– Мою девушку звали Владой. Она разбилась на машине.
Горечь снова разлилась в горле. Эти слова – «Влада» и «смерть» – были чужды друг другу, как взаимно чужды весёлые рыжие чертенята в её взгляде и застывший оскал Джокера.
– О… простите, я должен был сразу догадаться, – вздохнул Кирилл. – Примите мои соболезнования.
Едва зайдя домой, Нелли учуяла: на кухне что-то готовилось. Сняв сапоги и пальто, она остановилась в дверях. На плите в кастрюле булькал суповой набор из морозилки, а Леська, высунув от усердия язык, чистила свёклу. Руки, майка и даже щёки дочки были перемазаны свекольным соком.
– Это что у нас тут такое? – улыбнулась Нелли.
– Это борщ… будет, – ответила Леська, не сводя сосредоточенного взгляда со скользкого и блестящего корнеплода, уже наполовину освобождённого от кожуры.
– Кажется, кое-кого после этого будущего борща придётся засовывать в стиральную машинку!
Включив компьютер и открыв страницу со своими переводами стихов, чтобы быстренько глянуть, нет ли чего-нибудь новенького, Нелли увидела комментарий от Рыцаря Кота – продолжение разговора под рецензией.
«Привет) Как спалось?»
Холодок настороженности скользнул по лопаткам, и Нелли закрыла вкладку. Зачем совсем незнакомому человеку интересоваться её сном? И почему – в контексте кошмаров – именно сном? Может быть, она стала слишком мнительной в последнее время, но что-то ей во всём этом не нравилось.
Незаметно проскользнуло лето, подкатился сентябрь, а с ним и новый учебный год. Новых лиц в аудиториях было как осенних листьев; Нелли приняла под своё крыло две подгруппы первокурсников, взялась преподавать английский как второй язык у «немцев» и «французов» со второго по пятый курс; решила, что ей хватит сил вести практикум по стилистике, а также интерпретации текста… Она загружала себя работой «под завязку», чтобы не было времени на тоску. Её академические пути с Ирой Скороходовой разошлись, и она видела девушку лишь иногда в коридорах. Та вернулась из Америки с обновлённой причёской – выбритыми висками и затылком, а также парочкой новых пирсингов – в языке и ноздре.
– Скороходова, что это такое?! – пришла в ужас Наталья Борисовна, профессор и главный педагог-методист на кафедре, женщина во всех отношениях элегантная – и по возрасту, и в одежде. – Что за украшения диких племён? Спорить не стану – всё это, должно быть, очень модно, но… Вы как со всеми этими, извините меня, прибамбасами на педпрактику пойдёте?!
– А мне кажется, ребята были бы в восторге от такого учителя, – со смехом заметила Нелли, проходя в этот момент мимо. – Яркое пятно среди скучных училок в деловых костюмах.
Каменная невозмутимость индейского вождя на лице Иры дрогнула, и Нелли почудилась в её взгляде тень былого восхищения.
– Пятно-то пятном, но дресс-код никто не отменял, – не согласилась Наталья Борисовна. – Нет, нет, Ирина, всё это придётся снимать, если не хотите оскандалиться. В таком виде вас в школу просто не пустят!
Воплотить затею с эмиграцией Ире, конечно, пока не удалось, но серьёзности у неё, кажется, прибавилось. Неформальный внешний вид был обманчив: в плане учёбы она стала одной из лидеров в своей группе. А увидев её смело спускающейся с крыльца за руку с длинноволосой блондинкой, Нелли в некоторой степени успокоилась и в отношении её сердечных дел…
Глава 8
Медовое сияние, напоминающее блеск тигрового глаза, ещё долго не отпускало Нелли: кошачий взгляд завораживал своей человеческой осмысленностью. Вспышка памяти высветила вдруг: «Она обязательно пришлёт нам рыцаря с кошачьими глазами». Нелли застыла над чашкой кофе: уж не тот ли это обещанный рыцарь-спаситель?
Рыцарь Кот…
Звенья одной цепи.
Первое января – сонный, мятый день. Ещё мигают гирлянды, блестит мишура, пахнет мандаринами, по телевизору – салат из развлекательной чепухи, и так хочется взбодриться!
– Как насчёт большого экрана? – предложила Нелли.
– Хорошая мысль! – одобрила дочка.
Они оделись и вышли на скрипучий снег, подрумяненный косыми янтарно-розовыми лучами восхода. В кинозале «Радуги» сегодня был день мультфильмов – без перерыва крутились диснеевские полнометражки, сборники «Том и Джерри», «Кунг-Фу Панда». В перерыве Нелли с Леськой вышли в кафе, чтобы перекусить. Для дочки – какао с блинчиками, себе – кофе и пиццу. Кольнуло сердце. «Многовато кофе в последнее время».
