– Теснава-ата тут! – капризно прочирикал Денис.
– Извиняйте, барин, карета маловата, – хмыкнула Санча. – А вообще, канешна, секситься лучше всего в пролонгированном «мерсе», и желательно, чтобы сиденья велюровые были, на кожаных скользить прикольно, но попа прилипает иногда, когда жарко. С другой стороны, с кожи следы легче смываюццо…
– Все, блин, ищу пролонгированный «мерс» и хрен вместе с ним, – хихикнул Денис.
– Я ща тебе дам такой мерс-хренс… – лениво пригрозила Санча. – Моего мало, что ли? Ну вот, тебе еще игрушку раздобыли, расстегни ему штаны и делай с ним, што хошь! Проверь, кстати, там хоть что-то есть, а то брали ведь, не глядя на товар. Кота в мешке, можно сказать!
– Сейчас освидетельствую, – ответствовал Денис, с неожиданной силой и ловкостью переворачивая Двойника на спину и возлагая свою руку ему на ширинку. – Ой, што-та малова-ато… Похоже, у парня волос долог, да хрен короток!
Алёна видела бледный лоб Двойника между линией черных (кстати, довольно коротко стриженных) волос и полоской повязки, закрывающей его глаза. На лбу медленно вспухли капли пота. Внезапно Двойник рванулся было, но в худых руках Дениса таилась немалая сила, да и Алёна успела поймать жертву за плечи и удержать.
– Неужели дергается? – басом вопросила Санча. – Неужели ему не ндравиццо, что об ём говорять? Уверяет, что способен на большее? Ну тогда ты его пальчиками, пальчиками пошшупай, глядишь, что-нибудь да подрастет.
Денис дернул за молнию на джинсах Двойника – внутри открылись шелковые красные трусы, испещренные множеством крохотных эйфелевых башен, триумфальных арок, нотр-дамов, сакре-керов, лувров…
– А малчег-то наш эстет. Ты только погляди, какие трусья! – обрадовался Денис.
– Ух ты! – восхитилась Санча, обернувшись и поглядев на трусы. Пропела: – Она была в Париже, и сам Марсель Марсо ей что-то говорил… Ты был в Париже, красафчег? Или кто-нибудь подарочег тебе привез?
Двойник молчал. Может, не хотел разговаривать с похитителями, может, и это вернее всего, потому, что рот его был надежно завязан.
Алёна задумчиво разглядывала красивые рисуночки. Ах, Париж, любимый город! Она была там, не раз была, и сколько детективов о своих поездках написала…
– Ладно, – балагурила тем временем Санча. – Правильно говорят – не место красит человека! Придется довольствоваться тем, что есть. В случае чего мы его веревочкой перетянем, так что встанет, никуда не денется. Как говорится, на пожаре и хрен насос, в умелых руках и он – балалайка. Авось и сыграем на нем польку-бабочку! А сейчас не огорчайте меня и не отвлекайте, ребята, а то вон сколько козлов за рулем развелось – несутся, правил на соблюдают.
Какое-то время в машине царила тишина. Алёна не без любопытства посматривала на то, что испуганно съежилось под маленькой Эйфелевой башней, нарисованной на красных трусах. Алёна вспомнила, что Эйфелеву башню называют фаллическим символом Парижа. А Двойник являлся, с позволения сказать, фаллическим символом фитнес-центра. Однако сейчас он ни на какой символ не тянул…
Страшно ему, конечно. А разве Алёне не было страшно? Жалко его, конечно. А разве он пожалел Алёну? Ладно, пусть терпит. Главные его мучения еще впереди!
Наконец проспект Гагарина остался позади. На площади Лядова свернули на Белинку и понеслись по ней к Сенной площади. Впрочем, неслись недолго: по Белинке ходили трамваи, и порой приходилось тормозить и ждать, пока тронется вагон. Один раз Санча попыталась было рвануть чуть раньше (пассажиры все уже сели, а трамвай еще торчал перед зеленым светофором, выжидая, пока подальше уйдет предыдущий номер), но вагоновожатый разразился таким возмущенным трезвоном, что она осадила, тихонько матерясь.
Двойник лежал тихо-тихо, неподвижно. Пот на его лбу высох, однако все мышцы его были напряжены. Алёна чувствовала.
«А ведь он все слышит, что происходит вокруг, – подумал она. – Прислушивается к звукам, может быть, запоминает дорогу, по которой его везут. Он явно слышал звон трамвая и мог угадать, где мы находимся. Это не есть хорошо… Мало ли, вдруг он потом заявит в милицию? Я где-то читала или в кино видела, как вот так по звуку кто-то нашел дорогу…»
А может быть, прекратить все, пока не поздно? Строго говоря, она уже отомстила Двойнику. Страху он натерпелся по самое не могу. И что толку мстить, если Двойник все равно не узнает, кто ему так качественно напакостил? Не станет же Алёна кричать, подобно лягушке-путешественнице: «Это я! Это я! Это я придумала!» Себе дороже выйдет… А потому – не попросить ли Санчу отвезти Двойника на то же самое место, откуда они его взяли?
Алёна задумчиво посмотрела по Санчин блестящий подбритый затылок с кокетливой прядкой. Нет, от нее так просто не отделаться. Придется все же дело довести до конца. Ведь еще нужно получить от парочки координаты SF… Не здесь же, при Двойнике, об этом спрашивать? А сам Денис насчет них что-то помалкивает. Неужели не удалось найти? Тогда что – все зря?
И еще вопрос: настолько ли уж нужны Алёне те самые координаты, чтобы ради них мучить другого человека? Неужели ее по-прежнему так уж разбирает желание мстить?
Она так задумалась, что даже не заметила, как «Хендэ» оказался в знакомом проулке близ Сенной площади.
– Приихалы! – объявила Санча почему-то слегка по-малороссийски. – Ну так чо, – добавила она тут же по-нижегородски, – выгружаемся?
– Пора, пора, – пропел Денис. – Я уже вся теку!
Санча закашлялась от смеха.
Двойник был малый, конечно, крепкий, спортсмен все же, однако против Санчи он, со всей своей крепостью, оказался не орел. Нет, не орел. С легкостью необыкновенной она выволокла его из машины, поставленной у самого подъезда, и, стиснув могучими ручищами так, что он и пикнуть не мог, втащила на второй этаж. Алёна смотрела ошарашенно, Денис шепнул:
– Санча всю жизнь тяжелой атлетикой занималась, штангу ворочала, ей этот чувак легче перышка.
Теплые губы его щекотали ухо Алёны, голос дрожал и срывался. Чувствовалось, о сестре он говорит просто для приличия, а на самом деле все мысли его о другом. Мысли Алёны – тоже. Вся разница между ними была в том, что она изо всех сил мечтала избежать того, о чем страстно мечтал Денис.
Санча втащила Двойника в квартиру, проволокла в дальнюю комнату и швырнула на диван.
Шторы были не задернуты, фонарь, стоящий на противоположной стороне улицы, давал довольно света, чтобы не натыкаться в темноте друг на друга и на стены. И все же было темно, очень темно.
– Пойду машину под фонарь поставлю, – сказала Санча. – В окошко буду поглядывать, а то не дай бог что случится… Места тут диковатые!
Убедившись, что с дивана Двойник никуда не денется и что лежать ему вполне удобно, Алёна потянула Дениса в соседнюю комнату. Только за ними закрылась дверь, как парень ее немедля облапил.
– Погоди, – оттолкнула его Алёна. – Погоди немного. Я хотела спросить насчет адреса. Ты что-нибудь выяснил?
– Конечно! – лихо отозвался Денис.
– Что именно?
– Ну, это несерьезно, – отозвался тот. – Утром деньги, вечером стулья. Сначала…
И он снова схватил Алёну, пытаясь ее поцеловать.
