Кинг рыгнул и пустил по кругу пачку «Куа». Потом открыл бутылку саке и сделал большой глоток. Водка была неприятной и крепкой, однако смывала чересчур жирный привкус супа.
— Держите, — протянул он бутылку Питеру Марлоу.
Все выпили и закурили.
— Эй, Текс, как насчет кофейку? — зевнул Кинг.
— Лучше подождать несколько минут, прежде чем открывать дверь, — предложил Браф, не заботясь о том, открыта ли дверь или нет. — О, Боже, я чувствую себя прекрасно!
— А я так набил живот, что думаю, взорвусь, — потянулся всем телом Питер Марлоу. — Это была, без сомнения, самая лучшая…
— Ради Бога, Питер. Мы все только что сказали это. Мы все это знаем.
— Но я считал своим долгом добавить.
— Как ты организовал это? — обратился Браф к Кингу, сдерживая зевоту.
— Макс рассказал эту историю, ну, что собака убила курицу. Я послал Дино к Хокинсу. Он отдал собаку ему. В качестве мясника мы пригласили Курта. Моя доля — задняя часть тушки.
— Почему Хокинс отдал собаку Дино? — спросил Питер Марлоу.
— Он ветеринар.
— Понятно!
— Черта с два, — сказал Браф. — Он из торгового флота.
Кинг пожал плечами.
— Значит, сегодня он стал ветеринаром. Перестал врать.
— Ну ты и молодец. Чертовский молодец!
— Спасибо, Дон.
— Как… как Курт убил ее? — спросил Браф.
— Я не интересовался.
— Как обычно, приятель, — вмешался Мак. — А теперь давайте сменим тему, а?
— Хорошая мысль.
Питер Марлоу встал и потянулся.
— Что будем делать с костями? — спросил он.
— Мы вынесем их потихоньку, когда будем уходить.
— Как насчет небольшой партии в покер? — предложил Ларкин.
— Хорошая мысль, — бодро согласился Кинг. — Текс, ты ставишь кофе. Питер, приберитесь немного. Грант, вы караулите дверь. Дон, как насчет того, чтобы собрать посуду?
Браф тяжело поднялся.
— А ты чем, черт возьми, собираешься заняться?
— Я? — Кинг поднял брови. — Я собираюсь просто сидеть.
Браф посмотрел на него. Все они посмотрели на Кинга. Потом Браф сказал:
— Я серьезно намеревался произвести тебя в офицеры, просто для того, чтобы получить удовольствие от разжалования тебя в рядовые.
— Получите нагоняй, — сказал Кинг, — и это не принесет вам ничего хорошего.
Браф посмотрел на остальных, потом опять на Кинга.
— Ты, вероятно, прав. Я окажусь под трибуналом. — Он засмеялся. — Но нет такого закона, по которому я не могу выиграть у тебя деньги.
Он вытащил пятидолларовую бумажку, кивнув на колоду карт в руках Кинга.
— Старшая карта выигрывает!
Кинг раскинул карты.
— Берите карту.
Браф злорадно показал даму. Кинг посмотрел на колоду, потом взял карту — валет.
Браф усмехнулся.
— Вдвое или ничего.
— Дон, — примирительно сказал Кинг, — выйдите из игры, пока вы выигрываете. — Он вытащил другую карту и перевернул ее лицевой стороной. Это был туз. — Я мог также просто вытащить другого туза — это ведь мои карты!
— Почему же, черт возьми, ты тогда не обыграл меня? — спросил Браф.
— Послушайте, капитан. — Удивление Кинга было беспредельным. — Было бы невежливо забрать ваши деньги. В конце концов, вы наш бесстрашный командир.
— Чтоб тебя! — Браф начал собирать тарелки и котелки.
Этой же ночью, когда большинство пленных в лагере спало, Питер Марлоу лежал под противомоскитной сеткой, бодрствуя, не испытывая желания заснуть. Он вылез из постели и через лабиринт противомоскитных сеток вышел на улицу. Брафу тоже не спалось.
— Привет, Питер, — тихо окликнул его Браф. — Идите сюда, посидим. Тоже не спится?
— Пока не хочется, чувствую себя прекрасно.
Их окутывала бархатная ночь.
— Замечательная ночь.
— Да.
— Вы женаты?
— Нет, — ответил Питер Марлоу.
— Счастливчик. Не думайте, что быть неженатым так уж плохо. — Браф помолчал минутку. — Я схожу с ума, не зная, что с ней сейчас.
— Ничего, — автоматически ответил Питер Марлоу. Нья ожила в его мыслях. — Не волнуйтесь.
Он мог с таким же успехом сказать «не дышите».
— Я не стал бы винить ее, как женщину. Прошло столько времени с тех пор, как мы расстались, столько времени. Это не ее вина.
