В коридоре за сохранившейся дверью бухали стальные сапоги — это на шум неслась охрана. Впредь она будет стоять прямо за дверями… Нет, в самой лаборатории! Человека четыре, в полной броне. Заговоренной. Причем обязательно не простые сержанты, а маги гильдии, в совершенстве владеющие боевыми заклинаниями. Да, этого точно будет достаточно.
Первым в лабораторию влетел, ни много ни мало, сам начальник охраны тренировочной базы. Здоровенный рыцарь, которому, чтобы войти в лабораторию, пришлось здорово пригнуть голову — иначе бы верхний косяк шлемом снес. За широкой спиной начальника охраны толпились латники.
— С вами все в порядке, мессир? — встревоженно поинтересовался рыцарь.
— Надеюсь, что да, Ксанг, — неуверенно произнес Никс. И добавил: — Немедленно усильте охрану периметра. Девчонку — в темницу, стеречь ее днем и ночью. Так, еще. Выделите штурмовой отряд, человек примерно полсотни. В деревне, что возле старого кладбища, найдите старосту. Он проведет вас к деревянной крепости в лесу. Есть подозрение, что там укрылись бунтовщики, разберитесь с ними. Да, и приведите сюда, в лабораторию, побольше рабов. Пусть приберут здесь все, чтоб пол блестел, словно ваш нагрудник.
— А с этим что делать? — кивнул рыцарь на труп Хеллы. — В огонь?
Никс поморщился.
При мысли, что останки оборотня будут корчиться в его печи, к горлу мага Воды подкатил тошнотворный ком.
— Прикажите своим людям выбросить это куда-нибудь подальше, чтоб никто не нашел, — приказал он. — А сами останьтесь. Я подробно проинструктирую вас насчет моей личной охраны.
* * *— Ты хочешь, чтобы я проводила тебя до старых развалин?
Снайпер обернулся. И как это у нее получается ходить совершенно бесшумно? Ну, чисто кошка.
— Да. Там у меня спрятан… хммм… спрятаны доспехи и оружие.
— Мы же принесли сюда латы убитого стражника.
— Ага, вы принесли, — усмехнулся Снайпер.
Однако Ксилия не смутилась.
— Тогда ты был рабом. Сейчас — свободный человек, поэтому мы говорим с тобой на равных.
— Понятно, — кивнул Снайпер. — Издержки феодализма. Ладно, проехали. Так проведешь через лес?
— Той дорогой, что ближе к деревне, идти нельзя, — сказала внучка лесника. — Ее сейчас наверняка конные разъезды патрулируют. Придется в обход, через старое кладбище.
Сказала — и задумалась.
— Проблемы? — поинтересовался Снайпер.
— Возможно, — пробормотала Ксилия. — Плохое оно, то кладбище. Недавно деревенские там то ли вурдалака, то ли упыря видели. А где один нечистый появляется, там их вскоре обязательно целая стая будет. Значит, и кутрубы подтянутся непременно. Где мертвые шастать начинают, там и они тут как тут.
— Вурдалак и упырь не одно и то же? — уточнил Снайпер.
— Нет, — мотнула головой Ксилия. — Вурдалак — это неупокоенный мертвец, которого похоронили в про́клятую землю, где он самостоятельно переродился и ожил. Бывает похож на человека, а бывает, что и нет. А упырей маги Земли вызывают из Обители мертвых. И если забывают отправить обратно, то труп начинает жить своей жизнью и жрать все, что шевелится.
— Все равно не понял. И тот, и тот — трупы. Разница в чем?
