Элен провела Даниэль в маленькую уютную комнату, а сама прошла к кафедре, чтобы представить свою гостью. Женщина с интересом посмотрела на взволнованных женщин и коснулась руки Элен, останавливая ее. – Элен, я не хочу тебя прерывать, но я не так себе все это представляла. – Она повернулась к женщинам. – Здесь есть место, где можно спокойно выпить чай или кофе? Зал? Кухня? Элен отвела всех на кухню и рассадила за круглым столом. Даниэль тоже присела. – Меня зовут Даниэль Стаффорд, Элен, наверное, уже рассказывала обо мне. Я надеюсь, вы сможете поделиться своим опытом с читателями. – Вы не будете записывать разговор на магнитофон или еще как–то?.. Даниэль улыбнулась. – Ни за что. Не хочу смущений. Я запомню все, что нужно и просто так. Я выслушала много историй, и все помню. Если вы не против, я ничего записывать не буду. – По комнате словно прошлась волна облегчения – женщины расслабились. Одна женщина с рыжими волосами и короткой стрижкой поинтересовалась: – Почему Вы хотите услышать наши истории? Это же всего лишь одни из сотен рассказов… – У каждого есть прошлое. И есть что рассказать. У всех своя жизнь, и у каждого она уникальна! У вас тоже. Вы столкнулись с трудностями и справились с ними. Ваш опыт поможет другим сделать шаг навстречу своему счастью. Я хочу лишь рассказать им, что не все потеряно. – Как насчет анонимности? – Спросила высокая стройная женщина. – Некоторых ищут мужья… Тут вмешалась женщина с коротко подрезанными темными волосами. – Я давно знаю Даниэль. Ей можно доверять. Спасибо, Шип. Я не напишу ни одного имени и не расскажу таких деталей, которые могут навредить вам. Я дам каждой из вас текст, чтобы вы его проверили перед печатью. Вы сможете изменить его или вообще отказаться от участия. – Справедливо, – улыбнулась блондинка, и другие женщины согласились с подругой по несчастью. – Спасибо. Я хочу послушать вас. Кто готов поделиться своим опытом? Темноволосая женщина откликнулась: – Думаю, что Энн будет первой, – она повернулась к стройной женщине с каштановыми волосами. – Если ты не против? Энн застенчиво опустила глаза и прокашлялась. Руки задрожали, и она положила их на колени. Кивнув, она начала рассказ.– Меня зовут Энн. Я вышла замуж в шестнадцать. Мой уход из семьи означал – одним из девяти ртов меньше. Мой муж учился в полицейской академии, и я была горда за него. Коллеги обожали его, друзья называли его "Айсберг" – настолько трудно было вывести его из себя. Они не знали, что весь гнев он вымещал на мне. Так что счастье не продлилось долго. За пятнадцать лет я потеряла счет синякам, ушибам и переломам. Он бил меня каждый день. Малейшей проблемы на работе было достаточно, чтобы начать бить меня. Я не знаю, сколько раз он ломал мне нос… – Женщина расстроено покачала головой. – Но я оставалась с ним. Четыре выкидыша. Организм сдался. Но муж опомнился и перестал бить меня, когда я забеременела в пятый раз. Я родила ему сына, которого он так просил у меня. Я купалась в счастье все девять месяцев! В жизни воцарился мир и любовь. Я уже подумала, что ребенок – мой спасительный круг. Я родила, и муж снова начал бить меня. Я не протестовала – у меня теперь был Джош. Маленький, сладкий, любимый Джош… – Она осеклась и посмотрела на свои руки. Женщина справа легонько коснулась ее плеча, и Энн очнулась. – Однажды Джош вернулся в семь. Он должен был отвезти меня в больницу. Он так сильно избил меня, что я уже не могла самостоятельно справиться. Да и докторам нужно было объяснить, откуда все эти синяки и ушибы. В этот раз он отвел меня в больницу потому, что у меня с мочой пошла кровь. Мне предстояла операция, а муж объяснил врачам, что я неудачно упала… Он полицейский, ему поверили. Я поняла, что танцую на краю пропасти, и задумалась – что будет с моим сыном, если я умру. Я уже готова была просить помощи у родителей… Но отец не поверил мне. Приказал прекращать жаловаться и молиться богу, что у меня такой муж! Мать промолчала – она никогда не перечила отцу. Спустя пять месяцев муж так избил меня, что я почти потеряла сознание. Джош встал между мной и мужем, и он… Он был пьян и зол, и Джош погиб. Врачи сказали, что он умер мгновенно. Теперь я каждую ночь вижу, как его маленькое тельце взлетает в воздух и потом как в замедленной съемке сползает по спине. Я вижу это шесть лет. Комната словно погрузилась в траур. Хотя Даниэль не шелохнулась, в ее зеленых глазах отразилась боль и сострадание. – Муж отрицал все, но не смог отвертеться и попал в тюрьму. Надеюсь, надолго… – Энн вздохнула. – Я нашла здесь поддержку. И первое время никак не могла привыкнуть и поверить, что меня никто не бьет и я не испытываю боли. Пятнадцать лет боли, а потом – ничего. Вам это может показаться забавным, странным, нелепым… – Снова вздохнула она. – Здесь мне помогли обрести веру, меня поддержали, мне помогли! Теперь я работаю, и мне нравится ощущать мир и спокойствие. Воцарилась тишина. А потом заговорила женщина с хвостиком. Рядом с ней сидела рыжеволосая и ласково держала ее за руку. – Боже, да мы все сделали жуткий выбор! – И по комнате разнесся смех. – Меня зовут Ники, – она посмотрела на Даниэль. – У нас у всех похожие истории… Отличаются лишь мелкие детали… Но всем нам, – она обвела группу рукой, – улыбнулась удача, и мы живем. Но многие женщины нуждаются в помощи. – Она с любовью посмотрела на рыжеволосую девушку. – Кейт и я встретились здесь. Нас всегда тянуло к женщинам, но только здесь мы осознали это. – Она прикрыла глаза. – Сначала были лишь подругами, но потом поняли, что любим друг друга. Я никогда не была такой счастливой, как сейчас. Ее любимая кивком подтвердила слова и сжала руку. – Мы поступили в Медицинский Институт. Выучились, и теперь дежурим в одну смену. Нам нравится наша работа и наша жизнь. Это так здорово – чувствовать, что можешь помочь кому–то. – Я думаю, каждая согласится, что Элен дала нам путевку в жизнь. Она давно помогает женщинам. Расскажите мне об этом. – Женщины кивнули, а Даниэль вдруг поняла, что буквально ощущает ауру доверия, счастья, понимания. И она откровенно начала кайфовать. Следующей заговорила молодая девушка с азартно блестящими глазами и торчащими во все стороны короткими волосами. – Если кто не знает, меня зовут Тара, но друзья зовут меня Шип. – Она взъерошила волосы рукой и улыбнулась. – Я была на панели. Три года. Наверное, мне повезло больше, чем некоторым из нас, но я тоже не думала, что жизнь может быть другой. Всю вину я валила на себя, никогда не думала, что он не имеет права понукать мною. А однажды я поцапалась с сутенером. Он избил меня. И пошло–поехало… Избил–приласкал–избил… Порочный круг. Некоторые женщины понимающе кивнули. – Знаете, такие как Они гнут Вас, ломают изо дня в день, и не только физически… Но я выжила, и встретила Элен. Она помогла мне. Верите или нет – теперь я работаю на телевидении. Жизнь наладилась. – Группа дружно улыбнулась. – Да, жизнь избила меня… – Криво усмехнулась она двусмысленности сказанного. – Но теперь я зарабатываю и я счастлива! Длинноволосая блондинка, представившаяся как Рэйчел, поддержала Шип: – Иногда жизнь катится под откос. Я зависела от мужа. Вся моя жизнь была посвящена лишь ему одному! Но я даже не думала уходить от него… Соседи часто вызывали полицию, когда слышали шум драки и ругань из нашего дома. Но они ничего не делали – он отличный актер. Теперь моя жизнь наладилась. Я полицейская. Я решила, что только так смогу помочь нуждающимся. Я сама просила о помощи… теперь я сама могу помогать. Но все это не случилось бы, если бы не было Элен. Я горжусь, что помогаю людям, как и она. Пусть у меня не все получается, но я стараюсь. Я работаю в полиции совсем недавно, но уже поняла, что полицейские знают о домашнем насилии довольно много, и прекрасно понимают, почему избитые женщины отказываются говорить… Но это усложняет нашу работу. И я всегда стараюсь поддержать таких женщин, вызвать их на откровенный разговор. Часто я говорю им о Центре Помощи. И я тоже знаю Даниэль. Она отличная подруга. И я рада, что о нашем Центре могут узнать из ее статьи. Женщины должны увидеть, что у них есть выбор и поверить, что надежда не умерла. Даниэль улыбнулась. – Нам всем надо напоминать об этом. Женщины разговаривали допоздна. Каждая из пострадавших рассказала свою историю. Даниэль внимательно выслушала всех. Рассказы оказались яркими, неповторимым, захватывающими и ужасающими одновременно. Даниэль поражалась отваге женщин, согласившихся на интервью. Они побороли страх, они добились счастья, они нашли свое место в мире, они нашли своих любимых. Ах, если бы и она могла найти свою половинку!
