— Ух ты! — восхищенно воскликнул Иван, подходя к стене. — Да тут, оказывается, и розетки имеются! И трехфазная даже! Слушай, Сань, а может, мне тут свою мастерскую организовать? Нелегальную.
— Почему нелегальную? — спросила Санька, думая совершенно о другом.
— Потому что сарай чужой, — пояснил Иван. — К тому же, за электричество платить не надо будет.
Слушая его рассуждения, Санька тем временем продолжала внимательно осматривать сарай, хотя смотреть тут было совершенно не на что.
Пустые стены, густо покрытые пылью и паутиной, полуразвалившиеся останки дивана у стены и какой-то довольно высокий шкафчик посреди помещения. Впрочем, из-за огромного количество пыли и паутины, осевшей на нем, определить истинные размеры шкафчика было делом далеко не простым.
— Замок навешу, — продолжал между тем размышлять вслух Иван, — на окна изнутри шторы накину. Никто и не догадается, что в сарайчике этом.
— Помолчи! — приказала Санька, и Иван послушно умолк.
А Санька все продолжала и продолжала рассматривать шкафчик. Наверное, в нем когда-то хранились инструменты отца. странно только, что шкафчик находится не возле стены, а на самой середине помещения.
Однако что тут странного. Председатель, забирая инструменты и оборудование, выдвинул шкафчик, но забирать его не стал из-за ветхости.
«Но мама сказала, что в сарае остались лишь стол, табурет и диван, — вспомнилось вдруг Саньке. — Стол и табурет она забрала в дом, диван же перетаскивать не стала. Некуда было, да и незачем — рухлядь такую! А вот о шкафчике ничего не говорила. Забыла или...»
Иван обратил внимание на шкафчик.
— Что это? — спросил вдруг он странным, враз изменившимся голосом.
— Шкаф для инструментов, скорее всего. — пояснила Санька. — Пустой. И если ты думаешь, что там, внутри, что-то осталось, то глубоко.
— Иди сюда! — перебив Саньку, проговорил Иван все тем же странным голосом. — Иди, не бойся!
— А я и не боюсь! — сказала Санька, делая шаг вперед. — Почему это я должна боя.
Она замолчала на полуслове, не сводя взгляда с непонятного предмета, который издали приняла за простой шкафчик, лохматый от паутины.
Предмет этот не был шкафчиком и даже не очень на него походил. Он скорее напоминал снятую кабину комбайна. а потом Санька разглядела под пылью и клочьями паутины черные стекла «кабины» и ее несимметрично дырчатые стены.
И поняла, наконец, что перед ними.
— Это тот самый аппарат, — проговорила она почему-то шепотом.
Иван согласно кивнул. Отрицать очевидное было бы глупо даже такому отъявленному спорщику, как он.
— Это тот аппарат, — повторила Санька с непонятным восторгом. — Он вернулся!
— А может, и не исчезал никуда?
— Что?!
Некоторое время Санька молча смотрела на Ивана, что, впрочем, того не особенно смутило.
— Ты опять?
— Ладно, пускай будет по-твоему! — сказал Иван. — Он исчез, потом вернулся. дальше что?
— Дальше?
Санька задумчиво посмотрела на «кабину», потом перевела взгляд на Ивана.
— Ты мне веришь или нет?! — вдруг закричала она. — Или так, притворяешься?!
— Не знаю! — ответно рявкнул Иван, и это было так необычно, что Санька даже отшатнулась. — Ты посмотри, сколько тут пыли!
— Значит, он давно вернулся, — неожиданно спокойно проговорила Санька. — Возможно, много-много лет назад.
Иван ничего не ответил, но видно было, что Санькины слова его не переубедили.
— Это папа его сюда послал! — вдруг дошло до Саньки. — Он же не знал, что мы переехали, вот и направил его сюда! За мной. точнее, за нами.
— За нами? — недоверчиво и одновременно даже радостно переспросил Иван. — Ты думаешь?
— Я не думаю, я знаю! — воскликнула Санька, дрожа от внутреннего волнения. — Он просто хотел, чтобы мы с мамой.
— Вы с мамой?!
Иван помрачнел и отвернулся.
— Вот только не дуйся! — схватив его за руку, проговорила Санька. — Нашел время!
Иван ничего не ответил.
— А хочешь, мы и тебя с собой заберем?
— Больно надо! — буркнул Иван. — Тем более, что железяке этой давно в утиль пора!
Протянув руку, он хотел провести ей по запыленной поверхности аппарата, но Санька вовремя перехватила его руку.
— Нельзя!
— Да ладно тебе! — Иван все же дотронулся до металлической стенки, правда, тотчас же отдернул руку. — Видала, ничего не случилось!
