Она обнаружила Роберта в кабинете. Казалось, что он все эти часы провел за компьютером, что-то выискивая и распечатывая. Перед ним громоздилась внушительная пачка листов.
— Ах, доброе утро знаменитой писательнице, — сказал он с легкой иронией. — Загляни в холодильник, все, что ты там найдешь, твое. И, кстати, пролистай сегодняшние газеты, они лежат на столе в кухне. Там как английские, так и французские. Пишут о тебе…
Ирина налила себе апельсиновый сок, взяла две оставшиеся булочки и, усевшись в плетеное кресло, начала изучать прессу. Она привыкла к тому, что иногда ее фотографии появлялись в газетах. Все же Ирина была достаточно известной и популярной авторшей. Много раз она выступала и по телевидению в различных программах и ток-шоу. А в последнее время в связи со скандалами вокруг имени Олега заметки о ней в желтой прессе появлялись регулярно.
И все же, увидев аршинные заголовки бульварных листков, Ирина вздрогнула. «Смерть в колодце бессмертия», «Сатанинская драма в монастыре», «Русская писательница убивает своего любовника», «Кто видел Ирину»…
Она, разумеется, предполагала, что полиция предпримет определенные действия, а журналистов привлечет трагическая смерть профессора Иваницкого, но Татищева не могла и помыслить, что все будет раздуто до такой степени.
Ирина пробежала глазами статьи о самой себе. В них примерно одно и то же — описывается гибель профессора, которую якобы наблюдал толстяк-библиотекарь брат Жером, и в смерти Ярослава Мефодьевича обвиняют ее. Жером заявлял, что видел собственными глазами, как она столкнула профессора в жерло колодца и тот, крича и моля о помощи, полетел вниз…
Она знала: Жером мог слышать только крики умирающего Иваницкого, не более того, ведь и она сама подбежала к колодцу, когда профессор… когда тот уже упал в колодец. Но теперь библиотекарь пытается представить все в совершенно ином свете.
И не он один. Хозяин отеля, в котором остановилась Ирина, также дал интервью. Татищева не знала, на самом ли деле приятный пожилой француз сказал это журналистам или те извратили его слова, однако ее представляли как ревнивую, истеричную особу, которая издевалась над бедным профессором, своим любовником, закатывала ему ежедневные истерики и вела себя совершенно неподобающим образом. Ирина ужаснулась. Ее сделали любовницей покойного профессора, и все только на том основании, что они вместе прилетели из Москвы и жили в одной гостинице, хотя и в разных номерах.
Тут же давалось пространное интервью с профессором Сорбонны Мишелем де Ваалем и его женой, той самой четой, которая встречала их в парижском аэропорту. Профессор заявлял, что Ирина сразу вызвала у него недоверие, так как он знал покойную супругу профессора Иваницкого и был шокирован его новым выбором.
Также газеты сообщали об исчезновении из монастыря в ночь убийства ценной рукописи, хотя точно не указывалось, какой именно. Журналисты задавались вопросом, не связаны ли эти события — убийство русского профессора, выдающегося специалиста по дольмекам, и кража ценного манускрипта. Намекалось, что Ирина Татищева, явно сумасшедшая русская писательница, могла быть причастна к этому.
На свет вытащили и грязную историю с Олегом. Предлагалась версия, что Ирина, которая была вне себя из-за того, что богатый и влиятельный муж бросил ее, постепенно теряла контроль над собой, и ее действия — всего лишь попытка воплотить в реальность многочисленные кровавые сюжеты, которые до этого она записывала на бумагу.
Умилительнее всего было интервью, которое дали Зинаида Аполлинарьевна Треухо-Ляпина и ассистент профессора Валерий Попондополо. В один голос они уверяли, что Ирина, и это несомненно, причастна к гибели профессора Иваницкого, великого ученого и прекрасного человека. Особенно старался Валерий, который расписывал Ирину черными красками, говорил, что она решила женить на себе бедного, далекого от мирской суеты профессора. Зинаида вторила ему, заявляя, что Ирина терроризировала Ярослава Мефодьевича и намеренно поехала вслед за ним в Валло-дю-Крэ, так как ревновала его к каждому столбу.
Ирина, прочитав последнюю о себе заметку, тяжело вздохнула. Из нее сделали монстра, более того, объявили убийцей профессора. И кто, интересно, после этой вакханалии в СМИ поверит ее словам о том, что она не причастна к падению Иваницкого в колодец? Поверила бы она сама такому заявлению? