что она стоит семьсот долларов?
– Да, но… – пробормотал Доминго.
– И вы упоминали, что вы все должны получить за нее награду? Так давайте разделим ее на части и сыграем на нее.
Предложение было встречено бурным хохотом. Все-таки великие затейники эти гринго! Чего только не придумают!
– Но ведь денег-то у нас нет! – попробовал Доминго урезонить весельчака-гринго. – Что вы будете делать, если выиграете не семьсот долларов, а, скажем, пятьсот?
– Вы мне отрежете половину от вашей пленницы, – отвечал невозмутимый Билли Пуля. – А я поставлю на кон настоящие деньги.
Последнее соображение все и решило. Вновь запорхали над столом сдаваемые карты. То и дело сыпались шуточки:
– Ставлю пальчик красотки!
– А я – ее нос!
– Черт, я проиграл!
– А я выиграл!
Что думал обо всем этом лежащий возле стола настоящий Билли Пуля, наверное, лучше не говорить.
Менее чем через час, когда на небе уже показались бледные звезды, можно было подвести плачевный итог. Сеньор Гильермо Пуля выиграл пленницу целиком – с руками, ногами и прочими причиндалами.
– Развяжите ее, – приказала Амалия.
Настоящего Билли подняли на ноги и развязали. Он хмурился, потирал бока и запястья, но Амалия легко коснулась его руки.
– Ни слова, понял? – сказала она вполголоса. – Иди к двери впереди меня.
Билли наклонился, подобрал свой револьвер и, не говоря ни слова, шагнул в ночь.
На прощание Амалия учтиво поклонилась находившимся в зале.
– Благодарю вас всех, благородные сеньоры, за прекрасный вечер. Спокойной ночи.
Она надела шляпу и, щедрым жестом бросив на стол двадцать долларов для страхолюдной служанки – плату за ужин, не спеша проследовала за своей собственностью.
Дверь затворилась при полном молчании присутствующих.
9
Пока Билли отвязывал свою лошадь, он еще сдерживался. Но как только он и Эмилио-Амалия сели на коней и оставили деревню позади в ночной тьме, Билли решил дать волю праведному гневу.
– Ты!.. – проговорил он захлебывающимся голосом, который не мог вместить все его чувства. – Ты, черт подери!..
– Что я? – как ни в чем не бывало осведомилась Амалия, даже не удосужившись повернуть голову к своему собеседнику.
Ответом ей было свирепое фырканье.
– Сначала, – проговорил Билли, – ты отлупил меня. Потом отнял шляпу, и платок, и лошадь, и оружие…
– Однако оружие и твою лошадь я тебе все же вернул, – заметила Амалия.
– Я уж думал, – продолжал Билли, не обращая никакого внимания на ее слова, – что ты забрал у меня все, что только можно. Но ты и имя мое ухитрился присвоить! Знаешь, как это называется? Это самое обыкновенное воровство, только и всего!
– А что я должен был делать? – спросил «Эмилио» с досадой. – Я вошел в эту чертову дыру и увидел, что ты валяешься на полу, связанный по рукам и ногам, а вокруг – десятка два головорезов. Что еще я должен был делать, скажи? А когда они приняли меня за тебя, я подыграл им и смог тебя освободить.
При воспоминании об этом кровь Билли распалилась еще пуще.
– Ну да, освободить! – прокричал он. – Большое тебе спасибо за это, Эмилио! Знаешь, кто ты такой? Ты самый обыкновенный шулер, черт побери!
– Ага, – удовлетворенно сказала Амалия. – Значит, ты все-таки заметил.
– Ты жульничал! Ты плутовал так откровенно, что я просто поражаюсь, как они тебя не поймали на этом. Ты – обманщик, вор и самозванец, вот ты кто такой!
– И хороший товарищ, в отличие от тебя, – не упустила возможность подколоть его Амалия. – Когда я вижу, что мой приятель валяется связанным, как свинья, я прежде всего думаю, как его освободить, и уже потом – обо всяких там джентльменских глупостях.
Билли растерянно заморгал глазами. По его представлениям человек, который мухлюет в карты, еще хуже, чем железнодорожный налетчик, однако он не мог не признать, что в доводах Амалии был свой резон. Более того – они полностью выбивали у него почву из-под ног!
– Ты мог хотя бы объяснить им, кто я такой, – проворчал он. – И вообще меня в этот раз схватили по ошибке. Приняли за черт знает кого! За бабу! Нет, ну ты скажи: я что, похож на бабу?
– Ты мог хотя бы объяснить им, кто я такой, – проворчал он. – И вообще меня в этот раз схватили по ошибке. Приняли за черт знает кого! За бабу! Нет, ну ты скажи: я что, похож на бабу?