– Сначала ты, – бормотал бессвязно, – потом я…
Его напряженная плоть упиралась в бедро Алёны, и она понимала: Денис вряд ли вообще понимает, что несет. Сейчас от него мало толку будет как от источника информации. Пока он не получит своего, в его голове не прояснится.
– Алёна… – бормотал Денис, и ей казалось, что мальчишка поет. – Алёна… Алёна… Это невыносимо… Алёна…
– Вы чего так спешите? – раздался обиженный голос Санчи, и в дверях нарисовался высокий широкоплечий силуэт. Просто удивительно: громоздкая штангистка умудрялась передвигаться столь бесшумно и невесомо, что ни одна из скрипучих половиц даже не дрогнула. – А где же обещанная оргия? Где искомый группен? Зря мы сюда красафчега волокли, что ли?!
– Боюсь, после этой оргии вы вообще мало что будете соображать, – усмехнулась Алёна. – Поэтому все же скажите мне сначала, что вам удалось узнать про Sperma forever. Кто он?
– Да стебарь какой-нибудь, кто ж еще? – пожала могучими плечами Санча. – Ну ты извини, не сломали мы коды. В самом деле, видать, парень фээсбэшнег. Или мент. В том-то вся и загвоздка. Понятно? Возможно, он выходит на форум именно с комитетской техники, вот мы и не можем туда прорваться. Приходится признать, что даже мы тут бессильны. Да и рваться нам на те сети особо опасно, как бы не прищемили шаловливые ручонки.
– Но вы же обещали! – вскрикнула Алёна.
– Слушай, ты такая хозяйственная, ну просто хозяйственное мыло! – прошипела Санча. – Тут речь о вечных ценностях идет – о любви, а ты время тянешь. Не смогли мы коды сломать, но ведь и ты нам группен еще не продемонстрировала. У меня вообще такое ощущение, что ты нам платить не намерена!
Ну, тут бритоголовая хакерша была права на все 250 процентов.
Ну, тут бритоголовая хакерша была права на все 250 процентов.
– Да пошла ты знаешь куда со своими шуточками? – рявкнула оскорбленная Алёна.
– Если вам указали на три буквы – возможно, это выход! – хохотнула неисправимая Санча. – Ну так что? Имей в виду, если ты откажешься с Дениской переспать, я отпущу того парня, которого мы сюда приволокли.
– Погодите, – Алёна опустила руку в карман. «Вальтер» привычно скользнул в ладонь. Неужели придется все же его вытащить? Ну, ежели единственным средством остановить разъяренную Санчу и ее влюбленного братца будет оружие…
Черт, ну надо же, а! Вот слышали бы те трое подонков, в смысле, падонкаф из поезда признания Дениса, видели бы, как он несчастен, потому что чувствует – его мечты не сбудутся… Да, может, они переменили бы свое отношение к Алёне, которую так унижали, так оскорбляли.
Но у нее еще будет время врачевать свое тяжело раненное самолюбие. Сейчас нужно вытянуть из Дениса максимум информации, прежде чем Санча снова начнет права качать.
– Значит, говоришь, не смог добраться до Sperma forever? – повторила она недоверчиво. – Но ты обмолвился, что взламывал коды РЖД. Как же так? А эти не смог?!
– Ну, тут и ежу понятно – до РЖД куда проще добраться, чем до ФСБ, – усмехнулась Санча. – Но ты не уходи от темы, не уходи!
– Никуда я не ухожу, – огрызнулась Алёна. – Значит, взламывал… А зачем?
– А что? – насторожилась Санча.
– Да ты Денису дай хоть слово сказать! Что он стоит как немой?
– Взламывал для одного… дела. Попросили меня, вот и все, – чуть слышно отозвался «немой».
– Кто?
– А твоя какая забота? – опять начала задираться Санча. – Неужели ты думаешь, кто-то когда-то ответил бы на такой вопрос?
