– И не только это. Многие соседи, не только мы, слышали, как Жанна орала этому усатому: «Вы уже все у меня забрали, что вашим могло быть. А квартиру и счета вам не видать! Их я надежно спрячу».
– Это уже после кражи было.
– Какой кражи?
– Так я же вам про это и объясняю! Этот самый молодой человек, Сережа, он обокрал Жанну.
– Что?
– Вырвал у Жанны сумку с деньгами и сбежал. И я вам точно могу сказать, что он с тем мужчиной в кепочке связан был. Жанна к нам сама приходила и жаловалась. Мол, думала, что хороший мальчик, порядочный, а он ее обокрал. Да не по собственному почину, а подговорили его ее родственнички, она в этом точно уверена.
– Но при чем тут наш дядя Петя? Почему вы именно его обвиняете? Мало ли что там могла сказать Жанна!
– Дядей Петей, я так понимаю, вы называете того хулигана в кепочке? Родственника Жанны со стороны ее покойного мужа? Кажется, брата?
Залесный выступил вперед.
– Во избежание недоразумения, вот фотография нашего дяди Пети. Разумеется, если подозреваемый не сознается в причастности к совершенному преступлению, вас или других соседей еще вызовут в полицию на окончательное опознание его личности. Но пока взгляните просто на эту фотографию.
Супруги внимательно посмотрели на фотографию и согласно покивали:
– Вроде бы он.
– Вроде бы или точно он?
– Лицом похож.
– И почему вы говорите, что дядя Петя связан с этим вором Сережей?
– Уж не знаю, не мои это слова, – развела руками соседка. – А только сама Жанна утверждала, что Сережа и мужчина в кепочке, этот ваш дядя Петя, между собой не только хорошо знакомы, но еще и состоят в сговоре против нее.
Возможно, у тетки Жанны из-за ее нечистой совести намечалась банальная паранойя, но возможно, что в этом ее утверждении и было что-то дельное.
И Залесный решил уточнить:
– Да в чем же сговор-то их состоял?
– Ну, этот Сережа был молоденький и очень даже симпатичный мальчик, а соседка наша покойная, прости Господи, что говорю такое о покойнице, но она в жизни до мужчин очень уж охоча была. Даже когда Володя еще жив был, она не отказывала себе в удовольствии пококетничать с другими мужчинами. А уж после его смерти у нее и вовсе руки развязаны оказались.
– Только абы с кем она не водилась, ей обязательно нужно было, чтобы мужчина внешность имел симпатичную.
Значит, тетка Жанна была охоча до мужчин и денег. Мужчины молодые, во всяком случае, моложе самой Жанны, и желательно смазливые, а деньги, надо понимать, большие. Стремление обладать каждой из этих вещей поодиночке – это уже и так не есть хорошо. А если в человеке разгорается желание обладать сразу двумя, то это уж такое опасное сочетание, что хуже и придумать сложно.
Между тем соседи продолжали рассказ. Они заметно воодушевились, поняв, что их слова вызывают в ком-то неподдельный интерес, и разговор с ними потек гораздо легче.
– Так вот, у Жанны с этим молодым человеком возникло нечто вроде романа. Он несколько раз приглашал ее в кафе, но, по словам Жанны, вел себя безупречно. Он много ей о себе рассказывал, как выяснилось впоследствии, все врал.
– А как же это выяснилось?
– Когда у Жанны пропали эти деньги, она очень засуетилась. В полицию побежала, заявление хотела написать. Вот тогда и открылось, что она не знает о своем новом знакомом ровным счетом ничего, что могло бы вывести на его след. Кроме зацепки с татуировкой, у нее ничего и не было.
– Ну а что за деньги-то у Жанны пропали?
– Почти триста тысяч. Она их за проданную машину и гараж получила. Ну и попросила своего знакомого, чтобы он ее сопровождал от места сделки до дома.
– Только Сережа этот даже до дома Жанну не довел, сумку с деньгами у нее вырвал и сбежал!
Сыщики только головами покачали.
– И при чем же тут наш дядя Петя?
– Уж и не знаю. А только Жанна сказала, что не иначе как родственнички ее, злыдни этакие, постарались, мальчишку противного к ней подослали, чтобы тот ее ограбил.
При этих словах у друзей прямо камень с души свалился.
– И это все?
– Все.
– Значит, это всего лишь предположение самой тетки Жанны? – почти весело воскликнула Алена. – Предположение, которое ровным счетом ни на чем не основывалось?
– Ну, как сказать, – уклонилась от прямого ответа старушка. – Жанна была проницательным человеком, даже очень.
