Были и оценивающие взгляды. Когда Максим, завесившись сигаретным дымом, поблескивал прищуренными глазами в ее сторону и чему-то время от времени хмыкая. В эти минуты она чувствовала себя особенно неуютно. Куча вопросов вместе с недоверием так явственно читались в такие моменты в его взоре, что Милочке хотелось сжаться до размеров булавочной головки и затеряться где-нибудь.
Однажды она не выдержала и с плохо скрываемым раздражением выпалила:
— Сколько можно меня изучать?! У меня что, начали расти крылья или я, в силу жуткой промозглости вокруг, начала покрываться шерстью?!
Он упорно отмалчивался.
— Если ты до сих пор считаешь меня виновницей всего происходящего, так чего ты ждешь?! Убей меня или делай что-нибудь!!! — перешла она на крик. — Нельзя же вечно сидеть, думая, что неприятности обойдут тебя стороной!!!
— Я жду, — последовал более чем лаконичный ответ.
— Можно узнать — чего?! Когда нас найдут?!
— Угадала!
— Ты что, идиот-самоубийца?! — вытаращила Милочка на него глаза. — Так взгляни вокруг — какой плацдарм для решения проблемы! Я могу помочь тебе в подборе веревки и подходящего камешка на шею! Даже на лодке согласна отвезти на середину озера!..
— У тебя истерика?.. — спросил он, приподняв бровь, лицо его при этом оставалось совершенно невозмутимым.
— Да!!! — рявкнула она и подобно кошке кинулась на него, выставив вперед когти.
Эта потасовка стоила Максиму разодранной щеки, а Милочке пары увесистых шлепков чуть ниже поясницы. Но закончилось все на дружественной ноте. Более того, уснула она, уткнувшись в его обнаженное плечо…
Было это накануне, и, невзирая на то, что перемирие было заключено, ее не покидало дурное настроение.
— Ну вот и все, — радостно воскликнул Максим, вставая с коленей и отряхивая джинсы. — Я же сказал, что береза разгорится. Сейчас будет тепло. Пододвинься поближе к камину, а то озябнешь. Слышишь, Мил?..
— Тихо!!! — она повернула к нему побледневшее лицо и еле слышно выдохнула: — Сюда кто-то идет!..
— Где?!
Максим наклонился к ее плечу и вскоре сумел различить за пеленой дождя движущийся силуэт. Человек пробирался медленно. Являлось ли то соблюдением осторожности или еще по какой причине, но за все время наблюдения за ним Милочка не заметила, чтобы он одолел хотя бы половину расстояния.
— Отойди от окна, быстро! — скомандовал Максим и, метнувшись к резной тумбочке, вытащил из ящика пистолет. — Сиди тихо…
Он передернул затвор, натянул на ноги резиновые сапоги Кирилла и скрылся за дверью, предварительно приложив указательный палец к губам. Милочка быстро-быстро закивала головой и, отскочив от окна, забилась в дальний угол гостиной.
Время тянулось бесконечно медленно. Тишина, воцарившаяся в домике, нарушалась лишь слабым шуршанием дождя о крышу да треском разгоревшихся поленьев. Приложив голову к стене и прикрыв в страхе глаза, она вся обратилась вслух, но все было тихо, как и прежде.
«Может, подойти к окну и посмотреть?» — спросила она себя и едва успела приподняться, как деревянные ступени крыльца заскрипели под чьими-то тяжелыми шаркающими шагами.
Зажав рот рукой, чтобы не дай бог не завизжать от ужаса, Милочка прижалась спиной к стене и, трясясь всем телом, уставилась обезумевшими глазами на дверь гостиной. От входной двери до нее было ровно четыре шага. Если не считать небольшого препятствия в виде вывернутой половицы, об которую, кстати сказать, она постоянно спотыкалась, то расстояние это незнакомец должен был преодолеть через пару секунд.
