— Что ты хочешь найти здесь, юноша? — старик встретил его на пороге дома, Гарри даже не успел постучать.
— Знание, — оправившись от неожиданности, ответил Гарри.
— Знание? Чему старый индеец может научить европейца?
— Как освободить моего Зверя, — почему-то Гарри старался не моргать, глядя в эти светло-голубые, почти белые глаза.
— Мы веками хранили это знание. Почему мы должны делиться им с тобой, мальчик?
Гарри удивленно моргнул. Сейчас он выглядел лет на тридцать минимум, никак не мальчиком. Под насмешливым взглядом старейшины он начал изменяться, принимая облик Ларри Эванса — свою любимую внешность. Он оставил лоб чистым, без мешанины шрамов, призванных скрывать его отметину, руну Солнца, оставленную ему защитой матери.
— Потому что я прошу о нем, — теперь глядя на старика снизу вверх, твердо ответил Гарри.
— В самом деле, это знание не является тайным, — старик усмехнулся. — Но зачем оно тебе?
— Мой враг…Волдеморт…он еще жив. Если я не одолею его, то под его власть падет не только Британия, но и весь мир. Он могуч и злобен, и не остановится ни перед чем, чтобы добиться власти. Мне пригодится любое преимущество, которое я смогу получить.
— Хорошо. Твой дух силен, а слова искренни. Я сам научу тебя.
* * *
Времени было мало, и потому к тренировкам Гарри приступил немедленно. Старейшина — он велел звать себя дедушкой Цаки — представил мальчика остальным ученикам как своего троюродного внука, выросшего в Англии. Разумеется, для этого Гарри пришлось слегка изменить внешность. Первым делом «дедушка Цаки» заставил Гарри раздеться едва ли не догола и отправил его оббегать резервацию кругом, предварительно дав выпить какое-то подозрительное зелье. Он объяснил, что на бегу он должен впасть в своеобразный транс, сознание должно отключиться, уступив место инстинктам — пусть пока еще человеческим.
Гарри не помнил, как он вернулся к точке старта. На пятом километре бега по лесу сознание начало уплывать, ноги сами несли его, тело само перепрыгивало через ручьи и поваленные стволы. Возвращаться сознание, а вместе с ним и способность помнить, стало только в преддверии деревни, и это не было очень приятным ощущением. Его утренние пробежки по Косому Переулку никак не могли подготовить к многочасовому забегу. Он начал на рассвете, а добрался до деревни всего за полчаса до заката. И, судя по боли во всем теле и смертельной усталости, перекрывающей даже чувство голода, все это время он бежал.
— Завтра побежишь снова.
Гарри посмотрел на него, как на зачумленного. Он сомневался, что сможет завтра пошевелить пальцем. Но хмурые брови и насмешливая улыбка наставника сказали ему обратное. Мальчик подавил стон и отправился спать.
На следующий день транс пришел быстрее. Еще через день — почти сразу, и финишировал Гарри на добрый час раньше. Потом ему перестали давать зелье, и вновь ему пришлось долго бежать, прежде чем разум уступил место инстинктам. Понемногу Гарри учился освобождать Зверя внутри себя.
* * *
— Завтра ты не бежишь.
— Почему?
— Время дорого. Мы не можем ждать еще месяц, иначе к сентябрю ты не будешь готов. Завтра полнолуние, и ты впервые превратишься.
— Но…я ведь не оборотень!
— Но ты станешь им. Истинным оборотнем, а не этими вашими жалкими европейскими подобиями.
— Что ты имеешь в виду?
— Первыми людьми, пришедшими к нам из-за океана, были Норды, викинги. Они были храбрым и могучим, но жестоким народом. Они приходили сюда грабить, и у нас их прозвали волками. Очередных грабителей наши предки прокляли. Их могущества не хватило, чтобы навсегда обратить их в зверей, но зато хватило, чтобы сделать проклятье заразным. Больше Норды не приплывали к нам за добычей.