Браф трясущимися руками свернул сигарету, смешав немного высушенной заварки и табак из окурка «Куа». Закурив, он глубоко затянулся, потом передал сигарету Питеру Марлоу.
— Спасибо, Дон. — Он покурил, потом вернул окурок.
Они докурили в молчании, мучаясь своими мыслями. Потом Браф встал.
— Пора на боковую. Увидимся, Питер.
— Спокойной ночи, Дон.
Питер Марлоу оглядел ночной лагерь и опять разрешил себе помечтать о Нья.
Он понимал: ему, как и Брафу, сегодня ночью оставалось только мечтать о женщине, иначе он не сможет заснуть.
Глава 16
Наступил день победы в Европе, и пленные в Чанги ликовали. Однако для лагеря это был еще один день, который ничего не изменил в его жизни. Еда осталась прежней, небо тем же, жара той же, болезни, мухи и пустое времяпрепровождение — все оставалось без изменений. Грей по-прежнему следил и ждал. Его осведомитель известил о том, что скоро бриллиант перейдет из рук в руки. Очень скоро. Питер Марлоу и Кинг ждали этого дня с одинаковым беспокойством. Оставалось четыре дня.
Пришло время, и Ева принесла потомство — 12 крысят. Кодовое обозначение дня рождения — «день Би»[19] — здорово забавляло Кинга и его приятелей: Грей узнал о «дне Би» от своего осведомителя и в этот день кружил вокруг хижины, обыскивая всех подряд в поисках часов или того, что предстояло продать в день товарообмена.[20] Тупой коп! Кинга не беспокоило еще одно напоминание о том, что в хижине есть осведомитель.
Был зачат третий помет.
Теперь под хижиной было семьдесят клеток. Четырнадцать — уже заняты. Вскоре должны заполниться еще двенадцать.
Мужчины решили проблему с именами самым простым способом. Особям мужского пола давали четные номера, особям женского — нечетные.
— Послушайте, — сказал Кинг, — нам надо готовить новые клетки.
Они сидели в хижине и проводили совет директоров. Вечер выдался прохладным и приятным. Убывающий месяц скрывался за облаками.
— У нас почти не осталось материалов, — сказал Текс. — Кончилась металлическая сетка. Давайте попросим австралийцев помочь нам.
— Если мы сделаем это, — медленно сказал Макс, — они наверняка захватят все предприятие.
Жизнь обитателей американской хижины была целиком сосредоточена вокруг живого болота, которое быстро размножалось под полом. Команда из четырех человек уже удлинила щель, проделав в ней ходы. Теперь у них было полно места под клетки, но не было проволоки для их изготовления. Проволока была совершенно необходима; впереди снова маячил «день Би», а вскоре еще один, потом еще.
— Найти бы дюжину парней, которым можно доверять, дать им самок и позволить развести свои фермы, — задумчиво сказал Питер Марлоу. — А мы давали бы им производителей.
— Не пройдет, Питер, нам не удастся сохранить все это в секрете.
Кинг свернул сигарету и вспомнил, что дела в последнее время идут плохо, и у него уже целую неделю не было ни одной фабричной сигареты.
— Единственное, что можно сделать, — сказал он после секундного размышления, — это ввести в дело Тимсена.
— Этот вшивый австралиец и так уже серьезно мешает делу, — сказал Макс.
— У нас нет другого выхода, — категорично заявил Кинг. — Нам надо строить клетки, а он единственный парень, который знает, как провернуть это, и единственный, кому я поверю, если он пообещает держать рот на замке. Если ферма заработает по плану, доходов от нее хватит на всех. — Он посмотрел на Текса. — Иди, приведи Тимсена.
Текс пожал плечами и вышел.
— Пошли, Питер, — позвал Кинг, — проверим, как там внизу.
Первым через люк спустился Кинг.
— Боже правый, — воскликнул он, увидев, как все раскопано. — Если мы подкопаем еще немного, эта чертова хижина завалится, и тогда где, черт возьми, мы окажемся!
— Не беспокойся, шеф, — гордо сказал Миллер. Он отвечал за раскопки. — Я сделал план, поэтому мы можем обходить бетонные сваи. У нас достаточно места для полутора тысяч клеток, если мы найдем сетку. Да, да! И мы можем вдвое увеличить место для клеток, если достанем доски, чтобы укрепить траншеи. Тут делать нечего!
Кинг прошелся вдоль главной траншеи. Адам увидел его и яростно бросился на сетку, собираясь разорвать Кинга на части.
— Дружеский прием, а?
Миллер усмехнулся.
— Эта сволочь откуда-то тебя знает.
— Может быть, подождать с размножением? — сказал Питер Марлоу. — До тех пор, пока не будут готовы клетки.
Миллер усмехнулся.