В узком коридорчике что-то сильно загромыхало, и тут же раздалась отборная брань, из чего следовало, что беспрепятственно пройти эти пару метров ему не удалось. Но гость, видимо, быстро справился с ситуацией, потому как дверная ручка медленно начала поворачиваться, и вскоре на пороге выросла фигура мужчины. Он был закутан в длинный брезентовый плащ, с которого маленькими ручейками сбегала дождевая вода, оставляя на полу мутные лужицы. Сапоги его, уляпанные грязью, были огромными. Мужчина потоптался у порога и, скинув капюшон, пробасил:
— Есть кто живой?!
— Леха… — едва не прослезившись, выдохнула Милочка с облегчением. — Ты как здесь?!
Он крякнул и только хотел сказать что-то в ответ, как в висок ему уперлось дуло пистолета, и свистящий шепот Максима приказал:
— Стой тихо, мужик, и не дергайся! Руки в гору, живо!
Леха быстро вскинул руки, отчего рукава брезентового плаща упали почти по локоть, обнажив засаленную байковую рубашку, и забормотал:
— Вы чего, ребята?! Я же к вам по делу!.. Вы чего, ребята?!
— Максим, прекрати! — возмутилась Милочка, оторвавшись наконец от стены и подлетая к мужчинам. — Это Леха, матрос с лодочной станции. Это он нам той ночью лодку давал! Остановись!
Но Максима, казалось, невозможно было остановить. Быстро обшарив все карманы, он ухитрился залезть даже в сапоги, заставив Леху разуваться. Лишь покончив с досмотром, он прислушался к тому, что ему пыталась объяснить Милочка.
— Черт, — виновато потер он затылок, убирая пистолет за ремень джинсов. — Темно было, я не узнал… Извини, брат!
Леха обиженно засопел, шевельнул пальцами ног в прорехах драных носков и выразительно посмотрел на Милочку. Зная по рассказам подруги о Лехиных пристрастиях, она ободряюще ему улыбнулась:
— Проходи, Алексей. Только не надо обуваться! Я сейчас все организую…
Милочка метнулась в кухоньку и принялась хлопотать.
Перво-наперво она достала из подпола, лаз в который был прямо у нее под ногами, поллитровку водки и кусок хорошо просоленного сала, который Кирилл держал там на всякий пожарный случай. Нарезав его тонкими ломтиками, она присовокупила к нему тушенку, залитую яйцами, банку шпротов и пачку галет, которые последние несколько дней успешно заменяли им хлеб.
— Иди, Алексей, согрейся, — пригласила она его к столу и, повернувшись к стоявшему чуть в стороне Максиму, добавила: — Ну… и ты тоже присаживайся…
— Спасибо, — не без ехидства поблагодарил тот и, выдвинув ногой табуретку, уселся за стол.
Налив водку в три маленькие хрустальные рюмочки, Максим повертел одну из них и с сомнением в голосе спросил:
— А что, другой посудины не было?
Милочка недоуменно перевела взгляд с одного мужчины на другого и, видя, как затосковал от такой дозировки Леха, быстро выставила на стол два граненых стакана.
Мужчины выпили и принялись за закуску.
Видя, с каким воодушевлением Максим наворачивает яичницу с тушенкой, Милочка не могла не подивиться — несколько минут назад над ними нависла реальная угроза, она до сих пор ощущает дрожь в коленях, а ему все нипочем. Сидит себе, жует, еще ухитряется шутить при этом.
Она подняла хрустальную рюмочку, одним глотком выпила водку и нацепила на вилку тонкий ломтик ветчины.
— Леша, — окликнула она своего гостя, проглотив закуску. — А что привело тебя к нам? Ты сказал, что по делу…
— А то! — шевельнул кустистыми бровями матрос и налил по второй. — Стал бы я по такой погоде тащиться…
Он опрокинул жидкость, отправил следом шпротину и захрустел галеткой.