– Разумеется, когда речь не шла о молодых мужиках, – встрял в разговор ее муж и, несмотря на предупреждающий взгляд своей жены, жизнерадостно закончил: – Тут уж у Жанны башню сносило начисто. Стоило ей смазливого кобеля увидеть, как она прямо извиваться начинала, так ей охота было ему понравиться.
– Молчи ты! – прикрикнула на него супруга. – Все забыть не можешь, старый греховодник, как Жанна тебе заявила, что ты не в ее вкусе?
– Сама помолчи, уважаемая. Слишком много воли вашей сестре нынче дали.
– И правильно, что дали, – приосанилась старушка. – Мы, женщины, во всем лучше вас – мужчин.
– В чем это во всем?
– А во всем абсолютно!
Что ответил на это замечание своей строптивой супруге ее муж, догадаться нетрудно. Тема эта вызывает накал страстей уже не первое тысячелетие, и если в прежние времена мужчинам еще как-то удавалось удерживать свои позиции, то теперь с каждым годом им становится это делать все трудней и трудней. И все же они мужчины, а значит, не сдаются до последнего.
Перепалка между супругами вспыхнула мгновенно, как сухой трут. Так что уходить всей честной компании сыщиков пришлось самостоятельно. Ссорящиеся даже не заметили, как остались в одиночестве. А гости, осторожно прикрыв за собой дверь и дождавшись, когда щелкнет замок, поспешно пустились наутек.
Глава 8
Когда прошла радость, что они больше не должны слушать чужую ссору, Василий Петрович спохватился:
– Мы же не узнали у этих двух старых индюков самое важное!
– Что ты считаешь самым важным?
– Мы до сих пор не знаем, как же Охолупко попал в квартиру Жанны!
– Все в порядке. Мы с Ингой уже все выяснили, пока вас не было.
– Ну так расскажите нам!
– Пойдемте присядем вначале, – взмолилась Инга. – Ноги уже не держат.
Алена с сочувствием взглянула на подругу. Они-то с Василием Петровичем вдоволь насладились отдыхом, пока подслушивали разговор на скамейке. А Инга с Залесным в это время обивали пороги и, конечно, очень устали.
– Пойдемте в машину, – сказала она.
Но, к ее удивлению, послушались ее только Инга с Залесным. Они побрели к «Мерседесу», а вот Василий Петрович остался на месте.
– Вася, ты-то чего?
Но тут же Алена увидела приближающуюся к ним парочку тех самых молодых любителей пива, с которыми они уже имели возможность немного познакомиться. На сей раз в руках у ребят снова были бутылки с пивом, но только другие, почти еще полные. И ребята вновь вели между собой неторопливый разговор:
– Говорю тебе, это тот самый «крузак».
– А чего он ее тогда так от дома далеко поставил?
– Где захотел, там и поставил.
– Нет, думаю, это другая тачила.
Приятель сделал глоток и завел другую тему:
– Пиво в «Рыбьем брюхе» стало просто дерьмо.
– И не говори, в бутылках куда круче.
– Больше не будем в баре ничего покупать.
– Дороже почти в два раза, а кажется, будто ослиную мочу глотаешь.
И сойдясь на этом замечании, они неторопливо побрели к облюбованной ими раз и навсегда лавочке. Она отличалась от остальных обилием шелухи семечек, которой была щедро уснащена земля на много метров вокруг.
Нахмурившись, Василий Петрович неожиданно повернулся на сто восемьдесят градусов. И если минуту назад он направлялся в сторону «Мерседеса», то сейчас на глазах своей изумленной жены резво припустил в ту сторону, откуда пришли ребята. Не отвечая на возгласы и крики Алены, он чесал по направлению к «Рыбьему брюху», чья ярко-желтая вывеска виднелась на здании торгового комплекса.
Алена не последовала за мужем и по этой причине не увидела, как, обежав торговый комплекс по периметру, Василий Петрович ненадолго притормозил возле большой темно-синей машины, переписал ее номера и только после этого вернулся к своей жене.
– Интересно, – пробормотал он, поравнявшись с ней.
– Что тебе интересно?
– Интересно, зачем же он поставил свою машину так далеко от дома?
И прежде чем Алена успела что-либо спросить еще, ее муж вновь устремился вперед. На сей раз он двигался к «Мерседесу», где их уже нетерпеливо ждали друзья. Удивленная и заинтригованная поведением мужа, Алена поспешила следом за Василием Петровичем. Она ожидала, что он сразу же пояснит свое странное поведение, но ей пришлось долго дожидаться этого.
Ваня, пригревшись на вечернем, еще теплом, солнышке, сладко задремал, положив голову на скрещенные на руле руки. И пробудившись, совсем не был рад тому, что увидел перед собой всю компанию. Однако чувство долга взяло в нем верх, и он хотя и со вздохом, но все же спросил:
– Куда дальше поедем?
