Эдуард завернул за угол. Левая сторона тонула в полумраке. Светилось лишь одно окно на первом этаже. Через плотные портьеры свет скупо выбивался наружу. Эдуард дошел почти до следующего угла и, затянувшись, отправил щелчком чинарик в темноту. Тот прочертил дугу и пропал во мраке.
– А что, если он не пойдет? – неожиданно расслышал фотограф. Разговаривающих видно не было, лишь два сигаретных огонька светились метрах в двадцати, у дальнего угла особняка. Следующий коттедж стоял метрах в пяти, оставляя между двумя оградами лишь неширокий проезд, и полностью тонул в темноте.
– Пойдет! Вы говорите, он бабник? Так Валентина сейчас такой стриптиз забабашит, там все мужики с ума сойдут! – уверенно отвечал еще один голос.
– Ваше дело, – равнодушно отозвался первый. Помолчал и добавил: – Девка и впрямь клевая. Не жалко мочить?
– Это не моя забота! У Штыка хватает, кому этим заниматься. Моя задача свести ее с «клиентом». А если тебе ее жалко, можешь попросить за нее у Альберта Викторовича. Лично я этого делать не собираюсь.
– Мне до вашей мокрухи вообще дела нет! Штык пускай сам решает свои кадровые вопросы. Меня его проблемы совсем не интересуют.
– Я вас прекрасно понимаю, – пробормотал второй. Судя по тону, он чувствовал себя неуверенно.
Эдуард, внезапно догадавшийся, что речь идет именно о них, вжался спиной в крайний столб, боясь пропустить хоть слово.
– А за что Штык решил приговорить красотку? Я видел ее как-то. Работает классно.
– Говорит, слишком нос задрала. Путается с кем не надо бы. Дерзить начала. В общем, зарвалась девочка. А знает много. – Голоса приблизились настолько, что, хоть мужчины говорили негромко, отчетливо слышалось каждое слово.
– Ладно, хватит об этом. Пошли лучше посмотрим. Последнее выступление как-никак!
Эдуард почувствовал себя совсем скверно. Он осторожно глянул в направлении удаляющихся мужчин, только что так мило беседовавших за особняком.
В одном из них фотограф признал человека, с которым приехала Валентина. Второго он видел впервые. Сейчас они зачем-то остановились под фонарем, и из своего укрытия Эдди сумел их рассмотреть достаточно хорошо.
О чем они разговаривали, расслышать фотограф уже не мог.
Кровь стучала в висках. Эдди сжал что было сил голову ладонями.
«Это уже не игрушки! – от одной мысли о возможности соучастия в убийстве его кидало в дрожь. – Надо Вальку как-то предупредить!»
Обойдя здание с темной стороны, он обогнул второй коттедж и вернулся к тому месту, где десять минут назад вышел из машины Бориса.
Эдди засунул новую сигарету в рот и, хлопая по карманам, никак не мог решить, говорить ли остальным о своем открытии. Тут он опять вспомнил, что зажигалка осталась у Гоши и именно по этой причине он и отправился к грандиозному строению. От злости он зашвырнул сигарету в кусты.
Неожиданно вспомнил Борисово: «Беги, беги!» – и его ухмылку. А самое главное – ненавидящий взгляд, которым тот проводил тогда девушку. Потом припомнилось удовлетворение, с каким хмыкнул старший, когда узнал, что Эдик остается с ними.
«Они все знают! Они знают, что Валю сегодня убьют! Убьют по-настоящему!» – от этих мыслей становились влажными руки, ноги начинали подкашиваться. На виске выступила холодная капля. Не в силах стоять на ногах, Эдик опустился на еловый пенек.
«Бежать! Бежать! – в голове стучала тревожная мысль. – Найдут и убьют! – вкралась тут же другая. – Из-за тебя дело сорвется! Дело сорвется», – тупо повторил он про себя.