– Да нет, – помедлив, ответила Амалия. – Я бы даже сказал, что ты на нее совершенно не похож. Но как знать, вдруг они захотели бы в этом удостовериться?
И Амалия расхохоталась.
– Очень смешно! – буркнул Билли. И в следующее мгновение засмеялся сам. Смех у него был раскатистый и озорной, как у жизнерадостного мальчишки. – Ну и провел же ты их! Господи, какие у них были рожи, когда мы уходили! Только учти: в карты играть с тобой я никогда не сяду. Ни за что!
– А я вообще в карты не играю, – отозвалась Амалия.
– Шутишь? – недоверчиво спросил Билли. – Где же ты научился так мухлевать?
– От моего дяди, – объяснила Амалия. – Он один из лучших шулеров, каких я знаю, но все время проигрывает. Есть у него одна слабость – выпивка, и как только он выпьет за картами – все, пиши пропало. А те, кто садится с ним играть, конечно же, знают об этом и не забывают ему подливать.
– Все это очень хорошо, – проворчал Билли, чья совесть еще была не вполне спокойна, – но ты все-таки мог попытаться сыграть по-честному.
Амалия покачала головой.
– В делах, где надо действовать наверняка, глупо уповать на удачу, – возразила она. – А сейчас, кстати, надо бы нам поторапливаться.
– А куда спешить? – прозвучал уже из совершенной темноты голос Билли. – Ночь на дворе, и вообще, мы вполне могли бы остаться в той таверне, а не тащиться во тьме неизвестно куда.
– Зря ты так думаешь, – спокойно ответила Амалия. – Знаешь, что сделает Большой Доминго, когда немного оправится от проигрыша? Соберет своих людей и отправится за нами в погоню.
– Потому что ты смухлевал, играя в карты? – высказал догадку Билли.
– Ну, этого он даже не заметил, – уверенно возразила Амалия. – Нет, тут дело в другом. По его мнению, ты стоишь семьсот долларов, а я, как Билли Мэллоун, – пятьсот.
– Между прочим, Билли Мэллоун – это я! – рассердился бандит. – И вообще…
– Да, но Большой Доминго этого не знает, – отозвалась Амалия. – Знаешь, что сейчас творится в той таверне? Все члены банды куражатся над Доминго и жалеют, что он дал нам уйти.
– Ты-то откуда об этом знаешь? – недоверчиво спросил Билли.
– Интуиция, – хмыкнула Амалия. – Мы увели их деньги и оставили их в дураках. Что еще они могут чувствовать, по-твоему? Поэтому нам надо уйти за ночь как можно дальше, чтобы поутру Доминго и его люди не смогли по следам отыскать нас. Как по-твоему, в ближайшее время будет дождь?
– Да нет, – осторожно протянул Билли, – небо было ясное. А что?
– Ничего, – вздохнула Амалия. – Значит, нам придется в ближайшее время схватиться с ними. Если только мы не уедем так далеко, что они уже не смогут нас настичь.
Билли почесал нос.
– За ночь это вряд ли удастся, – нехотя признался он. – Но, знаешь, я все-таки не думаю, что они пустятся за нами в погоню.
– Поживем – увидим, – двусмысленно отозвалась Амалия.
Некоторое время они ехали бок о бок в молчании. Высоко в небе стояла белая ноздреватая луна, но все же ее света было недостаточно, чтобы рискнуть пуститься в галоп по незнакомой дороге.
– Куда мы едем? – спросил наконец Билли.
– Куда-нибудь, – отозвалась Амалия. – То есть ты же знаешь, кого я ищу.
– Ага, – кивнул Билли.
Амалия метнула взгляд на своего спутника. В сумерках ей не было видно его лица, только общий силуэт.
– Но ты, если хочешь, можешь отправляться по своим делам. Я имею в виду твои счеты с Бандитом Питом и всякое такое.
Послышался шумный вздох.
– Нет, – проворчал Билли из темноты, – я тебя не оставлю. Что-то мне не нравится эта история с убийством кузена твоего приятеля. Мало ли что может случиться, вдруг тебе понадобится моя помощь… Только, – голос его стал просительным, – ты бы не мог мне рассказать, что там дальше было с Эдмоном Дантесом?
10
Через несколько часов пути Амалия и Билли остановились на отдых в заброшенной испанской миссии. Когда-то, лет двадцать тому назад, ее сожгли индейцы, и с тех пор никто не жил в этих местах. От зданий осталось только несколько разрушенных стен, среди которых гнездились летучие мыши, и часть колокольни, вся оплетенная дикими растениями.
Для привала был выбран стык двух стен, где можно было, во-первых, надежно укрыться и откуда, во-вторых, беспрепятственно обозревать местность. Амалия расстелила одеяло на земле, завернулась в него и почти тотчас же заснула. Билли, как и в прошлую ночь, остался караулить.
