– Самый крутой в городе.
– Придется нам туда наведаться сегодня вечером. Не хочется мне откладывать встречу с Эдиком на завтра. Что-то подсказывает: наш Собиратель очень торопится, и времени терять нельзя.
– Как скажешь. Я не против. Надеть есть чего?
– Найдется.
– Тогда – вперед.
Глава 11
– Вот это да!
Увидев Анну в вечернем платье, Олег присвистнул, плюхнулся на диван и хлопнул себя по коленкам.
– Тебе нравится? – скромно потупив глазки, поинтересовалась Аня.
– Не то слово…
Вообще-то она и не ожидала другой реакции: не зря же полтора часа колдовала перед зеркалом.
Основную часть времени Анна относилась к своей внешности наплевательски, по принципу – есть, и слава богу. Иногда она даже жалела о том, что красива. Жалела совершенно искренне, без тени кокетства. Причиной тому служила простая истина, с которой Анна столкнулась довольно давно: красота привлекает слишком много внимания. Причем это внимание далеко не всегда исходит от хороших людей, скорее – совсем наоборот. Порядочные мужчины хотя и провожали ее тоскливыми взглядами, но откровенно побаивались, полагая, что с такими данными она или мафиозная подружка, или еще что-нибудь в этом роде. Зато те, чей лозунг по жизни: «Наглость – второе счастье», никогда не упускали попыток познакомиться. В конце концов Анна устала отбиваться от всякой мрази и старалась сделать себя менее яркой: к примеру, пользовалась исключительно бежевой помадой, делающей ее пухлые губы не такими яркими.
Ради сегодняшнего похода в шикарный ночной клуб она сделала исключение и выглядела просто сногсшибательно: серебристо-белое платье из тонкой, струящейся ткани с открытой спиной и глубоким декольте не скрывало ни единой линии ее гибкой фигуры. Платье было длинное, почти до пола, зато высокий боковой разрез полностью открывал стройную ногу в прозрачном чулке. Благодаря туфлям на высоченной шпильке ножка казалась бесконечно длинной, что называется, от ушей. В этих самых ушах сверкали и переливались изящные серьги, кончики которых щекотали ее обнаженные плечи. Черные волосы свободно падали на спину каскадом блестящих завитков.
Насладившись произведенным эффектом, Аня приблизилась к Олегу и помахала рукой перед его носом, приводя в чувство.
– Слушай, дорогой, мы вроде бы куда-то собирались или я что-то путаю? – спросила она с хитрой улыбкой.
– Сама виновата. Предупреждать надо, – проворчал Олег. Однако с дивана поднялся и туману в глазах поубавилось.
– Ничего, скоро привыкнешь, – усмехнулась Анна.
– Сомневаюсь, что к такому можно привыкнуть… – Олег сказал это таким тоном, что Анна обернулась и внимательно взглянула ему в глаза. То, что она прочла в них, ей ох как не понравилось. Она со вздохом покачала головой:
– Бросил бы ты эти мысли, милый.
– О чем это ты? – не понял Олег.
– Сам знаешь.
– Нет, не знаю.
– Ну, нет так нет… По-хорошему предупреждаю: влюбляться в меня – себе дороже.
– А если поздно предупреждать? – упрямо спросил Олег.
– Тем хуже для тебя, – пожала плечами Анна.
– До чего же ты категорична. Чем же я тебе не угодил? Я что – урод какой?
– Уже обиделся… Зря, между прочим. Никакой ты не урод. Наоборот – мечта каждой женщины. И все-таки послушайся моего совета: выброси глупости из головы. Тем более что у нас есть дела поважнее.
Аня крутанулась на каблуках и, плавно покачивая бедрами, направилась к выходу. Олег глухо застонал и, проклиная весь женский род, начиная с Евы, поплелся за ней.
Припарковав машину на стоянке возле сверкающего огнями ночного заведения, Олег вышел, помог выбраться Анне и нажал на кнопку пульта. Машина пискнула, сообщив, что сработала сигнализация. Он взял девушку под руку, надеясь, что его внушительная и респектабельная фигура пресечет возможное выражение восторга местной публики, которая любит хватать руками то, что ей понравилось. Предосторожность отнюдь не лишняя – сверкающая блестками Аня явно вызывала нездоровый интерес завсегдатаев клуба…
Открывая перед Аней стеклянную входную дверь, Олег прошептал, наклонившись к самому ее уху:
– Ты похожа на драгоценный камень – такая же прекрасная и холодная…
Она ничего не ответила и проскользнула вперед.
