Вскоре все проблемы исчезнут естественным путем. Наши семьи забудут, сколько боли причинили друг другу. Они поймут, сколь сильны наши чувства, и будут вынуждены смириться с этим.
А пока, никогда не теряй надежду. Никогда не переставай любить меня. Никогда не забывай.
Никогда-никогда,
Силас.
Я закрываю глаза и медленно выдыхаю. Как это вообще возможно — скучать по кому-то, кого даже не помнишь?
Я откладываю письма и начинаю рыться в дневниках Чарли. Мне нужно найти те, в которых есть записи о событиях, связанных с нашими отцами. Похоже, они и стали причиной всех бед. Беру первый попавшийся и открываю случайную страницу:
Ненавижу Аннику. Господи, до чего же она глупая!
Переворачиваю на другую. Мне тоже не по душе эта девица, но сейчас она не имеет значения.
Силас приготовил мне праздничный торт на день рождения. Вышло отвратительно. По-моему, он забыл добавить яйца. Но это был самый чудесный шоколадный провал, который я когда-либо пробовала. Я была так счастлива, что даже не скривилась, когда попробовала кусочек! Но, боже, до чего же он мерзкий на вкус! У меня лучший парень в мире.
Мне хочется дочитать эту запись, но нет времени. Какой идиот забудет добавить яйца? Переворачиваю вперед.
Сегодня забрали моего отца.
Сажусь ровнее.
Сегодня забрали моего отца. Я ничего не чувствую. Когда же меня накроет? А, может, у меня наоборот переизбыток эмоций? Все, на что я способна — это сидеть и смотреть в стену. Я чувствую такую безнадежность, словно мне надо сделать что-то полезное. Все изменилось, и в моей груди зияет рана. Силас продолжает приходить ко мне домой, но я не хочу его видеть. Или кого-либо другого. Это не честно! Зачем заводить детей, а потом делать какую-то глупость и бросать их? Папа говорит, что это все ошибка, и правда выплывет наружу, но мама не перестает плакать. Мы также не можем воспользоваться кредитками — все они заморожены. Телефон беспрестанно трезвонит, а Джанетт сидит на кровати и сосет палец, как в детстве. Мне просто хочется умереть. Ненавижу того, кто сделал это с моей семьей. Я даже не могу…
Переворачиваю пару страниц.
Нам придется съехать. Сегодня приходил папин адвокат. Суд решил забрать наш дом в качестве погашения долга. Я узнала об этом случайно, когда подслушивала их разговор с мамой за дверью в офис. Как только адвокат ушел, она заперлась в спальне и не выходила два дня. Через дней пять нам нужно будет съехать. Я начала собирать вещи, но даже толком не знаю, что нам можно забрать. Да и где мы теперь будем жить? С неделю назад у меня начали выпадать большие клоки волос, когда я расчесываюсь или мою голову. А вчера у Джанетт были неприятности в школе, потому что она расцарапала лицо девочке, смеющейся над тем, что наш папа в тюрьме.
У меня есть пара тысяч долларов на сберегательном счету, но, если говорить серьезно, кто решится сдать мне дом? Не знаю, что и делать. Мы так и не поговорили с Силасом, но он приходит каждый день. Я попросила Джанетт избавиться от него. Мне так стыдно! Все обсуждают нас, даже мои друзья. Анника случайно добавила меня в групповой диалог, где они обменивались демотиваторами о тюрьме. Хотя, если подумать, сомневаюсь, что это была случайность. Она бы с радостью прибрала Силаса в свои лапы. Что ж, теперь у нее есть такая возможность. Как только он поймет, какой позор навлекла на себя моя семья, он не захочет иметь со мной дело.
Господи, что же я был за человек? Почему она так думала? Я бы ни за что… не думаю, что я мог бы…
А вдруг…? Я закрываю дневник и потираю лоб. У меня начинает болеть голова, а я ни на дюйм не приблизился к разгадке. Решаю почитать еще одну страницу.
Я скучаю по своему дому. Можно ли так его называть, если учитывать, что он уже не мой? Я скучаю по своему бывшему дому. Иногда я прихожу туда, становлюсь на противоположную часть улицы и погружаюсь в воспоминания. Не знаю, была ли наша жизнь такой уж прекрасной до того, как папу посадили, или я просто жила мечтой о роскоши. По крайней мере, тогда я не чувствовала себя неудачницей. Мама только и делает, что пьет. Ей стало плевать на нас. Трудно не задаться вопросом, а не было ли так и раньше, или мы были просто декорациями в ее гламурной жизни. Ныне ей не все равно лишь на то, что чувствует она.