Незадолго до рассвета Амалия пробудилась оттого, что кто-то тряс ее за плечо. Она подняла голову и увидела Билли, который казался встревоженным.
– Похоже, твоя интуиция тебя не подвела, – проворчал он. – Большой Доминго уже здесь.
Мгновенно стряхнув с себя остатки сна, Амалия вскочила на ноги. Она скатала одеяло и обернулась к Билли.
– Сколько у нас патронов?
Билли пересчитал свои наличные запасы, Амалия сделала то же самое.
– Два полных «кольта» и двадцать четыре патрона, – подвел итоги Билли.
– И еще два «кольта» с шестнадцатью патронами, один «винчестер» и дюжина патронов к нему, – добавила Амалия. – А у Доминго четырнадцать человек, кажется.
Бандит стоимостью в пятьсот долларов и кисейная барышня из Санкт-Петербурга, совершенно бесценная, молча воззрились друг на друга. Сквозь пролом в стене хорошо были видны всадники Доминго, которые поднимались по склону холма к зданию миссии.
– Они нас выследили, – спокойно промолвила Амалия и взяла в руки «винчестер». – Делать нечего, придется их убить.
Билли беспокойно шевельнулся.
– Наши лошади отдохнули. Что, если мы попытаемся оторваться от них?
– Никаких если, – отрезала Амалия, в которой в минуты опасности пробуждался боевой дух ее дедушки, грозного генерала Тамарина. – Один хороший выстрел – и лошади конец. Мы не можем рисковать.
– Ладно, – беспечно отозвался Билли и вынул «кольт». – Мы их встретим.
Они завели лошадей в укрытие и засели за стенами миссии.
– Хорошо бы сразу же прикончить Доминго, – заметила Амалия вполголоса, проверяя, заряжено ли ружье. – Банда, оставшаяся без главаря, распадется в мгновение ока.
– Слушай, ты говоришь прямо как по писаному! – восхитился Билли. – Лучше, чем в газетах и в книжках, честное слово!
Люди Доминго вместе с главарем наконец поднялись на холм. Развалины миссии привлекли их внимание, но отправляться туда бандиты не торопились, отлично зная, что там их вполне может ожидать засада.
– Ну, что? – спросил своих спутников Доминго.
На его лице пыль смешалась с потом, и он то и дело стирал их рукавом своей рубахи.
– Следы ведут туда, – пробормотал Гарсия, указывая на миссию.
Это были его последние слова, потому что сразу же вслед за ними Амалия и Билли дали залп. Билли убил двоих и ранил одного, Амалия ранила одного бандита и лошадь. Издав нестройный клич, бандиты рассыпались, некоторые спешились, чтобы не быть легкой добычей для неизвестных стрелков. Доминго орал и сыпал проклятиями.
– Эй вы, проклятые гринго, отродья сатаны, сдавайтесь! Мэллоун, ублюдок, сдавайся со своей шлюхой, не то тебе конец!
Это были единственные английские слова, которые Амалия смогла различить в бурном потоке его выражений.
– Вот гад! – сказал Билли с досадой.
– Что такое? – спросила Амалия, которая как раз в это мгновение перезаряжала «винчестер».
– Ты разве не понимаешь по-испански? – удивился Билли.
– Ни слова, – призналась Амалия.
– Он смеет оскорблять мою маму, – объявил Билли. – Ну, сейчас я ему такое скажу!
И Билли высунулся наружу и проорал что-то по-испански, после чего раздались дикие вопли людей Доминго. Несколько пуль ударило в кладку кирпичной стены, за которой прятались Амалия с Билли.
– И что же ты им такое сказал? – полюбопытствовала Амалия, заинтригованная столь бурной реакцией.
– Я сказал: «Ослиный х… тебе в ж… и твоим друзьям тоже!» – гордо ответил Билли. – Правда, по-испански это звучит гораздо лучше, зря ты не стал учить этот язык.
Амалия на мгновение утратила дар речи, но только на мгновение.
– Хороший ответ, – выдавила она из себя наконец.
– Вообще-то я не очень люблю ругаться, – пояснил ее спутник. – Это так, к слову пришлось.
– Ясно, – сказала Амалия.
Еще несколько пуль ударило в стену, и Билли метким выстрелом уложил одного из противников. Было слышно, как Доминго вопит где-то внизу, отдавая приказания.
– Что он говорит? – поинтересовалась Амалия.
Билли потупился.
– Приказывает окружить нас.
– Да? – Амалия вздохнула. – Тогда меняем диспозицию.
– Это что значит? – спросил Билли недоверчиво.
Амалия показала на колокольню.
– Я заберусь туда. Сверху легче достать противника. А ты спрячься в каком-нибудь из домов и, когда люди Доминго покажутся, стреляй. Ясно?