Какофония стран, толпы, миллионы людей, легионы наций. Кто бы мог подумать, что существует такое огромное количество материнских и отцовских земель? Можно легко затеряться в этой толпе.
И ради чего?
5
Дортмундер рассматривал лодку Вотскоэка и не был впечатлен ее видом. По дороге в центр города на Хонде Аккорд, которую Стэн одолжил специально для этого случая, Тини рассказывал им, что первоначально лодка была грузовым судном. Оно скиталось по Черному морю или Босфору или еще где-нибудь, а прошлой зимой переплыло через Атлантику, и Дортмундер верил в это.
Лодка была намного меньше и грязнее, чем Карибский круизный лайнер и выглядела как высокий черный остов, опутанный тяжелыми, толстыми, мохнатыми веревками, которые устремлялись к металлическим стойкам по обеим сторонам старой паромной пристани. Если бы не было тех немногих огней на корабле, распространяющих круги и прямоугольники приглушенного желтого цвета, то он выглядел бы как баржа, заваленная железным ломом.
Ближайшим пунктом, с которого они могли рассмотреть будущее место преступление, была ФДР Драйв — автомагистраль на эстакаде, бегущая, а точнее, медленно продвигающаяся с восточного берега острова Манхэттен. В это ночное время трафик на магистрали был сносным — если стремительные такси, пьяных жителей пригородной зоны, а также незаконных иммигрантов скрывающихся от правосудия за мелкое хулиганство, можно назвать сносным — поэтому Стэн просто остановил взятую в долг Хонду в самом дальнем правом ряду дороги (не было ни одного обреза дороги, ни обочины, вообще никакого свободного места, чтобы сделать остановку на ФДР Драйв) и все вышли из машины. Стэн поднял крышку капота и стал рядом с передней частью авто. Время от времени он бросал сердитый взгляд на безобидный крохотный двигатель, как будто тот в чем-то провинился перед ним. Между тем, не проявляя особо энтузиазма, они рассматривали «посудину».
Чертова шлюпка. Лодка причалила к старой паромной пристани, позади кирпичного трехэтажного здания. Эту пустую, в аварийном состоянии постройку не использовали уже в течение многих лет. Закругленная черная корма выглядывала из-за угла здания, белые буквы «Гордость Вотскоэка» были едва различимы под слоем грязи.
К паромной станции вела асфальтобетонная дорога сплошь в рытвинах, которая «выныривала» из-под ФРД, но вскоре преградой на ее пути возникал восьмифутовый высоченный забор из сетки рабицы с колючей проволокой поверху. Металлические штанги для крепления этого забора, утопленные в бетонной основе дороги, совершенно четко давали понять, что въезд машин или других транспортных средств не планируется больше никогда. По ту сторону забора, справа от урезанной дороги виднелась небольшая стоянка, которую освещал лишь один прожектор. На ней расположились пять старых виды видавших автомобилей, припаркованных «носами» к забору. На двух машинах сзади крепились красно-бело-голубые регистрационные номера, значит, их владельцами были дипломаты. Недалеко возле автомобилей в заборе размещалась дверь, охраняемая двумя небольшими, приземистыми парнями в форме и с оружием в портупее.
За забором, если, конечно, можно было попасть за него, высилось здание станции, темное и пустое, как храм народа майя. Его заколоченные окна на верхнем этаже располагались на том же уровне, что и ФДР Драйв. С того места, где они стояли ранее можно было заглянуть внутрь постройки, если бы, конечно, не мешали доски и горел свет (а он был там) и приложи они хоть каплю усилий. Между фасадом мертвого здания станции и ними было около двадцати ярдов. Приставить доску и перелезть через забор не получиться — слишком далеко.
Два этажа здания стояли на двух массивных опорах цокольного этажа, между которыми раньше располагался проход (для автомобилей? гужевых повозок? как давно эта очень практичная технология пришла в упадок?) к паромам. Позади здания — а лучше всего оно просматривалось с севера от ФДР, где теперь они остановились и где Стэн показывал палец проезжающим нахалам, которым вздумалось посигналить — виднелось место стоянки у пирса, где паромы использовали доки для погрузки/разгрузки транспортных средств и пассажиров (очень практичных) и где «Гордость Вотскоэка» теперь колыхалась на воде, направив закругленную заржавелую корму в сторону здания, а притупленный нос, развернув нелепо, в направлении реки.