Даниэль уплыла в мир фантазий. Она в парке. Ищет любовниц как в тот раз… Но их не было. Она подошла к дереву и провела рукой по шершавой коре. Сзади раздался шум. Даниэль резко обернулась. Чужак. На лице маска. Он подошел к ней, прикоснулся кончиками пальцев к губам… Сердце умчалось куда–то вскачь, когда он придвинулся ближе. Сильные руки уверенно легли на ее талию, тело прижало ее к стволу дерева. Их глаза встретились, и Даниэль увидела в его взгляде вопрос. Она положила свои руки на его и повела ими вниз, по бедрам. Даниэль простонала – прохладная ткань юбки скользила по коже – ниже и ниже… Он снял юбку. Сердце гулко стучало. Даниэль молила, чтобы он не останавливался. Руки словно сами по себе скользнули под его кожаный жакет и Даниэль вдруг замерла, когда поняла, что ласкает женскую грудь… Глаза распахнулись, и… Даниэль очнулась. Внезапно раздался грохот, где–то что–то с треском сломалось. Потом послышался разгневанный мужской голос. Кажется, соседи драку устроили. Радости проживания в многоэтажном доме… Даниэль накрыла голову подушкой, пытаясь отгородиться от мира, но услышала пронзительный женский визг, а потом – глухой шлепок. Что–то не так. Даниэль подскочила и схватила трубку, набирая номер полиции. Шум не утихал. Она оделась и подошла к двери квартиры. Оттуда доносились приглушенные голоса. – Не скули! Ты делала, что я тебе говорил?! Послышался умоляющий голос женщины: – Только не в живот… пожалуйста! – Даниэль передернуло. Даниэль громко постучала в дверь. В квартире все стихло, а потом раздались чьи–то шаги. Дверь открыл очень красивый мужчина. Даниэль буквально утонула в его очаровании. Она настолько безмятежно и спокойно выглядел, что она подумала, что ошиблась. – Да? – Спокойно произнес он. – Я слышала крики… Мне стало интересно… Все в порядке? – О! Мне так жаль! Наверное, мы переборщили со звуком телевизора. Я прошу прощения! – Конечно, конечно. Извините, что побеспокоила, – смутилась Даниэль и начала корить себя: "Наслушалась историй и теперь всюду мерещится насилие!". Она уже хотела уйти, как вдруг увидела на отвороте рубашки мужчины капельки крови. Приняв невинное выражение лица, она лихорадочно соображала, как задержать его до приезда полиции. – Даниэль Стаффорд, – неловко представилась она. – Дак Моррисон, – он пожал ей руку – холодная липкая и скользкая длань. – Очень приятно познакомиться, – тепло улыбнулся он. Голос, внешность, поведение – ничто не указывало на гнев, который она слышала раньше, и по спине побежали холодные противные мурашки. – Я обещаю, что больше не будем так громко включать телевизор, – пообещал он и начал закрывать дверь, как вдруг Даниэль услышала хриплый стон и влажный кашель. Она придержала дверь рукой и вопрошающе глянула на мужчину. – Моя жена простыла. Погода, понимаете? – Я проходила курс скорой помощи. Может быть мне стоит осмотреть ее? – Спасибо, но у нас есть лечащий врач. – Из глубины квартиры раздался крик о помощи. Мужчина нахмурился и оглянулся. Даниэль решительно отпихнула его в сторону и вошла в квартиру. В нескольких шагах от нее на полу лежала женщина. Даниэль бросилась к ней и тут же вляпалась в лужу крови. Она никогда раньше не видела столько боли в глазах человека. Опустившись на колени рядом с женщиной, Даниэль осторожно обняла ее, краем глаза отслеживая каждое движение мужчины. Он был поражен. – Она упала… Вконец перепуганная женщина заплакала и застонала как раненое животное. Даниэль прижала ее ближе к себе, пытаясь успокоить. Ей уже не нужно объяснений. К горлу тошнотворной волной подкатилось презрение к мужчине. – Рассказывай сказки полиции. Они будут здесь с минуты на минуту! Он изумленно вытаращился на нее, открыв рот. Потом провел рукой по волосам и быстро вышел из кухни. Женщина схватила Даниэль за руку. – У него есть оружие… Он убьет нас… – Она