– Это не довод!
– К нам, в Литву, как я понимаю, он тоже легально въезжает! Мы с ним коллеги… Так что ничего странного или криминального в такого рода знакомствах я не вижу!
– Вы не поняли, Нестеров! – теперь уже сотрудник «тройки» повысил голос. – Речь идет о национальной безопасности! О том, что некая группа лиц, к которой и вы, кстати, имеете отношение, располагает материалами, представляющими, с одной стороны, угрозу нашей стране, а с другой…
– Мы бы хотели заполучить через тебя эти материалы! – сказал Феликс.
«Блин… Похоже, у этих гэбистов съехала крыша, – тоскливо подумал Стас. – Помешались на почве русофобии и шпиономании…»
– Ты, Нестеров, может, будешь утверждать, что твоя фирма не выполняла заказ одного… – Феликс пожевал губами, подбирая нужное выражение. – Одной высокопоставленной, скажем так, особы?!
– Вот про это, Нестеров, ты тоже должен нам все рассказать! И про заказ клиента по прозвищу Diana… Нас эти моменты очень интересуют!
– А не много ли на себя берете? – процедил Стас. – Вы, господа, часом не спутали времена и эпохи? С какого рожна я должен предоставлять вам конфиденциальную информацию о своих клиентах! И где доказательства тех преступлений, которые, по вашим словам, мне инкриминируются? Меня что, взяли с поличным? Прихватили при передаче какой-то хрени российскому консулу или атташе? Или у меня нашли секретный архив, который я годами собирал на литовских политиков и бизнесменов? Ну и ну… Чушь.
У Монкайтиса запиликал сотовый. Он вышел из помещения. А когда вернулся спустя минуты три, лицо у него было красным и потным, как будто он только что выскочил из сауны.
Подойдя к коллеге, он наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Тот с изумлением посмотрел на Феликса.
– Как это? – полушепотом сказал он. – Что за ерунда?
– Я и сам толком не понимаю… Но приказ, – Феликс поднял глаза к потолку, – исходит прямо оттуда!
– Что, даже без подписки о невыезде? Вот так взять и отпустить?! А на каких основаниях?!
– Ордер на его арест, как мне только что сказали, опротестован в городском суде! Сейчас подвезут в изолятор соответствующую бумагу!
Монкайтис в сердцах махнул рукой. Потом нажал кнопку, расположенную на столешнице, вызывая местного сотрудника.
– Ладно, Нестеров, погуляй пока! – прошипел он. – О нашем разговоре забудь! А будешь еще клеветать, мы найдем способ закрыть тебе рот.
После визита на хутор «чужих», подбросивших, вероятно, в одну из хозпостроек сумку с какими-то документами, и столь же внезапного появления Баси Ставицкой, сообщившей зловещие новости, Слон порывался немедленно выехать в Вильнюс.
Но бывшая стажерка, а ныне полноценный член их небольшой команды, резонно рассудила, что если Мажонас заявится в дежурную часть городского комиссариата в том виде, в котором она его здесь застала, то никакого толка от этой затеи не будет. Наоборот, лишь приумножит неприятности. Бася с трудом уговорила Римаса ехать на следующий день.
Изначально детективное агентство «Nesterov & Partners», штат которого на первых порах составлял всего четыре человека, размещалось в одном из довольно ветхих зданий Старого города, входившего некогда в состав еврейских кварталов Вильно.
Предыдущие два-три года были тучными для того бизнеса, которым занимались Нестеров и его партнер Римас Мажонас, в прошлом сотрудник отряда ARAS[9]. Штат фирмы весной прошлого года достиг трех десятков человек. Cамо агентство пришлось разделить на два подразделения: детективное агентство и охранное предприятие, офис которого и вся материальная база находились в арендованном помещении в районе Антакальнис.
Начиная с осени прошлого года дела у них шли все хуже и хуже. Если раньше, до кризиса, у Стаса не было отбоя от клиентов, то теперь, наоборот, за клиентурой надо было гоняться. Содержать два офиса в это сложное время стало крайне накладно.
Старое помещение пустовало: прежние хозяева съехали, а нового постояльца найти пока не удалось.
Стася повернула под арку. «Опель», а также следующий за ним «Патфайндер» проехали проходной двор и выбрались на параллельную улочку. И тут Стася вдруг дала по тормозам!
Мажонас, не ожидавший от нее столь резких движений, едва успел среагировать. Да и то не был до конца уверен, что из-за неуклюжих действий Ставицкой «не поцеловал» в корму их служебную тачку.
Выбравшись из машины, осмотрел транспорт. Нет, вроде не зацепил… Передний бампер джипа оказался в считаных сантиметрах от кормы «Опеля»!
– Баська! Ты это… Поаккуратней!
Не получив ответа, поискал глазами боевую подругу. В «Опеле» ее не было.