Алёна вздохнула. Да, глупо… Сейчас Денис насторожен, чует уже, что не обломится ему вожделенный секс со знаменитой писательницей, ну и ничего от него не добьешься, конечно. Да еще бритоголовая лезет не в свое дело.
– Еще один вопрос. Ты хорошо знаешь друзей своего сводного брата?
Близнецы переглянулись и спросили настороженным хором:
– А что?
Вообще она предполагала, каков будет ответ, но все же нужно было уточнить:
– Тебе такое имя – Роман Данилевский – что-нибудь говорит?
Брат и сестра снова переглянулись и снова хором ответили:
– Нет. А это кто?
«Тот бедолага, которого мы с улицы Сурикова умыкнули и на старый диван связанным сунули», – могла бы сказать Алёна, но промолчала. Реакцию двух представителей поколения next предсказать было невозможно, вот она и не стала испытывать судьбу.
Значит, Денис действовал вслепую. Был, так сказать, слепым орудием в чужих руках. Ну что ж, вполне возможно, что так. Он свое дело сделал, проследил…
Голос Санчи внезапно прервал Алёнины мысли.
– Что за фуёвина? – выдохнула бритоголовая хакерша озабоченно и кинулась к окну.
– Что там? – насторожился Денис.
– Мент. Мент около машины ходит. Черти его принесли…
– Понятно… Дом вроде бы нежилой, а тут ваш несусветный лимузин стоит, – пробормотала Алёна, которая тоже подошла к окну и увидела невысокую фигуру в форме. Неподалеку стоял автомобиль ДПС. – Вот и решил проверить. Исполнить, так сказать, свой долг. Из благих побуждений.
– Благими намерениями выстлана дорога знаешь куда? – рявкнула Санча. – А вдруг решит заодно дом проверить? А у нас тут мужик связанный… Пинцет полный!
– Развязать его, может? – испуганно спросил Денис.
– Погоди, вдруг еще все обойдется. Может быть, мент сейчас уберется отсюда, – чуть слышно прошептала Алёна, словно тот мог ее услышать.
– Твоими бы устами да минет делать… – вздохнула Санча. – Ой, кажется, идет в подъезд! Дениска, слушай, похоже, кончерто гроссо отменяется, надо уходить. Выйдем как ни в чем не бывало, предъявим документы, скажем, хотели навестить знакомых, не знали, что дом пустой. Алёна, ты тут, наверное, в курсе, кого можно назвать из жильцов, если фамилию спросит?
– В этой квартире жила Ольга Фортунатова, а больше я здесь никого не знала.
– Ладно, – Санча уже тащила Дениса к выходу. – Ты закройся изнутри и не дыши. Если он поднимется проверить, если будет стучать, не открывай. Удастся нам ему глаза замазать – позвоним тебе на мобильный.
– Алёна, я тебе обязательно позвоню, – влачась за сестрой, лепетал Денис. – Я хочу еще раз с тобой встретиться, хочу… Слушай, Санча, может, ты одна выйдешь к менту? А я потом… Ты вообще можешь даже уехать, а я сам как-нибудь…
– Ну уж нет, извини, – потащила его за собой Санча. – У меня ж документов на машину нет.
– Алёна, я тебе напишу! Сегодня же! – пискнул уже из-за двери Денис.
– Не трудись! – бросила Алёна. – Я не отвечу!
– Прошла любовь, завяли помидоры, – прокомментировала напоследок Санча и затопала по ступеням, влача за собой братишку.
Алёна заперла дверь и подошла к окну. Брат и сестра были уже около машины. Впрочем, обстановка внизу царила мирная. Денис даже не показывал документы. Видимо, у милиционера не возникло никаких опасных подозрений, и вскоре монструозный «Хендэ» спокойно отчалил, а милиционер отправился к своей патрульной «волжанке».
Как ни была разъярена на «Виолу и Себастьяна» Алёна, у нее откровенно отлегло от сердца. А вдруг бы милиционер вздумал войти в дом, проверить ту квартиру, номер которой наверняка назвали ему Санча и Денис?