закашлялась, и струйка крови поползла по подбородку. Даниэль уже не сомневалась ни в чем. Она рывком подняла женщину на ноги и потащила ее к двери. Они не успели – он их догнал. Даниэль прислонила женщину к двери и встала перед ним. – Не надо. Ты сделаешь себе только хуже. Опусти оружие. – Ты не должна совать свой нос в чужие дела, сука! – Он жутко изменился, напомнив Даниэль мистера Джекила и миссис Хайд. Но блондинка решила стоять насмерть. Им всего лишь нужно выиграть несколько минут. – Может, ты и прав. – Резко выпалила она и оценивающе посмотрела на него. – Когда приедет полиция, – вдруг начала она, – мы можем сказать, что она оступилась и упала. Я бы подтвердила… Да и она тоже. Я знаю, что ты не хотел ее обижать… – Даниэль поняла, что мужчина начал прислушиваться к ней. Еще пара минут, всего пара минут. Снаружи раздался визг тормозов. Мужчина посмотрел в окно, а потом снова повернулся к блондинке. И наткнулся на резко выброшенный кулак Даниэль. От неожиданности он выронил пистолет, и оружие звонко стукнуло об пол, отскочил в сторону и загрохотал по лестнице. Мужчина зажал руками нос, застонав от боли. Даниэль не растерялась и буквально вытолкала женщину, запихнула ее в свою квартиру и захлопнула дверь. Мужчина так яростно ревел и ломился в дверь, что Даниэль испугалась – что если дверь не выдержит. Схватив телефон, она набрала телефон службы спасения. На том конце провода невозмутимо ответили, что помощь уже выехала. Даниэль убрала телефон и пинком подтащила стул. Подперев дверь, она подхватила женщину и помогла ей добраться до кушетки. Даниэль уже поняла, что женщина беременна, и скоро должна была рожать. Но по внутренней стороне бедра струилась кровь. Даниэль из последних сил пыталась не потерять надежду, что полиция приедет вовремя и удастся спасти и женщину, и ребенка. Раздался вой сирен, и Даниэль сжала руку женщины. – Держитесь. Помощь уже рядом.
Даниэль уплыла в мир фантазий. Она в парке. Ищет любовниц как в тот раз… Но их не было. Она подошла к дереву и провела рукой по шершавой коре. Сзади раздался шум. Даниэль резко обернулась. Чужак. На лице маска. Он подошел к ней, прикоснулся кончиками пальцев к губам… Сердце умчалось куда–то вскачь, когда он придвинулся ближе. Сильные руки уверенно легли на ее талию, тело прижало ее к стволу дерева. Их глаза встретились, и Даниэль увидела в его взгляде вопрос. Она положила свои руки на его и повела ими вниз, по бедрам. Даниэль простонала – прохладная ткань юбки скользила по коже – ниже и ниже… Он снял юбку. Сердце гулко стучало. Даниэль молила, чтобы он не останавливался. Руки словно сами по себе скользнули под его кожаный жакет и Даниэль вдруг замерла, когда поняла, что ласкает женскую грудь… Глаза распахнулись, и… Даниэль очнулась. Внезапно раздался грохот, где–то что–то с треском сломалось. Потом послышался разгневанный мужской голос. Кажется, соседи драку устроили. Радости проживания в многоэтажном доме… Даниэль накрыла голову подушкой, пытаясь отгородиться от мира, но услышала пронзительный женский визг, а потом – глухой шлепок. Что–то не так. Даниэль подскочила и схватила трубку, набирая номер полиции. Шум не утихал. Она оделась и подошла к двери квартиры. Оттуда доносились приглушенные голоса. – Не скули! Ты делала, что я тебе говорил?! Послышался умоляющий голос женщины: – Только не в живот… пожалуйста! – Даниэль передернуло. Даниэль громко постучала в дверь. В квартире все стихло, а потом раздались чьи–то шаги. Дверь открыл очень красивый мужчина. Даниэль буквально утонула в его очаровании. Она настолько безмятежно и спокойно выглядел, что она подумала, что ошиблась. – Да? – Спокойно произнес он. – Я слышала крики… Мне стало интересно… Все в порядке? – О! Мне так жаль! Наверное, мы переборщили со звуком телевизора. Я прошу прощения! – Конечно, конечно. Извините, что