— У вурдалака нет души, — вздохнула Ксилия, словно мальцу разъясняя очевидное. — Это просто тупая хищная плоть, которую, правда, непросто уничтожить. Бездушного вообще убить сложнее, что мертвого, что живого. Но если отрубить голову, расчленить тело и закопать по частям, то вурдалак уже не встанет и со временем просто сгниет. С упырем на первый взгляд все проще, и в то же время сложнее. Даже если тело наполовину разложилось, душа у него есть. Только измененная, так как побывала в Обители мертвых. Упырь намного умнее и хитрее вурдалака. Он почти человек, только питается исключительно чужой кровью. Если труп недолго в земле пролежал, так и не отличишь с первого взгляда, живой перед тобой стоит или оживший мертвец.
— Убивать его как?
— Нужно поразить мозг или сердце. Это его не убьет, но, скорее всего, остановит ненадолго. Мертвый упырь считает себя человеком, и серьезные раны его… удивляют. Мол, как это? В голове топор торчит, а я жив. Вот тут и нужно его обезглавить. А еще лучше — применить казнь Z. Отсечь голову, разрубить туловище по диагонали через сердце, а потом отделить ноги. Тогда упыря можно и не закапывать, он уже точно не возродится.
— Понятно, — пробормотал Снайпер. — Есть душа, нет души — по-любому только расчлененка, только хардкор. Ну так как, поможешь за снаряжением сходить? Или, если не по себе от того кладбища, расскажи хоть примерно, как до него добраться.
— Даже если расскажу, не дойдешь, — мрачно сказала Ксилия. — Чужой ты лесу, сожрет он тебя и не подавится. Хорошо. Я надену латы и пойду впереди с луком. Ты идешь сзади след в след. Возьмешь дедушкин арбалет, я видела, что ты научился с ним обращаться.
— Ага, научился, — проворчал Снайпер. — Один болт в мишень, вот и вся огневая подготовка.
— Если умеешь стрелять, то, когда потребуется, — выстрелишь и не промахнешься. Хороший стрелок соединяется своим сердцем с сердцем оружия.
— Да-да, я это уже слышал, — задумчиво произнес Снайпер, вспоминая давно услышанные слова: «Если сердце ружья и сердце стрелка различаются, будет промах…»[4] Интересно, в этом мире тоже побывал мой старый друг Виктор Савельев, или это просто совпадение?»
Они вышли через час. Старый Вард походу не препятствовал — напротив, сказал:
— Идите. Мне одному надо побыть.
— Если опасность какая, в лес уйдешь? — поинтересовалась внучка.
— Уйду, — кивнул старик. — Непременно уйду.
…Многолетний мох мягко пружинил под ногами. Латы Ксилии, густо смазанные каким-то вонючим жиром, вопреки ожиданиям, не бряцали при ходьбе — лишь слегка поскрипывали многочисленные ремешки, стягивающие стальные пластины. Снайпер шел следом, воротя нос от тяжкого смрада — похоже, жир, использованный для смазки, был напрочь протухшим, что, впрочем, Ксилии никакого неудобства не доставляло.
Арбалет стрелок повесил за спину. Случись чего, пока еще в пистолете патроны есть, а воспользоваться этой деревянной и неудобной дурой всегда успеется. Сейчас вообще больше ножи были востребованы, так как нормальный лес сменился мутировавшим.
Хищные ветви, шевелясь, начали потихоньку подбираться к путникам, словно щупальца гигантских осьминогов. И если вонючих доспехов внучки лесника гибкие ветви касаться явно опасались, то к Снайперу проявляли живейший интерес. Не иди он по едва заметной тропке следом за девушкой, все могло бы кончиться плохо. В этом лесу и вправду как на минном поле: шаг влево — шаг вправо чреваты летальным исходом. Несколько раз Снайперу пришлось рубануть ножом по особо назойливым ветвям. Конечности дендромутантов реагировали немедленно. Вслед за ударом слышалось недовольное шипение, ветви отдергивались назад, и конфликт был исчерпан — до тех пор, пока новый хищник вновь не пытался дотянуться до свежей плоти.
Так продолжалось час или два, пока, наконец, хищный лес не расступился и путники не вышли на открытое пространство.