Конечно, Алёна не открыла бы, но все же… А вдруг Двойник каким-то образом освободил бы рот и поднял крик, услышав звонок?
Вообще надо проверить, как он там. Может, развязать его и… и пускай убирается?
Но как же быть со страшной местью? Неужели намерения останутся невоплощенными?
Нет уж…
Алёна осторожно вошла в комнату. Двойник лежал неподвижно, однако при ее появлении нервно дернулся, и она с облегчением перевела дух: жив, все в порядке.
Подошла, осторожно размотала повязку с его рта. Несколько мгновений Двойник мучительно шевелил онемевшими челюстями, облизывал пересохшие губы. Алёна настороженно ждала, что сейчас на нее обрушится брань, однако Двойник пробормотал чуть слышно:
– Пить хочу. Дай, пожалуйста, воды.
Ох, бедняга, конечно, он хочет пить! Наверное, все в горле у него не просто ссохлось, но даже окаменело.
И очень кстати. Потому что настало время осуществить ту самую страшную и ужасную месть…
Алёна открыла свою сумку. Вода не вода, но у нее было что дать попить Двойнику. Она приготовила два небольших тетрапака с апельсиновым соком марки «Любимый» (ха-ха!) и пластиковые трубочки к ним.
Однако в пакетах был не только апельсиновый сок, а кое-что еще. Собираясь сегодня «на дело», Алёна успела сбегать в магазин «Интим» на улице Минина и, посовещавшись немного с милой брюнеткой средних лет, которая стояла там за прилавком, купила флакончик некоего средства, произведенного основательными дойчами и названного «Каплями любви». В инструкции по применению написано, что это «любовные капли для повышения сексуального возбуждения у мужчины и женщины. Стимулируют половое влечение, усиливают либидо, сексуально тонизируют. Для приятных и пылких часов!». Далее советовалось добавлять «капли любви» в алкогольные напитки минут за двадцать до наступления «приятных и пылких часов».
Алёна опасалась, что плененный Двойник откажется пить алкогольные напитки. Начнет рваться, сопротивляться… А выпить сок – это как бы ни к чему не обязывает. Поэтому по пути домой она зашла в аптеку, купила там одноразовый шприц с толстой иглой, а потом в Spar’е, который разместился по соседству с ее домом, приобрела небольшую бутылочку коньяка. Нечто криминальное, конечно, таилось, таилось-таки в глубинах ее натуры (ну а как же, сколько раз она описывала в своих романчиках всевозможные преступления!), потому что она не меньше часу с превеликим удовольствием занималась приготовлением «адской любовной смеси»: сначала, продырявив иглой один пакетик с соком там, где была наклеена серебряная бумажка для трубочки, откачала оттуда десять миллилитров соку в шприц и перелила его в обычный стакан, затем добавила пять миллилитров коньяку и столько же – «капель любви». Обтерев пакет полотенцем, Алёна замазала дырочку бесцветным лаком для ногтей (накладывала медленно, в несколько слоев), и он, высохнув, надежно замаскировал пресловутые «рабочие отверстия» (реклама знаменитой куклы с жестким лицом не шла у нее из головы!). То же она проделала и со вторым тетрапаком.
Сейчас Алёна могла убедиться, что пакеты не протекли и заметить какие-то признаки внедрения в них совершенно невозможно. Тем паче – в такой темнотище!
Она вернулась в комнату, где на диване происходило некое шевеление, и сразу поняла, что Двойник пытался перегрызть путы на руках. Ну что ж, всякий уважающий себя пленник должен бороться за свою свободу.
Алёна произвела некие приготовления, потом села на диван. Ноздри Двойника расширились, но он ничего не сказал. Алёна помогла Двойнику сесть и просунула в его пересохшие губы трубочку. Двойник так и присосался к ней! Через полминуты оторвался, сказал виновато: