Когда все было закончено, Аля распахнула дверь и пригласила Дениса в комнату. Ожидая результата, Люблинский задремал в мягком кресле, и теперь оклик Али заставил его вздрогнуть.
– Что? – сипло проговорил он. – Уже?
– А ты собирался до утра ждать? Заходи и оцени работу!
Денис вошел в комнату и замер на месте, уставившись на сидящую в кресле молодую красивую женщину.
– Оля! – тихо выдохнул он.
– Почти, – улыбнулась Лиза.
– Что скажешь, Денис Геннадьевич? – обратилась к нему Аля.
– Сергей Зверев нервно курит в углу, – констатировал Люблинский.
Аля усмехнулась:
– Милый, если бы Сергей Зверев это увидел, он бы повесился на собственных подтяжках. Тут еще, конечно, нужно кое-что подправить, но это уже завтра.
Денис с трудом отвел взгляд от преображенной Лизы и взглянул на циферблат наручных часов.
– Лиза, – негромко позвал он, – подождите меня, пожалуйста, в коридоре.
– Хорошо!
Лиза поднялась с кресла, кивнула Але и вышла из комнаты. Денис посмотрел на Алю:
– Аля, надеюсь, ты понимаешь, что должна хранить этот секрет?
– Разумеется! Ты мне все рассказал, и я дала свое согласие. К чему эти вопросы?
Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Денис отвел взгляд первым.
– Что ж, будем надеяться, что ты об этом не забудешь.
Денис достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его Але.
– Здесь десять тысяч долларов.
Аля взглянула на конверт и нахмурилась:
– Зачем это?
– Ты знаешь, я верю в существование порядочных людей. Но Ольга не раз говорила мне, что порядочность всегда нужно стимулировать. И главный стимул здесь – деньги.
Аля взяла конверт.
– Князева – жестокая стерва, – сказала она. – Но в уме ей не откажешь.
Она небрежно швырнула конверт на столик и снова повернулась к Люблинскому:
– Денис, можно тебя спросить?
– Спрашивай.
– Во что ты меня впутал? От это дела дурно пахнет.
– Аля, если дурно пахнет – отвернись или заткни нос. Завтра, после того как работа будет доделана, ты получишь еще один конверт. И денег в нем будет больше, чем в первом. Это я тебе обещаю.
Когда Денис вышел в коридор, Лиза вскочила с кресла.
– Ну, что? – с воодушевлением спросила она. – Куда теперь?
– Черт, – тихо пробормотал Люблинский, разглядывая ее лицо. – Вас и впрямь не отличить.
Лиза кокетливо поправила рукою прядь волос и повторила свой вопрос:
– Так куда теперь?
– Теперь? В постель и спать до утра.
– А может, покатаемся по ночной Москве?
Денис удивленно поднял брови и поправил пальцем очки.
– Лиза, завтра будет тяжелый день, и вам надо выспаться, – назидательно проговорил он.
– Да, я знаю. Но я никогда раньше не была в Москве. Хотя бы часик, а?
– У нас только на дорогу уйдет час – мы ведь живем за городом.
– Час на дорогу, час – в Москве. К двум часам ночи будем дома.
Люблинский колебался. Тогда Лиза сложила ладони лодочкой и трогательно проворковала, глядя ему в глаза:
– Ну, пожалуйста!
Он вздохнул:
– Ладно. Но мы просто прокатимся по Москве, и все. Никаких клубов-ресторанов.
– Конечно!
Лиза быстро подошла к Денису вплотную, привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Он смущенно кашлянул и глухо проговорил:
– Я попрошу водителя подать машину к крыльцу.
Прогулка по ночной Москве, как и обещал Денис, оказалась недолгой. Но и этого хватило, чтобы Лиза пришла в полный восторг. Сам Люблинский говорил мало и все время о чем-то напряженно размышлял, время от времени бросая на Лизу задумчивые взгляды. Было видно, что ему до сих пор немного не по себе от поразительного сходства сестер – Ольги и Лизы. В этом было что-то сюрреалистичное. Похожим было все – манера держаться, улыбка, движения бровей и губ.