— Охранники, — произнес Келп, — те вооруженные охранники со своего караульного поста могут видеть не только автостоянку, но и весь забор. Та охрана, вооруженная охрана может рассмотреть не только нас, но и всю ФДР, если им придет в голову поднять взгляд. А еще я заметил «уоки-токи» на их поясах, рядом с оружием. И еще… я думаю, даже если мы запихнем кучу снотворного в какой-нибудь мясной гамбургер и бросим через забор… он не решит наши проблемы.
— Я знал, что злой рок преследует меня. Снова лодка, — пожаловался Дортмундер.
Не так давно его вовлекли в сложное «дело» на севере штата, связанное с водохранилищем, в котором он и провел большую часть времени. После этого инцидента его отношение к катерам и крупным водоемам претерпело негативные изменения.
— Ладно, Дортмундер, — произнес Тини, облокотившись на осыпающийся бордюр ФДР, — смотри на это как на своеобразную игру под названием «Лодка». Будет удобнее все внимательно осмотреть при свете дня.
— Безлунная ночь и темнота сейчас, — не согласился Дортмундер, — это лучшие условия для нас, которые не включают вооруженных охранников, яркие огни, сетчатый забор и колючую проволоку. И все это нам предстоит преодолеть, чтобы добраться только до пирса. А уж какое веселье ожидает нас на лодке, можно только догадываться.
— Попробую угадать… — предложил помощь Келп, — там будет больше света и вооруженной охраны, но, наверное, уже не будет колючей проволоки. Просто предположение.
— И спасибо тебе огромное за это, — поблагодарил Дортмундер и обратился к Тини: — Ну что, теперь пришло время подключить расходы твоего кузена.
— Ты имеешь в виду лодку, — спросил Тини.
— Мы не можем оставаться здесь слишком долго, — заметил Стэн.
— Стэн, дай мне еще минуту, — попросил Дортмундер, а Тини ответил: — Безопасную лодку. Естественно целую, без дыр, на которой не закончится горючее и сделанную не из плохого материала.
— Ну, конечно, — согласился Тини.
— Я не прошу ничего сверхъестественного, — предупредил Дортмундер.
Тини лишь развел руками.
— Но он не должен покупать лодку, верно? Только арендовать.
— У владельца, — сказал Дортмундер, — который не заявит об угоне лодки.
— Кроме этого, она должна выглядеть как лодка, которую мы видели там, — вмешался Энди. Она должна вместить нас всех.
— Конечно, — заверил их Тини.
— И которая не потонет, — на всякий случай предупредил Дортмундер. — И даже не промокнет.
— Ты получишь ее, Дортмундер, — пообещал Тини.
— Все, чего я хочу — это лодку, в которой можно выращивать кактусы.
6
— Мы очень бедная страна, — снова завел свою шарманку Грийк.
— Мы слышали об этом, — заверил его Тини. Парни знают это и я тоже в курсе.
И еще Тини добавил, что любой, кто попадет на его родину, сразу же поймет ее бедственное положение.
Миссия ООН в Тсерговии расположилась не на трамповом судне в Ист-Ривер. Откровенно говоря, Тсерговия придумала оригинальный и умный способ избежать высокой арендной платы города Нью-Йорка, на которую был обречен Вотскоэк.
Тсерговия решила поступит умнее и обосновалась в помещении на первом этаже с выходом на Вторую авеню, рядом с 23-ей стрит, где цены на коммерческую недвижимость были значительно ниже чем на 40-ой, которая располагалась ближе к штаб-квартире ООН, настоящим театрам и хорошим ресторанам.
Они довольствовались восточной стороной авеню, а с другой стороны виднелся целый блок налогоплательщиков.[2] Cолнечные лучи отражались от огромных зеркальных окон этого здания каждый солнечный день, поскольку не были защищены тканевым навесом. И, в конце концов, с огромным нежеланием и фаталистической обреченностью они натянули тент, на котором белыми буквами на темно-зеленом фоне красовалась надпись «Хаким уборщики & мойщики». Все слова выглядели чисто и четко кроме «Хаким», который был неумело закрашен «Ирвинг», а тот в свою очередь был коряво прошит «Зиппи».
Несмотря на доходчивую надпись на большой стеклянной двери:
СВОБОДНОЕ & ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО ТСЕРГОВИЯ
Посольство
Консульство
Торговый атташе
Туризм
Культурный обмен
Военный атташе
Миссия Организации Объединенных Наций (находится на рассмотрении).
Кроме этого, в двух широких окна по бокам двери были выставлены причудливые плакаты, демонстрирующие туристические достопримечательности Тсерговии. Однако ничего не помогало решить проблему. Люди продолжали приносить на стирку свои грязные скатерти после званых обедов.
Посольство
Консульство
Торговый атташе
Туризм
Культурный обмен
Военный атташе
Миссия Организации Объединенных Наций (находится на рассмотрении).
Кроме этого, в двух широких окна по бокам двери были выставлены причудливые плакаты, демонстрирующие туристические достопримечательности Тсерговии. Однако ничего не помогало решить проблему. Люди продолжали приносить на стирку свои грязные скатерти после званых обедов.
Холл — все, что Тини видел до сих пор, больше не имел ничего общего с химчисткой. Подвесной потолок в рабочем состоянии и инкубаторная лампа дневного света — это все, что было оставлено без изменений (замена была бы дорогостоящей). На полу лежало теперь ковровое покрытие, красивого зеленого цвета, купленное по дешевке на распродаже ковров на Лонг-Айленде. На самом же деле оно состояло из трех остатков материала, которые так хитро расположили друг с другом, что стыки — и небольшие отличия в цвете — были почти незаметны, если, конечно же, не присматривать пристально.
На этом покрытом ворсом Рейнхардте разместили три стола и к каждому приставили по два стула и одной корзине для мусора. Всю обстановку в комнате закупили в магазине на Западной 23-ей улице, продающем бывшую в употреблении мебель. Один из этих письменных столов громоздился возле двери, где молодая чернокожая американка по имени Кходеен — единственный сотрудник не из Тсерговии, разворачивала обратно носильщиков с грязными скатертями. Два других стола поставили по углам просторной комнаты и вместе с первым образовывали большой треугольник. За столиком левее сидела крепкая женщина постарше, которую звали Драва Вотскония, которая каждый день повязывала новый платок черного цвета. Обилие бородавок на лице женщины не делали ее привлекательной. Она была Торговым атташе, Директором Туристического отдела и Хозяйкой отдела Культурного обмена. Следующий стол принадлежал Грийку Крагнку, и он выполнял функции Военного Атташе, Офицера Паспортного Контроля и Начальника Службы Безопасности (а также всего личного состава охраны) в посольстве и миссии (находится на рассмотрении).
Именно за этим столом теперь сидели Грийк и Тини, каждый опершись тяжелым предплечьем на шершавую поверхность бюро. Напротив Драва Вотскония продолжала нескончаемые поиски американцев заинтересованных в возрождении «pet rock». «Импортировать pet rock!» (Ну а почему бы и нет, ведь хула-хуп снова в моде, не так ли?). А впереди, сидя между скирдами скатертей, Кходеен поправляла свои афрокосички.
— Мы говорим сейчас об аренде лодки, — пояснял Тини. — А не о покупке.
— Эту уж точно, — согласился с ним Грийк. — Но, чту мы будем делать с лудкой? У нас нет выхода к морю.
— Именно по этой причине мы намереваемся взять ее напрокат, — разжевывал Тини.
Иногда он поражался собственному спокойствию и выдержке по отношению к своему двоюродному брату, чего нельзя было сказать о других людях, чью кровь, не родственную ему, он проливал.
— Сколько будет стоить аренду туй лудки? — потребовал ответа Грийк.
— Пока еще не знаю, — ответил Тини. — Но я посчитал нужным заранее предупредить тебя, это будет не дешевое удовольствие.
— Чту предупредить? Ты не знаешь стоимость?
— Можно выразиться и так, — сказал Тини, а в голову закралась мысль, что, в конце концов, Грийк приходиться ему дальним родственником, седьмая вода на киселе и, возможно, ему пора покончить со своей бесконфликтностью.
— План действий таков, если за лодку потребуют менее 500-ста долларов, тогда все в порядке, мы заплатим, а позже ты компенсируешь наши расходы. И в случае, когда аренда лодки «потянет» больше полштуки, тогда мы свяжемся с тобой, и ты сам примешь решение.
Грийк обдумал его слова и принял решение.
— Я сделую. Я домая лучше поговорить с моим боссом. Подождешь минутку?
— Даже две минуты, — расщедрился Тини.
— Спасубо, — Грийк убедился, что все ящика стола были заперты и поспешил в соседнюю комнату, где Тини никогда не был прежде, на совещание с «боссом», которого Тини никогда не видел и который, по-видимому, был послом, консулом, главой миссии (находится на рассмотрении), а также главным представителем Тсерговии в Соединенных Штатах. Кроме того, тот парень имел крутой нрав, потому что всякий раз, когда Грийк упоминал о «боссе» или должен был пойти и проконсультироваться с ним, он заметно нервничал.