– Барбара?! Ты где?
Откуда-то послышался приглушенный голос Ставицкой:
– Тихо. Я здесь…
Мажонас наконец увидел девушку. Ставицкая находилась по другую сторону ряда машин, припаркованных вдоль тротуара. Он подошел к ней.
– Бася, что за дела?!
– Это она!
– Что? Где?!
– Тихо, тихо… В машине никого нет! Но они могут быть где-то рядом.
Мажонас только сейчас обратил внимание на джип KIA черного цвета, припаркованный на этой улочке в ряду других легковых авто.
– Римас, глянь сюда!
Слон переместился на тротуар. Бася, присев на корточки, рассматривала горизонтальную царапину на левой передней скуле «корейца». Эта царапина длиной около метра была совсем свежей…
– Курва мать!
– Что?! Это та самая тачка?!
– Да!
– Уверена?
– На все сто! – Бася показала на пустой паз для крепления зеркала заднего обзора со стороны водителя. – Гляди! Я ему тоже зеркало снесла! И эта царапина. У меня тоже бок ободран!
– Бася, у тебя в «Опеле» должен быть спецнабор! В бардачке!
– Ты хочешь вскрыть их машину?
– Угадала. Но сначала давай-ка отъедем. А потом я вернусь.
– Среди бела дня? А сигнализация? А телекамеры? Тут повсюду следящие камеры! Полиция нарисуется раньше, чем ты успеешь осмотреть салон. Да и что ты собираешься там найти?
– Хотелось бы с ним пообщаться! И спросить, за каким лешим он приезжал ночью на хутор? А еще поинтересоваться, не он ли оставил сумку с документами в сарае. И какую цель при этом преследовал. Короче, есть о чем с ним побазарить!
– А если он не один?
– Ну и что ты предлагаешь?! Тебе разве не хотелось бы узнать, что это за люди?!
– Очень! Но у нас и без них сейчас проблем хватает! Кстати, нам не обязательно торчать тут, на улице, чтобы узнать, кто хозяин этого самохода! Достаточно, что мы теперь знаем госномер джипа! У нас же есть база данных по всем транспортным средствам!
Слон обнял девушку и неловко поцеловал в щеку.
– Ты не только красивая, Баська! Но еще и умная…
– Скажешь тоже, – Ставицкая вдруг покраснела. – Придем в офис, попробую пробить по базе владельца. Вот если получится, тогда и будешь мне комплименты расточать!
«Опель», а вслед за ним и «Патфайндер», проехав еще квартал, свернули под арку. Парковаться пришлось во дворе одного из домов, расположенных по соседству с зданием, где находился старый офис агентства.
Они прошли через уставленный машинами двор к офису. Бася вдруг остановилась как вкопанная.
– Курва мать!
– Чего ругаешься?
– Ну я и тупая!
– Некоторые о тебе другого мнения. В чем дело?
– Я же совсем забыла, о чем мне Петрович говорил! Он сказал, что полиция опечатала оба офиса!
Мажонас от огорчения сплюнул.
– Ладно! Раз уж мы сюда приехали, давай произведем рекогносцировку!
– Чего произведем?
– Разведку! Осмотрим поляну. Ты иди через парадное! Поднимешься на наш этаж. И посмотришь, опечатана ли дверь!
– А ты?
– А я попробую попасть в наш офис через черный ход!
Слон, доставая на ходу из кармана куртки связку ключей, подошел к металлической двери, за которой находилась лестница запасного выхода. Найдя нужный ключ, Римас отпер замок. Дверь удалось открыть не без труда; по-видимому, этим входом уже давно никто не пользуется.
Он оказался в темном пыльном помещении, где пахло известью, цементом, плесенью и мочой. Держась рукой за холодную шероховатую стену, осторожно ступая, добрался еще до одной двери. Она оказалась запертой. Вернее, была заколочена досками. Под ногами что-то звякнуло… Нагнувшись, Мажонас нашарил рукой какую-то увесистую железку… Ага, это арматурный прут! То, что нужно!
Действуя арматуриной, как фомкой, он отодрал доски, освобождая себе проход. На лестнице отсутствовали перила, но Мажонаса такая мелочь не смутила. Он поднялся на третий этаж. Остановился возле мощной «сейфовой» двери. Подсвечивая себе узким снопиком прикрепленного к брелоку «лазерного» фонарика, внимательно ее осмотрел. Никаких следов взлома или бумажек с печатями. В какой-то момент Слон даже засомневался, есть ли в его связке нужный ключ. Ага, один из длинненьких «штырей» подошел! Два оборота – готово!
Римас потянул дверь на себя. К счастью, она открывалась вовне.
Римас потянул дверь на себя. К счастью, она открывалась вовне.
До его слуха неожиданно донеслись мужские голоса.
– Что это за звук?
– Какой звук?
