– Иваныч, не скрипи. Все нормалек будет.
Но пожилой инкассатор Иваныч только рукой махнул, считая излишним что-либо говорить молодому напарнику.
«Уазик» остановился возле гастронома на улице Кирова. Водитель выключил мотор и достал эротический журнал с цветными фотографиями обнаженных красавиц.
Иваныч даже плюнул с досады.
– Ты лучше по сторонам смотри, а не голые титьки, – раздраженно сказал он, вылезая из машины. – Полна машина денег. Вдруг нападение – пистолет не сумеешь достать.
Но молодой напарник давно привык к вечно недовольному старику, и это замечание пропустил мимо ушей. Да и зачем ему таращиться по сторонам? Сколько раз уже приезжали сюда – и ничего.
Он перевернул страницу, уставился на большегрудую блондинку, грациозно разместившуюся во всю страницу.
Метрах в двадцати за «уазиком» остановился «ушастый» инвалидский «Запорожец». Из него быстро вылезли два парня, осмотрелись по сторонам и неторопливой походкой направились к инкассаторскому «уазику».
Резко открылась дверь, и в бок водителю уперся ствол пистолета.
Высокий худощавый парень приветливо улыбался. Все это можно было принять за шутку, если б не пистолет.
– Сиди, как сидел, и держи в руках журнал, – сказал парень с пистолетом.
Водитель скосил глаза на правую дверь, оставшуюся не запертой после Иваныча. Увидел в боковое зеркало, что к ней подошел другой парень, достал из-под куртки обрез охотничьего ружья и взялся за ручку отсека, в котором обычно сидел предусмотрительный инкассатор Иваныч рядом с деньгами.
– Твой пистолет где? – спросил парень, прижимая свой «ПМ» еще плотнее к ребрам водителя.
– В кобуре, справа, – произнес он подавленно. Представить себя не мог в такой ситуации, хотя в инструкции подобное описано.
Колян протянул руку и вытащил из кобуры инкассаторский пистолет.
Мимо – по встречной полосе – ехала милицейская машина. Но парень с пистолетом даже не напрягся, стоя как ни в чем не бывало. А водитель ерзал на сиденье. Мимо ведь менты проедут. Знак бы им какой подать. Но знак подать он не рискнул, милицейская машина проехала мимо и свернула на другую улицу. Все, теперь только надежда на благородство преступников: может, не прикончат его, молодого. И водитель попытался отговорить парней от преступления.
– Ребята, вы охренели. Вы на свою жопу приключения ищете. Уходите. Я даже не скажу, что вы на меня дернулись. Только верните оружие и сваливайте. Обещаю.
– Заткнись! – цыкнул на него парень с конопатым лицом и показал обрез. – Вякнешь – мозги тебе вышибу. Понял, говнюк?
– Понял я, – эхом отозвался водитель, догадываясь, что получается все намного серьезней, чем он себе представлял. Как они теперь поступят с ним и Иванычем? Ведь они оба без масок, значит… И водитель раскис. Журнал трясся у него в руках.
– Держи его на прицеле, – сказал Колян Конопатову. – Я иду к тебе. – Он аккуратно закрыл дверь, быстро обошел «уазик» сзади и тоже залез в салон, поглядывая на дверь гастронома. Сейчас должен выйти другой инкассатор.
Не прошло и трех минут, как в дверях гастронома показался пожилой инкассатор с двумя сумками, набитыми деньгами. Он на секунду остановился и поглядел на своего напарника.
Сидит бабский вздыхатель на своем месте и таращится в журнал. И пожилой инкассатор быстро пошел к машине, поглядывая по сторонам. Вроде нет повода волноваться. Сейчас они отвезут деньги в банк, сдадут кассиру, и тогда можно расслабиться.
Иваныч взялся за ручку, но дверь сама раскрылась; одна рука схватила опешившего инкассатора за ворот форменной куртки, а другая саданула кулачищем в челюсть.
