– Пойду поищу веник и швабру, – решила Вика и оглядела предстоящий фронт работ. В доме поддерживался порядок, это было заметно. Но влажная уборка не помешала бы. – Артур, а ты можешь пока заняться обедом. Мы снова живые и хотим есть.
Но Кривошапкин даже ухом не повел. Он сделал вид, что его это задание не касается. Его вынудили сюда приехать? Хорошо, он приехал. Но он и пальцем о палец не ударит ради общего дела. Поэтому он лег на диван и пристроил на животе ноутбук. Пробормотав что-то сердитое себе под нос, Вика отправилась на поиски веника.
Глава 4
Перед Аркадием лежал листок, на котором было напечатано всего несколько строк. Но он не торопился их прочесть, поскольку был погружен в свои мысли.
По правильному ли пути он пошел? Допустим, он узнает, кто такой Bolid, но что ему это даст? На самом ли деле этот человек что-то знает или просто так, похвастаться захотел? Отодвинув в сторону распечатку, Еремеев вошел на форум. Он не удивился, увидев сообщение, которого ждал весь день. Но когда его прочитал…
Bolid: Привет. Я пишу тебе это, потому что хочу помочь твоей дочери. Только я прошу: все, что ты сейчас прочитаешь, должно остаться строго между нами. Это секрет. Возможно, это даже коммерческая тайна, но я все равно скажу тебе, потому что нас объединяет общая беда. В общем, моя мама пошла на поправку после приема препарата, о котором я упоминал. Недавно был разработан новый, на основе предыдущего, и он еще лучше. Пока все еще в стадии эксперимента. И на этот раз подопытным кроликом выступил я сам. Нет, я не болен, просто решил испытать препарат на себе, чтобы узнать, нет ли у него побочных действий на человеческий организм. Знаешь, что самое интересное? От соединения с самым обычным йодом препарат превращается в некое подобие галлюциногена. Я испытал эйфорию, невероятный кайф, в общем, все то, что, наверное, испытывают какие-нибудь наркоманы. Но эффект кратковременный, длится всего несколько минут. При этом вреда организму вроде бы это не приносит. Эксперименты продолжаются, и если они покажут, что препарат безопасен, я думаю, можно начать формирование добровольной группы больных для его испытания. Следующим этапом будут дети, и если ты согласишься, то мы можем включить в детскую группу Кристину. Разумеется, это возможно лишь при условии, что испытания на взрослых дадут положительный результат.
Аркадий не верил своим глазам. Он несколько раз перечитал сообщение. Затем скопировал его и на всякий случай распечатал. Теперь он не сомневался, что ему стоит прочесть информацию, предоставленную начальником службы безопасности. Еремеев вглядывался в черные буквы и не верил глазам своим. Семнадцать лет? Школьник? Юный гений, который после уроков просиживает в лаборатории? Или это ошибка, или…
– Леня, то, что ты сегодня мне принес… Это и есть тот пользователь, который меня интересует? Да? Ясно. Тогда действуем так: пока просто следи за ним. Отчеты о его перемещениях и контактах мне на стол ежедневно. Потом я скажу, что делать дальше.
Илья в это время, не подозревая, что наделал, записывал в свой дневник ощущения от приема йодированного препарата. Его отвлек Беспалов.