«Есть! – неожиданно пришло решение. – Надо предупредить во что бы то ни стало Валентину. Она убежит, и тогда убивать некого будет!»
Как только созрела в голове эта мысль, сразу стал актуальным вопрос: как это сделать.
«Позвонить! У Вали должна труба в сумочке быть! – Он набрал номер фотомодели. Трубку никто не брал. – Неужели отключила!» – в отчаянии подумал Эдди.
Наконец сотовый отозвался тихим голосом:
– Говорите, только быстрее!
– Валя, беги оттуда! Тебя убить хотят! – выдохнул молодой человек.
Вдалеке послышался звук мотора и скрип колес по еловым шишкам. Свет фар на несколько секунд ослепил его, потом сместился чуть левее. Эдуард подумал, что, возможно, это возвращаются Борис с Игорем.
– Кто это? – говорила трубка. – Эдди, это ты?
– Да, я случайно разговор подслушал. Так вот, тебя убить хотят, беги, не будь дурой, – озираясь на приближающийся свет фар, бросал он торопливые фразы.
– Спасибо за заботу, Эдди, я знаю об этом. Занимайся своим делом и за меня не беспокойся, – услышал он в трубке чуть насмешливый голос стриптизерши.
Машина подошла уже совсем близко, Эдуард торопливо сложил телефон и убрал в карман. Это действительно оказалась тачка Бориса. Ответ Валентины ошеломил фотографа, но одновременно, как ни странно, напрочь исчезло чувство ужаса, сковывавшего его совсем недавно. Эдик справедливо рассудил, что если человек знает о том, что его хотят убить, и остается спокойным, то, вероятно, он принял какие-то меры, чтобы избежать смерти.
«А может, это все тонкая игра? – мелькнула в голове мысль. – Надо бы у ребят спросить».
Но чувство осторожности взяло вверх.
«Нет, буду делать вид, что ничего не знаю!»
Тем временем знакомая машина остановилась совсем рядом.
– Заползай! – услышал он голос старшего. – Клиент не выходил?
– Нет, – опускаясь на заднее сиденье, ответил Эдик.
– Там пицца, шашлык в пакете, кола. Рубай что найдешь. Мы с Борьком перекусили.
Эдди действительно почувствовал, что проголодался. То ли от волнения, то ли еще черт знает от чего, но аппетит у него разыгрался зверский. Он с жадностью набросился на еду.
– Ну вот, сразу чувствуешь, человек на работу настроен, – усмехнулся водитель и тут же пояснил свою мысль: – Кто хорошо ест, тот хорошо и работает.
Насытившись, Эдуард основательно запил съеденное прямо из горлышка двухлитровой бутылки и блаженно откинулся на спинку сиденья.
Достав сигарету, он попросил Игоря:
– Гоша, верни огонь!
– Ах да, шоферская привычка, – нисколько не смущаясь, протянул тот зажигалку ее хозяину.
Борис усмехнулся:
– У меня за вечер по две умудрялись уводить! Помню как-то…
– Вот они! – прервал его воспоминания Игорь.
Из парадного входа особняка вышли трое: двое мужчин, из которых один поддерживал другого, и девушка. Девушку нетрудно было узнать – это была Валентина. Один из мужчин тоже был уже знаком Эдуарду: человек, с которым приехала Валентина, помогал передвигаться крупному мужчине, возраст которого из-за расстояния разобрать было сложно.
Однако можно было сказать определенно, что наверняка ему уже за сорок. Секьюрити попытались было помочь Валиному спутнику доставить дядечку к машине. Тот отбивался, плевался в их сторону и, по всей видимости, в энергичных выражениях отказывался от услуг телохранителей.
Мужчина был повыше Валиного кавалера и, пожалуй, тяжелее килограммов на десять, так что тому приходилось вовсе не сладко. Определив объемного гражданина на заднее сиденье «Волги», он вздохнул с видимом облегчением. Валька тут же юркнула к пьяному джентльмену, ее спутник, оглядевшись по сторонам, быстро уселся рядом с водителем, и «Волга» сорвалась с места.