Мне жаль сестру. У меня хотя бы был шанс вкусить настоящую жизнь, с настоящими родителями. Она же все еще маленькая. Данная ситуация неминуемо отразится на ней — она даже не имеет нормального представления о том, каково жить полной семьей. Джанетт постоянно злится. То же можно сказать про меня. Вчера я издевалась над мальчишкой, пока он не заплакал. Это было приятно. И неприятно одновременно. Но, как говорил папочка, если быть более жестоким, чем они, мне не смогут причинить боль. Я переплюну их в их же игре, и меня оставят в покое.
Вчера после занятий мы ненадолго встретились с Силасом. Он накормил меня бургером и отвез домой. Ему впервые довелось увидеть ту дыру, в которой мы нынче живем. Я заметила шок на его лице. Он высадил меня, а примерно через час я услышала звуки газонокосилки снаружи. Он заехал к себе и взял ее вместе с парой инструментов, чтобы привести мой дом в более прилежный вид. Я хотела бы любить его за это, но чувствовала лишь стыд.
Силас делает вид, что его не волнует, как сильно изменилась моя жизнь, но я знаю, что это не так. Не может быть так, потому что я уже не та, что была прежде.
Папа часто пишет мне. Не знаю, можно ли верить его словам. Если он прав… даже думать не хочу об этом.
Копаюсь в письмах ее отца. О каком из них шла речь? Тут я вижу его. В животе все скручивает.
Милая Шарлиз,
Вчера я разговаривал с твоей мамой. Она сказала, что ты все еще встречаешься с Силасом. Я очень разочарован. Я же предупреждал тебя о его семье! Его отец виноват в том, что я в тюрьме, но ты все равно продолжаешь любить Силаса. Ты осознаешь, как мне больно об этом слышать?
Ты думаешь, что знаешь его, но он такой же, как его отец. Не семья, а клубок змей! Шарлиз, пойми, я не пытаюсь обидеть тебя. Я всего лишь хочу уберечь тебя от этих людей. Вот только я заперт за решеткой и не могу позаботиться о собственной семье. Я могу лишь предупредить тебя и надеяться, что ты прислушаешься к моим словам.
Мы потеряли все — дом, репутацию, семью. Зато к их и без того безразмерному капиталу прибавился и наш. Это неправильно. Пожалуйста, держись от них подальше. Только взгляни, что они со мной сделали! Со всеми нами!
Передай сестре, что я люблю ее.
Папа.
После этого письма я проникаюсь сочувствием к Чарли. Ей пришлось выбирать между парнем, который несомненно был без ума от нее, и отцом, любящим манипулировать.
Нужно проведать его. Я нахожу ручку и переписываю обратный адрес с письма. Достаю телефон и вбиваю его в поисковике. Тюрьма находится примерно в двух с половиной часах езды от Нового Орлеана.
И это только в одну сторону. Достаточно много времени, потраченного зря, когда у меня всего сорок восемь часов. К тому же, меня преследует ощущение, что все это время я был занят не очень полезным делом. Записываю расписание визитов и решаю, что если не найду Чарли до утра, то поеду к ее папе. Судя по этим письмам, он для нее самый близкий человек. Ну, и бывший Силас, конечно же. Раз уж я понятия не имею, где она может быть, у ее отца могут быть догадки. Интересно, согласится ли он на встречу?
Из коридора доносится резкий звук звонка с урока, и я вздрагиваю. Беру стопки писем и аккуратно прячу их в рюкзак. Это был последний урок; надеюсь, я найду Креветку на указанном месте.
7 — Чарли
Меня заперли с парнем. Комната крошечная и пахнет хлоркой. Тут даже теснее, чем в предыдущем помещении. Не помню, как я проснулась и попала сюда, но теперь я здесь. Будем говорить откровенно, — я много чего не помню за последнее время. Он сидит на полу, прижавшись спиной к стене и разведя в стороны ноги. Я наблюдаю, как он откидывает голову назад и начинает петь припев «О Сесилии»2.
А он очень даже ничего.
— Господи, — протягиваю я. — Если уж нам довелось сидеть тут взаперти, ты не мог хотя бы петь что-то достойное?
Не знаю, что на меня нашло. Я даже незнакома с этим пареньком. Он допевает, сильно фальшивя в конце. Тут я понимаю, что не только узнаю песню, но и знаю слова на память. Все меняется, и я вдруг перестаю быть главной героиней происходящего. Я наблюдаю, как девушка смотрит за парнем.
Это сон.
— Я голодна, — говорит она.
Он приподымается с пола и начинает рыться в карманах. Затем протягивает ей конфеты.
Это сон.