Денис не хотел выходить из машины, но для Красной площади (по настоятельной просьбе Лизы) сделал исключение.
– Значит, это и есть Кремль? – сказала Лиза, стоя возле Лобного места и с восторгом рассматривая Спасскую башню.
– Да.
– Красивый! – Она обернулась. – А это что за дом?
– Это ГУМ. Главный универмаг страны.
– Похож на сказочный дворец.
Денис посмотрел на украшенный неоновыми узорами фасад здания и согласился:
– Да, есть немного. – Затем посмотрел на лицо Лизы. Девушка выглядела уставшей. – У тебя под глазами тени, – сказал Люблинский, неожиданно переходя на «ты». – Пойдем в машину?
– Пошли, – кивнула Лиза.
Едва машина тронулась с места, как Лиза блаженно откинулась на спинку сиденья и проговорила:
– Уф-ф… Находилась, аж ноги гудят. А ваши?
– Что? Ноги? Нет, ноги не гудят. Голова немного побаливает.
Денис достал из кармана пластиковую баночку с аспирином.
– Вы что, будете их пить?
– Конечно.
– Это же яд!
Денис слабо улыбнулся:
– Это аспирин. Лекарство.
– Я и говорю – химия. Есть же куча народных средств!
Люблинский вздохнул:
– Боюсь, у меня нет возможности искать народные средства. На дворе ночь.
Лиза на несколько секунд задумалась, а затем сказала:
– Снимите пиджак.
– Что?
– Пиджак свой снимите!
– Зачем?
– Боже, сколько вопросов! Вы можете просто снять пиджак?
Денис пожал плечами и стянул пиджак.
– А теперь повернитесь ко мне спиной, – потребовала Лиза.
Люблинский подчинился. Она положила руки ему на плечи.
– Главное, не пугайтесь – сначала будет немного больно, а потом пройдет.
Лиза стала осторожно массировать ему плечи, позвоночник и шею.
– Ну? – спросила она через минуту. – Как голова? Проходит?
– Пока нет, – честно признался Денис. – Может, я лучше выпью пару таблеток аспирина?
– Нет. Таблетки – это яд.
– Лиза, я пью их почти каждый день, и…
– Такими темпами к сорока годам от вашего желудка останется решето. Знаете что… дайте-ка сюда ваши таблетки!
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Ох, мужчины, вечно вас приходится уговаривать! Давайте их сюда, говорю!
Лиза, проявив недюжинную силу при хрупкой комплекции, вырвала из пальцев Люблинского баночку, открыла окно машины и выбросила таблетки прямо на дорогу.
– Вот так, – удовлетворенно сказала она. – Теперь продолжим. А чтобы было не скучно, давайте о чем-нибудь поговорим.
– Ладно, – смирился Денис. – Как вам Москва? Как первое впечатление?
– Очень красивый город, – объявила Лиза, массируя Денису плечи. – Только слишком шумный.
– Многие приезжие чувствуют себя не в своей тарелке.
– Правда? Почему?
– Не знаю. Наверное, не выдерживают темпа здешней жизни.
– Вот этого я понять не могу, – сказала Лиза. – По всей Москве машины стоят в пробках, а все говорят о каком-то «темпе». В центре города, на Манежке, слоняется куча бездельников. Кафе и рестораны забиты до отказа. Все пьют и едят круглыми сутками. А те, кто не сидит в кафе и не бьет баклуши, стоят в пробках. И где же этот ваш хваленый «темп»?
Денис озадаченно нахмурился. Пока он подыскивал ответ, Лиза продолжила:
– Я за день успеваю в трех местах поработать, покормить больную соседку да еще посидеть с ее внуками, сказки им порассказывать. Так ведь и о себе не забываю. И гулять хожу, и с подругами встречаюсь. И мужчины в моей жизни бывают. Но мне и в голову не придет болтать о каком-то там «темпе».