побеспокоила, – смутилась Даниэль и начала корить себя: "Наслушалась историй и теперь всюду мерещится насилие!". Она уже хотела уйти, как вдруг увидела на отвороте рубашки мужчины капельки крови. Приняв невинное выражение лица, она лихорадочно соображала, как задержать его до приезда полиции. – Даниэль Стаффорд, – неловко представилась она. – Дак Моррисон, – он пожал ей руку – холодная липкая и скользкая длань. – Очень приятно познакомиться, – тепло улыбнулся он. Голос, внешность, поведение – ничто не указывало на гнев, который она слышала раньше, и по спине побежали холодные противные мурашки. – Я обещаю, что больше не будем так громко включать телевизор, – пообещал он и начал закрывать дверь, как вдруг Даниэль услышала хриплый стон и влажный кашель. Она придержала дверь рукой и вопрошающе глянула на мужчину. – Моя жена простыла. Погода, понимаете? – Я проходила курс скорой помощи. Может быть мне стоит осмотреть ее? – Спасибо, но у нас есть лечащий врач. – Из глубины квартиры раздался крик о помощи. Мужчина нахмурился и оглянулся. Даниэль решительно отпихнула его в сторону и вошла в квартиру. В нескольких шагах от нее на полу лежала женщина. Даниэль бросилась к ней и тут же вляпалась в лужу крови. Она никогда раньше не видела столько боли в глазах человека. Опустившись на колени рядом с женщиной, Даниэль осторожно обняла ее, краем глаза отслеживая каждое движение мужчины. Он был поражен. – Она упала… Вконец перепуганная женщина заплакала и застонала как раненое животное. Даниэль прижала ее ближе к себе, пытаясь успокоить. Ей уже не нужно объяснений. К горлу тошнотворной волной подкатилось презрение к мужчине. – Рассказывай сказки полиции. Они будут здесь с минуты на минуту! Он изумленно вытаращился на нее, открыв рот. Потом провел рукой по волосам и быстро вышел из кухни. Женщина схватила Даниэль за руку. – У него есть оружие… Он убьет нас… – Она закашлялась, и струйка крови поползла по подбородку. Даниэль уже не сомневалась ни в чем. Она рывком подняла женщину на ноги и потащила ее к двери. Они не успели – он их догнал. Даниэль прислонила женщину к двери и встала перед ним. – Не надо. Ты сделаешь себе только хуже. Опусти оружие. – Ты не должна совать свой нос в чужие дела, сука! – Он жутко изменился, напомнив Даниэль мистера Джекила и миссис Хайд. Но блондинка решила стоять насмерть. Им всего лишь нужно выиграть несколько минут. – Может, ты и прав. – Резко выпалила она и оценивающе посмотрела на него. – Когда приедет полиция, – вдруг начала она, – мы можем сказать, что она оступилась и упала. Я бы подтвердила… Да и она тоже. Я знаю, что ты не хотел ее обижать… – Даниэль поняла, что мужчина начал прислушиваться к ней. Еще пара минут, всего пара минут. Снаружи раздался визг тормозов. Мужчина посмотрел в окно, а потом снова повернулся к блондинке. И наткнулся на резко выброшенный кулак Даниэль. От неожиданности он выронил пистолет, и оружие звонко стукнуло об пол, отскочил в сторону и загрохотал по лестнице. Мужчина зажал руками нос, застонав от боли. Даниэль не растерялась и буквально вытолкала женщину, запихнула ее в свою квартиру и захлопнула дверь. Мужчина так яростно ревел и ломился в дверь, что Даниэль испугалась – что если дверь не выдержит. Схватив телефон, она набрала телефон службы спасения. На том конце провода невозмутимо ответили, что помощь уже выехала. Даниэль убрала телефон и пинком подтащила стул. Подперев дверь, она подхватила женщину и помогла ей добраться до кушетки. Даниэль уже поняла, что женщина беременна, и скоро должна была рожать. Но по внутренней стороне бедра струилась кровь. Даниэль из последних сил пыталась не потерять надежду, что полиция приедет вовремя и удастся спасти и женщину, и ребенка. Раздался вой сирен, и Даниэль сжала руку женщины. – Держитесь. Помощь уже рядом.