Борис не зевал, и его машина покатилась следом, правда, на порядочном расстоянии.
– Как же она с двумя мужиками управится? – удивленно спросил Эдуард, решив сыграть под дурачка. – И как работать будем?
– Не волнуйся, когда дойдет до тебя очередь, все объясню, – отрезал Игорь. – Главное, чтобы техника в порядке была!
– Техника в порядке, – успокоил его фотограф.
«Волга» с загулявшей троицей не спеша катилась по Молочке, пробираясь на другую сторону горы, к той части, которую в народе почему-то окрестили Саксагай.
Минимальное количество фонарей, освещающих неширокие клочки дороги, никогда и не знавшие асфальта, не давало водителю «Волги» развить мало-мальски приличную скорость. Ближний свет фар выхватывал неровные участки грунтовки. Наконец машина остановилась, и Борис, державшийся метрах в ста позади, завернул в небольшой проулок и тоже стал.
Они с Игорем быстро вышли из тачки, Эдуард чуть замешкался, но тоже вылез следом за ними. Осторожно выглянув из-за забора, окружавшего добротный деревянный дом, они увидели, как Валентина вместе со своим спутником с невероятным трудом извлекли с заднего сиденья третьего участника вечеринки и, препоручив его заботам водителя, направились к небольшому двухэтажному коттеджу на другой стороне дороги.
– Теперь наше дело ждать, – потирая руки, наигранно веселым тоном изрек Игорь. Его показная бравада нисколько не обманула фотографа, чувствовалось, что старший очень волнуется.
Они просидели почти два часа, но звонка так и не последовало. Вместо этого неожиданно из дверей современного шедевра архитектуры выпорхнула под свет фонаря Валентина и следом за ней тот мужчина, который еще совсем недавно передвигаться без посторонней помощи не мог. Правда, этот джентльмен и сейчас выписывал порядочные загогулины и, добежав до калитки, был вынужден вцепиться в нее, дабы избежать падения.
Они просидели почти два часа, но звонка так и не последовало. Вместо этого неожиданно из дверей современного шедевра архитектуры выпорхнула под свет фонаря Валентина и следом за ней тот мужчина, который еще совсем недавно передвигаться без посторонней помощи не мог. Правда, этот джентльмен и сейчас выписывал порядочные загогулины и, добежав до калитки, был вынужден вцепиться в нее, дабы избежать падения.
– Валя, подожди, сейчас вместе поедем! – услышали молодые люди.
Та засмеялась переливчатым смехом и, обняв мужчину за пояс, помогла ему тем самым удержаться на ногах.
– Что она творит! – изумлению Гоши не было предела. – Черт, а тот осел, с которым она приехала, куда смотрел! – Глядя вслед удаляющейся под горку парочке, он распорядился: – Я в дом, к этому недоделанному, ты, – он ткнул в сторону Эдика, – бегом за ними, глаз не спускай. На трубу – если что, сразу звони. Мы тебя через пару минут догоним! Борис, – обратился он к третьему, – звони Толяну! По-моему, эта шалава какую-то самодеятельность затеяла! Чего стоишь, рот разинул! – прикрикнул он на опешившего фотографа. – Дуй за ними!
Между тем неизвестный вместе со стриптизершей успели довольно далеко уйти от коттеджа. Эдик, прихватив с собой фотоаппарат скорее по привычке, чем по необходимости, ринулся за ними. Гоша помчался в дом, благо калитка и дверь были открыты. Как выяснилось позже, там он застал такую картину: и мужик, с которым приехала Стрижко, и его шофер мирно спали. Только один – в кресле, а второй – наверху, на диване.
– Ну, курва, я тебе устрою! – играя желваками, прошипел он и выбежал на улицу, не потрудившись закрыть за собой дверь.
