— Она не даст нам уйти, Вил, — даже если получит эльфиниты. После того что она сделала с Хебелом — нет.
Он мгновение помолчал.
— Знаю. Но может быть, нам удастся как-то договориться. Она согласится на все, чтобы заполучить камни… — Он резко остановился, прислушиваясь, — Ш-ш-ш, кто-то идет.
С лестницы доносилось какое-то пошаркивание. Затем в полосе света возникла маленькая фигурка. Висп.
— Немного поесть, — бодро объявил он, протянув вперед поднос с хлебом и фруктами. Он наклонился и просунул поднос в щель под дверью. — Приятного аппетита! — Он повернулся, чтобы уйти.
— Висп! — позвал его Вил. Пушистое существо обернулось, живые глазки лукаво покосились на долинца, — Давай немного поговорим.
Сморщенное личико растянулось в широкой улыбке.
— Висп может поговорить.
Вил оглянулся на Амбель.
— Как нога? Ты уже можешь ходить?
— Все в порядке, — кивнула эльфийка.
Вил взял ее за руку и подвел к двери. Они молча уселись на пол у подноса с едой. Долинец отломил большой кусок хлеба, медленно прожевал и кивнул с благодарностью.
— Замечательно, Висп.
Пушистое существо улыбнулось.
— Замечательно.
Вил улыбнулся в ответ.
— И долго ты здесь, Висп?
— Долго. Висп служит госпоже.
— А что, госпожа сама тебя сделала, как тех деревянных людей?
Человечек вдруг рассмеялся.
— Деревянные люди, эти, из прутьев, — го-го! Висп служит госпоже, но Висп не из дерева, — Его глазки задорно блестели, — Эльф, как ты.
Вил удивился.
— Но ты такой маленький. И шерсть… — Он показал на свои руки, потом на руки Виспа. — Это она?
Висп счастливо кивнул.
— Миленький, говорит она, такой славный. Сделаем Виспа красивым. Будет прыгать, кружиться, играть с деревянными человечками. Лапонька. — Он замолчал, глядя мимо них на спящую Эретрию. — Хорошенькая, — показал он пальцем. — Самая хорошенькая из всех вас.
— А что ты знаешь о Мораг? — Вил как будто и не заметил очевидного интереса Виспа к девушке.
Тот сморщился.
— Злая Мораг. Плохая. Она долго живет в Лощинах. Госпожа и она. Сестры. Мораг — на востоке, на западе — госпожа. Человечки из дерева — у обеих. Висп — только у госпожи.
— А они выходят из Лощин, Мораг и госпожа?
Висп серьезно покачал головой.
— Никогда.
— Почему?
— За Лощинами нет волшебства. — Висп хитро прищурился.
Об этом Вил даже не подозревал. Значит, власть сестер не безгранична: они бессильны за пределами Лощин. Теперь понятно, почему никто никогда не сталкивался с ними в Западных землях. Появился хоть проблеск надежды. Если им удастся выбраться из Лощин…
— А почему госпожа так ненавидит Мораг? — спросила Амбель.
Висп минуту подумал.
— Очень давно здесь был человек. Очень красивый, так говорит госпожа. Госпожа хотела его. Мораг хотела его. Обе пытались взять его себе. А человек… — Висп соединил ладони перед собой, потом медленно развел их в стороны, — Его больше нет. Умер. — Он покачал головой, — Мораг убила его. Злая Мораг.
«Злая Малленрох, — подумал Вил, — Но во всяком случае, тут все понятно. Сейчас главное — выяснить, что еще Висп знает о Лощинах».
— А ты сам выходишь из башни, Висп?
Тот гордо задрал подбородок.
— Висп служит госпоже.
Долинец понял это как «да».
— А ты ходил к Острию Земли? — снова спросил он.
— В Оберег, — тут же отозвался Висп.