Тини принял более удобное положение в своем кресле и начал философствовать: во-первых, стоило ли связываться с этими клоунами, родиной или нет, во-вторых, сотрудничать с Дортмундером и этой толпой снова или, возможно, стоило порвать с прошлым, начать жизнь с чистого листа…
«Тьфу!» плюнула в телефонную трубку Драва Вотскония, что и вывело Тини из задумчивого состояния. Он посмотрел на нее. Вотскония выглядела взвинченной и рассерженной. Она почувствовала взгляд Тини и повернулась в его направлении.
— Ты — американец, — осуждающе сказал она
Говорила она с тем же акцентом, что и у Грийка, но менее выраженным. Ее произношение напоминала больше раздражающее гудение вокруг слов, нежели искажение самих слов.
Тини подумал и пожал плечами, он ведь мог смело признаться в этом.
— Точно.
— Так скажи мне, — начала она, — что делают американцы с камнями?
Такого вопроса Тини уж точно не ожидал. Он сморщил свой лоб и начал шевелить извилинами. Камни? Что делают американцы с камнями? «Что, — Тини задал он сам себе вопрос, — я делаю с камнями?». Ответ был крайне прост: «Ничего».
— Ну, — начал он и продолжал собрать так быстро, как только мог, — обычно они применяют камни для строительства этих длинных, невысоких стен, в лесу и…
— Обычно! — г-жа Вотскония закричала, она была явно на грани нервного срыва. — Не говори мне «обычно»! Обычно они делают из них домашних питомцев! Но для чего они используют их сейчас?
Тини решил еще немного поразмышлять.
— Нагревают их и помещают в саунах, — предположил он.
Она обдумала его теорию и отрицательно покачала головой.
— Высокая конкуренция.
Мозг Тини уже сильно перегрелся.
— Дыры, — предложил он еще один вариант. — Я не имею ничего пошлого в виду. Я говорю сейчас об укреплениях из камней, которые сооружают на пляже, чтобы песок не сползал в океан.
— Необоснованно с точки зрения экологии, — сказал ему госпожа Вотскония. — Я уже обсудила данный вопрос со многими пляжными сообществами. Они все высказались «против».
Тини чувствовал острую усиливающуюся резь между глаз. Так что же делают американцы с этим камнями? Пирамиды? Нет, уже в прошлом.
Открылась дверь, ведущая в соседнюю комнату, и выглянула голова Грийка.
— Тини? Ты не мог бы зайти к нам на нескулько минут?
— Мог бы, — согласился Тини и поднялся на ноги.
Изобразив на лице самую широкую и искреннюю улыбку, на которую был только способен, он обратился к госпоже Вотсконии:
— Извините, но ничем не могу больше помочь, — и неуклюже направился к двери, которую Грийк оставил открытой.
Он вошел в небольшой офис, где перед ним предстала женщина, по сравнению с которой госпожа Вотскония была просто Матерью Терезой.
Эта женщина размером и формой припоминала почтовый ящик с «черноволосым» ланчбоксом белого цвета вместо головы. На ней была надета практически такая же униформа, что и у Грийка — темно-оливковая туника с черной окантовкой, темные шаровары, черные ботинки. Она была очень похожа на Грийка, а в свою очередь тот был похож на Тини. Другими словами, это была особа женского пола, которая была словно книга в мягкой обложке версии Тини, а иметь такую внешность для слабого пола было наказанием.
Грийк нервничал словно ребенок, отца которого вызвал директор школы.
— Тчотчкус Балчер, это Зара Котор. Она является послом Тсерговии в США.
Когда возникала необходимость, Тини мог вести себя вполне культурно и по-человечески:
— Как поживаете? — сказал он.
— Чрезвычайно плохо, — ответила Зара, голос которой был тверже гвоздей и совершенно без акцента.
Не обратив на содержание ее ответа, Тини просиял и произнес:
— Вы хорошо говорите по-английски.
— Я получила хорошее образование в вашей стране, — мрачно ответила посол. — Средняя школа Науки Бронкса.
— О, я слышал, что это довольно неплохое учебное заведение.
— Мы занимались математическими расчетами в Бронксе, — произнесла Зара и задвигала своими нависшими бровями. — И даже пять сотен баксов не смогут ответить на вопрос: «Сколько будет стоить арендовать лодку для небольшой поездки по реке»?
В душу Тини закралось крошечное раздражение. Мало того, что он согласился пройти через все это дерьмо без всякой выгоды для себя, так еще его решение поддают критике и сомнению? Он мог с легкость завернуть эту наглую дамочку в тот дешевый ковер и забрать ее на короткую прогулку на лодке.