– Ты не слышал?
– Нет… Все, хватит трындеть! Давай свяжем ее, что ли?!
«Что это? – промелькнуло в голове у Мажонаса. – Похоже, в офисе кто-то есть! Полиция? Может, оставили пост? Или даже устроили засаду?! Но на фига это нужно?!!»
Из-за шкафа донеслось чье-то пыхтение. Прозвучал матерок – на литовском, а затем и на русском:
– На хер ты ее сюда привел?!
– А что было делать?! Она хотела дверь отпереть! Уже ключи доставала. Ну я и прихватил ее!
– «Прихватил»… И что теперь?! Куда ее девать?!!
– Млять! Откуда я знаю? Ты старший, ты и решай!
Мажонас изо всех сил толкнул платяной шкаф от себя, и он с грохотом повалился на пол…
Теперь он мог и видеть этих двух субчиков, которые невесть зачем забрались в офис агентства. Крепкие, рослые парни! Оба в «гражданке», а лица скрыты под шлем-масками. Один из них сидел верхом на Басе. Ставицкая с кляпом во рту и вывернутыми назад руками лежала на полу, прижатая весом этого чужака. Другой стоял у окна с закрытым жалюзи. Когда повалился шкаф, он слегка присел от неожиданности, потом, быстро придя в себя, откинул полу куртки и расстегнул поясную кобуру.
Мажонас одновременно с ним рванул из подмышечной кобуры свой зарегленный «глок».
– Брось оружие! – рявкнул Римас. – Бросай ствол, кому сказано!
Слон выстрелил первым. Но не в воздух, а почти прицельно! Пуля, пройдя в сантиметре слева от головы мужика в маске, ударила в окно. В офисе вновь, ударяя по ушам, громыхнули выстрелы! Послышался звон оконного стекла: одна из пуль, просвистев над макушкой чужака, попала точно в центр рамы.
«Если они из полиции или из органов, – промелькнуло в голове у Слона, – то мне будет полный абзац!..»
– А ну в темпе, бросай оружие! – заорал Мажонас. – Я с крутого бодуна! А потому за себя не ручаюсь!
Мужик в маске нехотя кинул пистолет под ноги.
Мажонас направил ствол на другого.
– Эй ты, бугай! А ну слез с девушки!
Тот зачем-то полез в боковой карман ветровки.
– Не балуй! А то щас грохну!
Держа голову повернутой к Мажонасу, второй медленно вытащил руку из кармана. В ней была зажата дискета. Далее случилось то, что несколько озадачило Мажонаса: этот тип сломал дискету пополам! Затем переломил еще раз каждую из половинок…
Спустя несколько секунд ситуация в офисе поменялась с точностью до наоборот. Теперь уже оба чужака лежали на полу, лицами вниз. На одном из них верхом сидела Бася Ставицкая. Пыхтя от усердия, мешая воедино польские, русские и литовские ругательства, она связала бугаю руки сзади тем самым обрывком провода, которым он несколькими минутами ранее пытался связать ее саму!
Мажонас озадаченно скреб стриженную почти под ноль голову. Документов у этих чужаков не было. Только два ствола и набор отмычек. И дискета, которую разломал у него на глазах бугай.
– Кто такие? – спросил он. – Фамилия, имя, место работы? И не изображайте тут глухонемых!
Он присел на корточки. Взяв за край маски двумя пальцами, стащил ее с головы одного из налетчиков.
Левая половина лица у этого мужика была залита кровью. Одна из пуль, выпущенных Мажонасом для острастки из «глока», отсекла ему верхушку уха, содрав по ходу и кусочек кожи на виске.
– Сука! – процедил мужик. – Ты же мог меня убить!
– Запросто! Ведь предупреждал, что я с крутого похмела! Неделю бухал, теперь вот руки трясутся! Так что тебе повезло, считай, в рубашке родился!
– А вот тебе не повезло! – подал реплику бугай. – Эй ты, сучка! Полегче!! Больно ж, мать твою!
– Ты мою мать не трогай, курва! – Бася треснула кулаком по мощному загривку. – Будешь знать, как полициянтом прикидываться! Ты представляешь, шеф?! Он на площадке четвертого этажа караулил!
– На стреме стоял?
– Да, типа того! Я его поздно заметила… А он на меня пушку наставил!
– Я таких мудаков еще не видел! – вновь подал реплику подстреленный. – Ты даже не представляешь, что теперь будет!
– Почему? Отлично даже представляю! – Мажонас пнул его с носка по ребрам. – Я вас сейчас, ребятки, допрашивать буду! И поскольку я себя не очень хорошо чувствую, то допрос будет скорым и резким!
В этот момент запиликал сотовый. И тут же кто-то нажал на кнопку дверного звонка.
– Ирма звонит! – глянув на экранчик сотового, сказала Бася. – Ответить ей?
– Да, конечно. Только про этих вот… – Слон кивнул на распростертых на полу мужиков, – ничего пока не говори!
Он поморщился: кто-то нажал кнопку дверного звонка и не отпускал ее…
– Дурдом! – процедил Мажонас. – А все из-за того, что мне не дали опохмелиться!
В дверь наконец перестали трезвонить. Но зато откуда-то снизу, из колодца двора, донесся усиленный динамиком голос:
– Внимание всем, кто находится в офисе агентства! Это полиция! Приказываю сложить оружие! И выходить по одному из офиса на лестничную площадку!
Бася от неожиданности едва не выронила сотовый.
Она подошла к разбитому выстрелами окну. И успела, прежде чем отшатнулась, увидеть, как из микроавтобуса выскакивают «тяжелые» – спецназовцы в полной экипировке!
– Не высовывайся! – крикнул Мажонас. – А то еще подстрелят!
– Курва мать!
Ставицкая прижала мобильный к уху.
– Алло! Бася?! – донесся встревоженный голос Ирмы. – Куда ты подевалась?
– Я здесь… Пока еще.
– Бася, ты слышала, что я сказала?!
– Слышала.
– Ну так езжайте с Римасом ко мне. Тут у нас интересный такой поворот намечается. Мне понадобится ваша помощь!
– Э-эээ… Ирмочка, дорогая…
– Да что у вас там происходит?!
Бася покосилась на Мажонаса. Посмотрела на двух мужиков, которые по-прежнему лежали связанными на полу офиса. Потом на разбитое окно, через которое доносился лязгающий металлом голос…
Прерывисто вздохнув, она сказала:
– Ирмочка, мы, наверное, не сможем пока! Тут какие-то курвы вломились в наш офис!
– Что?!!
– Да. Двое. А теперь вот полициянты еще приехали… И я так думаю, что они сейчас будут нас с Римасом арестовывать.
Подследственного Костина доставили в следственную часть СИЗО в первом часу ночи.
Это было против всяких норм и правил. Прокурорские продолжали творить беспредел. По крайней мере, в отношении Костина.
В уже знакомом ему кабинете находились трое: важняк Михеев и двое оперативников. Крепыша и его коллегу Алексей тоже узнал. Именно эти двое в ходе вчерашнего допроса вкололи ему какой-то препарат. Что-то из разряда нейролептиков: тиопентал-натрий (пентатол), или скополамин, или более современный препарат ультракороткого действия, оказывающий специфическое воздействие на сознание и волю допрашиваемого…
В кабинете горела лишь настольная лампа. Михеев уселся в кресло. Щелкнул замками портфеля, вытащил диктофон, положил перед собой на столешницу. Лицо у него какое-то больное, желто-серое. Под глазами залегли тени, лысеющий лоб прорезали морщины…
Остальные двое пока находились как бы в тени (в прямом и в переносном смысле). Крепыш, у которого хрипловатый голос, оседлал стул – он устроился позади Костина. Его коллега, брюнет лет тридцати, с перебитым носом боксера, стоял у стенки возле окна, подпирая ее литым плечом…
– Ну что, Костин, продолжим нашу беседу. Вчера вы дали интересные показания…
– Вранье, – процедил Алексей. – Никаких показаний я не давал!
Крепыш неспешно приподнялся со стула, подошел сзади, со спины, к закованному в наручники подследственному, двинул коленом по хребту.
Алексей качнулся, коротко простонал – умеет, гад, делать больно!
– Давай, Костин, соображай! Помогай нам, слышь?! И не вздумай тут изображать из себя тугодума! А то ты у меня в натуре тормозом станешь!
Михеев положил на стол кожаную папку, извлек из нее несколько листов. Бегло пролистнул, затем передвинул по столу к подследственному.
– Что это? – разлепив пересохшие губы, спросил Костин.
– Протокол допроса. И еще записанные с твоих слов признательные показания.
Михеев положил авторучку поверх стопки листов бумаги с набранным на компьютере текстом.
– В чем это я признался?
– В убийстве двух граждан. А именно, Синицына Артема Владимировича и Решко Максима Игоревича. Распишись на каждой странице! И в конце тоже.
– Чушь. Бред сивой кобылы…
– Ты находился в состоянии аффекта. Я уже распорядился относительно проведения судебно-психиатрической экспертизы! Ее результаты будут «правильными». Считай, Костин, что это услуга с нашей стороны. Ты – нам, мы – тебе.
– Я не давал признательных показаний.
– Что ты нам тут голову морочишь?! Бери ручку, подписывай!
– Я не стану ничего подписывать.
Над ухом прозвучал хрипловатый голос старшего опера Глотова.
– У тебя чего, Костин, реально разум помутился? Тебе дело предлагают! При таком раскладе получишь по приговору минимум! Подписывай давай!