– Илья, мы еще с тобой не говорили на эту тему, но я считаю своим долгом предупредить тебя, чтобы ты не распространялся о нашей работе. Ни о том, что собой представляет 26–12, ни о реакции на йод, ни о положительных результатах приема препарата твоей мамой. Кстати, ее предупреди тоже. Дело серьезное. Фармакология – один из самых прибыльных видов бизнеса. Это огромные деньги. Если кто-то узнает, то формулу могут увести из-под носа, подать заявку на патент и все. Любой злоумышленник может взвинтить цену на эффективную новинку, но еще хуже, если мы ненароком перейдем дорогу конкурентам. Они нас просто закопают и в прямом, и в переносном смысле этого слова. Представь, если у них готовится к выпуску препарат, на разработку которого потрачены миллионы? А тут мы. С более мощным и одновременно щадящим лекарством. Их инвестиции пойдут коту под хвост. Они этого просто не допустят…
Профессор продолжал говорить, а Илья словно окаменел. Он старался не выдать себя, но в ужасе подумал, что даже не знает, в сущности, кто такой Bjack. И есть ли на самом деле у него маленькая дочка, которая жестоко страдает. Что, если под личиной трепетного отца скрывается представитель фармакологической компании? Наверняка эти фирмы отслеживают рынок, а ведь для успешного сбыта нужно знать психологию потребителя. Нет ничего проще, чем надеть овечью шкуру и проникнуть в самую гущу пациентов, их родных и близких.
Конечно, это маловероятно, прикинул он. Скорее всего, все так, как Bjack ему рассказывал. Больная дочь, бесконечные попытки найти то самое лекарство, ночные бдения у компьютера в надежде, что в новостях промелькнет что-то спасительное. Где был Николай Валерьевич раньше? Почему, почему Илья сам не догадался, что болтать в таких случаях слишком опасно?!
– Я все понял, обещаю держать рот на замке, – как можно спокойнее сказал парень.
– Рассчитываю на твое благоразумие, – Беспалов был взволнован. – Надеюсь, ты осознаешь всю серьезность происходящего. Мы на грани открытия. Поэтому не стоит кричать об этом направо и налево.
– Не волнуйтесь, Николай Валерьевич, никому ни слова, – кивнул мальчик, хотя в животе словно кто-то связал кишки в тугой узел, а сердце колотилось так, как будто хотело пробить грудную клетку. Он явственно видел, как в голове мигала с противным звуком красная лампочка тревоги: «Утечка! Утечка! Внимание! Утечка информации!»
Николай Валерьевич кивнул с облегчением и вышел из лаборатории. Мальчик в отчаянии опустил голову на стол.
– Что случилось? – вновь раздался над ним голос профессора.
Черт! Он вернулся!
– Да нет, Николай Валерьевич, все в порядке, просто живот что-то разболелся.
– Знаешь, я думаю, это может быть связано с неожиданным успехом эксперимента, ты же помнишь, в таких случаях начинают вырабатываться определенные гормоны, ну и плюс психология играет роль. Тебе надо немного отдохнуть от лаборатории. Сходи-ка ты с друзьями в кино. Нечего тут все время сидеть. Давай-давай, не смотри на меня так.
Илья поспешно собрался, проверив, что он не забыл дневник – не дай Бог, профессор прочитает, как его любимый ученик принимал 34–12 с йодом. По голове точно не погладит. А то и вовсе ключи от лаборатории заберет.
Дома он уснул сразу, как только добрался до кровати. Проспал больше двенадцати часов и опоздал в школу.
Глава 5
В доме не нашлось ни швабры, ни веника. Вика пошла искать сарай, о котором сказал Артур, но повернула не туда и очень этому обрадовалась, потому что увидела под небольшим навесом мотоцикл. Конечно, не «Харлей Дэвидсон», но и не мопед за пятнадцать тысяч из сетевого гипермаркета. Она вспомнила, как ездила на мотоцикле с Димой. Как давно это было… Ей было только восемнадцать, и когда она летела вперед, крепко прижимаясь к любимому мужчине, ей казалось, что другого такого момента уже не будет. Вот он – пик счастья: адреналин, любовь, молодость и чуточку безрассудства смешались в крепком коктейле, и Вика пила его большими глотками. А надо было пить понемножку, грустно подумала она. Чтобы хватило на всю-всю жизнь.
Вика подошла поближе к мотоциклу, погладила блестящие хромированные детали, вдохнула знакомый запах кожи, резины, бензина. Вдруг ей захотелось нажать на педаль. Просто так. Тряхнуть стариной. Она огляделась по сторонам: не видит ли кто, и оседлала железного коня. Он явно тут застоялся, вон какой слой грязи на нем. Задумавшись о прошлом, Вика не заметила, как сделала все на автомате – надела шлем, завелась, поехала… Когда Артур и Сергей в изумлении выскочили из дома, ее уже и след простыл.