– Это Толян? – переводя дух, спросил Игорь у Бориса, когда тот молча передал ему трубу. – Толик? – спросил на всякий случай уже в трубку.
– Он самый. – Голос говорившего никак нельзя было назвать добродушным. – Рассказывай.
– Так, – очень скоро послышалось из трубки. – Быстро за этим придурком фотографом, и не дай бог вам сегодня не сработать! Я тебе сам лично кадык через задний проход вырву, ты понял!
– Понял! – убитый обещанием, пробормотал Гоша.
– Держи меня в курсе, чуть что не так – сразу звони! – И Толян отключился.
– За ними! – гаркнул Игорь на Бориса. Тот недовольно скривил физиономию, но ничего не сказал, очевидно, полагая, что с Игорем сейчас лучше не спорить.
Водитель дал задний ход, покинул проулок, служивший им до сих пор укрытием, и покатил в сторону, куда за минуту до этого убежал Эдуард. Запиликал аппарат Бориса.
– Они в машину садятся! – услышал он возбужденный голос Эдика и, наплевав на плохую дорогу, прибавил скорость. Пару раз их здорово тряхнуло. Свет фар выхватил фигуру фотографа, махавшего оживленно руками.
– Быстрее падай! – притормозив, заорал ему Борис.
Тот влетел на заднее сиденье, уже на ходу хлопнув за собой дверцей.
– Куда они поехали?
– По шоссе, в сторону Соколовогорского!
Грунтовка действительно через десяток метров закончилась, и началось асфальтированное шоссе.
– Вон они! – пальцем показал Эдик на темную «семерку» метрах в пятидесяти впереди.
Игорь облегченно вздохнул и даже несколько повеселел.
Он включил радио, покрутил настройку и, остановив свой выбор на «Европе-плюс», прибавил звук. Машина, за которой они теперь следили, проехала мимо КП ГИБДД и покатила в сторону аэропорта, затем повернула около таксопарка налево.
– Ничего не понимаю, – удивленно пробормотал Гоша, – она везет его на нашу квартиру!
– Может, зря весь кипеш, – со злым смешком заметил водитель их машины, – наш «пенсионер» просто хлебнул не того, да и отрубился. А водителю и пить-то ничего не надо было: он за день так намаялся, что при первой возможности забылся крепким детским сном. А мы тут демагогию разводим. А, старшой? – оторвавшись на секунду от дороги, он с усмешкой глянул на Игоря. – Ты ей таблетки какие дал?
– Да вообще-то… – Игорь смущенно почесал голову.
– Вот то-то и оно, – назидательно заметил Борис, убавляя музыку и внимательно разглядывая что-то в тусклом свете уличного фонаря. – Кстати, мы приехали.
Борис припарковался к бордюру. На третьем этаже пятиэтажного дома находилась их квартира. Раньше она принадлежала одному сильно пьющему мужчине. Но год назад он согласился обменять ее на частный дом в Затоне плюс незначительная доплата. С тех пор квартира служила сначала местом интимных встреч Толяна, а затем перешла к группе Игоря, здесь они теперь и проворачивали дела.
Здоровяк, высадившийся с Валентиной, держался на ногах уже гораздо лучше и без посторонней помощи.
Напротив дома находился мини-маркет, и Валентина, что-то нашептав в ухо своему объемному кавалеру и получив утвердительный кивок и пару купюр, которые она ловко выдернула из подставленного кошелька, резво направилась туда.
Мужчина остался в гордом одиночестве и, достав сигарету, безуспешно сражался с зажигалкой.
Игорь, видимо, что-то решив, выскочил из машины и следом за стриптизершей помчался вприпрыжку к дверям магазина.
Толстяк проводил его долгим безучастным взглядом и возобновил попытки извлечь из зажигалки огонь. Наконец ему это удалось, он прикурил, после чего задумчиво посмотрел на предмет недавних мук и отправил зажигалку в урну, стоящую неподалеку.
Игорь вышел из магазина первым и скорым шагом отправился к машине.
