— Гараж с правой стороны. К нему можно выехать через флигель, — добавил Загряжский.
— Отлично. Позже обсудим. А теперь можете освободить ребят. Манерам я их позже научу. Сейчас нам надо поговорить о деле.
Загряжский похлопал в ладоши, и все как по команде разошлись. Елене понравилось. В таком деле дисциплина имеет большое значение. Остались Елена с мужем и Загряжский.
— Мы всех выгнали, а кто нам будет подавать закуску? — удивился губернаторский любимчик.
— Я привезла с собой «Бордо» двадцать четвертого года. Такое вино грех закусывать.
Айвар сидел на диване молча и безучастно, словно его здесь не было.
Бутылку открыли и выпили по бокалу, вот только Лена к своему стакану не притронулась, отвлеклась на телефонный звонок. Разговор длился недолго, но гости к этому времени выпили, хрустальные фужеры скатились на пол, а мужчины замерли на диване с открытыми глазами.
— Это называется экспериментом, господа. Через двенадцать часов я вас оживлю. А пока мне надо проверить, как вы сможете перенести ночь в ящиках без воздуха. Или практически без воздуха. Вы меня слышите, все понимаете, но мышцы вас не слушаются. Завтра мы все обсудим.
Раздался звонок в дверь. Елена открыла. На пороге стояла Оксана.
— Я не рано?
— В самый раз. Дорогу сразу нашла?
— Конечно. Я вчера весь день ездила следом за Загряжским, ни на шаг не отставала. Когда он пересел в свою машину, я поняла, куда он едет.
— Сейчас мне понадобится твоя помощь. Надо эти тела упаковать в транспортировочные ящики и через двенадцать часов их откачать. Без этого эксперимента нет смысла браться за работу.
— А если они подохнут?
— Черт с ними. Нас никто не знает. А партнеры Загряжского носа не высунут. Все они меченые. Закопаем их на участке. Антон не зря намекнул на его размеры. Откроем здесь филиал городского кладбища.
Женщины принялись за дело.
* * *Что могло случиться за ночь, их не беспокоило. Они на двух машинах вернулись в город. Для алиби посетили известный ночной ресторан, где их знали. Гуляли до рассвета, потом поехали к Лене и поспали пару часов, чтобы твердо стоять на ногах. Вернулись на дачу в два часа дня. Судя по обстановке, здесь никто не появлялся.
С некоторым волнением женщины принялись за дело. Первый укол противоядия Оксана сделала Айвару. Он долго приходил в себя, но все же очнулся. К сожалению, ничего не помнил. Просто потерял сознание, и все. Ему объяснили суть эксперимента, и если бы не утренние газеты, которыми запаслись девушки, то он не поверил бы в то, что больше двенадцати часов провел в гробу.
— Сознание не сразу к тебе вернется, Айвар, — пояснила жена, — но через пару часов ты полностью восстановишься. А теперь мы займемся шавкой губернатора. Он в этом ящике под соломой, как деталь от механизма. Несколько дырок в ящике недостаточно для нужного организму воздуха. Но он потребляет его так мало, что может прожить еще какое-то время, но рисковать нельзя. Сейчас мы вколем ему противоядие, то, над которым ты пять лет безнадежно работаешь. Один флакон ты вскрыл. Но это тебе не помогло. Секрет вот в чем: запаянный пузырек с резиновой пробкой открывать нельзя. Иглу вводят через пробку. А значит, там есть летучие вещества, которые тут же испаряются и противоядие не действует. Этот газ гонит состав по жилам. Даю тебе еще месяц на разработку. Не успеешь — пеняй на себя. Я и так слишком много времени потратила на тебя.
Муж не возмущался, он приходил в себя и очень отчетливо слышал голос Елены.
Вскрыли второй ящик, выгребли солому. Загряжский напоминал покойника. Цвет кожи стал восковым. Труп он и есть труп. Лена вколола шприц ему в сердце. Через несколько минут его веки зашевелились. Она облегченно вздохнула.