— Что-то везет нам сегодня на удручающие пейзажи, — проворчал Снайпер. — То лес что твоя гробница, то вот это…
Перед ними раскинулось старое кладбище с покосившимися надгробиями и травой, что запросто вырастает на хорошо удобренной почве чуть ли не в рост человека. Правда, не сказать, что кладбище было напрочь лишено внимания живых. Вокруг него топорщилась частыми четырехметровыми железными копьями совершенно новая ограда, через которую без штурмовых спецсредств или, на худой конец, длинной лестницы перелезть было просто нереально. Похоже, местная администрация очень опасалась того, что может вылезти из-под старых надгробий.
— Решетку новую поставили, да только зря, — негромко произнесла Ксилия. — Упырям через нее не перелезть, но если железа коснется тот, кто их поднимает из земли, то часть ограды осыплется, словно гнилая солома. Ржавчина моментом сжирает все, к чему прикоснутся грязные лапы Низших.
И вправду, неподалеку в ограде зияла неслабая дыра, кое-как заделанная неструганными досками. Над дырой висел покосившийся знак — грубо сколоченный деревянный щит, на котором не менее грубо был намалеван знак «Z».
— Предупреждение «осторожно — зомби»? — поинтересовался Снайпер.
— Это предупреждение, что каждого, кто полезет на это кладбище, ждет казнь «зет», — пояснила внучка лесника. — Земля за оградой объявлена про́клятой, а Низший, видишь, поглумился, сделав себе проход именно под графским знаком. Ну и кутруб с ним. Сейчас обогнем кладбище, потом два полета стрелы пройти по полю — там и будут твои развалины…
— Тихо, — прошипел Снайпер.
Слева слышался уже хорошо различимый лязг доспехов. Вдоль ограды шла хорошо утоптанная тропинка, и теперь было понятно, откуда она появилась. Не особо надеясь на железный частокол, вдоль него постоянно ходили вооруженные латники.
— Тихо, — прошипел Снайпер.
Слева слышался уже хорошо различимый лязг доспехов. Вдоль ограды шла хорошо утоптанная тропинка, и теперь было понятно, откуда она появилась. Не особо надеясь на железный частокол, вдоль него постоянно ходили вооруженные латники.
— Патруль, — прошептала Ксилия. Ее лицо под открытым забралом шлема заметно побледнело. — От них не уйти. В составе каждого кладбищенского патруля обязательно находится один Палач — лучший воин гильдии Чистильщиков веры.
Снайпер не ответил. Он просто шагнул к дыре в заборе и одним движением сорвал ненадежную деревянную заплатку. Доски, грохоча, упали на землю.
— Быстрее, — сказал стрелок, кивая на проход, открывшийся в ограде.
— Но ведь там… про́клятая, мертвая земля!
Глаза Ксилии были расширены от ужаса.
— Живые люди страшнее мертвой земли, — сказал Снайпер, протискиваясь меж ржавыми огрызками железных прутьев. — Похоже, настал мой черед идти первым.
* * *На голову лилась вода, холодная, словно жидкий лед. И у сознания, провалившегося в черный омут беспамятства, просто не было другого выхода, кроме как, смертельно продрогнув, вынырнуть из темноты и вернуться на старое место.
Лис вздрогнул и открыл глаза.
Вода немедленно перестала литься, и пред очами парня нарисовалась на редкость мерзкая рожа.
— Мой кайоо пришееел в себяяя! — провыло чудовище, оскалив нехилые клыки. — Кайоо не умрееет сегодняяя. Октоо спас своего кайооо!
«Так вот оно в чем дело, — понял Лис, с трудом отрывая голову от чего-то на редкость жесткого и неудобного. — Этот навязчивый демон вытащил меня из лаборатории мессира. Но каким образом он ее нашел?»
Об этом Лис и спросил, с трудом ворочая деревянным языком.