Пока один из двух охранников тщательно осматривал Олега на входе, Аня немножко повертелась перед зеркалом, с интересом оглядываясь по сторонам, стараясь, чтобы ее любопытство не слишком бросалось в глаза. Увиденное впечатляло: много мрамора, лепнины, резного дерева и хрусталя. Колонны, застывшие в торжественном безмолвии, монументальная лестница и зеркальные стены, многократно умножающие все это великолепие. Величественную картину несколько портило наличие в холле трех придурков с бритыми затылками, откровенно разглядывающих Анну. Их взгляды были далеко не целомудренны, и Анна поспешно отвернулась. К счастью, Олег уже спешил к ней. Она с облегчением оперлась на его руку и бесстрашно зашагала к лестнице.
Ночной клуб «Сафари» представлял собой грандиозный развлекательный комплекс. Несколько баров, ресторан, казино, бильярд, дискотека… все, что душе угодно, на любой вкус, но при условии наличия больших денег. Все, что предлагал своим клиентам этот частный клуб, начиная со стакана фруктового сока в баре и заканчивая шикарными проститутками, стоило в три раза дороже, чем в любом другом месте.
Присмотревшись к местной публике повнимательнее, Анна почувствовала себя неуютно: мужчины в дорогих костюмах выглядели солидно. Но так казалось только на первый взгляд. Деловые люди передвигались тихо, как пантеры, говорили быстро, как заговорщики, а речь имели странную, шибко напоминающую «Крестного отца».
На мягком вельветовом диване у входа в ресторан расположилась стайка длинноногих девиц в облаке сигаретного дыма и приторно-сладких духов. Смелые полупрозрачные наряды, слишком яркий макияж и преувеличенно громкий смех не оставляли сомнений в роде их занятий. Проходя мимо, Анна всей кожей ощутила исходящую от них смесь любопытства и завистливой злости. Оказавшись в приятном сумраке ресторана, она почувствовала настоящее облегчение.
Аня удивилась, обнаружив, что Олег прекрасно знаком едва ли не с половиной присутствующих. Он то и дело останавливался, жал кому-то руки, спрашивал и отвечал на дежурные вопросы типа «как жизнь?». В общем, чувствовал себя вполне комфортно.
Официант в зеленой униформе, ловко ориентируясь в темноте, проводил их к свободному столику в уютной нише, почти у самой сцены. Место Анне понравилось: она могла наблюдать за залом, сама оставаясь почти невидимой.
Олег сделал заказ, и официант бесшумно исчез.
– Не подозревала, что ты настолько популярен в определенных кругах…
– Почему это тебя удивляет? Украшения любят все, особенно «новые русские» и их любовницы, – ничуть не смутился Олег.
– Ага, эти пудовые цепи и печатки. – Аня презрительно скривила губы.
– Ты очень ошибаешься: цепи и кольца – удел шестерок. Авторитеты покрупнее из этого уже выросли. Вместе с большими деньгами появляется желание владеть чем-то исключительным. Поэтому на смену джипам приходят лимузины, вместо дешевых шлюшек появляются шикарные содержанки, ну а нелепые цепи сменяют антикварные безделушки или вещи, выполненные по индивидуальным эскизам.
– Представляю, что может заказать вон тот дядечка… – Анна кивнула в сторону очень толстого губастого мужичка сильно за пятьдесят с тройным подбородком и абсолютно лысым черепом. Толстяк перегнулся через стол и, ничуть не смущаясь того, что дорогой костюм от Версаче вот-вот лопнет по швам, энергично нашептывал какие-то пошлости на ушко худенькой юной девчушке в декольтированном ярко-красном платье, довольно нелепо сидящем на ее хрупкой, почти детской фигурке.
– Ты снова ошиблась, – покачал головой Олег, проследив за ее взглядом. – Это, между прочим, Вовка Мякиш: тот самый, что контролирует продовольственные и автомобильные рынки города.
– Ну и что? Ты только посмотри на него – он же просто смешон…
– Ты не дослушала. Этот Мякиш владеет большими деньгами. Не в твоем понимании, а по-настоящему большими, и с некоторых пор пристрастился к коллекционированию антикварного золота.
– Трудно поверить, что он что-то смыслит в антиквариате.
– Возможно. И тем не менее его коллекция пасхальных яиц Фаберже – одна из крупнейших в стране. Причем я имею в виду только по-настоящему редкие вещи. А для души он обожает дарить своим многочисленным подружкам, которых меняет чуть ли не каждую неделю, дорогие украшения.
Аня прыснула в кулачок:
– Это он здорово придумал. Одних денег тут явно недостаточно – больно уж он противный.
– Причем не только внешне. Ходят слухи, что он любитель экзотики: одну девчушку после общения с Мякишем два часа зашивали в травматологии.
– Господи, какой ужас! Зачем же они идут на такое, эти девочки?
– Господи, какой ужас! Зачем же они идут на такое, эти девочки?
