– Иду! – крикнула она в ответ, испытав мгновенное облегчение от того, что ее прервали.
Мередит, Байрон, компания потертых мужчин, в которых Ария узнала коллег отца по работе, и компания двадцатилетних девиц в разноцветных штанах для йоги или заляпанных краской джинсах, слонялись по большой гостиной. На столе стояли френч-пресс для кофе, бутылки вина и минеральной воды, на большом блюде лежали сэндвичи с огурцом и хумусом, а рядом на диване высилась гора подарков. Ария услышала, как кто-то кашлянул слева от нее. В углу дивана сидел Майк, а рядом с ним – прехорошенькая брюнетка. Ария захлопала глазами, потеряв дар речи. Это была Кейт, будущая сводная сестра Ханны.
– Э-ээ, привет, – осторожно поздоровалась Ария.
Кейт торжествующе улыбнулась. Майк улыбнулся еще более торжествующе. Он демонстративно положил руку на бедро Кейт, и та… ему позволила! Ария сдвинула брови, гадая, не помутился ли у нее рассудок от пыли в спальне.
В коридоре процокали каблуки, и Ария, обернувшись, увидела входящую в комнату Ханну в зеленом шелковом платье с воротником-хомутом. Платье было подпоясано расписанным обрывком голубого флага «Капсулы времени». В руках Ханна держала большую коробку, завернутую в нарядную бумагу с аистами. Ария хотела поздороваться, но обнаружила, что Ханна даже не смотрит в ее сторону. Она во все глаза глядела на Кейт. Ее губы сжались в узкую полоску.
– О!
– Привет, Ханна! – помахала ей Кейт. – Как мило, что ты тоже выбралась!
– Тебя не приглашали! – выпалила Ханна.
– Нет, меня пригласили, – еще шире улыбнулась Кейт.
Над правым глазом у Ханны задергалась мышца. Пунцовая краска поползла вверх по ее открытой шее к щекам. Ария переводила взгляд с Кейт на Ханну, чувствуя себя смущенной и в то же время завороженной этой сценой.
Зато Мередит как будто находила это забавным.
– Майк, да у тебя двойное свидание?
– Брось, это всего лишь вечеринка, – пожал плечами Майк. – Чем больше, тем веселее, верно?
– Вот именно! – радостно воскликнула Кейт.
Когда тощая, как палка, Кейт улыбалась таким образом, она напоминала Арии фотографию визжащего гиббона с плаката «Нэшнел географик – Мир животных», который висел на двери в ее старой спальне. Из них двоих Ханна определенно была гораздо красивее.
Расправив плечи, Ханна подошла к Мередит и протянула руку.
– Ханна Марин. Я старый друг вашей семьи.
Она вручила Мередит свой подарок, а та переложила его в груду на диван. Ханна бросила испепеляющий взгляд на Кейт и села с другой стороны от Майка, втиснувшись так плотно, что их задницы оказались на одной диванной подушке.
Кейт округлила глаза, разглядывая пояс Ханны.
– Что это за штуковина? – Она ткнула пальцем в черную кляксу, которую Ханна нарисовала на флаге.
Ханна смерила ее надменным взглядом.
– Это лягушка-анимашка, чтоб ты знала!
Ария опустилась в кресло качалку, чувствуя себя совершенно сбитой с толку. Перехватив взгляд Ханны, она кивнула на свой мобильный и стала набирать сообщение – утром Ханна нехотя дала ей и остальным девушкам новый номер своего айфона.
«Что ты здесь делаешь?»
Айфон Ханны тихо загудел. Она прочитала сообщение, взглянула на Арию и быстро набрала ответ. Через секунду у Арии звякнул телефон.
«Ты не говорила, что поселилась по соседству с Йеном».
Ария открыла окошко ответа. Она не собиралась позволить Ханне так легко отвертеться от ответа.
«Я сама недавно узнала, – написала она. – Так что, тебе нравится Майк?»
«Возможно, – ответила Ханна. – Ведь это единственный парень, которого ты не сможешь у меня увести».
