Дозоров позвонил главреду и сообщил, что у него совершенный гвоздь. Пусть ему держат место на первой полосе с переносом куда-нибудь внутрь. Объем – строчек четыреста. Или пятьсот. И пусть штатный карикатурист забацает какое-нибудь полотно на тему коррупции в верхах. И еще одну – на тему раздрая во власти. Зачем сразу две карикатуры? Потому что у него две темы и он пока не знает, какая из них будет главной.
Еще раз заверив редактора в том, что материал получится совершенно забойный и ради этого стоит похлопотать и даже заплатить типографии штраф за задержку номера, Денис положил трубку. Перед ним действительно стояла сложная проблема. Как подать весь этот ворох разоблачений? Как, под каким углом объединить эти две тайны в нечто единое?
Можно было писать примерно так. Экономист-либерал Алексей Тарасов создал некий секретный фонд, чтобы ему было легче лавировать в пучине надвигающегося кризиса (помнится, Тарасов нечто подобное на днях вещал по ящику; не про фонд, конечно, а про кризис). Но он не знал, что реакционер Безбородов давно за ним следит и создал даже особую группировку, чтобы свалить реформатора Тарасова. И эта группировка схватила молодого клерка, причастного к созданию фонда, и теперь хочет устроить показательный процесс. Прогрессивный клерк сидит в узилище, а его начальник бегает в администрацию Президента, пытается его вызволить.
Да, так написать можно. Получить тарасовские комментарии по поводу причин и задач созданного им фонда будет легче легкого. Злобные выпады Безбородова против своего врага – еще легче. Но так писать не надо. Что, Тарасов его нанял, чтобы его затею защищать? Или они друзья неразлейвода? Смешно. Да и материал, написанный в таком аспекте, получится слишком правильным и вялым. Читателей это не слишком заинтересует. Нет, не годится.
Можно подать иначе. Про то, как патриот-государственник Игорь Юрьевич Безбородов, озабоченный происками врагов и агентов вражеского влияния, собрал таких же патриотов, соратников и они повели борьбу с супостатом-либералом Тарасовым. И натолкнулись на страшную аферу этого либерала, который сговорился с мошенником Николовым и создал на двоих секретный фонд, чтобы вернее и проще им было присвоить деньги пенсионеров и бюджетников, вызвать социальное недовольство (возможно, даже бунт) и в итоге ослабить Россию. Так получится логичней, и резонанс больше будет.
Но и так он писать не станет – все по той же причине. Он что, у Безбородова на жалованье состоит? Оказывать кому-то неоплаченную услугу – самая большая глупость, какую только можно представить. А Денис глупостей не совершает и «за так» ничего не делает. Нет, выставлять себя дураком Денис Дозоров не станет.
Имеется и третий вариант. Можно написать о том, как две группировки – одна во главе с Тарасовым, другая во главе с Безбородовым – рвут на части государство, интригуют, грызутся между собой. Ничем при этом не брезгуют: одни заключают тайный союз с мошенником Николовым, другие создают новое ГКЧП… А президент тем временем бездействует, а простые люди становятся жертвами мошенников… Вот это будет самый верный подход! Государственный, можно сказать, подход. Сюда, в эту схему, уложится и этот секретный фонд, созданный Тарасовым, и его соглашение с Николовым (ах как уложится!), и группировка Безбородова, и арест этого клерка… как его… ага, вот – Алмазова. Вот это будет правильная подача сенсации. Это будет настоящая бомба!
Денис Дозоров пододвинул к себе клавиатуру, достал из холодильника бутылочку энергетического коктейля (он предпочитал его чаю и кофе), создал новый документ. Подумав, набрал заголовок: «Смертельная схватка в Кремле». Еще подумал и написал подзаголовок: «В борьбе за власть и деньги враждующие группировки в правительстве не гнушаются ничем. Одни идут на сговор с мошенником Николовым, другие создают новое ГКЧП».
Это был не окончательный вариант. Это пока было как-то вяловато, не хлестко. Но для начала работы годилось. Денис не любил работать, пока у него не было заголовка, – материал тогда получался несколько аморфным. А он был профессионалом и любил свою работу. На самом деле любил.
Глава 17 Шерсть паршивой овцы
– Значит, говоришь, забегал наш либерал? – спросил генерал Шаповалов. – Засуетился?
– Скачет прямо как заяц, когда за ним лиса гонится, – подтвердил заместитель Генпрокурора Крутых. – То туда, то сюда… И к Петрову сбегал, и к Быстрову, а теперь и у Салтанова побывал.