За соседним столиком сидела девушка в короткой тёмной куртке и чёрных джинсах. Взъерошенная шапочка дымчато-русых волос с мелированными прядями, светло-карие глаза с дерзким кошачьим разрезом – как медовые топазы. Чем-то она напоминала C.C.Catch в молодости. Пухлому ротику очень пошла бы улыбка, но губы были сомкнуты серьёзно, а их уголки – опущены. Перед незнакомкой стояла бутылочка газировки.
От мультиков уже гудела голова, а каток, залитый вокруг ёлки на центральной площади, так и манил надеть коньки и звучно чертить на глянцевом льду узоры. Леська ещё не умела кататься, и приходилось её держать, но и это не спасло от падения. У Нелли тоже вдруг неуклюже разъехались ноги, и она хлопнулась рядом.
– Ладно, пошли домой, – потирая ушибленные места, предложила она.
Но Леська не сдавалась так легко. Она решила во что бы то ни стало научиться кататься на коньках не хуже Ирины Слуцкой и отказалась уходить.
– Давай, помогу. – К ним подкатилась, эффектно затормозив «завитушкой», девушка из кафе – та самая, с золотистыми кошачьими глазами. Нелли угадала: улыбка и зимний румянец и в самом деле добавляли ей очарования.
Каталась она уверенно, почти по-чемпионски, и вскоре с таким инструктором у Леськи начало получаться весьма сносно, хоть и всё ещё немного неуклюже. Иногда, правда, её ноги начинали трястись, и она теряла равновесие.
– А-а, я падаю! – вопила девочка, изо всех сил балансируя руками.
Незнакомка всегда молниеносно оказывалась рядом и ловила незадачливую фигуристку. Нелли так увлеклась, что даже забыла спросить имя этой девушки, да и некогда было: она залюбовалась стройными ногами в облегающих джинсах и смелым кошачьим блеском медово-янтарных глаз.
– У бортика, у бортика держись, – подсказывала девушка Леське.
Вроде бы, голос как голос, ничего необычного, но отчего-то Нелли мерещился горячий костёр на снегу, стреляющий искрами из своего лохматого пламени в январскую бездну ночного неба.
– Я в «Радуге» киномехаником работаю, – сказала незнакомка. – Сегодня у меня выходной.
– Я вас там, в «Радуге», в кафе видела. – Нелли описала вокруг девушки и Леськи неширокий круг, пошатнулась при торможении, но устояла. – Киномеханик – необычная для женщины профессия.
«Как и таксист», – проплыла мысль, от которой грустно вздрогнуло сердце. А вслух Нелли спросила:
– А можно узнать, как вас зовут?
– Простите, забыла представиться, – усмехнулась девушка. – Меня зовут Кира. А вас?
– Нелли.
Через час, разрумяненные и приятно уставшие, они пили кофе с круассанами в ближайшем к катку кафе. Чем больше Нелли смотрела на Киру, тем крепче затягивало её янтарное очарование этих кошачьих глаз, а Леська прилипла к новой знакомой так, будто они были закадычными подругами уже давно.
– Мама, ну можно, Кира придёт к нам в гости? – принялась она упрашивать, подняв брови умоляющим «домиком».
– Не знаю, Лесь… Мы её, по правде говоря, ещё не очень хорошо знаем, – неуверенно проговорила Нелли. – Но можно как-нибудь на днях ещё покататься на коньках, а дальше посмотрим. Простите, – добавила она, обращаясь к Кире, – я просто не привыкла приглашать гостей с бухты-барахты, без подготовки. Сегодня у нас и попотчевать вас нечем, да и не прибрано дома…
На самом деле два года траура давали о себе знать внутренним сопротивлением новым знакомствам. Даже, скорее, инерция траура. Слишком тяжело было сдвинуть эту огромную и холодную глыбу тоски и впустить в тихие комнаты, где ещё жила память о Владе, малознакомого человека – пусть даже на правах «просто друга». Даже проникшись почти с первого взгляда симпатией к Кире, Нелли осторожно, чтобы не разбередить старые раны, прощупывала свою душу, как бы спрашивая разрешения: допустимо ли? Не будет ли это кощунством? Окоченевшая душа не торопилась откликаться, ворочаясь в теле, словно в гробу; она была скована анабиозом, как залёгший в берлогу медведь, вот только по весне забыла проснуться…
– Я работаю сутки через двое, – сказала Кира. – Завтра рабочий день, а вот послезавтра можно и на каток. Только лучше во второй половине дня: после смены надо будет отоспаться.
– Хорошо, в три часа устроит?
– В три? Нормально.
– Ну, тогда встречаемся послезавтра на катке.