— То есть, я смогу превращаться когда угодно, не обязательно в волка, и я не буду бояться серебра?
— Не больше, чем сейчас.
— Хорошо. Что мне делать?
— Завтра ты не должен есть, зато можешь спать сколько хочешь. На закате начнем ритуал.
* * *
Гарри сидел, по-турецки скрестив ноги, в самом настоящем вигваме, в центре которого горел небольшой костерок. Рядом сидели другие ученики — всего у «дедушки Цаки» обучалось несколько десятков юных индейцев, но к превращению, кроме Гарри, было готово всего пятеро — у остальных интенсивность тренировок была раз в десять меньше. Сам старик тоже сидел здесь, то и дело подкладывая в костер какие-то травы. Гарри чувствовал, как с каждым вздохом мутнеет сознание, а магия внутри концентрируется. Зверь, подготовленный к пробуждению пробежками, сейчас ворочался в нем, готовясь выйти из клетки. Однако, в отличие от «медитации на бегу», какая-то часть его сознания все еще оставалась. Эта часть с безучастным любопытством наблюдала за тем, как сначала один молодой индеец, потом другие начали корчиться в муках первого превращения. Удав, лисица, сова, койот, лось…а в нем самом магия еще собиралась, еще скручивалась в тугую спираль, готовясь ударить в стены невидимой клетки, за которой нетерпеливо ждал Зверь.
Наконец она ударила, и пришла боль. Кости плавились, мышцы разрывались, все тело перестраивалось. Краем помутневшего, заплывшего от боли и наркотического дыма сознания Гарри уловил поднятые брови наставника, но потом очередной взрыв боли заставил его забыть обо всем.
* * *
Он пришел в себя утром, в лесу, на берегу ручья. Не открывая глаз, Гарри потянулся, зевнул — изо рта пахло кровью, но это был приятный запах, запах добычи. Рядом урчал какой-то кот, судя по громкости — здоровенный. Гарри открыл глаза, но все, что увидел — это невозмутимого наставника, сидящего рядом с наполовину съеденным трупом оленя.
Что-то было не так. Старик сидел прямо, но ненамного возвышался над Гарри, зато почему-то казался меньше, и было тепло, хотя по утрам он вечно мерз, и…откуда это урчание? Понемногу до него начало доходить. Урчание доносилось не спереди и не с боков. Оно шло из его собственной глотки. Он все еще был в животном теле, и, похоже, он был какой-то кошкой. Гарри поднялся и попробовал пройтись, подойти к небольшой заводи в ручье. Движения были естественными, ему не приходилось напрягаться, чтобы переставлять ноги и удерживать равновесие…тем не менее, ног было явно четыре. Хвост, похоже, тоже был.
Из слегка волнующегося зеркала воды на него смотрела полосатая морда тигра с зелеными глазами. Гарри заулыбался, и тигр оскалился в усмешке. Глаза…глаза такого цвета были только у него, во всяком случае, Гарри еще не встречал никого с такими глазами. Лучше бы они были карими, как у других тигров. Глаза отражения поменяли цвет. Гарри моргнул. Глаза по-прежнему были карими. Он хотел расхохотаться, но пока не получалось. Пришлось превращаться обратно в человека, это оказалось неожиданно легко, стоило только пожелать.
— Что смешного? — с любопытством спросил наставник.
— Я по-прежнему метаморф! — объяснил Гарри. — Я подумал, что лучше было бы, если бы мои глаза в тигрином теле были карими, и они стали карими.
— Они у тебя до сих пор карие.
— Упс, — Гарри закрыл глаза на секунду. — Так лучше?
— Да, опять изумрудные. Амурский тигр, ты уже сейчас в длину больше двух метров. Когда вырастешь, будешь больше трех. Да еще и с совершенной маскировкой, ты будешь идеальным хищником. Как ты себя чувствуешь?