— Я голодна, — говорит она.
Он приподымается с пола и начинает рыться в карманах. Затем протягивает ей конфеты.
— Ты мой спаситель. — Девушка пихает его ногу, и он ухмыляется.
— Ты не злишься на меня?
— За что? За то, что испортил наш вечер, заставив пропустить концерт, чтобы пообжиматься в чулане? Да с чего бы мне злиться? — Она театрально поигрывает конфетой между губами. — Как думаешь, нас услышат, когда закончится концерт?
— Надеюсь. Или ты всерьез проголодаешься и будешь шипеть на меня всю ночь.
Она смеется, и они начинают улыбаться друг другу, как идиоты. До меня доносятся звуки музыки. На сей раз она более плавная. Их заперли, пока они целовались. Как мило! Я даже завидую.
Девушка ползет к парню, и он опускает ноги, чтобы ей было удобней. Она седлает его, и он проводит руками по ее спине. На ней фиолетовое платье и черные ботинки. Рядом стоит огромное желтое ведро и пара грязных швабр.
— Обещаю, когда мы пойдем на «One Direction», такого не случится, — серьезно говорит он.
— Ты же ненавидишь их.
— Да, но надо же как-то возместить тебе ущерб. Быть хорошим парнем и все такое. — Его руки поглаживают голую кожу ее ног. Затем он начинает шагать пальцами по ее бедру. Я почти чувствую, как ее кожа покрывается мурашками.
На сей раз она откидывает голову назад и поет песню «One Direction», безуспешно пытаясь подстроиться под ритм музыки, доносящейся издалека. В сравнении с девушкой паренек еще хорошо поет!
— Боже мой, — он прикрывает ей рот. — Я, конечно, люблю тебя, но прекрати. — Убирает руку, и она хватает ее, чтобы поцеловать ладошку.
— Я тоже тебя люблю.
Я просыпаюсь, когда они начинают целоваться. Меня охватывает сильное разочарование. Я лежу без малейших движений, надеясь вновь погрузиться в сон, чтобы посмотреть, что будет с ними дальше. Я хочу знать, успеют ли они выбраться из чулана хотя бы на последнюю песню «The Vamps». И сдержит ли парень свое слово, пригласив её на концерт «One Direction». Их близость заставила меня почувствовать себя столь одинокой, что я закапываюсь лицом в подушку и плачу. Их тесная комнатка нравилась мне больше, чем моя. Я начинаю напевать песню, что играла у них на заднем плане, и резко выпрямляюсь.
Они смогли выйти. Во время антракта. Я слышу его смех и вижу недоумение на лице уборщика, открывшего дверь. Откуда мне это известно? Как я могу видеть то, что никогда не происходило? Если только…
Это был не сон. Это действительно случилось.
Со мной.
Господи… Этой девушкой была я!
Я улыбаюсь и подношу руки к лицу. Он любил меня. Этот парень… буквально переполнялся жизнью. Я ложусь обратно, гадая, что произошло с ним, и не из-за него ли я здесь оказалась. Почему он не нашел меня? Может ли человек забыть столь сильную любовь? И как моя жизнь превратилась в этот… кошмар?
8 — Силас
Занятия закончились пятнадцать минут назад. Коридоры опустели, но я продолжаю ждать Креветку. Даже не знаю, что конкретно у нее спрашивать, если она все же появится. Просто, когда я ее увидел, у меня появилось странное ощущение… словно она что-то скрывает. Может, она сама этого не понимает, но я хочу раздобыть у нее какую-нибудь информацию. Почему она так сильно не любит Чарли? Да и меня?
Зазвонил телефон, — снова отец. Я нажимаю кнопку «игнорировать», но затем замечаю, что мне прислали несколько сообщений. Открываю их, но ни одного от Чарли. Ничего удивительного, ее телефон у меня. Я просто воодушевился надеждой, что все это хитрая шутка. Что она позвонит, напишет или объявится, чтобы посмеяться над этой ситуацией.
Последнее сообщение от Лэндона:
Тащи свою задницу на тренировку. Я больше не стану тебя прикрывать, у нас матч через три часа!
Понятия не имею, как с пользой потратить свое оставшееся время. Явно не на тренировку, учитывая, что футбол меня волнует меньше всего. Но если обычно в это время я на поле, возможно, Чарли станет искать меня именно там. В конце концов, все думают, что она появится на сегодняшнюю игру. К тому же, я исчерпал запас идей, где ее искать, и что еще делать дальше. Придется ждать ее там. Все равно Креветка решила отвергнуть мою просьбу о встрече.