Леська радостно заёрзала на стуле, хлопая в ладоши:
– Ура!
Нелли долго не спалось: вроде бы кофе она выпила не больше обычного, но в крови бесчинствовала настоящая кофеиновая лихорадка. Пытаясь использовать эту энергию во благо, Нелли села за перевод, но не смогла сделать и пары страниц. Мысли беспокойными птахами мчались к Кире. Да, пожалуй, она понимала Леську: её собственное сердце тоже согрелось чувством, будто она знала эту девушку давно.
Ночью Нелли проснулась от зудящего беспокойства: уж не забыла ли она выключить газ? Нет, как оказалось, не газ, а компьютер. Светящийся прямоугольник монитора бросал на одеяло голубоватый свет, а гирлянда на елке мерцала в режиме медленного перетекания одного цвета в другой. Странно… Нелли казалось, что она выключила и то, и другое перед сном.
– Всё страньше и страньше, как сказала бы Алиса, – вырвалось у неё, когда она села в рабочее кресло.
Она уже давно не заглядывала на «Стихи.ру», но в браузере был открыт её авторский кабинет, и в поле ответов других авторов чернела единичка. Нелли привычно потянулась к мыши, но не нашла её на коврике. «Это ещё что за новости?» – удивилась она. Сам кабинет тоже выглядел непривычно: логотип сайта из строгого красно-серого прямоугольника превратился в переливающийся разноцветными огнями звездолёт, на борту которого было написано: «Стихирушечка».
– Не поняла юмора, – фыркнула Нелли. – Это что за новшества дизайна?
«А тот ли это сайт?» – осенило её. Может, подставная ссылка, фишинг? Вскинув глаза в поисках адресной строки, Нелли обнаружила, что и внешний вид браузера сменился. Может, Леська что-то нахимичила? Строка нашлась сбоку, и адрес в ней не стоял на месте, а бежал снизу вверх.
– Что за дела? – Нелли начала раздражаться. – Да где эта мышь?…
На коврике, свернувшись клубочком, посапывала живая пушистая крыса. Нелли с визгом отдёрнула руку, а крыса открыла чёрные глаза-бусинки и сказала «мультяшным» голосом:
– Ну чё орать-то, блин? А если бы тебе кто-нибудь посреди ночи в ухо заорал – приятно бы было?
– Это глюк, – откатившись назад на кресле, пробормотала Нелли.
– Сама ты Глюк, – хмыкнула крыса. – Кристоф Виллибальд, тысяча семьсот четырнадцатого года рождения.
Из колонок зазвучала печальная мелодия из «Орфея и Эвридики», как бы иллюстрируя слова крысы.
– Это чтоб ты вспомнила, кто такой Глюк, хе-хе, – пояснила незваная гостья. Разговаривала она голосом Масяни.
– Я поняла, – прошептала Нелли. – «Алиса в стране чудес». Я сама сказала: «Всё страньше и страньше». Слушай, а Сумасшедшего Шляпника тут поблизости нет? Или Мартовского Зайца?
– Нет, – отрезала крыса сердито. – А вот Кот уже несколько месяцев ждёт твоего ответа!
– Какой К-кот? – заикнулась Нелли. А про себя подумала: «Кажется, грибов мы в кафе не ели. Вроде не с чего быть такому приходу».
Крыса захихикала, глядя ей куда-то за плечо. Нелли обернулась с опаской, ожидая увидеть очередного непрошеного гостя, но там на всю стену – а точнее, это была уже не стена, а огромный экран – растянулась светящейся надписью её мысль о «чудесатых» грибочках.
– Хех, ты думай-то потише, – ехидно посоветовала крыса. – А то ведь, эт-самое… в целях повышения качества обслуживания всё записывается! Какой Кот, спрашиваешь? Тот, который Рыцарь. Ты такой блок поставила, что хрен пробьёшься… Кто тебя так блокироваться-то учил? Прям Великий китайский файрвол, блин… Кликни на единичку-то уже, ну!
– Чем я её кликну? – недоумевала Нелли. – Мыши-то нет!
– А руки у тебя из какого места растут?
А единичка уже вся дрожала, извиваясь и тоненько пища:
– Кликни меня! Кликни меня! Я вся горю!
Не оставалось ничего иного, как только дотронуться до бедняжки пальцем. Та издала сладострастный выдох и пропищала:
– Оо… Дас ист фантастиш!
Монитор распахнулся, как окно, и из него повеяло настоящим свежим ветром, полным запаха трав и цветов. Ночная тьма звала шёпотом звёзд, и Нелли безумно захотелось оказаться по ту сторону… Не успела она подумать об этом, как монитор-окно начал увеличиваться, засасывая её в свою гипнотическую глубину.
