Я удивленно вскинула бровь:
— Я смотрю, опухоль в мозгу здорово тебя изменила. Теперь ты видишь людей насквозь?
Элли состроила недовольную гримасу:
— Считаешь, шутить над опухолью еще рано?
Элли прищурилась:
— Или, по-твоему, опухоль никогда не станет подходящим объектом для шуток?
— Никогда, Джосс. Никогда.
— Прости, — сморщила я нос. — Это была отвратная шутка.
— Ничего страшного, Джосс. Просто не надо лишний раз упоминать об этой чертовой опухоли. И вот что я тебе скажу. Я тебя люблю, но брата я люблю тоже. И я не понимаю, что за игру ты с ним затеяла.
— Никакая это не игра. Если я решила с ним порвать, так для его же блага.
Я замешкалась, пытаясь найти слова, которые смогли бы ее убедить.
— Видишь ли, я не из тех людей, кто умеет справляться с жизненными трудностями. Гордиться тут, конечно, нечем, но и себя мне не переделать. Помнишь, как я сбежала от тебя в самый трудный момент? С Брэденом я поступлю так же.
— Но ведь ты вернулась, — возразила Элли. — Просто ты пережила потрясение. А когда оправилась, пришла ко мне на помощь.
— Если бы не Брэден, я бы этого не сделала, — призналась я. — Он вправил мне мозги. Но все равно после этого случая я до жути остро осознала, что в жизни невозможно избежать бед и несчастий. Особенно мне. За мной они просто идут по пятам, и я ничего не могу с этим поделать. Рано или поздно беда случится с теми, кого я люблю. И я не могу гарантировать, что не брошусь наутек. Брэден никогда не сможет на меня положиться. Наша жизнь станет пыткой. А он этого не заслуживает. С этой сукой, своей бывшей женой, он уже пережил настоящий ад. И возвращаться в ад снова ему совершенно ни к чему.
— Джосс, тебя послушать, можно подумать, что над тобой висит какой-нибудь кошмарный диагноз. Вроде шизофрении. Но ведь это не так. Твоя единственная проблема состоит в том, что ты не можешь смириться с потерей семьи и перестать бояться жизни.
— Ты говоришь, как доктор Причард.
— Это еще кто?
— Мой психотерапевт.
— Ты ходишь к психотерапевту? Надо же, а мне даже не сказала!
— Было бы о чем рассказывать, — невесело ухмыльнулась я.
— Вот в этом ты вся.
Элли не на шутку разозлилась, в голубых глазах вспыхнули искры — в точности такие, как у Брэдена.
— Не рассказать своей лучшей подруге о том, что ты ходишь к психотерапевту! Уму непостижимо! А Брэден хотя бы знает?
— Да, — буркнула я с видом школьницы, которую распекает учитель.
— И на том спасибо. — Элли сокрушенно покачала головой. — Пора смириться с тем, что твоих родных больше нет, Джосс. Как только ты это сделаешь, все жизненные проблемы и неурядицы перестанут тебе казаться такими уж страшными. Ты поймешь, что сможешь выдержать все, когда рядом Брэден. Поймешь, что оберегать его от своей любви — невероятная глупость. Он большой мальчик. Он знает тебя намного лучше, чем я. И, о чудо из чудес, несмотря на это, он хочет быть с тобой.
— Мне кажется, в твое тело вселилась доктор Причард. Вот уж действительно, чудо из чудес.
— Я не шучу, Джосс. Прекрати эту дурацкую игру, пока не поздно.
— Я же сказала, это не игра.
Элли пристально смотрела на меня. Что-то в выражении ее лица заставило меня насторожиться.
— Ты что-то знаешь? Говори, не темни!
Несколько секунд Элли молчала, словно решая, стоит ли со мной откровенничать. Все это время в животе у меня ползали муравьи. Или какая-то другая противная живность.
— Сегодня мы с Адамом обедали в ресторане, — изрекла она наконец.
— Да знаю я. Я же видела, как вы уходили. А сама осталась дома, поработать над своим несчастным романом, к которому я, кстати сказать, сто лет не прикасалась.
— Ну да. — Элли потупилась, избегая смотреть мне в глаза. — С нами обедал Брэден. Он привел с собой нового менеджера «Пламени».
— Что дальше?
Элли наконец взглянула на меня. С жалостью и сочувствием.
— Этого менеджера зовут Айла. Высокая блондинка с изумительно красивыми ногами. К тому же, как ни странно, очень милая и остроумная.
Внутренности у меня завязались узлом, а сердце билось где-то в горле.
— Джосс, они друг с другом заигрывали. — Элли грустно покачала головой. — Я просто глазам не верила. Конечно, Брэден флиртует со всеми женщинами подряд, но тут он был… очень внимателен. В общем, мне показалось… между ними что-то происходит.
Ревность — кошмарная вещь. Боль, которую она причиняет, невозможно сравнить ни с чем. Но уж если необходимы сравнения, могу сказать — ощущение было такое, словно у меня разорвали грудь, вырвали сердце и легкие и набили грудную клетку булыжниками. Я таращилась на нарядную елку, чувствуя, что земля уходит из-под ног. Так вот почему он не пришел в бар.
— Джосс? — Элли легонько коснулась моей руки.
Я взглянула на нее. Не плакать, только не плакать.
— Еще одно доказательство того, что я поступила правильно, — выдавила я и даже ухитрилась растянуть губы в улыбке.
Элли яростно затрясла головой, но не нашла что ответить.
— Все складывается наилучшим образом, — произнесла я, поднимаясь.
Мне необходимо было побыть одной.
— Я порвала с ним, потому что хотела, чтобы он нашел нормальную девушку. Девушку, которая его достойна. И он не замедлил это сделать. Тем самым избавил меня от чувства вины, что с его стороны очень любезно. Ну а в том, что он меня не любит, я никогда не сомневалась, а теперь убедилась еще раз. Ведь никто не станет флиртовать с другой девушкой сразу после разрыва с любимой? Так что все складывается наилучшим образом, — дрожащим голосом повторила я.
— Ничего не наилучшим! — прошипела Элли. — Знала бы, что ты все так вывернешь, ни за что не стала бы тебе рассказывать.
Я вышла в холл, она брела за мной и без умолку что-то говорила, но я ее не слушала. Слушать я не могла бы при всем желании — мешала стучавшая в ушах кровь.
— Джосс, тебе надо одуматься и прекратить его динамить, — донеслось до меня, как сквозь вату. — Вернись к нему, пока не поздно. Слушай, если хочешь, я…
Я захлопнула дверь перед ее носом.
— Джосс!
Элли принялась колотить в дверь кулаками.
— Спокойной ночи, Элс!
— Ну и хрен с тобой, — пробормотала она.
Ее шаги удалились.
Я твердо решила не плакать. Сдерживала слезы из последних сил. Но стоило мне броситься на кровать и свернуться калачиком, слезы хлынули ручьями.
ГЛАВА 24
— Завтра Элли сделают операцию.
Доктор Причард кивнула:
— Вы очень переживаете?
— Еще бы, — пожала я плечами, чувствуя, как привычно сжимаются внутренности. — Хотя оперировать будет очень опытный хирург. Он уверен, все пройдет без осложнений. Но я все равно волнуюсь.
— Это естественно.
Я вздохнула и слегка улыбнулась:
— Я заказала билет в Виргинию. На конец января. Улечу через две недели после операции. Думаю, за это время Элли более или менее придет в себя.
— А в чем причина такой спешки?
Доктор Причард вскинула брови так высоко, что они едва не коснулись волос.
Причин две — мужество Элли и подлость Брэдена, мысленно сформулировала я.
— Брэден нашел другую девушку, — ответила я вслух. — Именно этого я и хотела. Ну а Элли настроена так бесстрашно, что даже в меня вселяет уверенность. Она не сомневается, все будет хорошо. Вчера мы проговорили весь вечер, и, представляете, она меня утешала и успокаивала, а не наоборот. Ей предстоит серьезная операция, а она волнуется обо мне. С ума сойти! Кстати, мой визит в Виргинию — это идея Элли. Она считает, мне необходимо взглянуть в лицо прошлому. Иначе я никогда не избавлюсь от своих проблем.
— Могу только позавидовать вашей подруге, — улыбнулась доктор Причард. — За один разговор ей удалось сделать то, над чем я билась полгода.
— Все дело в том, что рядом с Элли я начинаю стыдиться своей трусости. Если бы над вами висел такой неприятный диагноз, а вы бы при этом и бровью не вели, ваши слова звучали бы намного убедительнее.
— Вот как? Надо взять метод Элли на вооружение.
Мы обе рассмеялись, но смех, стихнув, превратился в неловкое молчание.
— Честно говоря, мне здорово не по себе, — призналась я. — Все вещи моих родителей, вещи, среди которых я выросла, до сих пор лежат на складе. Может, я решу наконец, как с ними поступить. Ну и конечно, схожу на могилы родителей и сестренки.
— Вы никогда не говорили мне о том, что вещи вашей семьи до сих пор целы.
— Я старалась об этом забыть. Делала вид, что их не существует.
— Уверена, Джосс, шаг, на который вы решились, пойдет вам на пользу.
— Надеюсь.
— Вы сказали, Брэден встретил другую девушку? — нахмурившись, вспомнила доктор Причард.
— Именно этого я и хотела, — заявила я, подавив боль отчаянным волевым усилием.
— Именно этого я и хотела, — заявила я, подавив боль отчаянным волевым усилием.