– Дай трубу, – приказал он фотографу. Тот в пылу погони совсем забыл, что у него сотовый в кармане, и с удовольствием вернул его владельцу.
– Толик, это я! По-моему, все нормально! Я сейчас со стриптизершей разговаривал. Она лоха этого ждать оставила, а сама в маркет ломанулась, водяру покупать с запивоном. Говорит, работаем как обычно! А вот и она сама! – увидев выходящую из магазина Валентину, радостно доложил он помощнику Штека. – Чего говоришь? Подъедете? Хорошо, ждем!
У фотографа снова защемило под ложечкой.
«Неужели эта дура такая самонадеянная, что не поверила моему предупреждению?» – с тревогой подумал Эдуард. Принимать участие в «мокром» деле ему не хотелось вовсе.
Тем временем девушка с клиентом свернули за угол, и через десяток минут в окне зажегся свет.
Толян приехал с двумя парнями. Судя по виду, замочить кого-либо им было раз плюнуть.
Игорь покинул свое место рядом с водителем и устремился к Сазану. Толян с парнями стояли рядом с машиной, и разговор происходил на свежем воздухе.
До Эдуарда долетел обрывок фразы: «…Мочить после будем, как фотографа отвезешь пленку проявлять!» Услышав это, он облегченно вздохнул:
«Во всяком случае, соучастие мне не грозит!» – немного повеселел Эдик. О судьбе Валентины он в этот момент не думал.
Свет в окошке два раза мигнул:
– Идем! – буркнул Игорь. У подъезда он почему-то задержался.
– Ты чего? – удивленно спросил Эдуард.
– Пакет не тот взял! – рассеянно ответил Гоша. – Иди, я сейчас подойду.
«Что он еще затеял?» – с тревогой думал фотограф, поднимаясь по ступенькам лестницы. Он уже добрался почти до третьего этажа, как ночной воздух улицы разрезали звуки милицейской сирены.
Эдик было ринулся назад, но тут ему в голову стукнула неожиданная мысль: бежать, наоборот, надо наверх. В итоге он застыл на площадке, но так и не решался нажать на звонок нужной квартиры. Пот катил с него градом, невзирая на ночную прохладу. Сердце бешено колотилось в груди.
Неожиданно дверь открылась, и Эдди услышал насмешливый голос:
– Иди сюда!
Молодой человек подчинился, не думая, лишь бы оказаться за дверью. Дверь захлопнулась за ним, и он облегченно вздохнул.
– Там менты! – испуганно глядя на девушку, выпалил Эдик.
– Я знаю. Я их и вызвала! – с усмешкой объявила Стрижко. – Прикури мне сигарету.
Они закурили, не включая света.
– Посмотри в окно, что там гвардейцы Штыка делают, – Валентина кивнула фотографу в направлении кухни. Тот осторожно подошел к окну.
– Никого не видно. Борис, наверное, отъехал подальше, – доложил он. – А менты?.. – робко полюбопытствовал фотограф.
– Во дворе, напротив входа в подъезд стоят. Не волнуйся, без команды они не поднимутся. – Валентина докурила сигарету и раздавила чинарик в пепельнице. – Давай работать. «Трупы» на сегодня отменяются, будем «эротику» снимать!
Валентина разделась, предварительно зашторив окна в спальне, где дрых почтенный любитель ночных приключений, затем включила свет.
Быстро вдвоем раздев большого мужчину, они принялись работать. Отпозировав для двух десятков снимков, Валя оставила в покое так и не проснувшегося клиента и, одевшись, снова вышла на кухню.
Эдуард, вытащив отснятую пленку вместе с кассетой, убрал ее в специальную коробочку и сунул в карман. Фотоаппарат болтался на груди, на ремешке.
– Ну, я поехал? – спросил он Валентину.
Вся эта история с бандитами, милицией ему была не по душе, и он хотел сейчас только одного: оказаться как можно дальше от этой квартиры.