Он вторично, уже куда смелее провел ладонью по поверхности странного этого аппарата, сметая с него клочья пыльной паутины.
И в это время аппарат заработал.
Сверкнула зеленоватая вспышка, и он. исчез. Перед изумленными взорами Саньки и Ивана (они теперь вновь стояли возле самой двери, хоть и сами себе даже не могли объяснить, как, когда и каким невероятным образом успели сюда переместиться) осталась лишь пыльная паутина, почти полностью сохранившая форму странного этого аппарата. Мгновение этот паутинный каркас еще держался в воздухе, а потом разом рассыпался и осел на пол горсткой серой пыли.
— Вот это да! — изумленно выдохнул Иван. — Видала?!
— Видала! — сказала Санька. Потом помолчала немного и добавила: — Теперь веришь?
— Теперь верю! — мрачно буркнул Иван. — Впрочем, что толку! Аппарат-то улетел!
Некоторое время они молча смотрели на то место, где только что произошло чудо. Не сказочное, впрочем, а вполне научно-техническое.
— Это все ты! — упрекнула Санька приятеля. — Говорила: не трогай!
Чувствуя свою вину, Иван ничего не ответил.
— Он, наверное, теперь в будущем, — вздохнув, добавила Санька. — И уж точно назад не воротится.
— Смотри, смотри! — взволнованно прошептал Иван.
Но Санька чуть замешкалась и потому момента возвращения аппарата не увидела. А увидела лишь сам аппарат, черный и блестящий, без единого пятнышка пыли.
И вполне готовый к работе.
Он стоял на прежнем своем месте, а внутри у него горели, перемигиваясь, какие-то разноцветные огоньки, явственно различимые благодаря темным стеклам верхней части и многочисленным отверстиям в остальном корпусе. А еще аппарат этот время от времени начинал издавать негромкое басовитое жужжание, отдаленно напоминающее жужжание шмеля в полете.
Огромного такого шмеля. Опасного.
— Чего это он? — шепотом спросил Иван у Саньки.
— Не знаю! — тоже шепотом ответила Санька. — Но мне страшно!
— Не бойся! — Иван на ощупь нашел Санькину ладонь, осторожно ее пожал. — Я же рядом!
В это время у аппарата сама собой распахнулась дырчатая дверка, как бы приглашая внутрь. Потом снова закрылась. и вновь распахнулась.
— Заманивает! — прошептал Иван, по-прежнему не выпуская из своей ладони дрожащие пальцы Саньки. — Нашел, понимаешь, дураков!
— Может, все-таки подойдем? — тоже шепотом предложила Санька. — А вдруг там послание?
— А вдруг он опять исчезнет, как только мы подойдем?
Этого Санька не знала и ничего не ответила. Она лишь продолжала молча рассматривать аппарат.
Но аппарат и не думал исчезать. Пока, во всяком случае. Он то распахивал дверку, то вновь ее захлопывал, подмигивая при этом Саньке разноцветными своими огоньками. И жужжал теперь не переставая.
И Санька вдруг поняла, что совершенно перестала его бояться. Наоборот, она неожиданно прониклась к странной этой конструкции доверием. Настолько сильным, неодолимым даже, что, выдернув руку из ладони Ивана, молча двинулась к аппарату.
Как раз в тот самый момент, когда он в очередной раз гостеприимно распахнул перед Санькой дырявую свою дверку.
— Не смей! — заорал Иван, одним прыжком догнав ее. — Назад!
Он обхватил Саньку за талию, легко, словно пушинку, приподнимая ее над землей.
— Ты что, дура?!
— Сам ты дурак! — заорала Санька, тщетно пытаясь высвободиться. — Убери руки!
И Иван почему-то сразу повиновался. Он осторожно опустил Саньку на пол и разжал руки. А потом оба они, словно завороженные, уставились в черные внутренности аппарата.
Никакого послания от Санькиного отца там, разумеется, не было. Но зато имелось сиденье, металлическое и тоже все в дырках. А перед сиденьем располагалось что-то напоминающее пульт управления. Именно там мигало, не переставая, превеликое количество разноцветных огоньков.
— Я хочу туда влезть! — проговорила Санька дрожащим от волнения голосом. — Я очень хочу это сделать! А ты?
— И я! — сказал Иван, и голос у него тоже слегка подрагивал. — Но нельзя!
— Почему?
— Потому что. — не договорив, Иван замолчал, как бы подыскивая наиболее весомые аргументы. — Потому что мы ничего о нем не знаем!
— Мы знаем, что он из будущего!
— Не знаем мы этого! — возразил Иван. — Это ты так решила.