— Джосс, я знаю, вы внушили себе это. Но смириться с тем, что он нашел другую так скоро, нелегко, и вам никогда не убедить меня в обратном. Особенно если учесть, с каким упорством он вас преследовал.
— Я окончательно убедилась в своей правоте, только и всего. Он меня не любит. И никогда не любил.
— А может, тут просто какое-то недоразумение? И никакой девушки у него нет?
— Никакого недоразумения. Из того, что рассказала мне Элли, можно сделать один только вывод.
— Ну, тогда ваше путешествие в Виргинию оправдано вдвойне.
— Это не путешествие, — покачала я головой. — Точнее, не совсем путешествие. Я подумываю о том, чтобы вернуться в Америку. Конечно, если с Элли все будет хорошо. Тогда я куплю в Виргинии дом и переберусь туда. Разумеется, придется приехать в Эдинбург, устроить здесь все дела, собрать вещи и все такое…
— Ничего не понимаю, — удивилась доктор Причард. — Мне казалось, Эдинбург стал для вас родным городом. А Элли стала вашей семьей.
— Так оно и есть. И так будет всегда.
Я грустно улыбнулась.
— Но оставаться здесь я не могу. Не могу видеть, как он… как он с другой… — выдавила я из себя признание. — Он меня достал, честно скажу. Вы все меня достали — он, Элли, вы. Думаете, я не понимаю, что, порвав с ним, поступила вопреки здравому смыслу? Я прекрасно это понимаю! Но поступить по-другому я просто не могла. В меня словно вселился кто-то другой. И этот другой прогнал его, потому что слишком боялся его потерять.
— Джосс, послушайте. — Голос доктора звучал успокоительно и мягко. — Вы поступили вопреки здравому смыслу, это верно. И все же ваш поступок можно понять. В детстве вы получили сильнейший удар, от которого до сих пор не оправились. Брэден об этом догадывается. Поэтому он не хотел сдаваться.
— Не хотел сдаваться? Смешно слушать. Он забыл обо мне, как только в поле его зрения возникла новая пара длинных стройных ног.
— И это — главная причина вашего отъезда?
— Я понимаю, что кажусь со стороны полной идиоткой. Утверждаю, что хочу с ним порвать, и бегу на край света, узнав, что у него есть другая. Как бы то ни было, главная причина всех моих поступков остается неизменной. Он меня не любит. Не любит так, как я люблю его. Значит, мы не можем быть вместе.
— Хотелось бы мне поговорить с Брэденом, узнать его точку зрения, — вздохнула доктор Причард. — Жаль, что это мне не удастся. Но вы, Джосс, непременно должны поговорить с ним до отъезда в Виргинию. Сделайте это, иначе будете жалеть всю жизнь. Лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Вам известно это правило?
Я молча кивнула.
— Терзания об упущенных возможностях всегда бесплодны, Джосс. И поэтому особенно тяжелы.
* * *Мы все собрались в холле клиники. Даже Деклан и Ханна. Когда за Элли пришли, чтобы вести ее в операционную, мы окружили ее плотным кольцом, наперебой успокаивая и утешая. В завершение Адам поцеловал ее в губы долгим, нежным поцелуем. Уверяю вас, от этого зрелища растаяло бы даже самое неромантическое сердце. Правильно говорят, нет худа без добра, подумала я. Если бы не операция, эти двое, чего доброго, продолжали бы валять дурака. Иногда нам бывает необходимо получить от жизни хороший пинок в задницу.
Доктора посоветовали нам уйти домой и вернуться через несколько часов, но мы остались в клинике. Я сидела между Элоди и Ханной, Кларк наблюдал за Декланом, который в полном молчании нажимал кнопки игровой приставки. Адам и Брэден устроились рядом с Кларком. За все время ожидания мы не обменялись и десятком слов. Я сходила к автомату, принесла взрослым кофе, а детям лимонад, а Ханну послала за сэндвичами, которые ел только Деклан. Все остальные едва откусили по крошечному кусочку — желудки были до отказа полны страхом и не принимали пищи. Я попыталась расспросить Ханну о книгах, которые она недавно прочитала, но разговор не клеился.
Вам приходилось когда-нибудь ждать в клиниках? Если да, вы наверняка знаете, что время там останавливается. Без шуток. Оно останавливается самым реальным образом. Вы смотрите на часы, и они показывают 12.01. Вам кажется, что прошла целая вечность, но когда вы снова смотрите на часы, они показывают 12.02.
Минувшим вечером Элли накрасила мне ногти — сказала, ей нужно чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься от мыслей об операции. За время ожидания я ухитрилась содрать весь лак.
Наконец в комнату вошел доктор Данхэм. Мы все вскочили с мест. Вид у доктора был усталый, но спокойный.