– Что ж, чует наш экономист, что скоро и его черед настанет, – резюмировал Безбородов. – Спросят с него за все его художества.
Четверо единомышленников собрались за столом в кабинете Игоря Юрьевича на очередную встречу. Настроение у всех было приподнятое. Об аресте тарасовского помощника они знали и раньше. (Да и как не знать: ведь Игорь Юрьевич лично сообщил главе Следственного комитета Быстрову о создании под крылышком у Тарасова некоего секретного фонда и о роли в этом деле ближайшего тарасовского помощника.) А сегодня Виктор Петрович Крутых рассказал подробности визитов Тарасова к своему начальнику Петрову и к главе Следственного комитета Быстрову. А сам Игорь Юрьевич, как лицо наиболее осведомленное, сообщил о беседе вице-премьера с главой президентской администрации. И добавил соображения, которыми с ним поделился один из ближайших помощников Салтанова. По словам этого помощника, выходило, что глава администрации каким-то образом вмешиваться в дело Алмазова не будет. А что касается их собственной группы, то глава Администрации Президента уже на следующий день позвонил Самому и осведомился, знает ли глава государства о собраниях, происходящих у Безбородова. Что ответил Сам, неизвестно, но Салтанов после разговора выглядел совершенно удовлетворенным и больше никаких действий не предпринимал.
– А что мог ему ответить Президент? – заметил Игорь Юрьевич, заканчивая свой рассказ. – Ведь мы в самом начале сообщили главе государства о нашем намерении встречаться. И почему хотим, и зачем – все рассказали и получили «добро». Так что зря Алексей Константинович с доносом бегал – не приняли его донос.
– Может, еще куда теперь побежит? – спросил Семен Чубушный. – Может, к Самому попробует пробиться?
– А какой смысл? – отвечал на это Виктор Крутых. – Он же понимает, что Салтанов все ему доложит.
– Да, положение у нашего экономиста – не позавидуешь! – сказал генерал Шаповалов. – Так ты говоришь, – обратился он к заместителю Генпрокурора, – в Следственном комитете хотят завернуть этого помощника, вместе с Николовым и несколькими его подручными, в один большой процесс?
– Да, мне так говорили, – подтвердил Крутых. – Но точно утверждать это я не могу: прямого выхода на Быстрова у меня нет.
– Прямой выход у Игоря Юрьевича есть, – сказал отставной генерал КГБ, взглянув на хозяина кабинета.
– Имеется такой выход, – кивнул Безбородов. – Но я им по пустякам не пользуюсь. Только в самых важных случаях.
– Что ж, мы можем заключить, что определенную пользу в этом деле мы принесли, – подытожил генерал Шаповалов. – Теперь надо подумать, как эту пользу сделать максимальной. Как добиться устранения не только самого Тарасова, но и всей его команды. Выкорчевать всю эту заразу!
Это были именно те слова, которые собирался сказать Игорь Юрьевич. Это он, по праву хозяина и главы их собрания, должен был подвести итоги проделанной работы и поставить новые задачи. Отставной генерал в очередной раз его перебил и смазал все впечатление. Нет, терпеть такое дальше было нельзя.
– Петр Иванович слегка забежал вперед, – заметил Безбородов. – Так сказать, принял командование на себя, словно командир в бою контужен. Но я пока цел. И хочу сказать, что такую задачу – нанести удар по всей тарасовской команде – я уже перед собой поставил. Я наметил встретиться с твоим начальником, Виктор Петрович, чтобы поделиться своими соображениями о перспективах этого дела. А также я планирую выйти и на Президента, чтобы в ходе беседы обрисовать положение с этой историей и подчеркнуть антигосударственный характер действий вице-премьера.
– Очень хорошая мысль! – похвалил его Шаповалов. Отставной генерал, кажется, совершенно не заметил колкости, которую отпустил в его адрес хозяин кабинета, не заметил его попытки отстоять свое лидерство. – Именно глава государства должен поставить здесь точку!
– А еще, Игорь Юрьевич, вам еще раз надо выйти на главу Следственного комитета, – сказал Виктор Крутых.
– Это зачем же? – удивился Безбородов.
– Чтобы решить судьбу фонда, основанного этим тарасовским приспешником, – объяснил заместитель Генпрокурора. – Ведь на счету этого фонда сейчас лежит свыше миллиарда рублей. Надо определить, куда и на что пойдут эти деньги.
– Как куда? – удивился генерал Шаповалов. – Ясное дело – в бюджет.
Отставному генералу КГБ было все ясно. Он явно не понял мысль, содержавшуюся в словах Виктора Крутых. Это и понятно: человек старого склада. Зато остальные участники совещания сразу осознали важность темы, поднятой заместителем Генпрокурора.
– Бюджет как море, – заметил Семен Чубушный. – Так сказать, безбрежен. Миллиард для него – словно капля. Растворится – и не найдешь. А для каких-то конкретных нужд сумма очень даже приличная.
– Несомненно! – поддержал его Крутых. – Например, для поддержки наших сотрудников, пострадавших от незаконного преследования по так называемому «игорному делу».
– Или для выдачи «боевых» офицерам полиции, участвовавшим в контртеррористической операции, – дополнил его Чубушный. – Некоторые до сих пор не могут получить.
– А сотрудники ФСБ нуждаются в новом месте отдыха, – заявил генерал Шаповалов, вдруг вспомнивший о своих бывших коллегах. – Существующие санатории переполнены, к тому же они в значительной степени устарели и не могут предоставить тех услуг, на которые люди вправе рассчитывать. Необходимо строительство нового современного санатория.
– Ну, у наших сотрудников, можно сказать, вообще санаториев нет, – заявил на это заместитель главы МВД Семен Чубушный. – Хоть бы один построить!
– Надо и о военных подумать, – заметил Игорь Юрьевич, демонстрируя свойственное ему государственное мышление. – Это же позорище: никак не можем обеспечить квартирами выданные офицерам жилищные сертификаты! В общем, имеется перечень конкретных нужд, на удовлетворение которых было бы правильно направить похищенную мошенниками сумму. Нам надо продумать способ, как это сделать.
– Как сделать… – покачал головой заместитель Генпрокурора. – Средства фонда до окончания следствия находятся под арестом, что-то изменить здесь может только суд…
– Я думаю, я смогу это сделать, – веско произнес Игорь Юрьевич. – Это вполне в моих силах.
И он знал, что говорил. Игорь Безбородов представлял себе следующий ход: он позвонит в Мосгорсуд. Там его хорошо знают, там его слово достаточно весомо. Даже ничего особенно объяснять не потребуется: он просто скажет, что государственные интересы требуют разморозить средства фонда и перевести их… ну, скажем, на счет фонда «Благо России», где Игорь Юрьевич являлся председателем. Из Мосгорсуда, в свою очередь, позвонят председателю районного суда, а тот, конечно, не посмеет ослушаться. Так что всю операцию можно провести достаточно быстро.
Гораздо более важным являлся другой вопрос: на что расходовать полученный миллиард? Конечно, нужды, о которых говорили его гости, важны. Но вот взять, скажем, жилищные сертификаты для военных. Это же такая яма, что туда весь этот миллиард целиком ухнет – все равно ее не закроет. А санатории? Каждый из них обойдется в сотню миллионов! Так что если начать делить – в один миг от денег ничего не останется. Между тем и у самого Безбородова имелись потребности, на удовлетворение которых надо было направить неожиданно появившиеся дополнительные средства.
Скажем, недавно в Думу обратился известный живописец Рюрик Незнанский. Знаменитый мастер, академик, автор масштабных полотен на темы исторического прошлого России. Чего стоит его полотно «Вечно пребудет», выставленное в прошлом году: на нем сходятся и беседуют самые известные люди, прославившие Русь, – от великих князей Владимира и Ярослава до Ленина и Достоевского. В последнее время, правда, художник сидит совершенно без заказов – всякого рода авангардисты, модернисты без роду и племени захватили рынок. И вот прославленный живописец предложил руководству Думы написать грандиозное полотно, на котором было бы запечатлено принятие Думой какого-нибудь важного закона. Картина будет, по словам художника, под стать известному «Заседанию Государственного совета» Ильи Репина.
Руководство Думы идею оценило – правильная, нужная идея. Но в данный момент, как назло, бюджет самой Думы полностью израсходован. Да еще всякие самозваные контролеры навалились, подглядывают, вынюхивают, ищут, какую грязь вылить на государственных людей. Так что принимать решение о дополнительном, задним числом, расширении думского бюджета было бы неудобно.
Совсем другое дело – профинансировать этот проект из независимого фонда «Благо России». Пусть злопыхатели прыгают, ищут, откуда у фонда деньги взялись. Ничего не найдут, Игорь Безбородов ничего им не скажет.
Или вот еще один проект есть, тоже срочного финансирования требует – изготовление идеальной смазки, способной обеспечить нулевой коэффициент трения. Такую смазку берется создать известный ученый, изобретатель Семен Яковлевич Вилько. Польза от изобретения для нужд народного хозяйства ожидается колоссальная: по подсчетам самого Вилько, речь идет о нескольких триллионах рублей ежегодно. А на завершение исследований и создание фабричного образца смазки требуется всего-то 40–50 миллионов рублей.