– Вероятно, вы – уникум.
– Кто?
– Уникальная личность.
– Глупости! И все у нас так живут! – Лиза сдвинула брови. – Я вам так скажу: главное – никуда не спешить. И тогда все успеется. И работа сработается, и личная жизнь сложится.
– Но у вас она не сложилась, – напомнил Денис. – Вашу личную жизнь не назовешь счастливой.
– Мне просто не повезло.
Некоторое время они молчали.
– Как голова? – спросила вдруг Лиза.
– Что? – не понял Денис.
– Голова все еще болит?
Люблинский прислушался к себе и с удивлением проговорил:
– Нет. Прошла.
– Вот и отлично. – Лиза убрала руки с его плеч и устало перевела дух. – Видите, – с улыбкой сказала она, – и никакая химия не понадобилась.
– Вы просто волшебница, – искренне восхитился Денис.
Лиза протянула ему пиджак и сдержанно проговорила:
– Завтрашний день покажет. – Она вздохнула и добавила: – Я немного боюсь возвращаться в дом. Даже не представляю, как я буду жить в таких хоромах.
– Вы быстро привыкнете. Примете ванну с морской солью. Выспитесь как следует. Завтра вам предстоит быть хозяйкой благотворительного бала.
– Я боюсь до чертиков!
– Ничего. Вы справитесь!
Громоздкий серый трехэтажный дом, стоявший на границе леса и обширных лугов, был огорожен четырехметровым бетонным забором. Двор – от кирпичных стен до забора – был ярко освещен прожекторами.
На неприметной серой табличке, привинченной к воротам, значилось:
ЧАСТНАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ КЛИНИКА «ДУБРАВА»
На третьем этаже здания, в особом «отсеке», куда не было хода ни пациентам, ни рядовым врачам, располагалась просторная палата, отгороженная от коридора белой стальной решеткой. В палате обитал всего один постоялец (ибо назвать его «пациентом» как-то не поворачивался язык).
В то время когда Лиза и Денис катались по Москве, постоялец эксклюзивной палаты стоял перед мольбертом с кистью в руке и заканчивал пейзаж, который он рисовал, что называется, «из головы». Это был невысокий, грузный, стареющий человек. Седые волосы его были коротко острижены. Гладко выбритое лицо было изборождено глубокими, резкими морщинами.
Рядом с пожилым художником стоял белый журнальный столик, а на нем – раскрытый компьютер-ноутбук и шахматная доска с расставленными фигурами.
В нескольких метрах от столика стояла большая кровать, а над ней висел, пришпиленный к стене обыкновенными кнопками, старый, пожелтевший от времени детский рисунок. На листке бумаги была нарисована светловолосая девочка. Она смотрела на долговязого человека, похожего на черного ферзя, и кричала от ужаса, потому что человек этот тянул к ней длинные, черные, похожие на ветки дерева, руки. Из груди человека торчала пика, торс был измазан бурой кровью.
Пожилой художник сделал несколько мазков и опустил кисть. В этот момент раскрытый компьютер-ноутбук, стоявший на белом журнальном столике, издал призывный звук.
Пожилой пациент положил кисть на палитру, вытер руки полотенцем и повернулся к ноутбуку. Секунду помедлив, он клацнул пальцем по кнопке.
На экране ноутбука появилось худощавое мужское лицо.
– Говори, – потребовал старик.
Собеседник разомкнул губы и коротко проговорил:
– Она жива.
На морщинистом лице пациента психиатрической клиники не отразилось ровным счетом ничего.
– Ты уверен? – уточнил он.
– Да, – ответил собеседник. – Я видел ее.
– Как она выглядит?
– Здоровой. Ни синяков, ни ссадин.