Она сама не знала, куда едет, но поскольку других дорог поблизости не наблюдалось, Вика повернула на шоссе, по которому они приехали сюда с вокзала. Въехав в город, она чуть снизила скорость и, стоя на светофорах, стала посматривать по сторонам. Вывеска над одним из кафе – «Как у мамы» – вдруг напомнила ей, что она проголодалась. Кое-какие деньги у нее были, поэтому она решила спустить их в кафе. Девятнадцать лет, мотоцикл – это пьянило и напоминало прошлое. По такому случаю надо хотя бы чашку кофе выпить.
А еще нестерпимо хотелось курить. Вика и забыла, что тело тоже может каким-то образом подчинять душу. Неожиданно она оценила свою прежнюю свободу от вредных привычек – меньше поводов для беспокойства, меньше зависимости от бренной оболочки. А свобода от тела и вовсе снимает необходимость волноваться о крыше над головой и о прочих вещах, как еда, сон, туалет, секс. Есть возможность подумать о вечном без суеты, не отвлекаясь ни на что.
В разгар рабочего дня народу в кафе было не очень много. Вика без труда отыскала свободный столик в зале для курящих и села у окна. На нее устремились любопытные взгляды. Да что же это такое, поесть нормально не дают! Вика гневно посмотрела на каждого без исключения посетителя и, убедившись, что в ответ все смущенно отвели глаза и уставились в свою тарелку или на спутников, с которыми явились сюда, снова повернулась к окну. Едва она это сделала, как ей снова показалось, что кто-то на нее смотрит. Что это за странное свойство? Что за шестое или седьмое чувство, когда люди знают, что на них кто-то смотрит, даже если они этого не видят? Вика обнаружила, что это чувство у нее обострилось после смерти настолько, что взгляды посторонних людей она ощущала физически, а не просто интуитивно.
Резко обернувшись, она увидела, что на нее смотрит какая-то рыжая девушка, немного похожая на нее саму: короткая стрижка, пирсинг, яркий макияж. Незнакомка, встретившись взглядом с Викой, улыбнулась одним уголком накрашенного рта. Потом вдруг подошла к ней и уселась напротив.
– Привет, – сказала она неожиданно приятным голосом. Это прозвучало как-то слишком интимно, так что Вика заподозрила, что ее с кем-то перепутали.
– Привет, – неуверенно ответила она. – Я Вика, – добавила она на всякий случай. Светлый говорил, что она может воспользоваться любым именем. И Вике захотелось снова ощутить себя хотя бы частично прежней.
– Очень приятно, Лекс, – произнесла странная девушка. Но не встала и не ушла. Чего ей надо?
– Как дела? – продолжала Лекс.
– Э-э, а ты меня ни с кем не путаешь? Я тебя впервые вижу. Я вообще тут никого не знаю, первый раз в Новосибе.
– Ясно, – широко улыбнулась новая знакомая. – Теперь знаешь. Меня.
– Ваш заказ, пожалуйста. – Официантка поставила перед Викой дымящийся стейк, салат «Столичный» и чашку эспрессо. Потом бросила короткий взгляд на Лекс и, сняв со своего подноса стакан яблочного сока, поставила его перед ней.
– К кому приехала? – Лекс обхватила трубочку пухлыми губами и стала медленно втягивать сок в себя, исподлобья глядя на Вику густо подведенными глазами. Вика почувствовала, что ее кадрят. Еще раз поглядев на рыжую, она стала медленно догадываться, что к чему. Похоже, Лекс приняла ее не за ту.
– Послушай, – начала было Вика в надежде расставить все точки над «ё», но тут дверь кафе распахнулась, и внутрь влетела гламурная длинноволосая блондинка. Она словно сошла с обложки глянцевого журнала, до того была хороша. С воплем «Ах ты-ы-ы!» блондинка обрушила на голову Лекс свою сумку.