В наступившей тишине Амбель схватила Вила за руку и ошеломленно глядела на него. На мгновение долинец утратил дар речи, потом кое-как справился с собой и подался вперед, делая Виспу какие-то странные знаки. Настороженно повертев головой, маленький эльф подошел к самой решетке.
— Туннели, много туннелей, они извиваются и уводят вглубь, — сказал Вил, — В этих туннелях легко потеряться, Висп.
Тот помотал пушистой головой.
— Только не Виспу.
— Нет? — Вил изобразил сомнение. — А дверь из стекла, которое нельзя разбить?
Висп секунду подумал, потом возбужденно хлопнул в ладоши.
— Нет-нет, она притворилась стеклом. Просто притворилась. Висп знает. Висп служит госпоже.
Вил пытался понять, что значат эти загадочные слова, как вдруг Висп затыкал пальцем, указывая куда-то позади них.
— Смотрите, Там эта красуня. Такая хорошенькая. Привет-привет.
Вил и Амбель обернулись. Эретрия наконец-то проснулась; она сидела на соломенном тюфяке и потирала затекшую шею, черные волосы падали ей на лицо. Она взглянула на них и хотела было заговорить, но тут увидела, как Вил предупреждающе поднес палец к губам. Теперь она заметила съежившегося на полу и широко улыбающегося Виспа.
— Красуня, привет, — повторил он, робко подняв руку.
— Привет, — неуверенно ответила она и, увидев отчаянные знаки Вила, изобразила свою самую ослепительную улыбку. — Привет, Висп.
— Поговорим с тобой, красуня. — Висп совершенно забыл о Виле и Амбель.
Эретрия встала на ноги, щурясь со сна, подошла к двери и села рядом с Вилом. Она быстро оглядела лестницу и коридор.
— Так во что мы играем теперь, целитель? — прошептала она; голос ее оставался спокойным и ровным, но в глазах стоял неприкрытый страх.
Долинец не спускал с Виспа глаз.
— Просто пытаемся выяснить, как можно смыться отсюда.
Эретрия одобрительно кивнула, потом сморщила нос.
— А это еще что за запах?
— Какая-то трава. Я не уверен, но, по-моему, она действует одурманивающе. Скорее всего, наша слабость именно от нее.
Эретрия повернулась к Виспу.
— Что за травка, Висп?
Пушистый эльф секунду подумал, потом пожал плечами.
— Славный запах. Никаких забот.
— Да, действительно, — пробормотала Эретрия, глядя на Вила. Потом подарила Виспу еще одну ослепительную улыбку. — Ты можешь открыть эту дверь? — спросила она, указывая на решетку.
Висп широко улыбнулся в ответ.
— Висп служит госпоже, красуня. Оставайся там.
Эретрия не изменила дружелюбного выражения лица.
— А госпожа сейчас здесь, в башне?
— Она ищет демона, — ответил маленький эльф. — Демон очень плохой. Он ломает на части всех ее человечков. — Висп сморщился. — Она покажет ему! — Он потер руки — Прогонит его. — Теперь он просиял. — Я покажу тебе деревянные фигурки. Старичок и собака. Там, в коробке, много хорошеньких штучек вроде тебя. — Он простодушно показал на Эретрию.
Она побледнела и быстро покачала головой.
— Не надо, Висп. Давай просто поговорим.
Висп согласно кивнул.
— Просто поговорим.
Вил прислушивался к их разговору, и вдруг у него возникла одна мысль. Он подался вперед, сжимая руками решетку.
— Висп, а что госпожа сделала с эльфинитами?
Пушистый эльф взглянул на него.
— С камушками? Они в коробке, в такой надежной коробке.
— В какой коробке, Висп? Где госпожа хранит ее?
Висп равнодушно указал куда-то в темноту коридора, он, не отрываясь, смотрел на Эретрию.
— Ну говори, красуня, — попросил он, сморщив нос.