Ария скрипнула зубами. Ханна намекала на историю прошлой осени, когда Ария встречалась с ее бывшим парнем Шоном Эккардом. Ханна почему-то вбила себе в голову, что Ария тогда увела у нее Шона.
Мередит приступила к разбору подарков, выкладывая каждую вещь на журнальный столик. Там уже лежала куча игрушек, купальная простынка и молокоотсос, подаренный Майком. Когда Мередит дошла до свертка в полосатой бумаге, Кейт привстала со своего места.
– Ах, это мой!
Она радостно потерла ладошки. Ханна сделалась мрачнее тучи.
– Ах, боже мой! – ахнула Мередит, вытаскивая из вороха розовой папиросной бумаги комбинезончик сливочного цвета.
– Это органический монгольский кашемир, – сообщила Кейт. – Полностью натуральная вещь!
– Огромное спасибо! – Мередит прижала комбинезончик к лицу. Байрон пощупал ткань пальцами и глубокомысленно покивал, словно был большим знатоком кашемира. На самом деле большую часть его гардероба составляли растянутые хлопчатобумажные футболки и фланелевые пижамные штаны.
Ханна резко встала, сдавленный писк вырвался из ее груди.
– Ты рылась в моей комнате?
– Что, прости? – пролепетала Кейт, делая большие глаза.
– Сама знаешь что! – взвизгнула Ханна. – Я убила кучу времени, разыскивая именно эту вещь!
– Просто не понимаю, о чем ты, – пожала плечиками Кейт.
Мередит как раз начала разворачивать подарок Ханны, завернутый в бумагу с аистами. Внутри оказалась еще одна коробка из «Саншайн».
– Ах, – вежливо сказала Мередит, вынимая точно такой же кашемировый комбинезончик из точно такой же розовой папиросной бумаги. – Какая прелесть! Еще один.
– Таких вещиц много не бывает, – хохотнул Тейт, коллега Байрона по Холлису, комок хумуса шлепнулся в его всклокоченную бороду.
Кейт тоже добродушно захихикала.
– Правильно говорят, что великие умы мыслят одинаково, – пропела она, а лицо Ханны перекосилось от бешенства. Майк вертел головой, глядя то на одну, то на другую, откровенно наслаждаясь схваткой соперниц.
Неожиданно Ария заметила темную тень, скользнувшую за окном. Ее руки мгновенно покрылись мурашками. Кто-то стоял во дворе, наблюдая за вечеринкой.
Она обвела глазами комнату, но кроме нее, похоже, никто ничего не заметил. Откашлявшись, Ария встала с кресла и выскользнула в коридор. С бешено колотящимся сердцем она повернула дверную ручку и вышла на крыльцо. Вокруг стояла мертвая тишина, в воздухе слегка пахло дымом. Смеркалось, фонарь, стоявший в конце подъездной дорожки, бросал на траву круг бледно-золотого света. Потом Ария заметила фигуру, стоявшую возле почтового ящика, и инстинктивно отпрянула назад. К счастью, это был не Йен. Это была…
– Дженна? – еле слышно вскрикнула Ария.
Дженна Кавано была одета в толстую черную стеганую куртку, черные перчатки и серую шапку с ушами. Ее золотистый ретривер разинул пасть, вывесив язык. Дженна Кавано повернула голову на звук голоса Арии. Ее губы слегка приоткрылись.
– Это Ария, – торопливо объяснила Ария. – Я вчера переехала сюда вместе с отцом.
Дженна едва заметно кивнула.
– Я знаю.
Она продолжала стоять. На ее лице появилось виноватое выражение.
– Ты… в порядке? – помолчав, спросила Ария. Ее сердце снова заколотилось. – Тебе что-нибудь нужно?
Дженна поправила на переносице свои огромные темные очки «Гуччи». Человек в солнезащитных очках очень странно выглядит в темноте… Казалось, Дженна хотела что-то сказать, но вдруг передумала и отвернулась, махнув рукой.
