Саша улыбнулся.
– Вот уже и в школе террористов преподавать пришлось… Эти террористы – сотрудники силовых структур Чечни. Приезжают группами, я им читаю лекции по защите от радиохимического оружия. Это инициатива Мовсара. Он решил мне хоть какую-то работу дать взамен службы. Платят мало, но и работаю не много. По четыре часа в неделю.
– Тогда скажи, зачем им это надо? – не унимался Разин. – Они готовятся к отражению ядерного удара?
– А им это и не надо… Это Мовсар делает вид, что создает, как родственник, для меня приемлемые условия жизни. Это для начала. А потом, дескать, другие условия будут… Маневр, направленный на то, чтобы я отвлекся от тяжелых дум… А может, и нет… Я уже думал. Возможно, различных проверяющих на дороге умышленно приучают к мысли, что к нам в село часто ездят и ездить будут постоянно. Чтобы все проезжающие группы примелькались и стали почти своими. В какой-то момент это может сработать, и можно будет, например, легко вывезти америций… Так уже было. Ехала группа, с ней – «уазик» с дровами. Я слышал разговор, только мало понял. Чеченский еще не изучил… Говорили наполовину на русском, наполовину на чеченском, а сам водитель был, кажется, дагестанцем… На посту спросили про дрова. Кто-то сказал, что везет в подарок престарелым родственникам жены. Здесь с дровами не слишком богато… И это прошло… Но я, может быть, что-то не так понял…
– Маскировка… Что-то еще привозили? Кроме америция?
– Я не видел, как привозили… Но на заднем дворе обнаружил однажды ящики из-под мин. Спросил, откуда… Сказали, давно лежат, с войны… Но раньше их там не было, это я точно помню…
– Понятно… – Разин сел на землю, по-азиатски подобрав под себя ноги. – Значит, так… Ты теперь будешь в распоряжении диверсионного управления ГРУ и поступаешь под мою команду… С твоими, как я уже сказал, договорятся… Как только нам доставят средства связи, я тебе всего передам…
– Каким образом? – это уже я спросил, хотя вопрос должен был от Саши исходить.
– У нас есть в селе свои люди… Они и передадут… Скорее всего, это будет хромой Ваха… Знаешь такого?
– Видел… – кивнул Саша. – Не общался, но видел… Его в селе не любят…
– Но не обязательно он… Может и кто-то другой человек… Передадут привет от «Волги» или от «Кречета»…
– Или от «Приштины»… – добавил я достаточно настойчиво.
– Или от «Приштины», – Разин не возразил. Теперь, что касается аукциона… Аукцион пусть идет своим чередом… Спецназ внутренних войск сейчас снимают с заслона… Это они там, в лесу воевали… Остальных пропустят… Но не выпустят… В том числе и мы не выпустим… Нам тоже ставится задача по блокированию уходящих из села боевиков. Но не здесь, а в горах. Следовательно, мы тебя на время покидаем, но рядом остается твой брат со своей техникой… Он будет за аукционом следить и сообщит нам, кто уносит груз… Твоя конкретная и наиглавнейшая задача – вторая партия америция… Что хочешь делай, а контейнер должен быть у нас… Следовательно, чтобы войти в доверие в Ачемезу и Мовсару, ты должен очень хорошо показать себя на аукционе. Постарайся… Вот, в принципе, и все… А теперь дописывай письмо, и – с Богом…
– Да, мне уже пора… И так придется оправдываться…
– Скажи, что двоих оставил здесь, а сам пошел на звуки стрельбы… В лесу обнаружил девять десятков «краповых беретов"… Это – они стреляли и уничтожили две группы боевиков. Одна группа уничтожена здесь… Ее тоже списывай на „краповых“… Они скоро снимутся оттуда… Мы тоже отойдем… Остается только майор Бобрынин с двумя своими людьми… Но и он в другое место переберется… Наверняка же из села кто-то пойдет посмотреть на убитых…
– Пойдут…
– Вот… Ну нас не обнаружат…
* * *Провожать Сашу пошел, естественно, я. Рука у меня почти не болела, хотя сильно опухла в местах укусов. Правда, сильно ныло прокушенное недалеко от горла плечо – в районе трапециевидной мышцы. Все-таки зубы у кавказской овчарки такие, что никому не посоветую на себе испытывать их силу…
– Маме ты не написал, где ты?