— Тут понимаешь, Людка, какая история… — он упорно называл ее так, считая имя Мила кошачьим. — Сижу я, значит, у себя в конурке. Так, когда это было? Так, поутру и было, с самого что ни есть спозаранку… Вдруг — тук-тук в дверь. Открываю. Стоит на пороге. Лоб — хоть щенят об него бей. Глаза пустые, а руки, значит, за спиной держит… Ага, значит… Я к нему с вопросом — какая, мол, нужда? А он меня за шиворот и как швырнет на стул-то. Стул-то аккурат возле двери стоял. Я ничего не пойму! Думаю, может, со сменщиком моим перепутал. У того все дружки дурацкие. Нет! Ты, говорит, здесь телку белобрысую не видел с мужиком? Я так сразу смекнул, что белобрысая — это ты, значит. А мужик — это вот он…
Леха ткнул заскорузлым пальцем в сторону Максима и налил по третьей. Терпеливо выждав, пока он выпьет и закусит, Милочка спросила:
— Ну а что же ты?.. Рассказал?..
— Вот дуры бабы! — возмутился Леха. — Что Лерка твоя, что ты… Чего бы мне тогда сюда тащиться, если бы я рассказал. Я бы сидел себе на своем месте, а на этом месте сейчас бы другой сидел…
— Да не один, — вставил Максим, опрокидывая следом за Лехой стакан. — А на пару с кем-нибудь, например с «макаровым» или с «калашниковым»…
— Юморист, — возмущенно фыркнула Милочка и сердито ткнула окурок в пепельницу. — Ты бы пил поменьше! А то налижешься, а кто нас спасать будет?..
— Ты у нас крутая! — глумливо заухмылялся Максим и вновь потянулся к бутылке. — Из любой ситуации выкрутишься…
Она обиженно поджала губы и, выйдя из-за стола, отошла к окну.
Ветер усилился и принялся неистово рвать тяжелые тучи. Дождь почти прекратился, и на островок опустились густые клочья тумана.
— Я пойду дров побольше в дом натаскаю, — не поворачиваясь, обронила она.
Накинув на себя Леркину куртку с капюшоном и натянув резиновые сапоги, Милочка вышла на крылечко.
* * *Дрова были в самом дальнем углу этой островной усадебки. Для того чтобы добраться до сарая, в котором аккуратными поленницами эти самые дрова были сложены, Милочке пришлось пройти через огород с пустующими, в силу времени года, грядками.
Грязь налипла на сапоги огромными жирными кусками, мешая передвижению, но, невзирая на это, она упрямо шагала к сараю. Достигнув цели, она очистила сапоги о кусок железа, врытый Кириллом в землю, и потянула на себя дверь.
В сарае царил полумрак. Свет, падающий от входной двери и маленького окошка на противоположной стене, выхватывал лишь часть пространства, но и этого было достаточно, чтобы заметить — крыша безнадежно прохудилась. Дождь, попадающий в зияющую прореху, порядком подпортил дрова, образовав на земляном полу лужицу приличных размеров.
Качнув головой по поводу такой бесхозяйственности, Милочка пошла к дальней стене, надеясь отыскать поленья посуше. Надежды ее не были обмануты — в этом месте дрова совершенно не намокли. Она набрала охапку и собралась направиться к выходу, когда взгляд ее упал на окошко.
Вид из него открывался поистине великолепный. Милочка часто недоумевала по этому поводу — дом стоял в куда менее выгодном месте. Часто бывая у друзей, она любила забраться на поленницу и искурить пару сигареток, приплющив нос к маленькому оконцу.
Большая часть озера, обычно видимая отсюда, была сегодня плотно окутана туманом. Милочка уложила дрова аккуратной стопкой на землю, уселась на поленницу и достала пачку сигарет. Она уже чиркнула зажигалкой, но внимание ее привлекло странное уплотнение в белесоватой дымке над озером. Это невесомое видение передвигалось, приобретая все более четкие очертания лодки и сидящих в ней двух человек.