Старик чуть прищурил блеклые голубые глаза.
– Как ты это объяснишь?
– Не знаю.
– Разберись. Если это чудо – найди «волшебника», который это устроил. И выясни, для чего ему это понадобилось. Я хочу знать все. Ты меня понял?
– Да.
Старик вздохнул – тяжело и хрипло, а затем сказал:
– Началось!
– Что? – не понял собеседник.
Старик мрачно усмехнулся:
– Он сделал свой ход.
– Он? – Собеседник на экране компьютера нахмурился. – Думаете, это он?
– Да. В этом нет никаких сомнений. Я чую его след, как собака чует след волка. Он вступил в игру.
– Вы хорошо к ней подготовились, – заметил собеседник.
– Верно. – Старик чуть прищурил воспаленные глаза. – Я сыграю в его игру и доведу ее до конца. Даже если финал будет кровавее, чем мне бы хотелось. Держи меня в курсе.
– Хорошо.
Лицо собеседника исчезло с экрана. Старик задумался. Размышляя о чем-то, он не сразу заметил санитара, остановившегося возле решетки. Санитар был рослый и крепкий, однако в присутствии старика он держался смиренно и даже как будто слегка смущенно.
– Простите, – негромко окликнул санитар.
Старик повернул голову и внимательно взглянул на него.
– Я принес вам лекарство, – сказал санитар.
Он выдвинул из решетки буферную полочку, положил в нее горсть таблеток и поставил пластиковый стакан с водой, а потом задвинул полочку обратно. Старик подошел к решетке, выгреб таблетки, взял стакан с водой.
Глядя на то, как старик пьет лекарства, медбрат сказал:
– Завтра к нам придет новый врач. Могут возникнуть сложности.
– Спасибо, что предупредил. – Старик поставил стакан обратно на полку. – Не беспокойся на этот счет.
И отвернулся, давая понять, что беседа закончена.
Санитар ушел. По пути он встретил своего коллегу, такого же рослого, но худого и жилистого, и между ними состоялся короткий, но интересный разговор.
Жилистый санитар посмотрел на поднос из-под лекарств и понимающе проговорил:
– Пациент номер один?
– Да, – кивнул санитар-здоровяк. – Сколько лет его знаю, а каждый раз, когда говорю с ним, меня пробирает озноб.
– Он знает, что мы его уважаем, – возразил жилистый санитар. – Нам с тобой не о чем волноваться.
Между тем седовласый затворник в палате прошел к столику, на котором стояла шахматная доска. Несколько секунд он рассматривал доску с расставленными на ней фигурами, затем перевел взгляд на картинку, висевшую на стене.
Девочка… Черный человек… Кровавое пятно…
Чем дольше старик разглядывал картинку, тем суровее и мрачнее становилось его лицо. Через минуту престарелый пациент с видимым трудом отвел взгляд от картинки и снова посмотрел на шахматную доску.
– Станет ли пешка королевой? – тихо и задумчиво проговорил он.
Затем протянул руку к белой пешке и двинул ее вперед сразу на две клетки.
– Я волнуюсь, – сказала Лиза.
Денис Люблинский кивнул:
– Понимаю. Думаю, вам еще не приходилось быть хозяйкой благотворительного бала.
– И еще эта пресс-конференция, – кусая губы, пробормотала Лиза.
– Пресс-конференция займет всего пять минут. Вы помните, что говорить?
– Да. – Лиза посмотрела в окно, где суетились охранники и водители. – Денис, можно вас кое о чем попросить?
– Да. О чем?
Она снова посмотрела на Люблинского увлажнившимися и блестящими от волнения глазами.
– Давайте перейдем на «ты». Так ведь будет удобнее?
– Пожалуй, да, – ответил Денис.
Он поднес к глазам мобильник и продолжил просматривать электронную почту.
– Как там Ольга? – спросила Лиза.
– Она уже приходила в себя, но пока еще слишком слаба для разговоров.