В это время аппарат, словно раздосадованный их нерешительностью, захлопнул дверку. Басовитое жужжание шмеля оборвалось, сменившись тонким комариным писком. Огоньки, тускло различимые за темным стеклом, замигали еще быстрее, и чем быстрее они мигали, тем больше в их окраске становилось фиолетового.
— Он сейчас исчезнет! — отчаянно закричала Санька, хватаясь за дверку. — И больше уже не вернется, я это чувствую!
Она попыталась открыть дверку, но ничего у нее не получилось. А аппарат уже вовсю светился единым фиолетовым цветом. и все пронзительнее становился комариный его писк.
— Отойди!
Вновь обхватив Саньку за талию, Иван с силой рванул ее к себе. и в это самое время ослепительная фиолетовая вспышка больно стеганула Саньку по глазам.
Одновременно с этим какая-то невероятно упругая волна ударила ей в лицо, и Санька с ужасом ощутила вокруг себя. пустоту. И ощущение свободного полета. правильнее, свободного падения.
Она и в самом деле падала в эту пустоту, и Иван падал вместе с ней, потому как Санька все время ощущала у себя на талии его руки. Она попыталась открыть глаза, вернее, она их открыла, но вокруг по-прежнему простиралось ослепительное фиолетовое сияние, и Санька вновь крепко зажмурилась, боясь ослепнуть окончательно.
Хотя, возможно, она уже ослепла от той яркой вспышки. Поняв это, Санька испугалась. И закричала. вернее, попыталась закричать, но и с этим ничегошеньки у нее не получилось. Она даже рта не смогла раскрыть и все продолжала и продолжала падать неизвестно куда.
Потом руки Ивана вдруг исчезли, и это было куда страшнее всего остального, потому как Санька оставалась теперь совершенно одна в бесконечном фиолетовом своем падении. А потом ей пришла в голову страшная в своей простоте мысль о том, что ничего бесконечного не существует и любое падение хоть когда-нибудь, да заканчивается. А заканчивается оно всегда одинаково: страшным ударом человеческого тела о твердую поверхность.
И Санька вдруг совершенно отчетливо представила себе этот удар и то, во что превратит он человеческое тело.
Ее собственное тело!
Этой последней мысли было вполне достаточно, чтобы Санька потеряла сознание.
Глава 4
Очнулась Санька от холода. Или, скорее, от сырости. А очнувшись и открыв глаза, увидела над собой ясное звездное небо и узенький серпик месяца, висящий над самым горизонтом.
И тотчас же вернулась память.
Странный агрегат в заброшенном сарае. и яркая фиолетовая вспышка, швырнувшая ее в какую-то бездонную пропасть. И падение, бесконечно долгое падение в эту самую пропасть.
Руки Ивана, крепко ухватившие ее.
Вспомнив об Иване, Санька приподняла голову и принялась озираться по сторонам. Она внимательно всматривалась в темноту ночи (хотя темнота эта была весьма условной, ибо в той стороне, где низко над горизонтом золотился месячный серпик, уже разгоралась алая полоска зари), всматривалась долго, но никого рядом с собой так и не смогла обнаружить.
Впрочем, Иван мог свалиться где-нибудь в стороне. Возможно, он еще не вполне пришел в себя.
— Иван! — вполголоса позвала Санька приятеля. — Ты где?
Ответом ей была тишина. Лишь слева, там, где в темноте виднелось что-
то еще более темное (скорее всего, лес), тоскливо и пронзительно прокричала ночная птица.
— Иван! — громче крикнула Санька, вставая на колени. — Ванечка!
А заря на востоке разгоралась все ярче и ярче, постепенно рассеивая влажную ночную мглу. Санька, поднявшись на ноги, уже отчетливо различала окружающее предметы и поняла, что находится сейчас на каком-то открытом пространстве, похожем на огромный и давно не кошеный луг. Черная масса слева и в самом деле оказалась лесом, и кажется, даже сосновым бором, а луг этот тянулся очень далеко, переходя у линии горизонта в пологие, поросшие кустарником холмы.
И звезд на небе уже не осталось, кроме одной, самой яркой. и Санька почему-то сразу поняла, что это Венера.
— Привет! — как старой знакомой, сказала она Венере и даже помахала ей рукой. — Ты тоже тут?
Под словом «тут» она, конечно же, подразумевала будущее, в котором только что очутилась. А в том, что она сейчас в будущем, Санька ни капельки даже не сомневалась. Такой высокой шелковистой травы она никогда не видела в своем родном настоящем, да и сам воздух тут был другим: свежим и ароматно бодрящим.
Еще разок взглянув на Венеру, ярко сверкающую над горизонтом, Санька вдруг подумала, что, возможно, люди этого времени уже вполне освоили соседнюю планету и даже построили огромные города на ее поверхности. И полет на Венеру для них — это так же просто, как для поколения Саньки, скажем, полет на реактивном авиалайнере за океан.
«Но несмотря на это, люди в этом их будущем ничем не должны от нас отличаться, — успокоила она себя. — Ни внешне, ни внутренне. Ведь мой папа. выглядел-то он вполне по-нашему...»
Саньку нисколечко не беспокоило, как она будет общаться с людьми будущего, не зная языка, на котором они сейчас разговаривают. Куда больше беспокоило ее отсутствие рядом с собой Ивана. Впрочем, вполне возможно, что оказался он при приземлении на достаточно-таки порядочном от Саньки расстоянии.
— Ничего, встретимся! — бодренько сказала она себе самой. — Мне сейчас главное — папу отыскать!
И тут она поняла, что задача сия будет не столь уже простой. Во-первых, Санька совершенно не помнила отца и представляла его лишь по немногочисленным фотографиям, которых с собой, конечно же, не захватила. Во-вторых, она даже настоящего имени своего отца не знала, не говоря уже о фамилии, профессии и всем прочем.
Ну а в-третьих, вполне возможно, что машина времени забросила их с Иваном в какую-нибудь иную эпоху. Плюс-минус сотня лет. для будущего такой пустяк, а вот для самой Саньки.
В первую очередь надо было отыскать Ивана!
И Санька принялась за поиски. Для начала она еще разок внимательно осмотрелась вокруг (благо, уже совсем рассвело). Потом внутренне порадовалась тому, что сейчас лето, а не зима, хотя, возможно, в этом отдаленном будущем зимы как таковые попросту отсутствуют. И двинулась прямиком через огромный луг по направлению к холмам. Почему она выбрала именно это направление — этого Санька не могла объяснить даже себе самой.
Идти по высокой густой траве — не такое уж приятное дело. Особенно если трава сплошь укрыта холодными капельками росы. Санькины кроссовки промокли моментально, очень скоро пропиталась водой и нижняя часть джинсов. Впрочем, Санька старалась не обращать внимания на такие мелочи, ибо чем выше поднималось солнце над горизонтом, тем суше становилось вокруг и тем легче было идти. К тому же и сама трава постепенно мельчала. а когда Санька добралась, наконец-таки, до заветных холмов, трава и вообще почти исчезала, уступив место обширным песчаным дюнам.
К этому времени Санька уже совершенно выбилась из сил, а посему решила устроить себе небольшой отдых. Обнаружив неподалеку округлый валун, она уселась на него и, подставив яркому летнему солнцу вспотевшее лицо, замерла с закрытыми глазами. А потом со всего размаха хлопнула себя ладонью по лбу.
— Я — дура! — сказала она громко. — Я — круглая идиотка!
Сделав себе сомнительный этот «комплимент», Санька вскочила с валуна и, сунув руку в карман, вытащила мобильник. Отыскав в «меню» Ивана, решительно нажала на кнопку вызова.
И ничего не произошло.
Ни длинных гудков, ни коротких. ни краткого вежливого сообщения о том, что «телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа».
Совсем даже ничего.
— Странно! — вполголоса пробормотала Санька и повторила вызов.
С тем же результатом.
Впрочем, ничего странного во всем этом не было, и Санька сама отлично понимала, что для далекого будущего, в котором она вдруг оказалась, мобильная связь начала ХХІ столетия — почти «каменный век»! Кто знает, как они тут, в будущем, между собой общаются. Может, каким-нибудь телепатическим способом?
Куда больше смущало Саньку полное отсутствие здесь хоть каких-либо признаков цивилизации, тем более цивилизации высокоразвитой. Или девственная природа вокруг и есть главное доказательство сего факта?
«А может, сама Земля сейчас — не более чем заповедник? — вспомнила вдруг Санька сюжет какого-то давно прочитанного фантастического произведения. — В таком случае долго же мне придется до людей добираться!»
И в это время она, наконец-таки, увидела людей. Вернее, одного человека.
Человек этот шел навстречу, но Саньку пока еще, кажется, не замечал. Высокий и худой, он был одет в странную какую-то одежду: длинный, почти до пят, черный балахон с капюшоном, так низко надвинутым на лицо, что из- под него виднелись лишь нижняя часть носа и черная с проседью борода. В правой руке незнакомца была зажата толстая палка, больше напоминающая дубинку, левой же он энергично отмахивал в такт каждому своему шагу.
Некоторое время Санька стояла неподвижно и во все глаза смотрела на приближающегося бородача. Для человека из далекого будущего он выглядел слишком уж архаично.