«Наша сказка хороша, начинай сначала», – подумала я.
– Правда-правда. Дед был образованный человек, увлекался литературой, археологией, собирал предания, копался в древних архивах. Вот, кое-что нашел… – скромно закончил Густав. – Не бог весть что, конечно.
– Где нашел? На дне Рейна?
– Ну да. Давно это было, в начале сороковых. Несмотря на войну, дед сумел снарядить экспедицию, прочесал дно от Кельна до Вормса – и нашел.
– Вы хотите сказать, что до вашего деда сокровища никто не искал?
– Конечно, искали, может, и находили, но об этом история умалчивает.
– И все-таки меня не покидает чувство, что ты, Густав, нас разыгрываешь, – призналась я. – Если исходить из того, что мы услышали, то и твоя семья должна была пострадать.
– Так и пострадала. Перед тем как начать экспедицию, дед дал знать о своих намерениях в канцелярию Гитлера, а также счел своим долгом передать часть найденных предметов в национальный музей. Наверное, Гитлер решил, что этого мало. Шла война, и Германии нужны были деньги. Деда арестовали, большую часть имущества конфисковали. Эти предметы сохранились чудом. Один из ящиков с находками так и остался лежать на катере. Предметы были в иле, грязные – никому не могло прийти в голову, что металлический хлам может иметь какую-то историческую ценность. Дед домой так и не вернулся. Эти вещи были найдены в начале пятидесятых, когда бабушка решила продать катер. Долгое время этот ящик так и лежал в подвале дома нераспечатанным. Вырос мой отец, он начал приводить в порядок дом и нашел этот ящик. Бабушка передала ему записки деда. Все экспонаты были очищены от грязи, отполированы и выставлены в витрину. В тот же год умерла бабушка, а отец попал в автокатастрофу.
– Но это значит, что и вы, Густав, рискуете собой. Не боитесь?
– Нет. К сокровищам нельзя прикасаться, я и не прикасаюсь.
– Кто же тогда протирает пыль за стеклом?
– Витрина герметично закрыта. Пыль просто не проникает внутрь.
– Но я даже не вижу замочной скважины. Она что, не запирается? – спросила Алина.
– Зачем ее запирать? – удивился Густав. – В доме служат безукоризненно честные люди. К тому же все предупреждены о проклятии.
– Ясно, – сказала Алина и еще раз взглянула на витрину. – Хотелось бы, конечно, померить колечко, но рисковать не будем. Кстати, это все золотое?
– Конечно. В этом можете не сомневаться.
– А вдруг это то самое кольцо? Умножающее богатство, – с придыханием спросила она.
– А мне большего не надо. После войны отец смог наладить бизнес. Даже оставшись сиротой, я был обеспечен на долгие годы. Потом и сам чего-то в этой жизни достиг. Вот подумываю отдать эти вещицы в музей.
– В музей? – удивилась Ирина. Как оказалось, она была не в курсе намерений мужа.
– Да. В исторический, – подтвердил свое решение Густав.
– И правильно, – слишком рьяно поддержала его Алина. Мне не надо было быть ясновидящей, чтобы прочесть ее мысли: «Эти сокровища не достались мне. Так почему они должны достаться твоей жене?» – Пусть все любуются историческими ценностями. К тому же, если на этих вещах лежит проклятие, держать их в доме небезопасно. Я думаю, Густав, что без этого кубка, браслетов и колец вам есть чем похвастаться.
– О да! Пойдемте, я вам покажу картины. Все подлинники. Есть русские художники. Поленов и Левитан – моя гордость. Еще Куинджи и Саврасов.
– Ах, как я люблю Левитана! – воскликнула Тамара Леонидовна, мать Ирины.
Густав настолько интересно рассказывал о нибелунгах, что ни я, ни Алина не заметили, как к нашей компании присоединилась Тамара Леонидовна. Кстати, кроме нее и Николая, я увидела Лизу и Кирилла. Молодые люди направлялись в свою комнату, но, заметив, что одна из дверей открыта и там все мы, они остановились, чтобы послушать Густава.
Всем этим составом мы переместились в кабинет хозяина дома. Оказалось, что у нашего немецкого приятеля имелась громадная библиотека – две стены снизу доверху были заставлены книгами, старинными, в дорогих тисненых кожаных переплетах. На третьей стене висели картины. В основном это были пейзажи, но встречались картины и на исторические сюжеты.
– Это Левитан? – спросила Алина, глядя на березовую рощицу, изображенную на картине в золоченой раме.
Густав кивнул. Куинджи она узнала без труда.
– А эти картины чьи? Кто это? Иисус Христос в окружении горожан? Рядом с ним женщина. Похоже на Иерусалим.
– Наверное, так и есть. А написал эту картину Василий Поленов. «Христос и грешница». А это «Воскрешение дочери Иаира».