— Все прошло отлично, — с улыбкой сообщил он. — Мы полностью удалили кисту и отправили ее на биопсию. Сейчас Элли находится в послеоперационной палате. Вскоре она придет в себя после анестезии. Я знаю, вы здесь целый день. Думаю, будет разумнее сейчас разойтись по домам и прийти сюда вечером, в приемные часы. Тогда вы сможете увидеть Элли.
Элоди покачала головой, в глазах блеснула тревога.
— А сейчас ее нельзя увидеть?
— Дайте ей немного времени, — мягко ответил доктор Данхэм. — Уверяю вас, у нее все хорошо. Вечером вы сами в этом убедитесь. Хотя, предупреждаю, на правой стороне лица у нее сильный отек. К тому же у нее может сохраниться некоторая затрудненность речи. Это совершенно нормально, так что не пугайтесь.
Я сжала руку Элоди повыше локтя.
— Идем. Покормим детей обедом и вернемся.
— Да, мама, идем обедать, — тихонько заныл Деклан. — Я жутко хочу есть.
— Хорошо, — прошептала Элоди.
Судя по всему, заверения доктора не слишком ее убедили.
— Спасибо, доктор Данхэм.
Кларк протянул руку, и хирург пожал ее. Потом настал черед Брэдена и Адама обменяться с врачом рукопожатиями, а мы с Элоди ограничились благодарными улыбками. Расставшись с доктором, мы молчаливо двинулись к дверям. Напряжение, державшее нас в тисках, несколько ослабло, но тревога еще не улеглась.
Когда мы вышли из госпиталя, Брэден приблизился ко мне и положил руку на плечо. Только тут до меня дошло, что в последние дни я и думать забыла о своей любовной драме. Беспокойство за Элли вытеснило все прочие чувства.
Но стоило ему прикоснуться ко мне, я с отвращением вспомнила длинноногую белокурую Айлу.
Он почувствовал, как я напряглась, и привлек меня к себе.
— Джоселин, — пробормотал он.
Упорно избегая смотреть ему в лицо, я стряхнула его руку и бросилась догонять Элоди и Ханну.
* * *Вечером медсестра провела нас в послеоперационную палату, где лежала Элли. Ее кровать была задернута занавесками. Первыми подошли Элоди и Кларк, так что я увидела Элли не сразу. Когда они, вполголоса поприветствовав Элли, отошли в сторону, я невольно вздрогнула.
Я не ожидала, что зрелище будет таким тяжелым.
Доктор Данхэм сказал правду — лицо Элли сильно отекло, особенно справа, взгляд после наркоза был мутным и рассеянным. При виде белоснежных бинтов на голове у меня свело живот. На пару секунд мне показалось, что скальпель врезается в мой собственный мозг.
По перекошенным губам Элли скользнуло слабое подобие улыбки.
— Джосс, — прошептала она.
Голос хриплый, едва слышный.
Мне отчаянно хотелось броситься наутек. Я понимала, что поступать так ни в коем случае нельзя. Тем не менее желание спастись бегством было почти неодолимым. Видеть Элли такой — слабой, беспомощной, измученной — было слишком тягостно. Я с пугающей ясностью осознала, как близки мы были к тому, чтобы ее потерять.
Чья-то рука коснулась моей ладони. Повернувшись, я встретилась с взглядом Ханны. Ее тоненькие пальчики дрожали, лицо было бледным, как бумага. Впрочем, по части бледности сейчас я наверняка могла с ней соперничать. Девочка была чуть жива от страха. Я попыталась успокаивающе улыбнуться, хотя попытка наверняка оказалась неудачной.
— Элли скоро поправится. Давай подойдем.
Увлекая за собой Ханну, я приблизилась к кровати.
Элоди выпустила руку Элли, и я осторожно сжала ее в своей. К моему великому облегчению, она ответила слабым пожатием.
— Ну что, классно я выгляжу? — слегка невнятно произнесла она.
Я приглушенно рассмеялась.
— Ты всегда классно выглядишь, лапочка.
Элли перевела взгляд на Ханну.
— Скоро я встану, — шепотом пообещала она.
— Правда? — Девочка не сводила испуганных глаз с забинтованной головы Элли.
— Мм.
Элли устала. Я понимала, что мы не можем дольше оставаться рядом с ней, и потянула Ханну прочь, уступая место Адаму, Брэдену и Деклану. Деклан, похоже, лишился дара речи, Брэден с трудом выдавил из себя «Привет!», а Адам так и припал к руке Элли.
Ее глаза закрывались сами собой.
— Идем, — шепотом скомандовал Кларк. — Элли должна отдохнуть. Мы увидим ее завтра.
— Элс, — тихонько окликнул Брэден, и Элли подняла опухшие веки. — Мы уходим. Придем завтра.