– Ты же сам знаешь, как в России пугают чеченами… Я в Дагестане, живу на гражданке, пока не утрясутся некоторые неясные вопросы со службой, вот и все… Ничего ей не говори…
– Правильно, – поддержал я. – Еще учти, что я все время буду неподалеку… Постараюсь наладить постоянное наблюдение за твоим домом. Людей у меня, правда, маловато, но как-нибудь справимся. У тебя какой-то головной убор есть?
Саша прибыл к нам с непокрытой головой и с длинными, уже не армейскими волосами.
– Найду что-нибудь, если надо… – Попрошу Мадину из моей старой камуфлированной майки косынку сшить… Пойдет?
– Пойдет… Два дня походи в головном уборе, чтобы люди привыкли… Потом сними… Наденешь, если только тебе помощь потребуется… Держи в кармане, чтобы не искать… Если что, вытащил, надел, и я все понял… Приду на выручку.
– Добро, командир… Сделаю…
«Командиром» он меня в детстве звал, когда я уже в училище поступил, а он еще школьником был. Но услышать это было приятно.
Мы расстались рядом с возвышенностью, на которой афганский аванпост был выставлен. К пулеметам я подниматься не стал. Мало ли кто в селе в бинокль захочет окрестности оглядеть.
Мы обнялись…
* * *Разин уже в палатке сидел. Лейтенант Димка за компьютером. Мне места внутри не нашлось, и я присел у входа, откинув полог.
– Брат твой благополучно добрался. Во дворе его окружили, что-то спрашивали, видимо, но он сразу в дом прошел. Несколько человек ушло с ним… – сообщил подполковник. – За двором сейчас «Ростов» наблюдает… Если что-то не так пойдет, сообщит сразу… С «Ростовом» пошли «Багира» и «Бакенщик»…
– Три капитана всегда лучше, чем два капитана… – скаламбурил я.
– Лучше… – согласился подполковник. – Один наблюдает, двое работают. Готовят для вас четверых наблюдательный пункт…
– Четверых? – не понял я.
– А, я же не сказал еще… Я с тобой «Ростова» оставлю… Чтобы могли друг друга менять и вести постоянное наблюдение. Втроем это трудно делать…
– Спасибо…
Это была действительно большая помощь. Иметь за спиной такого бойца, как офицер спецназа ГРУ, никогда не помешает…
* * *Я в монитор глянул. Там светились точки, показывая, где расположился отряд спецназа внутренних войск.
– Товарищ подполковник! – пришел лейтенант Стогов. – РОШ получил приказ из Москвы и подтверждает наши действия. Они связали нас с соседями… Спецназ внутренних войск. Майор Ярилин с вами говорить хочет…
– Иду…
Мне пришлось встать, чтобы освободить проход.
– Можно, я сначала с Ярилиным поговорю? – попросил Разина.
– Вы знакомы?
– Я на учениях против этого майора «воевал»…
– Поговори…
Я пошел за Стоговым. Рацию он установил на ближайшем пригорке. Сразу протянул мне наушники и микрофон. Значит, в телефонном режиме будем общаться. Это всегда приятнее, чем через радиста-переводчика, который свои «точки-тире» отстукивает.
– Здравствуй, майор… – сказал я. – Это майор Бобрынин, спецназ ВДВ.
– Здравствуй… – отозвался Ярилин. – Мне говорили, что ты тоже здесь… Ты с аппаратурой?
– С аппаратурой. То же самое у тебя хотел спросить…
– Я тоже… Только мне две новые программы поставили… Контроль за телефонными переговорами и наложение топографической карты на инфракрасное изображение…
– Завидую… Мне сейчас именно таких программ и не хватает… Как техника?