– Да? – удивилась я, а потом вспомнила: – Точно! Поленов большую часть своих картин написал, путешествуя по Западной Европе. Он долгое время жил во Франции, Германии. А вот прославили художника типичные русские пейзажи: «Бабушкин сад», «Заросший пруд», «Московский дворик». Путешествуя с передвижной выставкой, эти картины принесли Поленову широкую известность и популярность в России. А потом он стал писать картины на библейские темы.
– У вас, Густав, хороший вкус, – похвалила Алина. – Сами покупали картины, или они вам достались по наследству?
– По наследству. От второго дедушки достались.
– Ваш дедушка так хорошо разбирался в русской живописи?
Густав сделал вид, будто меня не услышал, а я вспомнила, как Олег мне рассказывал, что второй дед нашего немецкого приятеля служил во время войны интендантом. Снабжал Восточный фронт продовольствием и обмундированием. Поскольку занимал он очень высокий пост, то жил не где-нибудь, а в бывших дворянских имениях.
«Уж не оттуда ли картины? – с грустью подумала я. – Немцы в свое время много чего вывезли. Янтарную комнату до сих пор найти не могут».
– А не пора ли нам выйти на свежий воздух? – предложил Густав, после того как мы вдоволь налюбовались картинами. – Наверное, Олег уже развел огонь. Шашлыки жарить будем все вместе.
Все, кроме Лизы и Кирилла, поддержали предложение и стали спускаться на первый этаж. Внизу нас ожидало разочарование. Олег после сытного завтрака и не думал заниматься шашлыками. Он сидел в тени, в плетеном кресле, потягивая из бутылки холодное пиво.
– Ну вот, кажется, шашлыки не скоро предвидятся, – обиженно протянула Алина.
– Я подумал и решил перенести их на вечер. Жарко сейчас жарить. К тому же только позавтракали.
– Тогда давайте в город съездим? – предложила я. – На свою экскурсию мы опоздали, но, может, ты, Густав, покажешь нам свой город?
Меня неожиданно поддержали Тамара Леонидовна и Николай.
– Да-да, Густав, мы скоро уезжаем в Мюнхен, а Дюссельдорф, по сути, так и не видели.
– В чем же дело? Едем! – обрадовался Густав.
Он готов был показать им все-все-все, лишь бы они наконец-то покинули его гостеприимный дом, – догадалась я.
Глава 5
Олег ехать отказался. Он сказал, что за три последних дня так набегался по городу, что сейчас у него одна-единственная мечта – полежать в гамаке.
Ирина тоже не изъявила желания нас сопровождать. Зато все остальные ее родственники с восторгом присоединились к нашей компании.
– Много нас, – окинул взглядом толпу Густав. – В одну машину не поместимся.
– Пусть Николай сядет за руль моей машины, – разрешила проблему Ирина.
Рядом с черным «Лексусом» стояла красная «Ауди». Алина завистливо вздохнула. Понятно, что эту красивую машинку Ирине подарил муж.
Я и Алина сели к Густаву. Всех остальных повез Николай.
– Куда мы едем? – спросила Алина, когда машина Густава миновала одну церковь, потом вторую.
Я, кстати, тоже думала, что Густав начнет нас знакомить с историческими памятниками. А церковь Святого Ламбертуса, мимо которой мы только что проехали, была одним из самых старейших сооружений города. Ее история известна с двенадцатого века.
– В центр, – ответил Густав. – Хочу показать вам одну из самых красивых площадей Дюссельдорфа. Бургплац. Приехали.
– Мило. Не Красная площадь, но очень мило, – отметила Алина, оглядываясь вокруг себя. – Просторно, здания красивые. А это что за башня?
Густав подождал, когда к нам подойдут родственники его жены, и лишь затем ответил на Алинин вопрос.
– Когда-то на этом месте стоял великолепный замок герцога Бергского. Очень красивое было сооружение. Увы, пожар практически его уничтожил. Уцелела лишь часть здания, вот эта башня. Сейчас в ней находится музей истории мореходства на Рейне.
– Мореходства? – удивленно переспросила Анна. – Неужели это так интересно? Ну, ходили раньше на веслах, теперь моторные катера. Берег левый, берег правый…
По-моему, Густав обиделся.
– История мореходства на Рейне исчисляется двумя тысячелетиями. Издревле люди селились у реки. Рейн – не исключение. Эта река соединила восток и запад, север и юг. Для немцев Рейн все равно что для русских Волга, а для украинцев Днепр.
– А места какие чудные! – не осталась в стороне Алина и поддержала Густава. – Я уже сегодня должна была плыть на теплоходе по Рейну. Вот пришлось задержаться, чтобы отпраздновать день рождения Марининого мужа.
– Круиз по Рейну? – заинтересовалась Тамара Леонидовна. – Давно мечтала о подобной поездке. Постойте, но если вы здесь, с нами, значит, билеты ваши пропали?
– Мои билеты не пропали, – ответила Алина. – Я догоню теплоход завтра. А вот Марина предпочла круизу недельный отдых с мужем. – На секунду она задумалась, а потом предложила теще Густава: – Если вы мечтали, может, займете место Марины? Русскоязычная группа, все свои. Руководитель группы я. И стоит путевка относительно недорого. Всего несколько сотен евро. Вам же не надо платить за авиаперелет.
– Да? А может, и правда съездить? – задумалась Тамара Леонидовна. – Но для меня даже сотня евро – ощутимая трата.
– За это не переживайте, я оплачу. – Густав был рад Алининому предложению. Ведь если Тамара Леонидовна согласится, то в доме на одного гостя станет меньше. – И Ирина возражать не будет. Вам понравится. Соглашайтесь.
– Ну, если так, решено!
Ее не пришлось долго уговаривать. Круиз по Рейну устраивал всех. Густава – он на неделю лишался тещи. Меня и Алину – часть денег, потраченных на путевку, вернулась. Ну и саму Тамару – женщина обрела возможность в полной мере полюбоваться красотами Рейна.
Как ни кривила лицо Анна – что может быть интересного в музее мореходства? – а Густав все же затащил нас сюда. В центре зала висела карта. Горы, равнины, леса и заливные луга, естественно, Рейн – все было на ней обозначено.
– Мы находимся вот здесь, – ткнул в карту рукой Густав. – А вы поплывете вот сюда. Завидую вам, Тамара. Красивейшие места!
– А где ваш дедушка выловил сокровища? – поинтересовалась теща Густава.
– Насколько мне известно, вот здесь, – указал он место на карте.
– Только нырять, Тамара Леонидовна, не надо, – в шутку попросил Николай. – Я думаю, никаких сокровищ уже нет.
– Какие сокровища? – разом загалдели Антон и Борис. – Почему мы не знаем? А мы тоже бы поехали! Возьмите нас с собой.
– Нет, – шикнула на них Анна. – Нет, никаких сокровищ!
– Густав, а разве эти юноши не знают, что хранится в витрине? – шепотом спросила я.
– Да я даже не знаю. Днем они в основном спят, а ночью кочуют с одной дискотеки на другую. Странно, что они сегодня к завтраку появились.
– А что тогда там выловили? – не унимались Антон и Борис.
– Крокодила, – пошутила Анна.
Ее шутка пришлась по душе Густаву. Он захохотал на весь зал, но потом неожиданно собрался и серьезно спросил:
– Думаете, нельзя увидеть крокодила на Рейне? Поехали, покажу.
Густав привез нас в Аквазоо – водный зоопарк, уникальное сооружение.
– В мире есть два подобных заведения, – с гордостью сообщил он и повел нас полюбоваться на акул.
Мы оказались в помещении, где справа, слева и над головой плавали огромные исполины. Немного было неприятно: а вдруг стекло лопнет, и вот эта малышка весом в несколько тонн раскроет свою пасть и кем-то из нашей компании закусит?
Увидели мы пингвинов, морских котиков, диковинных черепах и прочую морскую живность. А уж какими рыбами налюбовались, не передать словами.
– Идемте дальше, – поторопил нас Густав. – Сейчас вы из Европы попадете в экваториальную Африку.
Он завел нас в обширное помещение, где был воссоздан тропический лес с высокой температурой и стопроцентной влажностью. В воздухе витал особый запах тропиков. Дышать здесь было трудно, но безумно увлекательно выискивать в изумрудной зелени обитателей этого леса. Над головой порхали гигантские бабочки и птички-колибри. Стрекотали цикады, пели птицы. В небольших озерцах дремали крокодилы, не озабоченные поиском пищи.
– Крокодилов хотели? Получите.
– Круто! – не сдержал своих эмоций Антон.
– Да… – только и смог сказать Борис.
Находиться в Аквазоо было одновременно и интересно, и тяжело. Высокая влажность и повышенная температура переносились с трудом. Первой не выдержала Тамара.
– Голова кружится, – пожаловалась она. – Я задыхаюсь.
Следующим этапом нашей прогулки по городу был Альтштадт. Предупрежденные Куртом, мы уже знали, что это самая длинная барная стойка в мире. Так и оказалось: справа ресторан, слева пивной бар, далее пиццерия и опять пивная. Идя по улице, мы несколько раз наткнулись на наших туристов. Кто-то попивал пивко в дешевом уличном кафе, кто-то в заведениях класса повыше – Ковальчука и Горохову я разглядела в окне дорогого ресторана.
Чтобы мы ощутили себя в полной мере в Германии, Густав потащил нас в пивной бар. Никто не возражал посидеть в прохладном подвальчике. Николай пиво пить не стал: он был за рулем. Все остальные заказали себе по бокалу. Густав тоже был за рулем, но один бокал для его комплекции абсолютно ничего не значил.
– Нет, если вы думаете, что Альтштадт – это только пивные, то вы глубоко ошибаетесь, – потягивая из бокала пенное пиво, заговорил Густав. Он как будто оправдывался, что привел нас в пивной бар, а не, скажем, в филармонию. – Старый город – это еще Институт Генриха Гейне, величайшего поэта. Его имя стоит в одном ряду с Пушкиным и Шекспиром. Старый город – это Академия искусств Дюссельдорфа, старинная Ратуша, Художественное собрание Федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия.
– Нам туда точно не надо, – пробурчал слегка захмелевший от пива Борис. – Картинки там всякие…
– Вы не любите искусство?! – возмутилась Алина. Даже не знаю, почему ее прорвало. Ее сына Саньку тоже не затащишь в художественную галерею. Надо признать, молодежь сейчас интересует больше компьютерная графика, а не вечное наследие великих мастеров.
– Ненавижу, – искренне ответил ей Борис.
Антон сдержал усмешку, Анна недовольно поджала губы, а Николай почесал правую ладонь. Должно быть, он хотел отпустить племяннику подзатыльник, но в последний момент вспомнил, что тот давно вырос и вправе иметь свое собственное мнение.
– Еще музей кино! – вспомнил Густав.
– Порнографического? – сострил Антон. Анна буквально уничтожила его взглядом. – А что я такого сказал? Всем известно, что Германия – лидер по производству порнофильмов.
– Думай, что говоришь! Перед людьми неудобно.
– А я не думаю – я знаю.
– О порнографии ты все знаешь!
Конфликт «отцы и дети» набирал силу. Анна упрекала сыновей в том, что они живут на всем готовом и о завтрашнем дне не думают. Учиться не хотят, работать тоже. Тамара Леонидовна к месту вспомнила, как она здесь, в Дюссельдорфе, попросила их отвести ее в магазин. Естественно, у ребят нашлась отговорка. После этого случая она уже никогда ни о чем их не просит, потому что помощи от них все равно не дождется.
Борис и Антон огрызались. Тамара Леонидовна дула губы. Анна нервничала. Густав отводил глаза. Мне и Алине тоже было неловко участвовать в семейном конфликте. Один лишь Николай на ссору Анны с ее детьми не обращал никакого внимания. Не слушая ни ту, ни другую стороны, он монотонно поглощал соленые орешки.
– Густав, может, домой поедем? – попросила я. – У Олега день рождения, а мы уже четыре часа катаемся.
Густав не успел ничего мне ответить, потому что в его кармане звякнул мобильный телефон.
– Да, дорогая, мы уже едем, – ответил он жене и поднялся из-за стола, тем самым приглашая нас к выходу.
К нашему приезду во внутреннем дворе был накрыт стол. Закуски, овощи и вино были уже принесены из дома. Олег ждал нашего приезда, чтобы выложить на прогоревшие угли мясо. Ирина отдавала Марте последние указания. Все были при деле.
– Заждался, – признался Олег. – Где вас носило?
– Все по музеям, по музеям, – томно вздохнула Алина.
– Соскучились, устали, есть хотим, – добавила я, повиснув на руке мужа.
Учуяв легкий запах алкоголя, Олег нас упрекнул:
– Ну вот! Именинник ни в одном глазу, а они уже навеселе. Но я сегодня добрый – прощаю. Прошу за стол. Выпьем по одной чарочке, а там и шашлыки подойдут.
Первыми к столу подбежали Борис и Антон. Недавняя ссора с матерью ни в коей мере не испортила им аппетит. Когда Густав стал откупоривать шампанское, Тамара Леонидовна вспомнила о соседях:
– Надо Лизу с Кириллом позвать. А то как-то некрасиво получается.
– Они уехали, – сообщила Ирина. – Им позвонили. Я так и не поняла, что произошло. То ли кто-то заболел, то ли работу Кириллу предложили. Сказали, что надо срочно ехать в Мюнхен. Собрались в два счета, попросили поблагодарить Густава за прием и испарились. Ну да приедешь домой, узнаешь.
– Уехали и уехали, – без грусти констатировал Густав. – Завтра Тамара уезжает.
– Но почему? – обиженно спросила Ирина, подумав, что муж выгоняет ее мать из своего дома.
– Ирочка, я решила прокатиться на теплоходе по Рейну. Марина любезно предложила занять ее место. А Густав оплатил поездку. По-моему, здорово! Ты так не считаешь?
– Супер!
– И мы хотим, и мы хотим, – загалдели Борис и Антон.
– Дорого, – одернула их мать.
– Но почему? – возразила Алина. – Не обязательно же ехать молодым людям в каютах первого класса. Есть каюты и попроще – в трюме.