– Нет.
– Постой! – крикнула Ария, но Дженна уже пошла прочь.
Зазвенели жетоны на поводке ее собаки. Подошвы Дженны ступали совершенно бесшумно. Секунда, другая – и вот уже Ария могла разглядеть только светящуюся трость Дженны, удалявшуюся вниз по улице, медленно ощупывая тротуар.
12. Отрубить ей голову!
В среду вечером Эмили расставила четыре обеденные тарелки кремового цвета на квадратном деревенском столе в столовой у Колбертов. Когда очередь дошла до столовых приборов, Эмили застыла в замешательстве. Куда класть ножи – за вилками или после ложек? В ее семье ужинали кто когда и безо всяких правил. Из-за тренировок по плаванию Эмили и ее сестра Кэролайн частенько садились за стол позже, чем родители.
Айзек вышел в столовую из кухни, его глаза казались особенно голубыми в обтягивающем свитере с V-образным вырезом и темно-синих джинсах. Он взял Эмили за руку и вложил ей в ладонь что-то круглое и гладкое. Она опустила глаза. Это было ярко-голубое керамическое колечко.
– По какому поводу?
Глаза Айзека просияли.
– Просто так. Потому что тебя люблю.
Эмили крепко сжала губы, потрясенная. Никто из тех, с кем она встречалась раньше, никогда ничего ей не дарил.
– Я тоже тебя люблю, – сказала она, надевая кольцо на указательный палец, оказавшийся как раз по размеру.
Она постоянно думала о том, что произошло между ними вчера. Это казалось чем-то нереальным… и в то же время восхитительным – трудно придумать лучший способ отключиться от мыслей о возращении «Э». В школе Эмили целый день бегала в женский туалет, чтобы снова и снова придирчиво разглядывать себя в зеркале, выискивая следы изменений. Из зеркала на нее смотрела обычная Эмили – та же россыпь золотых веснушек, те же круглые карие глаза и слегка вздернутый нос. Но Эмили все пыталась заметить у себя какой-нибудь особенный румянец, многозначительную улыбку или какие-нибудь другие признаки произошедшего преображения. Ей захотелось обнять Айзека за плечи, страстно поцеловать и шепнуть на ухо, что она хочет сделать это опять. И как можно скорее.
Грохот, донесшийся из кухни, разбил ее мечты на миллион мелких кусочков. Разумеется, она ни за что не посмела бы сказать это Айзеку сейчас. Когда его родители были дома.
Айзек взял столовое серебро из рук Эмили и стал раскладывать их рядом с тарелками – ножи и ложки справа, вилки слева.
– Ты как будто нервничаешь, – сказал он. – Не волнуйся. Я сказал родителям не упоминать о деле Эли.
– Спасибо, – выжала улыбку Эмили.
На самом деле, назойливые расспросы о судебном процессе по делу об убийстве Эли сейчас были наименьшими из ее проблем – гораздо больше она волновалась насчет того, как много успела услышать миссис Колберт накануне. Когда сегодня вечером Эмили позвонила в дверь, мать Айзека приветствовала ее очень сухо, как будто была совсем не рада встрече. И потом, когда Эмили вышла из туалета, миссис Колберт вперилась в нее осуждающим взглядом, как будто подумала, что гостья забыла помыть руки.
Эмили бросилась на кухню, чтобы помочь маме Айзека принести жаркое, брокколи, картофельное пюре с чесноком и булочки. Мистер Колберт влетел в столовую, на ходу ослабляя узел галстука. После того как вся семья прочитала молитву, миссис Колберт передала Эмили тарелку жаркого и впервые за вечер посмотрела ей в лицо.
– Это тебе, милая. – Уголки губ миссис Колберт слегка приподнялись. – Ты же любишь мясо, правда?
Эмили моргнула. Показалось ей, или это было сказано… с намеком? Она покосилась на Айзека, но тот с невинным видом выбирал себе булочку из плетеной корзинки.
– М-м, спасибо, – промямлила Эмили, потянув к себе тарелку.