– В боевой обстановке даже более ценна, чем на учениях…
– Согласен. Тогда – все… Идет подполковник Разин…
Я передал наушники с микрофоном подполковнику:
– У Ярилина такой же ноутбук, но есть программа прослушивания телефонных разговоров. Надо его попросить поставить на контроль трубку Хамзата. Тогда мы будем знать обо всех разговорах Мовсара, а потом и Ачемеза. Так проще, чем через Москву общаться…
Разин кивнул.
– Слушаю, подполковник Разин… Да, я получил приказ… Хорошо… И с РОШем тоже уже беседовал… Вы пропустите эти три группы… Потом мы с вами соединимся на время и при встрече все обговорим. И еще… Мы уже будем без ноутбука, поэтому скажите майору Паутову, чтобы он нас через «подснежник» координировал и не позволил с боевиками ненароком встретиться. Все…
Подполковник передал наушники с микрофоном лейтенанту Стогову и повернулся ко мне.
– Две группы боевиков мирно встретились и идут одной колонной. Третья видела их передвижение, но не отреагировала. Передвигается параллельным курсом. И еще одна появилась на горизонте. Ладно, пора… Стогов, сворачивай аппаратуру. Пленным ноги развяжите… Вертолет за ними прилетит только завтра… Имей в виду, майор… Сегодня ближе к вечеру у нас встреча с осведомителем… Надумаешь, что брату передать, передай сразу…
2. СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ВДВ АЛЕКСАНДР БОБРЫНИН
По дороге я тщательно обдумывал свое дальнейшее поведение. Старался ни одной мелкой детальки не упустить, чтобы не «проколоться». Ведь «прокалываются» всегда только на пустяках. Но все мелочи предвидеть было нельзя, и, прикидывая разные варианты, я сразу уловил, на чем могу попасться. Тогда я просто продумал основную линию поведения. Если ее постоянно придерживаться, ошибку допустить трудно. Главное, не самому на вопросы отвечать, а задавать их. И быть требовательным. А на вопросы я буду отвечать только Мовсару и Ачемезу, когда время придет. В конце концов Мовсар оставил меня старшим, и у меня есть полное право вести себя соответственно. Я вошел во двор и сразу увидел, что охраны значительно поубавилось – значит, Мовсар прислал, как обещал, подкрепление. Здесь меня уже встречали все, в том числе и часовые, оставившие свои посты. И потому я сразу решил поставить отношения так, как хотел. Начал я с резкого выговора:
2. СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ВДВ АЛЕКСАНДР БОБРЫНИН
По дороге я тщательно обдумывал свое дальнейшее поведение. Старался ни одной мелкой детальки не упустить, чтобы не «проколоться». Ведь «прокалываются» всегда только на пустяках. Но все мелочи предвидеть было нельзя, и, прикидывая разные варианты, я сразу уловил, на чем могу попасться. Тогда я просто продумал основную линию поведения. Если ее постоянно придерживаться, ошибку допустить трудно. Главное, не самому на вопросы отвечать, а задавать их. И быть требовательным. А на вопросы я буду отвечать только Мовсару и Ачемезу, когда время придет. В конце концов Мовсар оставил меня старшим, и у меня есть полное право вести себя соответственно. Я вошел во двор и сразу увидел, что охраны значительно поубавилось – значит, Мовсар прислал, как обещал, подкрепление. Здесь меня уже встречали все, в том числе и часовые, оставившие свои посты. И потому я сразу решил поставить отношения так, как хотел. Начал я с резкого выговора:
– Кто снял посты с периметра?
Они переглянулись. Приказа такого, конечно, не поступало.
– Часовые – по местам! И без приказа посты не оставлять. Где Хамзат? – спросил я так, словно хотел Хамзату взбучку устроить. – Ко мне его…
Они опять переглянулись.
– Хамзат с тобой ночью ушел…
Это прозвучало уже мне в спину, когда я на крыльцо ступил, а из дверей мне навстречу Мадина на веранду вышла. Я круто развернулся.