— Октоо следил за своим кайооо, — самодовольно заявил кутруб. — Для этого Октооо не нужны глаза. Октооо проник в подвалы и по запаху нашел кайооо.
«М-да, надо будет при случае как следует помыться», — подумал Лис, с трудом фокусируя взгляд.
Ну да, конечно, куда еще мог его приволочь кутруб. Конечно, на старое кладбище — тем более, что Тестомес говорил о том, что подземный ход заканчивается где-то здесь. Да только кладбище это не выглядело мирным местом, где можно без проблем отлежаться среди старых могил, не пахло тут вечным упокоением. Вон надгробие свернуто в сторону, а под ним — разрытая могила. Вон, подальше, еще одно, расколотое пополам. Причем такое впечатление, что по нему со страшной силой ударили снизу, да так, что два обломка тяжеленной плиты разлетелись в стороны.
Но ни мертвых, ни живых вокруг видно не было. С одной стороны, это хорошо. Похоже, погони за ними нет и пока что никто из местных жителей не собирается полакомиться свежей человечиной. С другой…
— Лисса!
Парня, лежащего на каменной плите, аж подбросило. Если б у кутруба была одежда, Лис бы его за грудки схватил. А так лишь впился пальцами в свалявшуюся шерсть и притянул к себе волосатую харю с вылупленными от удивления глазами.
— Лисса! Там была Лисса! Девушка, вся в крови, лежала на полу без сил. Ты ее вытащил? Где она?!!
Кутруб хлопнул морщинистыми веками.
— Лиииссааа? Какая Лииссаааа? Октооо пришел за своим кайооо…
— Понятно.
Парень разжал пальцы и вновь обессиленно растянулся на старой могиле с чудом сохранившимся надгробием. Надо было все обдумать, несмотря на то, что смертельно хотелось спать. И есть. А еще мерзко ныла грудь в том месте, где совсем недавно билось второе сердце.
— Октооо старался, — вздохнул демон. — Октооо еще там, в лесууу, принес своему кайооо водыы и свежих крыыс, но кайооо уже утащили злые хоомоо. Октооо и сейчас наловил крыыыс, пока кайооо был в долине тенееей. Жиирных, вкуусных крыыс…
— Чего наловил?
Лис оторвался от дум и приподнялся на локте.
— Вооот! — обрадовался кутруб, суя под нос хозяину пучок откормленных кладбищенских крыс, связанных хвостами. Крысы были живыми, только оглушенными. Некоторые из них рефлекторно перебирали лапками, словно все еще пытались убежать.
— Свееежие, — кутруб растянул пасть в жуткой улыбке. — Октооо может нацедить из них крооови для хозяина, это лууучшее средство, чтообы восстановить сиилы…
К горлу Лиса услужливо подкатился комок. Парню стоило больших усилий не блевануть прямо в довольно скалящуюся морду демона.
— Ну уж нет, спасибо, — сказал Лис, отворачиваясь. — Кушай сам, приятного аппетита. Только так, чтобы я не видел.
Кутруб разом погрустнел.
— Октооо догаадывался, что хозяяин не станет есть здороовую пищу, — горестно провыл он. — Поээтому он прихватииил для своего кайооо суумку одного из убитых им хооомо.
И выволок из-за спины небольшую, но вместительную суму, которые стражники Стоунхенда таскали с собой, выходя по служебным делам за стены города.
В суме оказался нехилый шмат кабаньего окорока, завернутый в тряпку, пара ломтей подсохшего хлеба, два кожаных бурдючка с водой и вином, а также небольшой ножик в кожаных ножнах — дядька Стафф говорил, что в любой армии командиры не любят, когда солдаты жрут с боевого ножа. Оружие — оно для воинской работы. И если его использовать не по назначению, однажды можно сильно удивиться, с чего это вдруг недавно наточенным ножом не получилось перерезать горло врага.