— Сработало!
С помощником губернатора пришлось долго объясняться. Он возмущался. А главное, он все слышал, и понимал, и знал, в какой ящик его кладут.
— Послушай, Антон, — Лена резко перешла на «ты», — это самый надежный и лучший способ переправки товара за море. Разбудить их придется посреди пути, вот только сбежать им будет некуда. Вопрос в другом. На той стороне у нас должен быть свой гарем. Отстойник для девушек. Ведь ты отдаешь только одну куклу. А перевозить мы должны две. Вся проблема в противоядии. Оно стоит дороже золота, и пока у нас его мало. Один флакон рассчитан на две инъекции. Если не сделать второй укол, флакон придется выбросить. Через неделю он бесполезен.
— А кто их будет охранять? Помещений там уйма. Арабы за молодую блондинку горло перегрызут. Тут нужно взвод нанимать или полк. Да и девочки молча сидеть не будут. Бить их нельзя. Товарный вид потеряют.
— Придется все переиграть. Место встречи изменить. Что касается охраны, то арабы достойные сторожа. Вся загвоздка в том, что нам нужны враги Шейха. Они будут не белых женщин охранять, а лазутчиц. Заговорщиц, чья задача уничтожить Шейха, попав в его гарем. С твоими мозгами можно такой план состряпать! Я так, навскидку, с потолка идею взяла, но можно что-то и похитрее придумать. Это первое. А второе заключается в том, что мы должны отправить своего сопровождающего. Кто-то должен девчонкам делать уколы. Морячкам такую операцию не доверишь. Не дай бог кто-то по глупости что-то ляпнет.
Загряжский обхватил голову руками.
Глава третья
1
В кабинет главного редактора звонили только особо приближенные, а мобильный телефон знали единицы. И вот он позвонил. Пилюгин машинально взял трубку. Голос он не узнал.
— У меня есть «бомба» для твоего журнала. Гонорар всего-то двадцать тысяч. Речь пойдет о суперзвездах. Встретимся на нейтральной территории. Ты отдашь мне деньги, если статья тебе подойдет.
— Я лично материалом не занимаюсь. Придет мой зам.
— Не придет. Я никому не доверяю. К тому же меня могут сдать. Тебя я не боюсь.
— Ладно. Завтра в одиннадцать на самой маленькой площади в Москве, возле памятника. Знаешь, где это?
— Самая маленькая площадь в Москве — площадь Воровского.
— Соображаешь. Все. До завтра.
* * *На следующее утро на работу не вышел шофер одной из крупных звездных пар, а также куда-то пропал администратор. Впрочем, их особо не искали. Звезды сегодня отдыхали и ждали к вечеру гостей. Поездки по магазинам пришлось отменить.
Редактор приехал на встречу вовремя. На площади он никого не увидел, но у обочины посигналила машина. Он заметил неприметный «жигуленок». Пришлось оставить свой «Порше» и пойти на сигнал. За рулем сидел незнакомый человек.
— Это вы мне вчера звонили?
— Да, присаживайтесь. Пока вы будете читать, я покружусь по соседним переулкам.
Шофер передал редактору пухлый пакет и тронулся с места. Статья увлекла Пилюгина. Сенсация оказалась громкой. Где-то в районе Трубной площади под левое ребро ему что-то воткнулось. Сначала было больно, потом он замер. Тонкая, как спица, длинная заточка пронзила ему сердце. В переулке машина остановилась, шофер сложил статью в конверт и убрал его в бардачок для перчаток. Он незаметно покинул машину и исчез.