– Деньги, – пожал Олег плечами. – Той девчушке он купил квартиру в престижном доме, открыл солидный счет в банке и подарил уникальный браслет восемнадцатого века. Правда, детей у нее уже не будет…
– Какая гадость. – Анна еще раз посмотрела на беспечно смеющуюся малышку рядом с Мякишем и содрогнулась. – Неужели ты работаешь на него?
– Почему бы и нет? Я делаю свою работу, получаю за это хорошие деньги, и его сексуальные пристрастия меня не интересуют.
Принесли закуски. Анна постаралась выкинуть неприятный разговор из головы и сосредоточиться на том, ради чего они здесь оказались.
– Интересно, как мы собираемся отыскать в этой толпе Эдуарда? – задумчиво проговорила она. – Мы даже не знаем, кем он здесь работает.
– Ну почему же не знаем. Он выступает в шоу-программе, – произнес Олег как бы между прочим, втайне наслаждаясь произведенным эффектом. Аня смотрела на него с нескрываемым восхищением.
– Ты просто гений! – воскликнула она.
– Как видишь, кое в чем и от меня есть польза, – хмыкнул Олег.
Анна поняла его намек, виновато заглянула ему в глаза и глубоко вздохнула – так глубоко, что грудь едва не выскочила из выреза платья.
– Не подлизывайся, – сурово буркнул Олег, но маневр оценил и заулыбался.
Анна вздохнула еще раз, теперь уже про себя, и подумала с грустью: «Как же мало им все-таки надо, чтобы почувствовать себя на седьмом небе от счастья». Вслух же она спросила:
– Ты узнал, каким номером в программе стоит выступление Эдика?
– Честно говоря, нет. Ребята на меня как-то странно посмотрели, когда я спросил про Эдика, поэтому я не стал развивать эту тему. Сейчас спросим у официанта, – сказал он, заметив приближающегося к ним парнишку в зеленой форменной жилетке. – Вы не скажете, каким номером в программе выступает Эдик Морье?
Официант, как показалось Ане, отреагировал на простой вопрос довольно странно. Прежде чем ответить, он посмотрел на Аню, затем бросил быстрый взгляд на Олега и только после этого произнес с дежурной улыбкой:
– Третий номер от начала программы. А вы его поклонники?
Улыбка официанта почему-то не понравилась Ане, и она поспешно ответила:
– Нет, просто мы слышали о нем от знакомых.
Официант кивнул и отошел к другому столику. Анна наклонилась поближе к Олегу и быстро прошептала:
– Слушай, с этим Эдиком точно что-то не в порядке. Тебе не кажется?
– Еще как кажется. Стоит спросить о нем – и на нас смотрят как на ненормальных.
Аня согласно кивнула и ухватила губами соломинку в бокале с коктейлем. Некоторое время она с удовольствием потягивала прохладный напиток, исподтишка разглядывая публику.
Началась шоу-программа. На сцену, точно разноцветные конфетти, с визгом высыпали танцовщицы варьете. Анна пыталась успеть и тут и там, поглядывая на представление и одновременно поедая вкуснейший салат-коктейль из крабов. Олега представление не занимало вовсе. Едой он тоже не увлекался. Он молчал, думая о чем-то своем, изредка бросая на Аню задумчивые взгляды.
Вслед за пестрой стаей переливающихся всеми цветами радуги танцовщиц на сцену выплыла высокая изящная мулатка в обтягивающем леопардовом платье. У нее оказался довольно приятный голос – низкий и чувственный, – и она довольно похоже спела последний хит Шер. Ане понравилось ее выступление, и она от души захлопала в ладоши. В это мгнование она почувствовала на себе чей-то взгляд и невольно обернулась: с расстояния в несколько шагов на нее пристально смотрел молодой мужчина. Судя по внешнему виду – как и большинство в этом зале, одет он был исключительно дорого – и уверенному взгляду темных глаз, он чувствовал себя здесь хозяином. Аня содрогнулась всем телом, прочитав в его глазах откровенное желание, и в который раз за сегодняшний вечер пожалела, что одета в чересчур открытое платье. Он продолжал осматривать ее с головы до ног и предавался этому занятию и тогда, когда ее изящные ноздри пренебрежительно дрогнули и она сделала движение, как бы выражая недовольство тем, что кто-то осмеливается осматривать ее как породистую телку.
– Олег, – шепотом спросила она, – кто этот парень?
С большой осторожностью она показала на нескромного поклонника, любителя раздевающих взглядов. По угрюмому молчанию Олега Аня без труда догадалась, что ее самые худшие предположения на его счет в сравнении с реальностью – не более чем розовые фантазии.
– Это тот человек, – мрачно сказал Олег после паузы, – встречи с которым я желал бы тебе меньше всего на свете.