Вил взглянул на Амбель и пожал плечами. Вряд ли от Виспа сейчас добьешься чего-то еще — маленький эльф был занят только Эретрией.
— А ты мне не покажешь эти славные камушки? — вкрадчиво спросила она. — Мне так хочется посмотреть.
Висп хитро прищурился.
— Висп служит госпоже. Верный, хороший Висп, — Он помедлил, как будто обдумывая ее слова. — Я покажу тебе деревянные фигурки, красуня.
Эретрия покачала головой.
— Поговорим еще, Висп. Почему ты остался в Лощинах? Почему не ушел?
— Висп служит госпоже. — Пушистый эльф уже с беспокойством повторил свою любимую фразу. — Никогда не выхожу из Лощин. Нельзя.
Где-то вверху глухо прозвонил колокол. Всего один раз и затих. Висп торопливо поднялся.
— Зовет госпожа, — сказал он, направившись вверх по лестнице.
— Висп! — окликнул его долинец. Пушистый эльф остановился, — А госпожа нам позволит уйти, если я дам ей камни?
Тот как будто не понял.
— Уйти?!
— Покинуть Лощины?
Висп покачал головой.
— Никогда не уйти. Никогда. Деревянные фигурки. Такие хорошие. — Он повернулся к Эретрии: — Красуня для Виспа. Висп будет за ней смотреть, за такой славной. Поговорим еще. Попозже.
Он повернулся и стремительно умчался вверх, в темноту. Узники молча смотрели ему вслед. Вверху опять прозвонил колокол, дрожащее эхо отдалось в тишине.
Первым заговорил Вил:
— Висп мог ошибиться. Ей очень нужно заполучить эльфийские камни. Думаю, она все же позволит нам уйти из Лощин, если я соглашусь отдать их.
Ему никто не ответил. Амбель и Эретрия сидели, съежившись, на полу, скользя тревожными взглядами по темной лестнице.
— Висп не ошибся, — наконец проговорила Амбель, медленно покачав головой. — Хебел говорил, что никто не ходит в Лощины. И никто не возвращается отсюда.
— Висп не ошибся, — наконец проговорила Амбель, медленно покачав головой. — Хебел говорил, что никто не ходит в Лощины. И никто не возвращается отсюда.
— Эльфийка права, — согласилась Эретрия, — ведьма ни за что нас не отпустит. Она просто-напросто превратит всех нас в деревяшки.
— Значит, нам надо что-то придумать. — Вил подергал решетку, проверяя ее крепость.
Эретрия поднялась на ноги, не сводя настороженных глаз с темной лестницы.
— У меня кое-что есть, целитель, — тихо сказала она.
Девушка достала из сапога тонкий железный прутик с загнутым концом. Из другого сапога она вытащила тот самый кинжал, которым грозила Хебелу, когда он неожиданно застал их у края Лощин. С легкой усмешкой Эретрия повертела кинжал в руках, потом сунула его обратно в сапог.
— Как Малленрох не заметила? — с удивлением произнес Вил.
Девушка пожала плечами.
— Наверное, просто забыла приказать этим обрубкам обыскать нас. Она ведь решила, что мы такие беспомощные. Правда, она хорошо для этого потрудилась.
Эретрия склонилась к двери, внимательно изучая замок.
— Что ты делаешь? — Вил подошел поближе.
— Пытаюсь открыть дверь. — Эретрия заглянула в замочную скважину, потом повернулась к долинцу и показала железный прутик. — Отмычка. Без отмычки нет скитальца. Слишком многие неразумные люди пытаются удержать нас под замком. Мне кажется, они нам не доверяют. — Она подмигнула Амбель, га нахмурилась.
— Возможно, у них есть на это причины, — заметила эльфийка.
— Очень может быть, — Эретрия сдула пыль с замка. — Все мы обманываем друг друга. Так, иногда. Разве нет, сестрица Амбель?