Замерев от дурного предчувствия, Милочка смотрела широко раскрытыми глазами на озеро, не в силах шевельнуться.
— Боже мой! — тихо прошептала она. — Это они!!!
Подхватившись, она вылетела из сарая, едва не сорвав дверь с петель. Не помня себя, она мчалась, перескакивая через грядки, скользя и едва не падая в вязкой грязи.
— Максим!!! — завопила она, влетев в дом. — Они здесь!!!
— Кто?! — тот поднял на нее заметно захмелевшие глаза и попытался улыбнуться. — Что за шум, а драки нету?!
— Приди в себя! — притопнула она в раздражении ногой. — Эти парни, о которых говорил Алексей, — они здесь!!!
— Ты уверена?! — Максим резко вскочил, едва не опрокинув стол и Леху, задремавшего на согнутой в локте руке. — Где они?!
— Там… Они подплывают не к месту причала, а с противоположной стороны, — принялась объяснять Милочка. — Причалят минут через пять, еще пять у них уйдет на то, чтобы подняться — там очень крутой подъем. Так что у нас десять минут. Я думаю, этого хватит, чтобы добежать до лодки…
Но времени у них не осталось…
И виной тому стал Алексей. Испробовав все попытки привести захмелевшего матроса в чувство, они поняли, что затея эта безнадежна.
— Что делать?! — Максим нервно облизал верхнюю губу. — Еще пара минут, и парни будут здесь.
— Ты же хотел с ними встречи! — удивленно вскинула она на него глаза.
— Нет… Если честно, то я думал, что место это никому не известно… К тому же хотел узнать тебя получше, присмотреться, чтобы понять все и взвесить — насколько виновата ты во всем этом деле. Но сейчас не время говорить об этом… Что же нам с ним-то делать?
Максим пнул ногой распростертое на полу тело и со злости сплюнул. Такое бесцеремонное отношение Алексея нисколько не обидело. Он чему-то радостно улыбался во сне, беззвучно шевеля губами.
— И оставлять его так нельзя…
— Слушай! — Милочка едва не подпрыгнула от неожиданной мысли, внезапно посетившей ее. — А давай его в подпол спустим… Сверху стол поставим, его не должны найти…
Еще несколько минут ушло у них на водворение Алексея в подпол. Устраивать его с комфортом у них не было времени. Уложив его прямо на земляной пол, они накрыли его сверху захваченным с дивана пледом и закрыли крышку люка. Быстро вернув на место тонкий коврик, они поставили обеденный стол и ринулись к выходу.
— Держись за мной! — тихо приказал Максим, выхватывая из-за пояса джинсов пистолет. — Патронов, правда, маловато, но если их всего двое, то, думаю, с ситуацией справимся.
Они вышли на крыльцо и, бросив взгляд в сторону сарая и никого не заметив, осторожно двинулись в сторону причала. Тропинка петляла в пожухлой траве, уводя их все дальше и дальше от домика. Милочка уже почти уверовала, что им удастся благополучно выбраться с острова, когда над их головами раздалась автоматная очередь и чей-то голос грубо скомандовал:
— А ну на землю, мать вашу! И побыстрее!
Резким движением руки Максим опрокинул Милочку на землю и, скатившись в небольшую канавку у зарослей ежевики, стащил ее за собой.
— Лежи и не высовывайся, — свистящим шепотом цыкнул он на нее, когда она попыталась было приподнять голову. — Ты им живой нужна, поэтому они дурить не будут…
Но парни намерения имели самые серьезные. Отстрелянные ветки кустарников летели на голову без остановки. Максим почти не отстреливался. Пару раз пальнув из пистолета, с тем чтобы дать почувствовать, что тоже оружие имеется, он внимательно вглядывался вперед.
— Туман мешает… — нарушил он наконец молчание. — Одного за березой вижу, а вот второго — нет…
— Что же делать? — простонала Милочка, оцепенев от страха.