– Детка, мы же уже все обсудили, – поморщилась рыжая. – Давай не будем устраивать скандалов.
– Это из-за нее? – возмущалась блондинка, тыча наманикюренным пальчиком в сторону Вики. – Да она же на парня похожа. Ты мне говорила, что тебе нравится женственность! Ты говорила, что я похожа на Веру Брежневу!
– Исчезни, – утомленно отмахнулась от нее Лекс. – Мы расстались. Точка!
Блондинка продолжала верещать, тогда Лекс невозмутимо написала свой номер телефона на салфетке и придвинула его к обалдевшей от всего происходящего Вике со словами: «Позвони, буду ждать». Колоритная парочка удалилась из кафе, продолжив разборки на улице. Салфетку с номером телефона Вика сунула в карман, сама не зная, почему. Ей было очень весело. Она сначала изо всех сил сдерживала улыбку, но потом, отвернувшись к окну, тихо рассмеялась.
…Сергей стоял перед зеркалом и пытался понять, привлекателен он в этом теле для женщин или нет. Он сгибал-разгибал руки, напрягая бицепсы и трицепсы, и с удовлетворением констатировал, что нынче не такие уж и хлюпики работают в НИИ, хотя, конечно, до его прежних бицепсов этому лаборанту было далеко. Смущало только лицо. Какое-то оно было слишком хорошее, что ли. Доброе, открытое, доверчивое. Девушки не таких любят. Им нужны плохие мальчики, уверенные в себе и излучающие опасные флюиды. Если же этого нет, компенсировать недостаток мужественности можно только деньгами. По крайней мере, весь предыдущий жизненный опыт Сереги говорил об этом. А откуда у лаборантов деньги?
Сергею уже очень давно хотелось познакомиться с какой-нибудь женщиной и попробовать с ней закрутить роман, чтобы проверить, насколько идентичны биомуляжи живым людям. Но сначала ему подсунули тело ребенка, потом он за Андрюху переживал, потом все как-то времени не было. В прошлый раз его и вовсе угораздило опоздать на раздачу тел, и ему пришлось быть грудастой блондинкой. Вспомнив об этом, Сергей вздохнул с облегчением. Пусть бицепсы не слишком радуют рельефностью, и биография лаборанта слегка мешает ощутить себя в этом теле «своим» в полной мере, но, по крайней мере, это мужской биомуляж.
– Серега, подойди! – позвал его из другой комнаты Артур.
– Чего надо? – недовольно отозвался Сергей. Обычно Артур обращался к нему, когда требовалось что-то подать, принести, разузнать. Манипулятор хренов.
– Ну подойди, – настаивал Кривошапкин. А через несколько секунд добавил: – Пожалуйста.
О! Это что-то новенькое. Волшебные слова Артур не жаловал. Наверное, считал, что магии денег ему достаточно. Лавров немедленно испытал приступ любопытства, но решил всячески его скрывать.
– Ну, чего? – не слишком вежливо произнес Сергей, входя в маленькую спаленку. Артур сидел у подоконника, на котором стоял ноутбук, и с досадой смотрел в монитор.
– У тебя с физикой как? – спросил Кривошапкин таким тоном, словно заранее знал, что ответ на этот вопрос его не слишком порадует.
– Ну-у, я помню, что Ньютон там был, Эйнштейн, – напряг извилины Сергей.
– А конкретнее можешь?
– Да зачем мне физика? Чтобы преступников ловить, формулы не нужны. У меня твердый «трояк» всегда был.
– Ясно, – мрачно кивнул Артур. – Иди тогда.
– Нет, погоди, одна голова хорошо, а две лучше. Ты мне по порядку расскажи. Вдруг я что-то вспомню.