– Он еще не вернулся? – даже вопрос мой прозвучал, как угроза.
– Старшие групп, за мной…
Я вошел в дом под удивленным взглядом Мадины, которая еще не видела меня таким рассерженным. Еще больше другие удивились. Те, кто только что приехал, знали, что под мою команду поступают. Но «старики» все же предпочли бы, чтобы ими в отсутствие Мовсара Хамзат командовал. Но я власть взял в руки круто, и всем своим видом показывал, что имею для этого серьезные основания.
Прошел в комнату. Пятеро чеченцев за мной.
– Чаю мне сделай… – попросил я Мадину. – В горле пересохло…
– Ты в крови… – сказала она. – Не ранен?
– Это чужая кровь…
Фраза прозвучала предельно жестко, и должна была показать чеченцам, что перед ними не мальчик, а серьезный командир, который хвастать своими подвигами не желает. Сильному человеку всегда хватает сознания того, что он сильный. Только слабый и неуверенный в себе стремится показать свою силу другим при каждом удобном случае. Старая истина… Еще одна старая истина – недосказанное всегда впечатляет больше, чем подробный рассказ, – также должна произвести не меньшее впечатление.
Командиры молчали. Ждали моих слов с неизвестно откуда вдруг появившимся уважением. Мадина принесла мне стакан крепкого зеленого чая. Я сделал пару маленьких глотков, смочив горло, и только после этого спросил:
– У кого есть телефон? Нужно позвонить Мовсару или Ачемезу…
– Телефон у Хамзата… У него спутниковый… – ответили мне. – У нас сотовые, они здесь не работают…
– Ладно, дождемся его… Кто, кроме Хамзата, знает, где спрятаны пулеметы?
Командиры переглянулись, и никто не ответил.
– Он один их, что ли, прятал? – я позволил себе прикрикнуть, и даже изобразил в голосе презрение. Я неоднократно наблюдал, как чеченские командиры разговаривают с подчиненными. Презрение к ним считается хорошим тоном. Только сильный человек способен остальных презирать. А сильных людей они уважают. И подчиняются всегда только силе.
– Я знаю… – сказала Мадина. – Я видела… Они с Мовсаром их закапывали во дворе…
– Покажи людям… Пусть достанут… Один надо поставить на чердаке – в сторону гор направить, второй – я потом покажу…
Мадина, удивленная моей манерой поведения, но привычная к ее появлению со стороны своих соотечественников, быстро ушла. Когда мужчина командует таким тоном, восточная женщина обязана выполнять приказания без слов.
– А где Хамзат? – наконец, спросили у меня.
– Должен скоро вернуться… Он должен был раньше меня прийти… Но если бы с Хамзатом что-то случилось, прибежал бы Шухрат… Хамзат взял его с собой…
– Вы пошли втроем… – напомнили мне. – Расскажи нам, уважаемый Искандер, что происходит в горах… Мы не знаем, как нам себя вести, что нам надо делать?
Спрашивали они предельно вежливо.
– Делать будете то, что я прикажу! – это прозвучало категорично. – Вы знаете, что будет сегодня ночью?
– Много людей должно прийти…
– Да… Ачемез проводит аукцион… Он продает тот контейнер, что стоит у нас в подвале… Мовсар вчера звонил Хамзату и со мной тоже разговаривал. Предупредил, что под видом покупателей могут прибыть и бандиты, которые хотят просто забрать контейнер… Поэтому его следует охранять…
– А в горах… – напомнили мне, что я все же ходил в разведку.
Я усмехнулся. Не знаю, получилось ли моя усмешка опять презрительной, но я, по крайней мере, очень старался сделать ее такой.
– В горах был туман… И в тумане одна группа покупателей уничтожила другую…
– Кого-то убили?