— Великолепно! Все настолько яркое, подлинное, никогда этого не ощущал. Каждый листок имеет свой оттенок и запах, каждая травинка шуршит по-своему. Хочется бежать, смеяться, прыгать.
— Ну так беги, Тигр из Тени.
* * *
Гарри пробыл в резервации до начала июля. В первый раз, когда он проснулся у ручья, Тигр спал, так что у него не возникло никаких проблем с контролем. За оставшиеся недели Гарри учился взаимодействовать со своим зверем, когда тот бодрствовал. Это было сложнее, не раз инстинкты брали верх над разумом, не раз он панически убегал от огня или приходил в себя где-то в лесу, рядом с очередной добычей, порой даже во время трапезы. По крайней мере, сырое мясо больше не казалось ему отвратительным, даже и в человеческом обличье. Но понемногу сохранять сознание в облике тигра становилось все легче. Когда Гарри целый день провел в облике тигра, ни на секунду не теряя контроля, «дедушка Цаки» объявил его готовым дальше продолжать самостоятельно.
Настало время выполнить данное себе обещание и осмотреть Америку. Новые проблемы Гарри обнаружил, едва попытался покинуть резервацию. Обостренные слух и обоняние оборотня отнюдь не способствовали комфортному путешествию в автомобиле или автобусе. Запахи пота, металла, синтетических пропиток, выхлопных газов, отвратительный шум двигателя, неизвестно откуда взявшаяся клаустрофобия. Гарри выдержал в автобусе всего полчаса. Остаток пути до ближайшего города он проделал пешком, в образе тигра понемногу заново привыкая к дарам магловской цивилизации.
Поезда были не так плохи. Меньше ненатуральных запахов. К тому же, он быстро привыкал, учился отфильтровывать запахи и шумы. Даже Большой Вокзал Нью-Йорка ошеломил его всего на минуту.
Поезда были не так плохи. Меньше ненатуральных запахов. К тому же, он быстро привыкал, учился отфильтровывать запахи и шумы. Даже Большой Вокзал Нью-Йорка ошеломил его всего на минуту.
* * *
Нью-Йорка Гарри хватило за глаза. Его тянуло домой. Но лететь на самолете ему совершенно не хотелось — первого раза хватило. Часовая поездка в такси все еще вызывала у него головокружение и головную боль, он и представить себе боялся, что с ним станет в самолете.
Найти посольство Соединенного Королевства было проще простого. Интуиция, а может быть, и угасающий голос Гарри Которого Не Будет подсказывали, что магическое посольство Британского Министерства Магии будет находиться неподалеку.
Однако его не было неподалеку — оно находилось в том же здании. Рядом с помпезной золотой дверью на первом этаже посольства скучал средних лет волшебник в форме аврора. Он бросил на Гарри скучающий взгляд и молча пропустил внутрь, даже не стал требовать зарегистрировать волшебную палочку. Возможно, легкое заклятье Конфундус, которым незаметно ударил его Гарри, было тому причиной.
Внутри тоже никто не стал допытываться, кто он такой. На вопрос Гарри, где он может приобрести международный порт-ключ до Британии, ему лишь указали на одну из дверей. Услуга стоила дорого — целых сто галеонов, но никто и не подумал осведомиться, что он забыл в Соединенном Королевстве.
Лишь появившись в небольшой комнатке, охраняемой пятеркой авроров, Гарри понял, почему работники посольства проявили такую безучастность. Авроры тут же потребовали назваться и предъявить палочку. Гарри, смеха ради, картинно взмахнул палочкой, якобы снимая с себя маскирующие заклятья, и принял облик действующего Министра Магии, Корнелиуса Фаджа. Что его особенно поразило — это сработало. Авроры купились и без вопросов позволили ему выйти из комнаты. Мальчик оказался в Атриуме Министерства — во всяком случае, Гарри предположил, что это был Атриум — здесь стоял идиотский, полный напыщенности золотой фонтан, лифты, куча огромных каминов. К одному из них Гарри и направился, не обращая внимания на приветствующих его работников Министерства.