Лис покрутил ножик в руке. Конечно, толку от него немного, но в случае беды все лучше, чем ничего. К тому же отрезать ломтики от окорока всяко сподручнее, чем грызть его зубами, как Окто своих крыс.
В общем, можно считать, что поздний обед удался, даже несмотря на то, что Лис старался не смотреть в сторону громко чавкающего демона. В конце концов, трапеза вообще случилась лишь благодаря ему, так что можно и потерпеть.
А терпеть приходилось, причем не только чавканье Окто… Каждое движение отдавалось в груди вспышкой боли. Немудрено с учетом того, сколько плоти оборотень оттуда выдрала и какое количество драконьего мяса туда затолкала. Парень всерьез опасался расстегнуть лохмотья, оставшиеся от куртки, и посмотреть, что стало с его телом. Наверняка ничего хорошего… Хотя, может, все и к лучшему, ведь Лисса снова жива. А значит, нужно приложить все усилия, чтобы освободить ее из лап оборотня.
Наверно, он, задумавшись, произнес это вслух, на что кутруб немедленно отреагировал.
— Пусть мооой кайооо не беспокоооится, — провыл он, прервав чавканье. — Ооборотню Октоо оторвал гооолову. Примерно воот так.
После чего кутруб с наслаждением отвернул голову последней крысе и, сунув тушку в пасть, с наслаждением зажмурился.
Лис посмотрел на своего спасителя. Ну, что с него взять? Словно разумная, преданная собака, умеющая говорить. Сидит себе, кушает, жмурится от удовольствия, крысиный хвостик из пасти свисает… Тьфу! И прогнать жалко, и в то же время как-то не совсем это правильно иметь в качестве домашней зверюшки демона-крысятника в хорошем смысле этого слова.
Внезапно довольная харя Окто изменилась. Жмуриться он перестал, выплюнул хвост и насторожился. Шерсть мгновенно встала дыбом, глаза сузились, в них полыхнул недобрый огонь. Длинные когти, похожие на кривые ножи, скребанули по ближайшему надгробию — кутруб явно готовился к атаке.
— Что с тобой? — удивился Лис, не услышавший ничего подозрительного.
— Чужииие, — негромко провыл демон. — Не беспокоойся, мой кайооо, Октоо быстро с ними разберееется…
Лис глянул в ту сторону, куда смотрел кутруб. И вправду, за метелками высокой травы маячили две быстро приближающиеся фигуры. Латник с длинными волосами и луком в руках и его бездоспешный спутник… в странном пятнистом костюме.
Демон оттолкнулся мощными ногами, распластался в прыжке. Мгновение — и не спасут незваного гостя никакие латы, а уж типу в одежке, испорченной пьяным красильщиком, и вообще ловить нечего.
— Стоять!!! — заорал Лис, вскакивая с надгробия.
В грудь садануло адской болью, перед глазами разом вспыхнули красные пятна, но парень не обращал внимания ни на то, ни на другое. В его оставшемся сердце вдруг вспыхнула безумная надежда. Нет, не на чудо — их, как известно, не умеют делать даже маги, управляющие стихиями. Лис своими глазами видел смерть Снара. Но, может, тот, в костюме, похожем на одежду стрелка из другого мира, знает что-то о нем? Хотя, что он может знать, ведь Снар умер на глазах Лиса, исчез в ослепительной вспышке, созданной магом Воздуха по имени Тестомес…
От вопля парня кутруба словно подбросило в воздухе. Извернувшись немыслимым образом, демон умудрился как-то затормозить свой прыжок и, вместо того чтобы сбить с ног незваных гостей, рухнул вниз и зарылся мордой в землю возле их ног…
Ксилия отреагировала мгновенно. Стрелять в кутруба бесполезно, ему стрела что человеку заноза. Но старики в деревне говорили, мол, если мечом отделить демону голову от туловища, то есть шанс спастись. Очень небольшой, так как из ныне живущих и здравствующих это еще никому не удавалось.