Я, наконец, нахожу раздевалку; к счастью, она пуста. Все остальные уже вышли на поле, поэтому я пользуюсь случаем и ищу коробку, о которой писал в записках себе. Обнаружив ее на шкафчике, я присаживаюсь на скамейку. Поднимаю крышку и быстро просматриваю фотографии. «Наш первый поцелуй. Наша первая ссора. Наша первая встреча». В конце я все же добираюсь до письма, скрывающегося на дне коробки. Наверху моим почерком написано имя Чарли.
Я оглядываюсь, дабы убедиться, что я все еще один, и открываю письмо.
Датировано прошлой неделей. За день до того, как мы впервые потеряли память.
Чарли,
Что ж, вот он и настал. Наш конец. Конец Чарли и Силаса.
По крайней мере, это не было неожиданностью. С того дня, как приговорили твоего отца, мы оба понимали, что не сможем преодолеть эту преграду. Ты винишь моего папу, я — твоего. Наши мамы даже не произносят имена друг друга вслух, хотя раньше были лучшими подругами.
Зато мы старались, правда? Изо всех сил. Но когда две семьи расстаются на подобных условиях, становится немного трудно думать о нашем возможном будущем и радоваться ему.
Вчера, когда ты спросила меня об Аврил, я все отрицал. Ты мне поверила, поскольку я никогда тебе не вру. Каким-то образом тебе всегда удавалось знать, что происходит в моей голове, еще раньше меня. Ты не сомневалась в правдивости моих слов, потому что уже знала правду.
Именно это меня и беспокоит — с какой легкостью ты смирилась с моей ложью, когда знаешь правду. Это наводит меня на мысли, что я был прав. Ты с Брайаном не потому, что он тебе нравится. Ты также не пытаешь отомстить мне с его помощью. Единственная причина, по которой ты проводишь с ним время — ты пытаешься наказать себя. И смирилась с моей ложью, потому что наше расставание лишь облегчит твое чувство вины.
А ты этого не хочешь. Таким способом ты наказываешь себя за свое поведение в последнее время. Без вины ты не сможешь обращаться с людьми так, как начала с недавних пор.
Я знаю это потому, что мы с тобой, Чарли, одинаковые. Какой бы недотрогой ты ни притворялась, я знаю, что глубоко внутри твое сердце истекает кровью из-за несправедливости. Я знаю, что всякий раз, когда ты набрасываешься на первого попавшегося встречного, внутри ты кривишься от отвращения к себе. Но ты считаешь, что должна так поступать. Потому что твой отец манипулирует тобой и заставляет думать, что твоя грубость поможет держать людей на расстоянии.
Однажды ты сказала мне, что когда в жизни человека происходит слишком много хорошего, это затормаживает его рост, и что боль нам просто необходима, ведь чтобы добиться успеха, нужно уметь справляться с невзгодами. Этим ты и занимаешься… приносишь другим неприятности, ища свою выгоду. Может, ты делаешь это, чтобы добиться уважения, а может, чтобы запугать. Какими бы ни были причины, я так больше не могу. Я не хочу видеть, как ты терзаешь людей, чтобы набить себе цену.
Я бы предпочел любить тебя в несчастье, чем презирать в успехе.
Необязательно так себя вести, Чарли. Тебе можно любить меня, несмотря на слова твоего отца. Тебе дозволено быть счастливой. Единственное, что тебе запрещено, это давиться негативом, пока ты не перестанешь дышать вовсе.
Я хочу, чтобы ты перестала видеться с Брайаном. И со мной тоже. Я хочу, чтобы ты перестала искать способ освободить своего папу. Я хочу, чтоб ты перестала позволять ему морочить тебе голову. Я хочу, чтобы ты перестала обижаться каждый раз, когда я защищаю своего отца.
Днем, перед всеми, ты надеваешь маску, но ночью, когда мы говорим по телефону, ты снова становишься собой. Не звонить тебе, чтобы услышать твой голос перед сном, будет настоящей пыткой, но иначе нельзя. Я не могу любить лишь часть тебя — настоящую. Я хочу любить тебя и при ночных беседах, и при встречах днем, но ты начинаешь открываться мне с новой стороны.
И она мне не нравится.
Как бы я ни старался, я не в силах представить, насколько тебе больно из-за отправки отца в тюрьму. Но ты не можешь позволить этому изменить себя. Пожалуйста, перестань обращать внимание на мнение других людей. Не позволяй поступкам своего папы определять твою личность. Разберись, что ты сделала с той Чарли, в которую я влюбился. А когда найдешь ее, я буду рядом. Я уже говорил тебе прежде, что никогда не перестану любить тебя. Никогда не забуду, что между нами было.