– Он тоже извращенец? – догадалась Анна.
– Хуже. Он бандит и убийца. Настоящий отморозок. Его кличка – Солярис, за ним числятся несколько громких убийств криминальных лидеров, он не признает никаких авторитетов и славится крайней жестокостью.
– Почему же он здесь? – наивно поинтересовалась Аня.
– Глупый вопрос, – пожал плечами Олег. – Его адвокаты способны даже ворону превратить в белого лебедя. Кроме того, Солярис – любимчик одного крупного воротилы. Он у него что-то вроде ручного тигра, которого время от времени натравливают на чересчур строптивых.
– У тигров есть дурная привычка – они любят набрасываться на хозяев в самый неожиданный момент, – задумчиво проговорила Аня.
Олег ничего не ответил.
– Почему ты спросила про Соляриса? – задал он вопрос.
– Да так, заметная фигура в зале, – уклончиво ответила Аня.
Олега явно не удовлетворил ее ответ, но в эту минуту на сцене появился конферансье, и им пришлось прервать беседу. Следующим должно было быть выступление Эдика.
– Дамы и господа! – торжественно возвестил конферансье. – Сегодня и только для вас! Самая прекрасная, самая горячая и самая порочная девушка на свете… Встречайте свою любимицу: Эммануэль!
Переполненный зал разразился криками и воплями. С трудом перекрывая свист и улюлюканье, Аня воскликнула, выражая недоумение:
– Откуда взялась Эммануэль? Где Эдик?
Олег не смог ответить ничего вразумитального. Оба уставились на сцену.
Медленно погас свет. По залу поплыла тягучая чувственная мелодия, и в призрачном луче единственного прожектора, направленного на сцену, возникла высокая полуобнаженная блондинка с безупречно стройным телом. Публика вновь одобрительно засвистела.
Девица на сцене и бровью не повела, словно восторженные вопли не имели к ней никакого отношения. Она ухватилась руками за шест, лихо крутнулась вокруг него и начала свой танец. В мерцающем неоновом свете ее узкие белоснежные трусики и микроскопический бюстгальтер выглядели ослепительно яркими. Наброшенная на плечи прозрачная невесомая ткань причудливо струилась вокруг ее тела в такт неторопливым движениям.
Девушка танцевала самозабвенно, извиваясь вокруг шеста, скользя вверх и вниз, то высоко вскидывая длинные стройные ноги, то плавно, нарочито медленно разводя их в стороны.
Анна помимо воли залюбовалась танцовщицей, чей танец был почти совершенен и переполнен чувственной негой. Завороженная ее ритмичными движениями, Аня на какое-то время даже позабыла об Эдике.
Стриптизерша, кокетливо повернувшись спиной к зрителям, ловко избавилась от верхней части своего туалета и небрежно отбросила в сторону. В полумраке ее гибкое гладкое тело оставалось почти неразличимым, и Ане вдруг стало смешно: ей показалось, что по сцене сами по себе скачут светящиеся белые трусики. Танцовщица, поигрывая платком, повернулась лицом к зрительному залу, и Анна едва не подавилась собственным смехом: приглядевшись повнимательнее к узким трусикам, она обнаружила едва заметную, тщательно замаскированную выпуклость в том месте, где у девушки ее никак быть не могло…
Пока Анна, сообразив, что к чему, водворяла отвисшую челюсть на место, девушка, если можно ее так назвать, вновь повернулась спиной к залу и, плавно покачивая бедрами, стянула наконец трусики под радостные вопли разгоряченных зрителей. В ту же секунду свет резко погас, и в полной темноте девушка исчезла.
Вновь замигала разноцветными огнями яркая подсветка, представление продолжалось. Аня нетерпеливо подергала Олега за рукав.
– Пошли быстрее, Эдика упустим, – прошептала она.
– Почему упустим?
– Ты что – не понял? На кого, по-твоему, ты пялился минуту назад, пуская слюни?
– Не так уж я и пялился…
– Пялился, пялился, я все видела! Только никакая это не Эммануэль, а наш Эдик собственной персоной!
– Нет, я не понял. В каком смысле?
– О господи! – Анна топнула ногой от нетерпения. – Эдик – трансвестит, или как там они называются.
– Вот черт! – вполголоса выругался Олег и покраснел, как видно, вспомнив, что прелести стриптизерши задели его за живое. – Я не очень-то разбираюсь во всех этих извращениях: трансвестит – это кастрат, что ли?
– Вовсе нет, – хмыкнула Аня, от души потешаясь над его растерянностью, – насколько я успела заметить, все его достоинство при нем. Настоящий мужчина, только переодетый в женщину. Но ведь до чего похож, разве нет?