— Эта сволочь откуда-то тебя знает.
— Может быть, подождать с размножением? — сказал Питер Марлоу. — До тех пор, пока не будут готовы клетки.
— Все упирается в Тимсена, — ответил Кинг. — Если кто и сможет достать нам сетку, так это его воровская шайка.
Они вылезли обратно в хижину и смыли грязь. После душа почувствовали себя лучше.
— Привет, приятель, — Тимсен прошел через хижину и сел. — Вы, янки, боитесь, что вам яйца поотрывают или еще что-нибудь? — Он был высокий и крепкий, с глубоко посаженными глазами.
— О чем ты?
— Вы, ублюдки, без конца копаете противовоздушные щели. Думаете, что все чертовы военно-воздушные силы собираются нанести удар по Чанги?
— Осторожность не повредит. — Кинг снова задался вопросом, стоит ли им пускать в дело Тимсена. — Скоро начнутся налеты на Сингапур. А когда это произойдет, мы собираемся сидеть под землей.
— Они никогда не будут бомбить Чанги. Они знают, что мы здесь. По крайней мере, англичане об этом знают. Конечно, когда в воздухе янки, никогда нельзя угадать, куда, черт побери, полетят бомбы.
Ему устроили экскурсию. Он сразу же заметил размах предприятия. И перспективу.
— Боже мой, приятель, — пробормотал Тимсен, переводя дыхание, когда они вернулись назад в хижину. — Я должен отдать вам должное. Бог мой! А мы-то решили, что вы просто испугались. Бог мой, у вас там должно хватить места для пятисот или шестисот…
— Для полутора тысяч, — небрежно оборвал его Кинг, — и скоро наступит «день Би».
— «День Би»?
— День рождения.
Тимсен рассмеялся.
— Так вот что такое «день Би». Мы неделями пытались понять, что это значит. Ох, честное слово. — Он гулко захохотал. — Ох и умные, черти!
— Должен признаться, идея принадлежит мне. — Кинг старался скрыть гордость, но это у него не получилось. В конце концов, это действительно его идея. — В «день Би» мы получим по меньшей мере девяносто крысят. Еще через раз их будет около трехсот.
Брови Тимсена поднялись так высоко, что почти коснулись волос на лбу.
— Скажу тебе, что мы собираемся делать. — Кинг сделал паузу, перепроверяя предложение, которое готовился сделать. — Ты поставляешь нам необходимое количество мате риалов для изготовления еще тысячи клеток. Мы доведем общее количество крыс до тысячи, оставив только лучших. Ты продаешь продукцию, а прибыль мы делим пятьдесят на пятьдесят. При таком размахе дела заработать смогут все.
— Когда начнем продавать? — сразу спросил Тимсен. Даже сейчас, когда открылись большие возможности, он чувствовал себя не в своей тарелке.
— Мы будем давать тебе десять задних ног в неделю. Сначала пустим в дело самцов и придержим самок. Мы подчеркиваем, только задние ноги. Потом увеличим количество.
— Почему только десять для начала?
— Если сразу продадим большую партию, возникнут подозрения. Не надо спешить.
Тимсен минуту раздумывал.
— Ты уверен, что… э… мясо будет нормальным?
Теперь, когда они договорились, Кинг почувствовал брезгливость. Но, черт, мясо есть мясо, а бизнес есть бизнес.
— Мы просто предлагаем мясо.
Тимсен покачал головой и поджал губы.
— Мне не нравится, что я буду продавать мясо крыс моим австралийцам, — сказал он привередливо. — Видит Бог! Это плохо. Я говорю «нет». Не то, чтобы я… ну… мне вообще это кажется не правильным. Продавать моим австралийцам.
Питер Марлоу согласно кивнул, чувствуя тошноту.
— И моим ребятам тоже.
Все трое посмотрели друг на друга. «Да, — сказал себе Кинг, — это выглядит совсем непривлекательно. Но мы обязаны выжить». И… неожиданно его озарило.
Он побледнел и твердо сказал:
— Соберите… соберите… остальных. У меня блестящая идея!
Американцы собрались быстро. Они напряженно следили за Кингом. Он успокоился, хотя ничего пока не сказал. Он просто курил, явно не замечая остальных. Питер Марлоу и Тимсен обеспокоенно переглянулись.
Кинг встал, и напряженность возросла. Он погасил сигарету.
— Парни, — начал он, и голос его был слабым, в нем слышалась необычная усталость. — «День Би» был четыре дня назад. Мы ожидаем… — он сверился с нарисованным на стене графиком увеличения приплода, — …да, что увеличим наше поголовье до сотни или чуть больше. Я заключил сделку с нашим другом и партнером Тимсеном. Он поставит нам материал для тысячи клеток. К тому времени, когда нужно будет расселять молодых, проблема с клетками будет решена. Он и его группа будут сбывать продукцию. Нам остается сосредоточиться на улучшении породы. — Он остановился и пристально оглядел каждого. — Парни! Через неделю, начиная с сегодняшнего дня, ферма начнет продажу.