– Думаю, что никуда, – решительно произнес Залесный.
И в ответ на удивленные взгляды друзей пояснил:
– Мы с вами устали, пора отдохнуть. Лично я просто валюсь с ног.
– Да, и я.
– Я тоже.
– Обо мне и говорить нечего.
– Какие-то вы все слабенькие, – хмыкнул Ваня, словно бы и не он вовсе крепко спал несколько минут назад и даже похрапывал.
– Завезешь Алену с Василием Петровичем домой к Вите с Надей, а потом втроем поедем в гостиницу.
Ваня насупился и приготовился поставить нахала на место. Залесный его и так здорово раздражал. А уж когда вздумал отдавать распоряжения ему, Ване, то последний и вовсе обозлился. Ишь, раскомандовался. Ты не хозяин, так и нечего командовать!
Но Василий Петрович остановил готового возмутиться телохранителя.
– Поехали уже. Игорь все говорит правильно.
Алена сидела рядом с Ингой и неожиданно услышала шепот подруги в самом своем ухе:
– Понаблюдай за Надей, когда будешь рассказывать про Кукушку.
– Что?
– Пока сама не знаю что. Но ты посмотри, как она отреагирует на информацию об этом типе. Может быть, мне просто показалось, что про этого человека ей уже приходилось слышать.
Алена пообещала, что сделает все в лучшем виде, и Инга немного успокоилась. Конечно, она сама предпочла бы пообщаться с Надей, но для этого надо было заехать к ней домой, а Инга за сегодняшний день и так слишком сильно устала.
На обратном пути в машине царила тишина. Все вымотались и были погружены в свои мысли. Василий Петрович был особенно задумчив.
И когда они оказались возле дома Вити с Надей, где предстояло провести следующую ночь супругам, Василий Петрович обратился к Залесному:
– Игорь, ты можешь у своего знакомца следователя уточнить для меня одну вещь?
– У Димы? Могу. А какую?
– Спроси, была ли у Охолупко машина. И если была, то какая именно.
– Понял. Сделаю. А… А зачем это нам?
– Долго объяснять, – устало пробормотал Василий Петрович, выбираясь из автомобиля. – Просто сделай это для меня, и все.
Залесный не стал спорить. Он тоже устал за сегодня. К тому же просьба Василия Петровича не вызвала в нем никаких негативных чувств. Куда хуже становилось Залесному при мысли о том, что, попрощавшись с Василием Петровичем и Аленой, остаток сегодняшнего дня им троим – ему, Инге и Ване – придется провести сначала в одной машине, а потом и вовсе под одной крышей, в одном отеле.
Любимый мужчина Инги всей своей кожей чувствовал дикую неприязнь, исходившую в его адрес от Вани. Никто не потрудился известить Залесного о том, что Ваня в свое время питал к Инге нежную привязанность, которая не смогла раскрыться, как полагал сам Ваня, исключительно по вине непонятной робости, которую он испытывал в обществе Инги. На самом деле Инга сама никогда не поощряла поклонника к смелым действиям, оттого он и робел и смущался.
Но как бы там ни было, а сейчас Залесному совсем не улыбалось оказаться в руках мрачного Вани. И поэтому, проехав совсем немного, Залесный решился:
– Останови машину.
– Почему это? – удивился Ваня. – До отеля еще далеко.
– Вот и поезжай в отель. Сам. Один. Без нас.
– А вы с Ингой куда денетесь?
Залесный постарался не выдать своего раздражения и максимально спокойным голосом, на какой он только был способен, сказал:
– Ваня, ты можешь быть свободен, понимаешь? Не жди нас. Мы прогуляемся по Москве.
– Нет уж! – неожиданно уперся Ваня. – Может быть, вы и не устали, а по Инге видать, что она вымоталась.
– Ничего я не вымоталась, – подала голос Инга, не желая признаваться, насколько сильно Ваня прав. – Вот ни чуточки я не устала.
– А, ну да, конечно! – фыркнул Ваня. – То-то по вашему бледному личику и видать, что вы не устали.
И так как Залесный приготовился снова что-то возражать, Ваня грозно повысил голос и сказал специально назло сопернику:
– Едем в отель, как и договаривались!
И еще специально нажал на педаль газа, хотя до ближайшего светофора было от силы метров сто и на нем горел красный. Газанул Ваня для того, чтобы показать наглому выскочке, кто тут хозяин. Пока в его руках был руль, он чувствовал себя на высоте. Видимо, Залесный это тоже понял, потому что примолк. Во всяком случае, Ване хотелось думать именно так. И совсем не хотелось думать, что Залесный утих потому, что Инга что-то прошептала ему на ухо.