— Подожди минутку — Вил опустился рядом с ней, не обращая никакого внимания на этот обмен любезностями, — Когда ты откроешь замок, Эретрия, что мы будем делать потом?
Девушка посмотрела на него, будто на законченного дурака.
— Потом мы убежим, целитель, — как можно быстрее и как можно дальше от этого мрачного места.
Долинец покачал головой.
— Нет, так нельзя. Нам надо остаться.
— Остаться? — повторила она, не веря своим ушам.
— Ну ненадолго… — Вил быстро взглянул на Амбель и принял решение. — Эретрия, по-моему, самое время объяснить все хитрости и обманы, на которые ты намекала. Послушай меня.
Он кивнул Амбель, она присоединилась к ним, и все трое низко склонились друг к другу во мраке. Долинец быстро рассказал Эретрии, не скрывая теперь ничего, кто такая Амбель, кто он сам, почему они пришли в Дикие дебри и что они ищут на самом деле. Он рассказал ей всю правду, чтобы Эретрия поняла, как важно им найти Источник Огненной крови. Да, здесь, в этой башне, они в большой опасности, но опасность не станет меньше, даже когда они выберутся отсюда. И он бы хотел быть уверен, что, если с ним что-нибудь случится, Эретрия поможет Амбель благополучно выбраться из Лощин.
Он закончил. Какое-то время Эретрия молча смотрела на него, потом повернулась к Амбель.
— Это правда, эльфийка? Тебе я доверяю больше.
Амбель кивнула.
— Правда.
— И ты останешься здесь, пока не найдешь этот источник? Ты твердо решила?
Амбель снова кивнула.
Эретрия с сомнением покачала головой.
— А я могу посмотреть на это семя, которое у тебя?
Эльфийка достала из-под рубашки маленький сверток и бережно развернула белоснежную ткань. Эретрия молча уставилась на серебристо-белую каплю. Постепенно сомнение исчезло из ее глаз, и она опять повернулась к Вилу.
— Я иду с тобой, Вил Омсфорд. Куда ты — туда и я. Если ты говоришь, что вам надо остаться, значит, вопрос решен. Но давай выберемся хотя бы из этой клетки.
— Неплохая мысль, — согласился Вил. — А потом найдем Виспа.
— Виспа?
— Он нам нужен. Во-первых, он знает, куда Малленрох спрятала камни, и, во-вторых, он знает Оберег, его туннели, его секреты. Он знает Лощины. С его помощью мы сделаем то, зачем пришли.
Эретрия кивнула.
— Но сначала мы выберемся отсюда. Я быстро управлюсь с этим замком. А вы сидите тихо и следите за лестницей.
Она осторожно вставила железный прутик в замочную скважину и медленно повернула его.
Время шло, Эретрия что-то ворчала себе под нос; с легким скрипом отмычка вертелась в замке, но каждый раз механизм задвижки соскальзывал. Эретрия ругалась. Амбель прижалась к Вилу, ее рука безвольно легла на его колено.
— А если она не откроет? Что тогда? — тревожно прошептала эльфийка.
— Откроет. — Вил не сводил глаз с коридора.
Амбель кивнула.
— А если нет? Что ты будешь делать? — настаивала она. — Ты не должен отдавать ей камни. Я не хочу, — твердо проговорила Амбель.
— Мы это уже обсудили. Я должен вытащить тебя отсюда любой ценой.
— Она уничтожит нас, как только получит камни.
— Вовсе не обязательно. Надо лишь правильно сторговаться.
— Слушай меня! — Амбель, похоже, не на шутку рассердилась. — Малленрох не считается с человеческой жизнью. Мы для нее — ничто, кроме, конечно, случаев, когда она использует нас для каких-то своих целей. Хебел почему-то не понял это, когда встретил ее тогда, шестьдесят лет назад. Он видел только ее красоту и очарование — мираж, сплетенный нежным голосом и словами, смутные впечатления, — но все эго фальшь, все обман. Он не увидел зла — ее истинной сущности. А потом уже было поздно.