Теперь, когда этот день был установлен, их лица вытянулись.
— Ты вправду считаешь, что мы должны продавать? — опасливо спросил Макс.
— Не помолчишь ли ты. Макс?
— Я ничего не знаю насчет продажи, — сказал Байрон Джонс III, беспокойно трогая глазную повязку. — Эта мысль заставляет меня…
— Помолчите, ради Бога! — раздраженно попросил Кинг. — Парни! — Все наклонились вперед, когда, стараясь превозмочь себя, Кинг заговорил едва слышным шепотом. — Мы будем продавать мясо только офицерам! Начальству! От майоров и выше.
— О, Бог ты мой! — выдохнул Тимсен.
— Боже правый! — сказал Макс вдохновленно.
— Как? — переспросил Питер Марлоу ошеломленно. Кинг чувствовал себя богом.
— Да, офицерам. Не всем, конечно. Они единственные в лагере, кто может позволить себе покупать мясо. Вместо массового бизнеса мы превратим его в торговлю деликатесами.
— И пусть эти мерзавцы покупают себе крыс. Вы ведь не будете переживать, ведь вам хочется накормить их этим мясом? — сказал Питер Марлоу.
— Вы чертов пижон, — благоговейно произнес Тимсен. — Гений. Я знаю троих таких сволочей. Я бы отдал свою правую руку, чтобы посмотреть, как они жрут мясо крыс, а потом рассказать им…
— Я знаю двоих, — сказал Питер Марлоу, — которым с удовольствием подарил бы мясо, не говоря уже о продаже. Но эти педики могут учуять запах крысы.
Макс встал и перекричал смех.
— Послушайте, ребята. Послушайте. Послушайте минуту. — Он повернулся к Кингу. — Ты знаешь, я не, я не… — Он был так взволнован, что говорил с трудом. — Я не… я не всегда был на твоей стороне. Вреда я не принес. Это свободная страна. Но это… это такое большое… такое… а, ну… — Он с серьезным видом протянул руку. — Я хочу пожать руку человеку, которому пришла в голову такая мысль! Думаю, мы все должны пожать руку настоящему гению. От имени рядовых всего мира — я горжусь тобой! Ты — король!
Макс и Кинг пожали руки.
Текс в восторге раскачивался из стороны в сторону.
— Селларс, и Праути, и Грей, — он в списке…
— У него нет денег, — сказал Кинг.
— Черт, мы ему их одолжим, — сказал Макс.
— Нельзя нам этого делать. Грей не дурак. Он заподозрит неладное, — сказал Питер Марлоу.
— Как насчет Торсена, этого мерзавца…
— Никого из американских офицеров, — вежливо сказал Кинг, — ну может, одного или двух.
Веселье быстро стихло.
— Как насчет австралийцев?
— Оставьте это мне, приятель, — откликнулся Тимсен. — У меня на уме есть три дюжины клиентов.
— Как насчет англичан? — спросил Макс.
— Мы можем кого-то из них выбрать. — Кинг чувствовал себя большим, могущественным и был полон энтузиазма. — Повезло тем ублюдкам, у которых есть деньги или возможность достать, именно их мы и накормим, а потом расскажем, что они съели, — сказал он.
Как раз перед отбоем Макс торопливо проскользнул в дверь и прошептал Кингу:
— Сюда идет охранник.
— Кто?
— Шагата.
— Хорошо, — сказал Кинг, стараясь не выдавать волнения. — Проверь, чтобы все часовые были на местах.
— Иду. — Макс торопливо ушел.
Кинг наклонился к Питеру Марлоу.
— Может быть, это ошибка, — нервно сказал он, — пошли, надо быть готовыми.
Он выскользнул из окна и убедился, что брезентовый полог опущен. Потом он и Питер Марлоу вошли под полог и стали ждать.
Шагата просунул голову под полог и, узнав Кинга, тихо проскользнул внутрь и сел. Он прислонил винтовку к стене и предложил пачку «Куа».
— Табе, — сказал он.
— Табе, — ответил Питер Марлоу.
— Привет, — сказал Кинг. Рука его дрожала, когда он брал сигарету.
— У тебя есть что-нибудь для продажи? — с присвистом спросил Шагата.
— Он спрашивает, есть ли у вас что-нибудь для продажи?
— Скажите ему — нет.
— Мой друг огорчен, что сегодня ему нечем удивить человека с таким хорошим вкусом.
— Будет ли у твоего друга такая вещь через, скажем, три дня?
Кинг с облегчением вздохнул, когда Питер Марлоу перевел ему.