– Когда мне можно будет ее навестить?
– Когда разрешат врачи, – резонно ответил Денис.
Он переложил мобильник в левую руку, а правую ладонь вытер о брюки. Лиза посмотрела на него с пониманием.
– Ты тоже волнуешься, да?
– Есть немного.
Лиза накрыла его руку своей узкой ладонью и слегка сжала пальцами.
– Денис, я справлюсь.
Он вымученно улыбнулся и сказал:
– Я не сомневаюсь.
На улице послышались мужские голоса. Лиза выглянула в окно. Охранники в темных костюмах стояли возле машин, и какой-то мужчина что-то назидательно им выговаривал. Он был высок и грузен. Лицо с тяжелой челюстью, могучие плечи атлета, обтянутые темной курткой.
– Что за колоритный парень? – спросила Лиза.
– Начальник службы безопасности нашей компании – Семен Скряба. Он был в отъезде, но сегодня вернулся.
– А куда уезжал?
– По делам.
Лиза слегка прищурилась.
– Уехал как раз тогда, когда на Ольгу покушались? – задумчиво произнесла она. – Разве это не подозрительно?
Люблинский покачал головой:
– Нет. Он выполнял поручение Ольги. Скряба – преданный пес.
Лиза снова взглянула на верзилу в черной куртке.
На ее взгляд, ему было около сорока. Коротко стриженные темные волосы, высушенная солнцем кожа и резкие черты, как будто вырубленные из гранита.
– Он похож на медведя, – сказала Лиза.
– Да, определенное сходство есть.
Она перевела взгляд на Дениса:
– Я должна с ним поговорить?
Люблинский покачал головой:
– Нет.
– Но ведь он…
– У Ольги с ним довольно напряженные отношения. Коротко говоря, он впал в немилость.
– Из-за чего?
– Из-за своего поведения. Скряба простоват и грубоват. Иногда он сначала говорит, а потом думает. Когда понадобится, я сам с ним пообщаюсь.
– Хорошо.
– Через час нам надо выходить, – сказал Денис. – Ты выучила ответы?
– Да. Ты меня уже об этом спрашивал.
– Давай порепетируем? – предложил Денис.
– Давай, – кивнула Лиза.
– Представь, что я журналист. Начали!
Люблинский принялся задавать Лизе вопросы, она старательно отвечала. Минут через пять Денис покачал головой:
– Нет, не совсем так. Ты все говоришь правильно, но… Как бы тебе объяснить… Нужно говорить спокойнее. И жестче. Смотри на журналистов, как на досадное препятствие, через которое тебе нужно перешагнуть. Поняла?
– Примерно, – неуверенно произнесла Лиза.
– Давай попробуем еще раз.
И он снова стал задавать вопросы. На этот раз Лиза отвечала с холодной, снисходительной полуулыбкой.
– Ну как? – спросила она, когда они закончили.
– Удивительно! – искренне восхитился Люблинский. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты прирожденная актриса?
По лицу Лизы скользнула странная тень.
– Да, было дело, – сдержанно ответила она. Затем улыбнулась и сказала: – Я талантливая, правда?
– Даже слишком, – сказал Денис. – Если бы я не знал, что ты Лиза Антипова, то принял бы тебя за Ольгу. – Он вздохнул. – Мне даже немного страшно.
Денис достал из кармана платок, снял очки и протер их. Затем снова водрузил на нос, посмотрел на Лизу и сказал:
– С этим ты справишься. А теперь я подробно расскажу о людях, с которыми тебе предстоит встретиться на благотворительной вечеринке.
Едва Лиза вышла из машины возле гостиницы «Софинель», как ее тут же обступили журналисты.
– Ольга Александровна, все мы слышали, что вы попали в аварию! – забормотал тот, кто стоял к ней ближе всех, – невысокий, толстенький, бойкий, с ног до головы затянутый в коричневую замшу.