— Я не Хебел.
Она глубоко вздохнула.
— Нет. Я только боюсь, что, тревожась за меня, ты совершишь какой-нибудь необдуманный поступок. Я хочу, чтобы ты не торопился. Поверь мне, я восхищаюсь твоей решимостью, Вил. Ты думаешь, что можешь преодолеть любое препятствие, и непреодолимое в том числе. Я завидую твоей решимости; правда, у меня ее, к сожалению, нет, — Она нежно взяла его за руку, — Я хочу, чтобы ты знал: я во всем полагаюсь на тебя. Назови это как хочешь, но мне нужны твоя сила, твоя уверенность, твоя решимость. Я знаю о твоих чувствах ко мне. Но ты не должен терять голову. Если это случится, тогда нам конец. Обоим.
— Именно на решимость я и рассчитываю. — Вил смотрел ей прямо в глаза. — И я не согласен, что у тебя ее нет. Есть.
— Но ее правда нет, Вил. И Алланон знал об этом. Поэтому он и выбрал тебя. Он знал, как важна нам будет твоя решимость. Если бы не она, мы бы уже давно были мертвы. — Она замолчала, потом добавила едва слышно: — А у меня ее нет. И никогда не было.
— Этому я не верю.
Амбель опустила глаза.
— Ты ведь совсем не знаешь меня, Вил. По крайней мере, не так хорошо, как тебе кажется.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что я совсем не такая… — Она помедлила, — Не такая сильная, какой хотела бы быть, не такая смелая. И еще я не такая преданная, как ты. Вспомни, Вил, в самом начале, там, у Надежного Приюта. Ты тогда ничего не знал обо мне. Так вот, я тогда сама многого о себе не знала.
— Амбель, ты просто испугалась. Это еще не…
— Да, я очень сильно испугалась, — быстро прервала она, — И боюсь до сих пор. Только мой страх — причина всего, что случилось.
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать, Амбель? — спокойно спросил Вил.
— Я пытаюсь набраться смелости и сказать тебе одну вещь. Я до сих пор никак не могла заставить себя сказать это. Но сейчас я скажу, потому что потом, скорее всего, уже не будет возможности.
— Тогда скажи. — Вил старался ободрить ее.
— Никто не знает, почему я покинула Арборлон, почему отказалась от службы избранника. Причина в том, что я стала бояться Элькрис. Я не могла даже быть рядом с ней, так я боялась. Это звучит глупо, я знаю, но, пожалуйста, выслушай меня. Я никому не говорила об этом. Думаю, мама тогда поняла, но больше никто. Я не могу упрекать их за это. Мне надо было бы все объяснить, но я не стала этого делать, — Она помедлила, — Когда она избрала меня, мне было трудно. Я хорошо понимала, насколько необычно мое избрание. За пятьсот лет я была первой женщиной, избранной Элькрис, первой женщиной со времен Второй войны рас. Я приняла это, хотя кое-кто был откровенно против. Но я думала, что в этом нет ничего странного, ведь я — единственная внучка Эвентина Элесседила. К тому же моя семья — и особенно дедушка — так этим гордилась.
Да, то, что я — женщина, одно это уже необычно для избранника, но было еще и другое. С первого дня избрания Элькрис почему-то выделяла меня среди прочих. И служение мое было другое, не такое, как у всех. Все знают, что Элькрис вообще редко разговаривает с кем бы то ни было. Она говорит с избранниками в первый день, но потом молчит целый год до следующей церемонии. Со мной же она говорила не раз и не два, а целыми днями. Подолгу и словно с какой-то целью. Я всегда была одна, остальных избранников не было, когда мы беседовали. Она говорила, когда мне приходить, и, конечно, я так и делал а. В это невозможно было поверить: она выделяла меня из всех, она относилась ко мне как-то особенно, и я очень этим гордилась.