Между ученым-новатором и Игорем Юрьевичем уже давно установились творческие и даже дружеские отношения. Безбородов поддерживал и прежние начинания ученого: создание «живой воды», вызывающей быстрый рост растений и увеличение размеров плодов, и сверхпрочной стали, своей твердостью превосходящей алмаз. Именно благодаря усилиям Безбородова эти изобретения получили широкое освещение на государственных телеканалах и в прессе, а затем и неплохое бюджетное финансирование. Правда, всякого рода завистники из научной среды развернули настоящую кампанию травли талантливого изобретателя, пытаясь опорочить его. Некоторые маститые академики поспешили объявить его лжеученым. В результате профильный комитет Думы исключил поддержку его лаборатории из бюджетного финансирования. Поэтому Вилько именно сейчас нуждается в поддержке Безбородова, и деньги из тарасовского фонда ему очень даже не помешают.
Ну и, наконец, необходимы средства, чтобы поддержать начинание собственной дочери Игоря Юрьевича. Наташа задумала ни много ни мало, как создать свое модельное агентство, которое стало бы одним из самых крупных и известных во всем мире – наравне с такими домами моды, как «Карден» или «Версаче». Для этого нужны немалые средства. Одна рекламная кампания, по ее подсчетам, потребует около миллиона долларов. А открытие офиса компании во Франкфурте? А наем сотрудников? Денег на эти начинания в данный момент в распоряжении Игоря Юрьевича не было. Не мог дать нужную сумму и сын Всеволод – управляющий госкорпорацией «Российский подшипник». Между тем деньги Наташе требовались срочно.
Все эти соображения пронеслись в голове Безбородова, пока его соратники рассуждали о нуждах своих ведомств. И он сразу понял, что идея использовать средства тарасовского фонда – правильная, здравая идея. Только следует правильным образом ее воплотить. Какая-либо коллегиальность здесь неуместна. Все средства он должен взять под свой контроль. После этого можно будет выдать каждому из членов кружка какую-то долю, чтобы не остались обиженными. Но определять размер этой доли должен он лично.
Вот почему, заверив соратников, что он способен воздействовать на суд в нужном направлении, Игорь Юрьевич затем продолжил:
– Я постараюсь это сделать в течение ближайших двух недель. И на следующей встрече доложу, что у меня получилось.
– Отлично! – воскликнул генерал Шаповалов. – То есть мы этот вопрос решим до конца. Воры будут сидеть в тюрьме, а украденные ими деньги пойдут на решение самых насущных вопросов. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок! Я бы обратил внимание прежде всего на выдачу «боевых» и строительство санатория для сотрудников нашего ведомства. Они находятся на переднем крае борьбы за интересы государства и имеют право на полноценный отдых.
– Думаю, этот вопрос мы решим на следующей встрече, – заметил Игорь Юрьевич.
Это был как раз тот случай, когда он не возражал против очередной попытки генерала Шаповалова взять на себя функции лидера их кружка.
Глава 18 Нужные меры
– Ну и что нам теперь с этим делать? – спросило Первое лицо, сделав брезгливый жест рукой в сторону лежавшей на столе газеты. – Ведь так это оставить нельзя.
– Да, теперь так оставить нельзя, – согласился глава администрации Президента. – Дело зашло слишком далеко.
Денис Дозоров не зря возлагал большие надежды на материал, попавший к нему в руки. Специалист по разоблачениям действительно смог изготовить настоящую супербомбу. Шел уже третий день после выхода дозоровской статьи, а все новостные каналы, радиостанции и СМИ продолжали обсуждать пассажи этой статьи как самую горячую новость. Причем, как и рассчитывал автор, каждый находил здесь свое.
Одних (таких было больше всех) привлекал прежде всего факт сделки между респектабельным вице-премьером Тарасовым и отпетым мошенником Николовым. Они то и дело повторяли приведенное автором статьи сравнение либерального вице-премьера с тем миллионером, который, завидев валяющийся в пыли пятачок, не погнушается наклониться и поднять, и в карман положить. Не оставит там, в грязи, чтобы какая-нибудь старушка или бомж подобрали, а себе возьмет. Повторяли и другую мысль автора: что этот ставший известным факт, возможно, указывает и на иные сделки подобного рода, совершавшиеся ранее, но оставшиеся публике неизвестными. Вот тебе и неподкупный вице-премьер! Вот тебе и либерал!