Колян и Конопатый мигом втащили его в салон. Закрыли дверь. Теперь Колян не улыбался, а смотрел на водителя злыми, холодными глазами.
– Давай, заводи мотор и ехай. Если попрешь в дурь, получишь пулю в затылок, – сказал он ледяным тоном.
Водитель во всем решил полагаться на судьбу. Руки дрожали. «Уазик» вилял. И тогда парень с конопатой рожей заорал на него:
– Держи машину ровно! Ты чего хочешь, чтобы менты решили тебя тормознуть как пьяного?
Несильный удар стволами в голову подействовал. Воитель напрягся и машину держал ровно.
– Молодец! Так держать, – похвалил его Конопатый, улыбаясь и успевая поглядывать и на сумки с деньгами.
Пожилой инкассатор открыл глаза. Он мигом сообразил, что произошло, и первым делом схватился за кобуру. Но она оказалась пустой. Тогда он обругал растяпу водителя:
– Ну что, кочан долбаный! Доигрался? Доволен?
– Иваныч… – плаксиво залепетал водитель, но Конопатый рявкнул на него:
– За дорогой следи, козел! – А потом сказал пожилому инкассатору: – А ты, дядя, сиди тихонько, не отвлекай водилу.
– Да пошел ты… – огрызнулся инкассатор, за что тут же от Конопатого схлопотал по физиономии.
Когда выехали за город, Колян и Конопатый расслабились, закурили. Даже пожилого инкассатора угостили сигаретой. Тот хотя и хорохорился, но сигарету взял – видно, нервничал. В заднее окно увидел ехавший за ними «ушастый» «Запорожец», покачал головой.
– Тоже мне – гангстеры! Ох, парни, хреновую игру вы затеяли, – сказал он, а самого досада брала. Как легко он попался, а все из-за этого дурака водилы! Да ладно бы, опытные бандиты были, а то ведь – пацаны.
За городом Колян пересел на водительское место. Водителя усадили на пол рядом с пожилым инкассатором. Конопатый обоих держал под прицелом, поигрывая пистолетом, отобранным у пожилого инкассатора.
В городе уже наверняка ищут пропавшую инкассаторскую машину, скоро менты перекроют все автотрассы. Но пока не перекрыли, нужно уходить. И Колян, выжимая из «уазика» предельную скорость, свернул с шоссе к старому заброшенному карьеру. Здесь он заранее присмотрел глубокую яму на дне карьера, в которой как раз уместится «уазик» с двумя трупами. И лопату они приготовили. Надо только столкнуть в яму, а потом забросать сверху песком. И менты с ног собьются в поисках этих двух дубаков с деньгами.
Объезжая глубокие колдобины, Колян вел «уазик» по грунтовой дороге, почти заросшей густой травой. Настроение было отличное. Сегодня им повезло, в голове уже рисовались заманчивые планы, как получше распорядиться деньгами. Он оглянулся на Конопатого. Тот сидел угрюмый, колючим взглядом пронзая то молодого водителя, то пожилого его напарника.
Скоро все должно закончиться. Он прикончит инкассаторов. Они погрузят деньги в «Запорожец» к Раките, а потом на даче у Коляна поделят их поровну. И тогда можно считать себя свободным и обеспеченным.
«Уазик» остановился на самом краю карьера. Колян нарочно поставил его так, чтобы потом направить машину точно в самую яму. Позади него встал «ушастый» «Запорожец». Ему предстояло выполнить роль толкача – после того как деньги окажутся в багажнике.
Ракита боялся встретиться взглядом с пожилым инкассатором и его молодым напарником. Было не по себе. В сущности, эти два человека не сделали им ничего такого, за что бы их следовало убить. Они просто выполняли свою работу. Один – честно. Другой – нет. Но умрут сейчас оба.
В какой-то миг все трое, увлеченные перегрузкой денег из «уазика» в багажник «Запорожца», выпустили из вида инкассаторов, а потом вздрогнули все, когда увидели в руках пожилого обрез.
– Стоять всем! Ублюдки! Козлы! Вы еще не знаете, кто такой Иваныч. Я вам всем задницы надеру. Денег захотели хапнуть? Сейчас хапнете!
Колян, Конопатый и Ракита замерли под дулом обреза. Вот уж действительно не ожидали. Теперь некогда было спрашивать у Конопатого, как его обрез попал в руки к пожилому. Скорее всего, Конопатый сам положил его, чтобы не мешал таскать мешки с деньгами. Оплошность допустил Конопатый, не положив обрез в «Запорожец». Не ожидал, что эти двое обреченных попытаются воспользоваться им. И Конопатый чувствовал свою вину перед Коляном и Ракитой. Не простят друзья ему такого.
– Слушай, дядя. Ты это, брось его. Не гони дуру! – Конопатый сделал шаг к инкассатору. Того это обозлило. Оскалился.
– Стой, где стоишь, парень. А то сейчас я из тебя сделаю тетю. Тоже мне, нашел дядю. Такой же раздолбай, как Толян. Правда, Толян?
Водитель не ответил, еще не мог опомниться после всего случившегося. А может, радость переполняла его, что ничего не вышло у налетчиков. Да еще Иваныч подбадривал:
– Все путем, Толян. А эти уроды за вооруженное нападение на инкассаторов получат на всю катушку. Давай, Толик, быстро к рации. Дай сигнал дежурному на пульт.
Никто из троих не услышал, что ответил водитель и ответил ли вообще. Случилось то, чего не ожидал ни Колян, ни Ракита.
Конопатый вдруг резко прыгнул к пожилому инкассатору, но тот успел нажать на курок.
Грохнул оглушительный выстрел.
Конопатый отшатнулся назад и тут же упал на песок. Глаза наполнились ужасом. Не ожидал, что все обернется так: корчась от боли, он обезумевшими глазами смотрел на Коляна и Ракиту, словно хотел спросить у них, что произошло.
Конопатый вдруг резко прыгнул к пожилому инкассатору, но тот успел нажать на курок.
Грохнул оглушительный выстрел.
Конопатый отшатнулся назад и тут же упал на песок. Глаза наполнились ужасом. Не ожидал, что все обернется так: корчась от боли, он обезумевшими глазами смотрел на Коляна и Ракиту, словно хотел спросить у них, что произошло.
– Сука! – выкрикнул Колян. Его взведенный пистолет лежал в кармане пиджака. Но достать его не давал направленный обрез. Не успел Колян заметить, из какого ствола выстрелил инкассатор. Вдруг на этот раз обрез не даст осечки?
– Стоять! Я сказал: стоять! – закричал инкассатор, бегая глазами то по Коляну, то по Раките. Но с большей предосторожностью он смотрел на Коляна, считая его главным в этой троице.
– Одного завалил, завалю и тебя! Мне теперь терять нечего. – И пожилой инкассатор рассмеялся нездоровым смехом.
– Колян, не надо! Чокнутый он! – не выдержал Ракита, приседая почти к самой земле. Он боязливо покосился на лежащего в песке Конопатого. Страх буквально парализовал его. Так и замер на корточках.
Но Колян вдруг резко отскочил в сторону, при этом успев сунуть руку в карман за пистолетом. Инкассатор тут же навел на него обрез. Он не пугал, когда говорил, что положит и его.
Правый ствол…
Послышался резкий металлический щелчок, но выстрела не последовало. И Колян увидел лицо и глаза пожилого инкассатора. Он так и не понял, что произошло и почему обрез не выстрелил. Зато увидел пистолет в руке у Коляна, направленный на него.
Глаз закрыть инкассатор не успел. Выстрел получился точным. Пуля попала инкассатору в левую бровь.
– Это тебе за Конопатого, гад! – Колян опять прицелился в уже упавшего инкассатора и еще раз выстрелил ему в голову.