Да, она любила мясо. В смысле есть, а не то, что можно подумать.
– Ну-с, Эмили, – мистер Колберт запустил большую ложку в миску с пюре. – Я тут порасспрашивал некоторых своих сотрудников о тебе. Определенно, ты уже успела прославиться!
Миссис Колберт негромко фыркнула. Эмили со звоном уронила вилку на тарелку. Повисла тишина, нарушаемая только тихим жужжанием вентилятора над плитой.
– Я… что?
– Все говорят, что ты отличная пловчиха! – закончил мистер Колберт. – Национальный разряд по баттерфляю! Это просто потрясающе, ведь это требует огромных усилий, я правильно говорю?
– О! – Эмили припала к стакану с водой и сделала длинный судорожный глоток. – Да. – Честно говоря, она ожидала, что мистер Колберт хочет спросить, каково это – заниматься сексом с девочками? – Действительно, это очень сложный стиль, но по ряду причин я от природы очень быстро плаваю.
Тут миссис Колберт что-то пробурчала себе под нос. Эмили была готова поклясться, что это было что-то вроде: «Да уж, ты от природы шустрая, это точно»!
Эмили поставила свой стакан на стол. Миссис Колберт молча работала челюстями, уставившись на нее. Эмили казалось, будто ее взгляд сверлит ей череп.
– Что ты сказала, мам? – спросил Айзек, слегка прищурившись.
Лицо миссис Колберт мгновенно расплылось в милой улыбке.
– Я говорю, что Эмили от природы скромница. Не сомневаюсь, что она очень усердно трудилась, чтобы достичь таких впечатляющих результатов.
– Еще бы! – улыбнулся Айзек.
Эмили уставилась на горку картофельного пюре, чувствуя, что сходит с ума. Неужели миссис Колберт сказала именно это?
На десерт миссис Колберт принесла из кухни яблочный пирог и кофейник. Мистер Колберт взглянул на жену.
– Кстати, у нас все готово к открытию в субботу. Поначалу я опасался, что нам не хватит людей, ведь мероприятие ожидается грандиозное, но мы справились.
– Это замечательно! – сказала миссис Колберт.
– Это будет отличная вечеринка, – прошептал Айзек.
Эмили схватила тарелку с куском пирога.
– Вечеринка?
– Компания моего отца обслуживает открытие нового загородного отеля, – объяснил Айзек. Он украдкой нащупал под столом ее руку. – Кажется, раньше это была школа или что-то вроде нее?
– Психиатрическая лечебница, – брякнула миссис Колберт, слегка сморщив нос.
– Не совсем, – поправил ее мистер Колберт. – Это было заведение для трудных подростков под названием «Рэдли». Отель сохранил это название. Владельцы рвут на себе волосы из-за того, что назначили открытие на эту субботу – дело в том, что там ремонт еще не закончен. Однако все комнаты, которые пока не успели привести в порядок, расположены на верхних этажах, так что гости их даже не увидят. Но вы же знаете отельеров – у них все должно быть на высшем уровне!
– Отель в самом деле роскошный, – сказал Айзек, поворачиваясь к Эмили. – Похож на старинный замок. Там даже лабиринт в саду есть. Я бы хотел пригласить тебя на открытие.
– С радостью приду, – расцвела Эмили и положила в рот кусочек пирога.
– Там, конечно, будет ужин, – пояснил Айзек. – Но помимо этого в программе значатся напитки и танцы.
– Учти, Эмили, что там подают только невинные безалкогольные напитки, – вставила миссис Колберт.
По коже Эмили пробежали мурашки. Невинные? Она покосилась на Айзека, чувствуя, что мышцы вокруг рта вышли из-под ее контроля. «Она все знает, – подумала Эмили. – Точно знает!»
Айзек примирительно улыбнулся.
– Не волнуйся, мамочка. Мы не пьем.