— Поместье Поттеров в Уэльсе, — тихо приказал он, бросая в пламя щепотку Летучего Пороха, емкости с которым стояли рядом с каждым камином. Пламя окрасилось зеленым, и его, бешено вращая, потащило к месту назначения.
* * *
Несмотря на то, что о существовании поместья Гарри знал уже почти год, был он здесь впервые. И, надо признать, фамильный особняк впечатлял. Он был просто огромен. Только гостевых спален была дюжина. Здесь была библиотека, зал для тренировок, оружейная, лаборатория зелий, бальный зал, несколько трапезных. На прилегающей территории были конюшни, площадка для квиддича, даже небольшое озеро. Но на всем этом уже лежала печать запустения. Здесь давно никто не жил, после смерти родителей отец Гарри, Джеймс, и близко не подходил к поместью. А после смерти родителей Гарри эльфы Поттеров остались без хозяина — ведь сам Гарри не мог принять их присягу, будучи неразумным младенцем.
Поместье окружало множество недоступных маглам земель — сам дом находился на плоскогорье, с севера и востока его окружали густые леса, с юга — поля, на западе громоздились скалистые холмы, за которыми об обрывистые утесы билось море. Владения Гарри изобиловали дичью: маглы не могли сюда добраться, а защитные чары отпугивали нечисть. В лесах, правда, издревле жила стая волков, была и пара медвежьих берлог, но природа сама поддерживала баланс. Это Гарри было важно, он ведь был оборотнем, в конце концов, но все же он не был готов отказаться от уюта человеческого жилья.
Даже и с помощью магии Гарри понадобилось бы пару месяцев, чтобы привести в порядок только этот дом. А Поттерам принадлежало еще несколько, не считая руин дома в Годриковой Лощине. Даже работая сутки напролет, Гарри не смог бы поддерживать чистоту во всех своих домах. Ему были нужны эльфы.
В теории, он должен был бы обратиться в Департамент Контроля за Магическими Существами, заплатить сто галеонов и чуть ли не годами ждать, пока к ним на учет попадет свободный эльф. На практике все было гораздо проще. В Хогвартсе располагалась самая крупная популяция эльфов в Европе. Соответственно, и новые эльфы там рождались куда чаще. Хогвартс, а вернее, его Попечительский Совет, торговал эльфами вполне свободно, правда, и цена была немаленькой — по десять тысяч галеонов за одного. Правда, очень немногие могли позволить себе заплатить такую сумму: даже Министр Магии получал всего по тысяче галеонов в месяц.
Но кого-кого, а Гарри такая цена не смущала. Кроме прочего, Поттеры владели десятью процентами акций обоих корпораций, производивших метлы, а в инструкции, оставленной ему Другим Гарри, был и совет, куда стоит вкладывать деньги в ближайшие годы. Его заботила анонимность покупки, но и она не была чем-то слишком уж недоступным. Лишняя тысяча галеонов всегда прекрасно отбивала охоту спрашивать. Так что три дня спустя на Гарри работало уже три домовика — Галли, Хокри и эльфиха Табби. Табби и Галли мальчик поручил поддерживать чистоту в его домах, ухаживать за землями и — впоследствии — приглядывать за животными, Хокри оставил при себе: готовить, стирать, выполнять мелкие поручения. Домовики заверили его, что вполне справятся со своими обязанностями и отказались от предложения Гарри нанять еще парочку.
Бездельничал Гарри всего неделю, пока за завтраком Хокри, вместе с очередным номером «Ежедневного Пророка», не подал ему конверт из Хогвартса.
— Ты проверил его?
— Конечно, мастер Гарри, — поклонился домовик. — Никаких чар или проклятий на письме нет.