Примерно через час шофер знаменитой пары, о которой шла речь в статье, очнулся в подъезде старого выселенного дома. Он долго пытался понять, что с ним произошло. Утром он помыл машину, как тут объявился этот тип. Лица его он не запомнил. Пообещал десять тысяч, чтобы съездить на старую квартиру за комодом. Приехали на Сретенку в развалюху. Согласился помочь, зашли в подъезд, и вдруг он потерял сознание. Часы на месте, деньги тоже. Он провалялся три часа без памяти. Надо срочно ехать к хозяевам. Те уже бесятся. Вышел на улицу. Машина стоит на месте. Не стал заморочивать себе голову, сел и поехал к хозяевам.
Администратор тоже попал в передрягу. В солидном многоэтажном офисе он подписал контракт на гастрольную поездку для своих подопечных. Торопился их обрадовать, но, как назло, села батарейка в мобильном телефоне. Зашел в лифт, но тот почему-то поехал наверх. Черт. Тут шесть лифтов, почему он выбрал этот? Да потому, что кабина стояла на этаже. Лифт остановился на цифре 28, и свет погас. Это последний этаж. А три последних еще не достроены. Стучать бесполезно. Сегодня суббота, рабочие выходные. А тремя этажами ниже его не услышат. Кнопки мертвые. Нет питания. Курил, сидел на полу, ныл, стучал кулаками, но все бесполезно. Только в два часа дня свет неожиданно зажегся, и лифт поехал вниз. Идиотская история.
2
Крутой переулок шел вниз к Неглинной улице. У парня подвели тормоза, и он шандарахнул по заднему бамперу стоящего у обочины «жигуленка». Уже темнело, шел седьмой час вечера. Пакостный день, да еще дождь со снегом. В «жигуленке» сидел только пассажир, но он даже не среагировал на удар. Удирать Клуцкий не стал. Номер могут запомнить. Он вышел и направился извиняться. Сказал много слов, пока не понял, что пассажир мертв. Открыл дверцу, а тот вывалился на тротуар. Перепуганный Клуцкий вызвал полицию. Те в свою очередь — оперативную бригаду из убойного отдела. Оперативно у нас ничего не делается. Приблизительно через час врач не очень уверенно заявил, что убийство совершено около двенадцати часов дня. Труп отправили на вскрытие. Врач доложил руководителю группы майору Дергачеву: «Речь идет об убийстве. Ударили шофера шилом под ребра. Вероятно, лезвие достало до сердца. Вскрытие покажет».
Подошел капитан с целлофановым пакетом, полным вещей.
— Из карманов трупа изъято: ключи от машины «Порше». Значит, где-то она стоит. Похоже, он пересел в «жигуленок» под каким-то предлогом; письмо в конверте, ключи от квартиры; удостоверение главного редактора журнала «Закат звезд» на имя Юрия Пилюгина. По фотографии это покойничек; бумажник с деньгами. Денег много, убийца их не тронул; пакет с двадцатью тысячами. С надписью «Гонорар» тоже на месте; телефон и прочие мелочи. Похоже, его не обыскивали. Киллер сделал свое дело и ушел.
— Проверь, на кого «Жигули» записаны, обшарь машину, и поехали в управление.
Бригада приехала с Петровки. Им здесь рядом, и есть мобильный вспомогательный состав. Особенно они живо реагируют, когда речь идет о трупах.
Майор Дергачев составил рапорт и один пошел к полковнику. Начальник отдела хорошо относился к майору. Думающий, несуетящийся, уравновешенный парень с пятнадцатилетним стажем. Пора повышать, да все руки не доходят.
— Своими словами, Коля.
Майор начал не торопясь:
— Заточка зоновская. Выточена из напильника. Он ее унес. Но мы с таким уже встречались. Жертва не сопротивлялась. Скорее всего, Пилюгина заманили в машину. Я просмотрел насколько номеров журнала Пилюгина. Красит весь цвет нашей эстрады в черный. Киношников тоже не щадит. Возможно, очередным компроматом на кого-то его и заманили в ловушку. Желающих заткнуть ему рот немало. Одним подозреваемым дело не закроешь. Если речь идет о семье Каравайцевых, то думаю, что их подставляют.
— Певица Юля и ее муж, продюсер Александр. Так?
— Именно. Ходят слухи об их разводе, хотя они это опровергают. Пилюгин немало страниц посвятил этой семейке. В бардачке машины у него нашли отчет о личной жизни Каравайцевых. Причем со снимочками. Постельными.
Майор достал из папки два конверта и положил на стол.
— В одном — компромат на Каравайцевых, в другом — с подписью «Гонорар» двадцать тысяч рублей. Такой компромат стоит в десять раз дороже. И если этот пакет передал ему убийца, то почему не взял гонорар? Или это был только повод. Но такие конверты на дороге не валяются. Статья с подробностями, написана остро, а фотографии мог сделать только профессионал. Вероятно, Пилюгин получил его в другом месте.
— Убийца не профессионал. Обыкновенный криминальный червь. Работал без посредников. Такие стоят дешево и не вникают в суть. Но почему он не обшарил карманы жертвы? Такой поворот меня смущает.
— Или профессионал, работающий под лоха. «Жигули» он угнал из ракушки заранее. Владелец в выходные дни машиной не пользуется, а значит, пропажу не заметит. Не так прост наш киллер.
Полковник кивнул головой.
— Нам не оставили выбора. Придется вплотную заняться звездным семейством и его окружением. О письме с компроматом помалкивай. Узнай имена тех, с кем развлекаются звезды. И насколько серьезны их отношения. С них и стоит начать.
— Задача понятна. Разрешите идти?
— Удачи тебе, Коля.
3
Как он и ожидал, она опять пришла в первом часу ночи. С каждой встречей Анфиса выглядела лучше и лучше, будто перерождалась. Баба-хамелеон из буфетчицы превращалась в царицу. Новый запах духов, обтянутое короткое платье под шубой. Чулки в сеточку. Он молчал. Сказать нечего. Она присела на кровать, где он лежал, и поцеловала его. Потом на пол полетело платье. Они занимались любовью всю ночь и разговаривать начали лишь под утро, когда оба выдохлись.
— А я не думала, что ты такой ловкий. О гибели Пилюгина почти не пишут. Он многим был костью в горле. Похороны прошли тихо. Его место занял тот, кто писал все эти статьи. Он и стал главным подозреваемым. Но следствие плавало. Ни одна из версий не годилась на сто процентов.
— Пройденный этап. Кто следующий?
— Деньги и досье в сумке в коридоре.
— Значит, когда мы закончим с четвертым, я тебя больше не увижу?
— Не знаю. Я уже прилипла к тебе. Меня сюда тянет. Но стоит Георгию выйти на свободу, все кончится. Я от него завишу. Он не позволит находиться нам вместе. Это исключается.
— Вероятно. И не захочет оставлять меня в живых. Я слишком много знаю. И как исполнитель больше ему не нужен. Два миллиона — мелочь в сравнении с личной безопасностью.
— Сам придумал?
Она закурила, и было видно, как Анфиса нервничает.
— Я тебе действительно нужна? — спросила она после паузы.
— Мне кажется, я влюбился. Если вообще способен на какие-то чувства.
— Со мной разговаривали о чем угодно, но только не о любви. Идея быть с тобой мне нравится. Это может вернуть меня к нормальной жизни. Ты себе не представляешь, как я устала. Но мы еще вернемся к этому разговору. Если не передумаешь.
Андрей уже догадывался, о чем будет предполагаемый разговор. Но предпочитал не забегать вперед. Всему свое время. По тому пути, который он выбрал, надо идти, соблюдая равновесие, как канатоходец, а не прыгать, как воробей по лужам.
4
В этот же вечер он посетил старого полковника Гальперина, который и устроил последнее покушение на редактора. Суть истории Андрей не знал. Он знал срок, и если Анфиса пришла к нему, значит, дело сделано.
Старик встретил его с улыбкой.
— Ну что, следующий тебе известен?
— Только имя. Михаил Кравец.
— Проходи, будем вычислять твоего подопечного.
Они устроились на своем любимом диване, но пили чай вместо водки. Значит, предстоит подумать.
На столике перед диваном лежала папка. Гальперин открыл ее и пробежал взглядом список.
— Есть такой. Михаил Кравец. Моя версия подтвердилась. Все они одновременно освободились из Владимирского централа. За месяц вышли девять человек. Естественно, они знают друг друга как облупленные. У всех сроки были немалые. Остап Зухра и Юрий Пилюгин — пройденный этап. В списке есть и Михаил Кравец. С ним тоже все ясно. Четвертым будет один из шестерых. Гадать бесполезно. Но одного из них я точно знаю. Живет в Питере, завсегдатай клуба «Лилия». Некий Игорь Шнейдер. Я ничего о нем не знаю, как и об остальных. Досье на Кравца мы найдем быстро.
— Меня другое смущает, Илья. За полгода до выхода Жоры Моркляка его сообщники начинают гибнуть. Это может их насторожить, если шагать нашими темпами.
— Сомневаюсь. Остап Зухра умер в ресторане от сердечного приступа на глазах своих близких друзей. Уголовного дела никто не открывал. Что касается Пилюгина, то его убили за дело. Слишком много болтал. Я думаю, у следствия должны быть подозреваемые. Например, администратор звездной пары Каравайцевых. Во время убийства он просидел в застрявшем лифте три часа. Свидетелей нет. В доме шесть лифтов и пять из них работали бесперебойно. Он так торопился, что даже жалобу на плохой сервис не подал. Позвонить не мог. Батарейка села. Важен и другой факт. У погибшего есть записи, в них администратор много чего наболтал на звездную семейку. Боясь разоблачения, он мог хлопнуть редактора, передав ему самый крутой компромат. И еще. Убили его фирменной заточкой. Такие делают во Владимирском централе. Это еще один след в прошлое Пилюгина. Машину угнали из двора Заботкина, с которым Пилюгин сидел. Врагами они стали еще в зоне. Третье. Шофер звездной пары тоже вызывает подозрение. У него нет алиби. Он его проспал в заброшенном доме. Хотя утром должен был приехать по адресу. Мотивы непонятны. Но убитый журналист докопался, на кого работал шофер до Каравайцевых. И это никому не понравилось бы. Следствие в тупике. Ну и, разумеется, сидящий на зоне Жора подозрений вызвать не может. И прикинь сам. Чем меньше участников, тем больше доля каждого. Если они и забеспокоятся, то будут думать друг на друга.
— Если уже не думают. Ну, а мне работу придется выполнять. Я дал слово. Жора мне поверил, платит вперед. Впрочем, полмиллиона для него мелочь. Но стоит ему выйти на свободу, как первой мишенью стану я. Тем более если задание будет выполнено. Мне кажется, он не верит в мои возможности. Вероятно, нанял еще кого-то. Ну, грохну я одного, в лучшем случае двух, но не четверых же. Кто-то окажется умнее, и мне крышка. Тут в дело вступит дублер. Он может меня не знать. Суть не в этом. Жора — человек очень предусмотрительный. Ему бы в уголовке подошвы лизали. Талант. А он терпеливо отсиживает за ерунду и не хочет выходить раньше времени. Недавно прошла амнистия по экономическим статьям. Всех выпустили, даже Ходорковского, а Жора сидит. Он все продумал и просчитал. У него есть свой план. И мне он непонятен.
— Твоя идея по поводу дублера мне понравилась. Мы слишком быстро работаем. Надо сделать паузу, а тебе лечь на дно. Пусть в ход пустят дублера. Если он есть, конечно. Но нельзя глаз спускать с третьей жертвы. Мы ее быстро найдем. Но близко подходить не будем.
— Возможен и другой вариант. Живых налетчиков осталось двое. Значит, каждый думает на другого: «Если убивал не я, значит, ты!» Может, они сами захотят свести счеты с живым. Зачем ждать пулю в затылок?