Высадив парочку возле входа в отель, Ваня отогнал машину на стоянку. И потом еще некоторое время просто шатался вокруг отеля, не решаясь войти внутрь и изо всех сил желая, чтобы эти два раздражителя поскорее убрались к себе в номер.
В отель Ваня решился войти лишь спустя четверть часа, сочтя, что он дал неприятелю достаточно времени для отступления. В холле не было видно ни Залесного, ни Инги. И как ни странно, сердце Вани от этого заныло еще сильней. Чем они сейчас занимаются, оставшись наедине? Наверное, целуются и обнимаются. Лично он, окажись хоть на минуту на месте выскочки следователя, только этим бы с Ингой и занимался. Обнимал, целовал и согревал своим дыханием ее пальчики. А этот выскочка, что он понимает в том, как надо обращаться с женщиной вроде Инги? Просто невероятно, что она могла полюбить такое ничтожество!
И, окончательно растравив себе сердце, Ваня поплелся в свой номер, где его ждала одинокая кровать, согреть которую могла лишь гулящая девка Любочка, обитающая при отеле и уже подававшая знаки видному одинокому гостю, явно скучавшему без женского общества. Любочка была совсем не той, кого хотел бы видеть Ваня рядом с собой. Но в конце концов, если Инга недоступна, почему бы не воспользоваться милой и готовой к любым услугам Любочкой?
Ваня уже совсем было собрался подозвать девушку к себе, но внезапно перед его мысленным взором встало лицо Инги. И он, злобно сплюнув прямо под ноги обомлевшей Любочки, пошел к себе в номер, будучи, как и прежде, в гордом одиночестве.
Ваня напрасно растравлял себе душу, представляя Залесного с Ингой во время их бурных любовных утех, которым они якобы предавались в уединении своего номера. На самом деле максимум, на что были способны сегодня эти двое, так это на то, чтобы доплестись до кровати и упасть в нее параллельно друг другу.
Впрочем, точно так же поступила и другая пара сыщиков. Василий Петрович и Алена немногим отличались от своих друзей. Родные Алены – Витя с Надей – еще не возвращались, так что в квартире никого не было и, признаться честно, Алена была этому очень рада. В пути ее развезло, так что по лестнице она поднималась на ватных ногах и с полузакрытыми глазами. С трудом справившись с замком, она прямым ходом направилась в кровать.
Последними смутными воспоминаниями было то, что муж шуршит рядом с ней чем-то, то ли пакетиком из-под чипсов, то ли пакетиком с сухариками. То и другое было Василию Петровичу категорически противопоказано, но Алена никак не отреагировала на это вопиющее безобразие. И даже когда раздался характерный чмокающий звук, указывающий на откупоренную бутылку пива, Алена и тогда не пикнула. Она справедливо рассудила, что пиво с чипсами будет Василию Петровичу вместо ужина, который в противном случае пришлось бы готовить опять же ей. А она, видит бог, для этого слишком сильно сегодня устала.
Что касается всех обещаний и просьб, которые раздавались и принимались сегодня вечером, то лишь один Залесный выполнил данное слово. Как ни устал он за сегодняшний день, он все же позвонил ставшему ему приятелем следователю Диме и попросил разузнать, не числится ли за покойным Охолупко какой-нибудь машины. И если числится, то какая именно. Дима пообещал, что к завтрашнему утру все сделает. Видимо, следователь тоже притомился, потому что он даже не поинтересовался у Залесного, зачем ему понадобилась такая информация.
После этого звонка Игорь почувствовал, что на сегодня все заботы для него закончились и, минуя душ, доплелся до кровати гостиничного люкса, в которой уже крепко спала Инга. И целуя ее на ночь, Залесный невольно отметил, что она-то не забыла принять душ и даже зубы успела почистить. И сила воли такой маленькой и кажущейся хрупкой женщины невольно поразила Залесного. И он снова, в который уже раз, подумал о том, насколько сильно Инга превосходит его выдержкой. Вот его самого, хоть убейте, сейчас ни принимать душ, ни чистить зубы нипочем не заставишь. А Ингу и заставлять не пришлось, она выполнила эти действия с точностью автомата, запрограммированного изо дня в день совершать определенные ритуалы.
Следующий день начался для друзей поздно. Основательно выложившись за первый день расследования, все проспали на другое утро почти до полудня. И, наверное, проспали бы еще дольше, кабы им это позволили сделать. Первым пробудился Залесный. Сделал он это не по собственному желанию, а по звонку сотового, который надрывался рядом с его кроватью, буквально подпрыгивая на тумбочке и возмущаясь, что хозяин совершенно никак не реагирует на его призыв.