Максим повернул к ней голову и несколько минут пристально вглядывался в ее лицо. Наконец он протяжно вздохнул и изрек:
— Слушай, тебе бежать нужно…
— Куда?!
— К лодкам… Управлять умеешь?
— Ага, но как же?..
— Одному мне проще… Я их сейчас отвлеку, а ты дуй без остановки. В город вернешься, езжай в тот дом, куда я тебя привозил. Помнишь? — И, удовлетворившись ее молчаливым кивком, продолжал: — Там возьмешь машину, она не засвеченная… Ключи от гаража под первой ступенькой дома. Садись за руль и езжай в Ростов… Уж не знаю — к кому ты туда ездила, но думаю, этому человеку ты доверяешь, раз мальчика там оставила…
— А-а-а?! — От всего услышанного у нее шла кругом голова, но последние слова не могли ее не насторожить, поэтому после минутного замешательства она все же пробормотала: — К-к-какого мальчика?!
— Хватит ломать комедию, — Максим досадливо поморщился. — О Ростове никто не знает. Этот псевдо-Валерий звонил всего один раз за все время пути, но сказать ничего путного так и не успел… А мальчонку береги.
— Без тебя знаю, — сердито засопела Милочка, растирая затекшие ноги. — Заботливый какой!..
— И медвежонка его береги… — хитро ухмыльнулся он, отворачиваясь и вновь сосредоточивая все внимание на обозрении окрестностей. — Подруга твоя налопотала на автоответчик, что мишка тот с секретом.
— Так это был ты?! — скрипнула она зубами. — А я голову сломала — что за пауза?! Зачем же ты стер? Хотелось первому добраться?! Поживиться хотелось?!
— Да нет, — пожал он плечами, стараясь не обращать внимания на презрение, которое она вложила в свою обвинительную речь. — Подстраховать тебя, дуреху, хотел… А заодно и пацана обезопасить. Короче, хватит мне тут разводить… Как только я скомандую — бегом… Ага, вон ты где, красавчик…
Максим прицелился и выстрелил. Тут же в ответ раздалась автоматная очередь. Она прошила крону над их головами, но Милочка все же успела отметить, что стрелял теперь один человек.
— Будем надеяться, что ты попал, — пробормотала она, пытаясь что-либо разглядеть в молочной пелене тумана.
— Приготовься… Сейчас он должен будет менять магазин, если таковой имеется.
Милочка отползла за его спину, в то место, откуда хорошо была видна тропинка, и попыталась собраться с силами. Ворона, сидевшая на нижней ветке березы, о ствол которой она оперлась, насмешливо что-то прокаркала и, взмахнув крыльями, улетела. И тут же отстреленная ветка упала, больно царапнув Милочку по лицу.
— Ты не ранена?! — оглянулся на нее Максим. — У тебя кровь на щеке!
— Это царапина…
— Понятно. — Он еще пару раз выстрелил и, заметив, что с противоположной стороны ответа не последовало, скомандовал: — Беги!..
Милочка рванула по тропинке, согнув корпус почти вдвое и выставив вперед руки, но хлесткие ветви все же несколько раз больно ударили ее по лицу. Стрельба за спиной все не прекращалась. Одиночных выстрелов Максима почти не было слышно, а вот автоматная трескотня почти не стихала.
Она не помнила, как преодолела эти пятьсот метров до причала. Несколько раз оступившись, Милочка падала на колени, но вновь вставала и бежала к лодкам. Когда, обессилев от этого марафона и леденящего страха, подгонявшего ее всю дорогу, она столкнула одну из лодок на воду, силы вдруг покинули ее. Она села на скамейку, уткнула голову в ладони и разрыдалась. Приказать себе сдвинуться с места было выше ее сил. Размазывая грязными руками слезы по лицу, она пыталась взять себя в руки, но ничего не выходило.