– Мне не надо что-то, мне надо вспомнить курс физики за десятый и одиннадцатый класс. Я тут скачал учебники, чтобы подготовиться к заданию. Я же, блин, учитель физики! Вряд ли ты способен выдать мне такой объем знаний. Ты же, небось, даже имя учительницы по физике не знал никогда.
– Че эт? – оскорбился Сергей. – Оксана Анатольевна! – гордо заявил он и победоносно посмотрел на Артура.
– Оксана Анатольевна, – передразнил тот Лаврова. – Ну и что толку мне от того, что ты вспомнил, как ее зовут?
– Ты же сам спросил, – возмутился Сергей.
– Ладно, – устало сказал Артур. – Ты иди, я сам тут разберусь с этими… анджелиноджоулями. Кстати, где Вика?
– Не знаю, не звонила.
– А вдруг заблудилась? Она же города не знает!
Сергей тут же набрал номер Вики, но в ответ услышал только противное пиликанье и механический женский голос, который сообщал, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
– Вот еще не хватало за нее переживать, – проворчал Лавров, нажимая «отбой».
Мужчины прождали Вику еще час, но ее все не было. Вечером у домика раздался рокот мотора, через пару минут в комнату влетела взъерошенная Вика.
– Здорово, парни, – помахала она рукой. – Не поверите, что сегодня со мной было. Я, наивная девочка, думала, что надо мужиков в темных переулках бояться, а оказывается, тетки тоже бывают не в себе. Какая-то ко мне сегодня пристала, телефончик сунула. Что есть поесть?
– Тебя целый день где-то носит, а потом ты требуешь еды, и даже не считаешь нужным сказать, где была, и почему не звонила! – Артур сделал паузу, набирая побольше воздуха в легкие, и уже раскрыл рот, чтобы продолжить нотацию, но Вика его перебила.
– Стоп, ребята, мне что, пятнадцать лет? Вы мне не папочка с мамочкой. Я ездила по городу, смотрела окрестности, нам тут ориентироваться надо, вообще-то. А не звонила, потому что телефон разрядился. Так еда есть или нет?
– Пельмени сварил, – буркнул Артур. – Там в морозилке нашлась большая пачка.
– Спасибо, папуля, – нарочито сладким голоском пропела Вика, снимая с полки чистую тарелку.
…Утро настало слишком быстро. Грешникам с каждым заданием все труднее было привыкать к тому, что тела требуют еды, сна, умывания, теплой одежды. С трудом разлепив глаза под надрывающийся в десятый раз будильник, троица выползла из постелей. В доме не было водопровода, зато стоял рукомойник с остывшей за ночь водой. Апрельское утро встретило их не то что прохладой, а прямо-таки морозцем.
– Я слышала, что льдом полезно протирать лицо, морщин не будет. – Вика стучала зубами, закутавшись в клетчатый плед, разглядывая себя в зеркало. Черный ирокез обмяк, макияж размазался, нужно было срочно приводить себя в порядок.
– Серега, как так вышло, что печка не грела? – напустился на Лаврова Артур.
– Я же в городе с централизованным отоплением прожил всю жизнь. Откуда мне помнить, что на ночь надо печку топить? Раз ты такой умный, сам бы и топил, – огрызнулся Сергей.
– Теперь горячей воды будем сто лет дожидаться, а нам на задание! – Артур все больше раздражался.
Его бесили любые неудобства, а необходимость тащиться в деревянный туалет на улицу сделала его сложный характер и вовсе невыносимым. Он любил принять с утра горячий душ с эффектом тропического ливня, размеренно вкусно завтракать в комфортной кухне, обустроенной по последнему слову техники, надеть свежую сорочку… Этот сырой домишко на грязном участке никак не вписывался в его понятия об идеальном или хотя бы сносном утре.
– Тут в гараже машина стоит, – оповестил Сергей, входя в дом с ведром воды для рукомойника. – Конечно, не «мерседес», зато не пешком ходить.
– А завтракать чем? – сердито спросил Артур.
– В городе позавтракаем. Заодно продуктов купим.