Водитель «уазика», метнувшийся было к кабине, когда пожилой инкассатор велел ему дать сигнал по рации, теперь, увидев, что стало с его напарником, упал на колени, умоляя не убивать его.
Эти последние минуты расставания с жизнью были для молодого инкассатора мучительными. В какой-то момент в душе Коляна даже появилась жалость к парню, но он, взглянув на Конопатого, нажал на курок.
Покончив со вторым инкассатором, Колян опустился на колени возле друга. Конопатый, казалось, перестал дышать. В руках зажал пригоршню песка. Видно, от боли. А возле него уже – лужа крови.
– Димон! – Колян тронул Конопатого за руку. Рука была почти холодной. Тогда Колян потрогал пульс. Он едва прощупывался.
Ракита подошел на негнущихся ногах, хотел сесть на корточки, но не смог, пошатнулся и упал рядом на песок.
– Он жив? – спросил не своим голосом, боясь заглянуть в обескровленное лицо друга. С детства боялся покойников.
– Да, жив. Но, кажется, скоро умрет. Что же делать нам? – Колян был немного растерян. Если б Конопатый был мертв, все оказалось бы намного проще. Можно было бы закопать его здесь же, в карьере. А раз живой, значит, надо оказать необходимую помощь.
– Может, подождем маленько, – предложил Ракита. – И он… – Он не договорил.
Колян глянул на него презрительно.
– Ты что, Ракита? Он же наш друг. С нами пошел на дело, а ты хочешь сидеть и спокойно дожидаться, пока он умрет? Гад ты после этого всего.
– Да нет, Колян. Нет, – поспешил оправдаться Ракита. – Но что же нам делать с ним, Колян? Такая дырища у него. Нам самим его не залатать.
– В больницу его надо. И быстрей, пока не умер. Может, эти медики-педики спасут его.
Ракита выкатил глаза еще больше, чем в тот момент, когда инкассатор наставил на него обрез.
– Да ты чего, Колян? В какую больницу?
– В самую обыкновенную. – Колян был настроен решительно и от своего отступать не собирался. – А ты бы, конечно, хотел сидеть тут и спокойно дожидаться, пока твой друг умрет.
Ракита покосился на Конопатого и подумал: «Да уж лучше бы он умер. Возни меньше».
– Колян, ты пойми: в больницу его никак нельзя. Ментам сообщат. Повяжут нас с тобой. Вышка нам с тобой будет за них, – кивнул он на мертвых инкассаторов. – Групповуха! Я вчера специально почитал в кодексе.
– Да пошел ты со своим кодексом. – Колян впервые взглянул на Ракиту с подозрением. Всегда верил ему. А вот теперь понял: не тот Ракита парень, каким всегда хотел казаться. Ох, не тот. Есть в его душе червоточинка.
– Ладно, Ракита, не бзди. Если до ментов дойдет, все потяну на себя. Чтоб групповухи не получилось. И ты не при делах будешь. Понял меня?
Ракита возражать не стал против такого расклада. В конце концов, Колян так решил. Стало быть, так надо.
– Понял, – эхом произнес он, густо покраснев.
– Групповухи не будет. Слово даю.
– Да ладно тебе, Колян. – Ракита как будто повеселел.
– Но Димон наш друг, и мы должны попробовать его спасти. Сечешь, о чем я?
– Но у него такая рана. Колян…
С каким бы удовольствием сейчас Колян врезал Раките по роже. Решил с этим повременить. Два трупа инкассаторов, незакопанная машина и раненый Конопатый – вот что сейчас важнее.
– Вот что, Леха, давай вези Димона в больницу. Сдашь докторам и линяй до приезда ментов. Врачам скажешь: подобрал на улице…
Ракита молчал. И Колян, видя его замешательство, не выдержал, обругал его матом, а потом спросил:
– Ну чего ты?
– Колян, да пойми ты: неубедительно это.
– Что? Что еще не так?