– Перебили целый отряд афганцев… И на нас напали… Убили того парня, что был с нами, и ранили Шухрата… Мы тоже ответили. И ответили хорошо, но их было больше… Туман скрыл нас… А потом началась стрельба дальше, в стороне леса… Большая стрельба…
– Мы тоже слышали… Нам показалось, что стреляли пушки…
– Нет… Это взрывались мины и стреляли гранатометы… Хамзат с Шухратом остались на холмах, я пошел посмотреть, что делается в лесу…
– И что там делается?
– Там плохо… Туда не стоит соваться… – моя пауза и озадачила, и заинтриговала. – Там «краповые береты" перекрыли тропы и уничтожили еще две группы, что шли к нам… Еще несколько объединений на подходе… Мне показалось, что „краповые“ собираются отступить… Я издали видел, что две группы соединились и вошли в лес вместе… Это „краповых“ напугало…
– Откуда здесь взялись федералы? – спросил тот, что знал про аукцион.
– Ты меня об этом спрашиваешь? Я меньше тебя знаю, откуда они приходят и куда уходят. Если бы это были десантники, я бы еще мог что-то узнать… А среди «краповых» у меня друзей нет…
Я встал, показывая, что разговор окончен.
– Выставить усиленные посты. Двух человек поставить по краям села… Как только вернется Хамзат, разбудите меня… Я сегодня ночь не спал, и следующую мне не спать – хочу отдохнуть… Меня будить, только когда Хамзат вернется или если будет опасность…
Командиры встали…
Это было еще одно проявление власти. Позволить себе спать тогда, когда хочется, может только человек сильный…
* * *Я умылся. Электрический накопительный нагреватель был включен недавно, и умываться пришлось холодной водой. Но сейчас это было даже приятно. Потом я пошел в нашу с Мадиной комнату. Впервые за последнее время я почувствовал, что смогу уснуть. Встреча с братом и со спецназовцами меня успокоила. Конечно, работа впереди предстояла трудная и опасная, но она меня не пугала. Я понимал, что никто кроме меня не в состоянии отследить вторую партию америция.
Едва я лег, в комнату вошла Мадина. Присела на краешек кровати.
– Ты беспокоилась? – спросил, ничуть не подделывая в голосе нежность и доброту.
– Еще как… Ты так долго ходил…
– Так надо было…
– Я Хамзата боялась…
– Хамзата? – не понял я. – Почему?
– Ты что, не знаешь?
– Не знаю…
– Он считался моим женихом, пока я тебя не встретила… Я боялась, он убьет тебя и свалит на других…
Да, Хамзат мог бы меня или убить, или подставить, тем более что у него была на то причина. А я об этом даже и не подозревал.
– Он не решится на такое… Я всегда могу дать отпор, и он это знает… Ты разрешишь мне поспать? Я так устал…
– Конечно, конечно… – заторопилась Мадина к двери.
– Если позовут, буди меня, не стесняйся… И еще… У меня старая майка-»камуфляжка» есть… Сшей мне из нее косынку… Волосы отросли… На ветру мешаются…
Она улыбнулась и кивнула.
Мне показалось, что я очень счастливый человек. Сейчас даже мысли о том, что Мадина, когда все закончится, не поймет меня, не возникло. Ей ничего и понимать не надо… Ей надо только рядом с мужем быть… Она любит меня…
* * *Спал я крепко, без сновидений, и никто меня не беспокоил. Проснувшись, взглянул на часы – четыре часа подушку продавливал. Пора было проявить беспокойство по поводу отсутствия Хамзата.
Пока я спал, Мадина успела чистый камуфлированный костюм мне приготовить, и даже косынку сшить. Я быстро оделся. Когда вышел на крыльцо, мне показалось, что все наличные силы на улице собрались, и меня ждали. Ждали, как командира…
– Хамзат где? – спросил я.
– Хамзат так и не пришел…
– И Шухрат не прибегал? – морщины на лбу должны были изобразить мое недоумение и беспокойство.
– Не прибегал…
– Кто искать пойдет? – решительно спросил я. – Три человека…
Сначала один вышел. Сразу, без сомнения. За ним, чуть подумав, другой шагнул, и третий.