* * *
Алекс прикончила обед и растянулась у огня, завернув ноги в плед. Она открыла дневник и пролистала его, отыскивая место, где остановилась.
7/9 Безликие женщины с черными, как вороново крыло, волосами часто посещают меня в моих мечтах. Навязчивая идея побудила меня сделать то, на что я раньше ни за что бы не согласилась: я отправилась в лесбийский бар. Я битый час не могла решить, что надеть, пока не остановилась на черных джинсах и футболке. Клуб оказался маленьким, дымным, шумным. Я нашла себе укромное местечко, откуда могла наблюдать, не привлекая к себе внимания. Бар ничем не отличался от других, в которых я была раньше, за исключением одного – здесь были одни женщины. Я смотрела, как они танцевали, разговаривали, держались за руки, танцевали… Многие оказались красивыми и привлекательными, но меня к ним не тянуло. Я допила коктейль и хотела уходить, как вдруг заметила высокую темноволосую женщину, направлявшуюся к бару. Я вздохнула и ощутила запах кожи. Один кожаный жакет – и я вся дрожу от нетерпения. Я впилась глазами ей в спину. Она встряхнула головой, и черные волосы рассыпались по плечам. Сердце пропустило удар. Я не могла оторвать от нее глаз, тело кололо и жгло. А она стояла и ничего не подозревала – достала деньги из кармана джинс, чтобы расплатиться за выпивку. В животе приятно порхали бабочки, дыхание сбилось, по руке побежали мурашки. Я провела пальцами по руке, успокаивая себя. Когда я снова подняла глаза, она уже ушла. Я почувствовала панику и начала лихорадочно осматривать зал. Я увидела ее у двери. Она уходила. Недолго думая и выскочила из–за столика и бросилась вдогонку. Она уже почти вышла, когда я коснулась ее плеча. Она повернулась, и сердце ухнуло вниз. Женщина удивленно смотрела на меня. Я извинилась, сказала, что приняла ее за другую… Очень неубедительно объяснила, но чувствовала, что говорю правду. Она была хороша… Я ушла из бара – все равно не удалось разбудить желание. Я не хотела заниматься с ней сексом. Я одинока. Я уже была готова поверить, что я лесбиянка… Но меня угнетает, что я не чувствую сексуального возбуждения. Более того, я смущена… Но то, что я возбудилась тогда в парке обнадеживает. И еще появилось чувство, что скоро что–то должно случится. Это и волнует, и пугает.
* * *
7/10 Сегодня звонила мама, чтобы напомнить о медальоне. Она хочет быть уверенной, что дядя не забудет отдать его мне на следующей неделе на день рождения. Меня удивляет ее отношение к традиции – казалось бы, она не любит бабушку, но медальон для нее – святое… Мама никогда не понимала бабушку, она никак не могла поверить, что бабушка ставит таинственную темноволосую женщину выше собственного ребенка. Я никогда не знала бабушку. Она умерла до моего рождения, а мама никогда о ней не рассказывала. Еще в детстве я поняла, что разговоры о бабушке под жестким табу. Мама лишь один раз заговорила о бабушке. В день смерти дедушки я нашла маму на заднем дворе у сгоревшей стопки писем. Она плакала. В гневе она сожгла все письма, что писала ей долгие годы бабушка. Я не понимала, почему мама плачет над сгоревшими письмами, пока не повзрослела. Теперь я бы все отдала, чтобы прикоснуться к тем письмам. Я всегда чувствовала, что наследие поколений – самое важное, что есть в моей жизни. И письма тоже были таким наследием. И я писала дневники. Я нахожу в записях утешение и обретаю надежду. Как странно! Мы никогда не видели и не знали друг друга, но я чувствую связь с бабушкой. Наверное, жажда приключений мне досталась от нее. Из наследия бабушки мама сохранила лишь древний фолиант и медальон. В дневнике я писала с детства, а медальон перейдет ко мне как к старшей дочери в двадцать три года. Мама в свое время тоже получила медальон, и, хотя никогда не носила его, я знаю – она дорожила им. Медальон – это связь с матерью. Мне он уже дорог.