– Ну ты сам пойми: нашел на улице. Не поверят мне. Что они, дураки, по-твоему?
Колян думал недолго.
– Ладно, – сказал он, заранее вычеркивая Ракиту из списка приятелей. – Вези Димона в город, положи на скамейку и по телефону вызывай «Скорую». Только проследи, чтобы они побыстрей приехали. Или давай я его отвезу прямо в больницу, а ты закапывай «жмуриков». Идет?
Ракита покосился на открытый багажник «Запорожца», под завязку набитый инкассаторскими мешками с деньгами, и замотал головой.
– Лучше я отвезу его. Я боюсь «жмуриков». Не беспокойся, я все сделаю, как ты сказал. Вызову «Скорую».
– Ладно, давай, Леха. Только на шоссе не лезь. Там уже менты стоят. Ехай лесом, а потом через кладбище. Думаю, они туда не сунутся. Но все-таки будь поосторожней. А я этих закопаю и машину. Помоги.
Вместе они осторожно уложили Конопатого на заднее сиденье «Запорожца». Потом забросили трупы инкассаторов в «уазик», и Ракита, погазовав, с помощью Коляна столкнул «Запорожцем» инкассаторскую машину в карьер.
Колян взял лопату.
– А ты езжай, Ракита, – сказал он и стал быстро спускаться по сыпучему песку вниз.
– Колян!
– Ну чего еще забыл? – огрызнулся Колян, обернувшись.
– А если Димон умрет дорогой?
Такой вариант Колян не обдумывал.
– Ну, если умрет, похороним его как полагается, – ответил Колян и уже больше оборачиваться не стал. Темнеет, а ему тут дел полно.
В лесу уже стемнело, но Леха Ракитин не включал фары. Зачем рисковать? Да и знакомы ему эти места. Сюда они не раз приезжали с Коляном и Конопатым на шашлыки.
Если ехать по этой лесной дороге прямо, будет небольшое лесное озеро с изумительно чистой водой. На его берегу они оттягивались пивком и водочкой.
Но Ракита свернул вправо. В полукилометре отсюда – городское кладбище. Дорога проходит аккурат рядом с ним, едва не задевая ограждение.
Ракита был уверен, что Конопатый до больницы не дотянет. С таким-то ранением. Он что, слон? Слон и тот не выживет, если по нему пальнуть с двух метров таким зарядом дроби.
Леха Ракитин с обидой подумал о Коляне. Если ментам с таким грузом попадется он, Колян – вроде как и ни при чем. Смотается, и ничего на него не повесят. А на Раките – деньги, смерть инкассаторов и труп Конопатого. Чуть не завыл с досады. А посади за руль «Запорожца» Коляна, вдруг смотается с деньгами. Рисковали вместе, а попользуется он один. Помешался на своей Ольге. Заберет ее, и ищи ветра в поле. И получается так, что теперь он рискует больше, чем Колян. Это Конопатому уже все равно. Лежит друган, не шевелится, рот полуоткрыт, голова свесилась с сиденья и бьется на ухабах о крыло.
– Эй, Димон! Ты жив?
В ответ – ни звука. Хоть бы вздохнул дружок. Эх, Конопатый, сам виноват. Оставил обрез, а инкассатор оказался молодцом. И не струсил. Но раз он мертвый, значит, теперь его доля переходит к Коляну и ему, Раките.
Ракитин даже заерзал по сиденью. Здорово, столько деньжищ привалило. Теперь только бы благополучно добраться до гаража.
Он глянул в окно. Черт возьми! Даже не заметил, как очутился возле кладбища. Машина ползла так, что пешком быстрей, а Леха мучительно думал о тех деньгах, в багажнике. Это ж целое состояние. Вот если б эти все деньги принадлежали только ему одному. Хоть на время старался забыть о Коляне. А о Конопатом не мог. Вот он, рядом, на заднем сиденье.
Он обернулся.
– Димон, – позвал опять. И ни звука в ответ.