– Вот и хорошо, – сказала миссис Колбер. – Меня очень беспокоит, что вы, молодые люди, торопитесь поскорее стать взрослыми. Я знаю, что многие бармены даже не спрашивают удостоверения личности! – Она театрально вздохнула. – Ах, Айзек мне казалось, тебя должна больше волновать церковная поездка в Бостон на следующей неделе, чем открытие «Рэдли»! Еще несколько недель назад ты не проявлял никакого интереса к модным вечеринкам для взрослых. – Сказав это, она в упор посмотрела на Эмили, словно хотела дать понять, что это ее пристрастие к пьянкам и гулянкам сбило Айзека с пути истинного.
– Я всегда любил вечеринки, – поспешил оправдаться Айзек.
– Ах, Маргарет, дай детям немного повеселиться, – мягко заступился мистер Колберт. – Они будут хорошо себя вести.
Зазвонил телефон, и миссис Колберт вскочила, чтобы ответить. Айзек извинился и удалился в ванную, мистер Колберт скрылся в своем кабинете. Эмили кромсала свой кусок пирога на мелкие кусочки, ее руки сделались скользкими от пота, щеки пылали. Что с ней творится? Может, она излишне подозрительна? Скорее всего, она сама себе все напридумывала! Миссис Колберт вовсе не точила на нее зуб и не пыталась свести с ума. Она определенно не была «Э»!
Эмили собрала тарелки и понесла их в раковину, решив показать себя с лучшей стороны. Несколько минут она скребла и мыла, потом в кармане у нее загудел мобильный. Что ж, самое время для «Э» прислать ей ехидное сообщение о сегодняшнем поведении «дорогой мамули». Возможно, миссис Колберт, действительно, ничего не знала о том, что произошло вчера между Эмили и Айзеком… пока «Э» любезно не просветила ее как раз перед сегодняшним ужином. Подобно прежней «Э», новая тоже каким-то непостижимым образом знала все и обо всем.
Но экран «Нокии» был пуст. Неожиданно Эмили поняла, что на этот раз она хотела получить сообщение от «Э». Если за этой историей стояла «Э», то миссис Колберт была бы жертвой грязных манипуляций этой стервы, а не обычной пассивно-агрессивной людоедихой.
Когда из гостиной донесся хохоток миссис Колберт, Эмили окинула взглядом кухню. Если мать Эмили собирала фигурки кур, то мать Айзека коллекционировала коровок. У них были совершенно одинаковые магнитики на холодильнике: французский сельский домик под соломенной крышей, церковь с высоким шпилем и пекарня. Миссис Колберт была обычной мамой с обычной кухней, такая же, как миссис Филдс. Наверное, Эмили все преувеличивает.
Она собрала вымытые вилки, ложки и ножи, вытерла их кухонным полотенцем и задумалась, где миссис Колберт держит столовые приборы. Эмили наугад выдвинула ближайший к раковине ящик. Из глубины выкатилась пальчиковая батарейка. Внутри лежали ножницы, разрозненные канцелярские скрепки, прихватки с рисунком в виде коровок и пачка ресторанных меню на вынос, перетянутых фиолетовой резинкой. Эмили уже хотела задвинуть ящик, когда на глаза ей попалась фотография, засунутая в самую глубину.
Она вытащила ее. Айзек стоял в вестибюле родительского дома, одетый в слегка великоватый отцовский костюм. Одной рукой он обнимал Эмили, которая была в розовом атласном платье, похищенном из шкафа Кэролайн. Фотография была сделана неделю назад, перед поездкой на благотворительный вечер. Миссис Колберт тогда суетилась вокруг них, ее глаза сияли, щеки раскраснелись. «Ах, какая милая парочка!» – то и дело восклицала она. Миссис Колберт оправила корсаж на платье Эмили, перевязала галстук Айзеку, а потом угостила их свежеиспеченным печеньем с шоколадной крошкой.
На фото был запечатлен этот счастливый момент… за исключением одной детали. У Эмили не было головы. Она была полностью вырезана из фотокарточки, кто-то не поленился аккуратно отстричь ножницами все до единой прядки ее волос.