— Хорошо, — мальчик вскрыл подписанный зелеными чернилами конверт и погрузился в чтение своего первого письма из Хогвартса. — Ждут мою сову не позднее тридцать первого июля…похоже, Гарри Поттеру пора в Косой Переулок.
* * *
Удивительно, но на загорелого мальчишку с пронзительными изумрудными глазами и черными волосами до плеч, перехваченными вокруг лба шелковой, в цвет глаз, лентой, в толчее Косого Переулка обращали внимания не больше, чем на любого другого студента Хогвартса. То есть — вообще игнорировали. Гарри это, разумеется, было только на руку — он мог спокойно заниматься покупками. Из книг ему нужно было приобрести только учебник по Защите от Темных Искусств — каждый новый преподаватель назначал свой учебник, остальные же придерживались проверенных временем пособий, так что они у Гарри уже были. Принадлежности для зелий у него тоже уже были, достойные профессионального зельевара, но Гарри все же купил указанные в списке — он не хотел попадать в неприятности из-за отсутствия обязательных принадлежностей. Оставался телескоп, мантии, сова и волшебная палочка. Но для начала следовало заглянуть в Гринготтс: сегодня Гарри исполнилось одиннадцать — именно тот возраст, когда наследник одного из Благороднейших родов может получить эмансипацию, не принимая на себя обязанности главы рода.
В Волшебном Зверинце Гарри сразу положил взгляд на белоснежную полярную сову. Над именем долго гадать не пришлось — Гарри уже знал, как назовет ее. Отправив Хэдвиг с письмом в Хогвартс, Гарри принялся разглядывать остальных животных. Змеи, несмотря на то, что он мог с ними говорить, его интересовали мало, крысы, жабы, кролики и прочая мелкая живность и вовсе были неинтересны.
— Я могу чем-то помочь, молодой человек?
— У вас есть гиппогрифы?
— Безусловно, но мы их не держим здесь. Желаете посмотреть каталог? — невозмутимо отозвался продавец.
— Пожалуйста, — Гарри несколько минут листал книжку, в основном разглядывая фотографии — в родословных гиппогрифов он не разбирался. Наконец его взгляд упал на белоснежного жеребца. — Этого.
— У вас великолепный вкус, но Пегас уже застолблен.
— Сколько вам за него обещают?
— Пятьдесят тысяч, и десять процентов уже уплачено…
— Я дам сто и сразу.
Продавец поморщился.
— Лорд Малфой — очень влиятельный человек…
— А, его хочет купить Люциус Малфой? — Гарри усмехнулся. Он не сомневался, что белоснежный гиппогриф вполне мог стать основным компонентом какого-нибудь Темного ритуала. — Сто двадцать.
— Хорошо, — продавец потер руки и принял чек. Когда он взглянул на имя, его глаза едва не вылезли из орбит. — Куда прикажете доставить?
— Поместье Поттеров в Уэльсе.
* * *
У мадам Малкин сегодня было людно, и Гарри пришлось чуть ли не полчаса дожидаться своей очереди. Даже у Олливандера были клиенты. В его пыльном магазинчике стоял всего один тонконогий табурет, и на нем уже сидела сурового вида пожилая ведьма в зеленой мантии. В углу нервно топтались мужчина и женщина средних лет — по тому, как они напряженно держались и с опаской поглядывали на полки с волшебными палочками, а главное — по одежде, Гарри без труда определил в них маглов. Сам мастер перекладывал волшебные палочки, его волшебная линейка в это время измеряла рост, длину рук, пальцев, окружность головы стоявшей к Гарри спиной лохматой брюнетки. Гарри попятился: если стоявшая в углу пара маглов была родителями девочки, то сидевшая ведьма, без сомнения, преподавала в Хогвартсе. Но его планам не суждено было сбыться: Олливандер поднял голову и немедленно заметил мальчика.