Под ногами оказалась крыша, а впереди до самого горизонта раскинулся мерцающий океан городских огней. Неправдоподобно огромная, похожая на головку адыгейского сыра луна висела в тёмном небе, и в её свете серебрилась шерсть большой кошки, сидевшей на парапете – той самой, от чьего укуса в последнем кошмаре Джокер отступил. Знакомые янтарные глаза смотрели с прохладной задумчивой грустью.
– Так это ты, – вырвалось у Нелли.
– Ты так и не ответила мне. Забросила свою страницу… Что тебя спугнуло?
Луна вливала в кровь сыворотку правды, и Нелли листала дни, недели и месяцы назад. Вот он, этот день. Леська чистит свёклу, чтобы заправить борщ.
– Я тогда подумала: зачем незнакомому человеку интересоваться, как мне спалось?
– Тебя напугал этот вопрос? – Кошачьи глаза излучали мягкую, успокаивающую мудрость. – Это у нас с ребятами что-то вроде позывного. Вместо «как дела». А отзыв, если всё спокойно – «спал, как бревно», а если не обошлось без приключений – «видел во сне покойную бабушку».
– Ребятами?
Пейзаж тем временем сменился: они находились на крыше огромного небоскрёба в футуристическом городе с летающими машинами.
– Ну да. Мы зовём себя Рыцарями Снов. Я – Рыцарь Кот. Есть ещё другие – Рыцарь Медведь, Рыцарь Волк, Рыцарь Ворон. А с Рыцарем Крысом ты уже познакомилась. В реале его зовут Илья, он программист и фанат «Масяни». Животные – это наши здешние аватары. Мы помогаем людям бороться с кошмарами.
– То есть… – Нелли, задыхаясь, обвела изумлённым взглядом пейзаж, похожий на декорации к фантастическому фильму о далёком будущем, – вот это всё – сон?
– Ну наконец-то, – усмехнулся Рыцарь Кот. – А ты думала, крысы или кошки в обычной реальности умеют разговаривать? Сон – это тоже реальность, просто с другой плотностью и частотой вибрации, к ней подключается душа уснувшего человека. Иногда здесь можно поговорить с теми, кто покинул физический мир… Мне оставили послание с просьбой найти тебя и помочь. С умершими общаться трудно, в получаемой от них информации много искажений. Мне не сразу удалось выйти на тебя. А потом ты испугалась и закрылась от меня. Спасибо Крысу: он нашёл способ обойти твой «файрвол».
«Рыцарь с кошачьими глазами…» Нелли стирала со своих щёк, как ей казалось, слёзы, но нет – это были жидкие алмазы, которые пульсирующими шариками улетали в невесомость. Влада…
– А я могу… Можно её как-то найти здесь? – Безумная надежда щемящим криком пронзила грудь.
– Не стоит тревожить тех, кто ушёл. Ты должна её отпустить, чтобы её душа могла двигаться дальше, но ты своей тоской приковала её к этому миру. Ты и сама страдаешь, и её заставляешь мучиться. А дочка у тебя необычная. Её душа очень старая и мудрая – из тех, кого зовут Учителями. Они приходят на Землю, чтобы помогать ближним.
– Так что мне делать? – Горстка невесомых слёз Нелли разлетелась, вознеслась в небо и влилась в Млечный Путь.
– Учиться, – был ответ.
Рыцарь Кот прыгнул с крыши. Нелли вскрикнула, но напрасно: тот взлетел и описал над её головой круг, загребая лапами воздух.
– Ты тоже так сможешь, если захочешь.
Млечный Путь пел, усыпляюще звеня, и Нелли захотелось вознестись к нему, чтобы покачаться на нём, как в гамаке. Стоило ей подумать о полёте, как её ноги оторвались от крыши. Возможность невозможного стала тетивой, запустившей её в полёт, и звёздная колыбель приняла её.
А открыв глаза, Нелли увидела свой кабинет на «Стихи.ру» – обычный, без «приколов». Мышь тоже была на месте, ёлка мигала в углу, а отброшенное в сторону одеяло возвышалось бесформенной кучей на постели.
«Я что, за компом уснула?»
Леська посапывала в своей комнате, и Нелли со вздохом облегчения прикрыла дверь. Открыв форточку, она подставила лицо морозному ночному воздуху. Сказочный, тонкий аромат не то ванильного мороженого, не то персикового джема чудился ей в январском дыхании.
– Забавный Крыс, – вспомнила она с усмешкой.
Присев за кухонный стол со стаканом молока и овсяным печеньем, она утонула в раздумьях. Наверно, реплика Рыцаря Кота, оставленная ею когда-то без ответа, подспудно беспокоила её, и это беспокойство приняло такую форму. Рыцари Снов… Прямо сюжет для какого-нибудь мистического триллера.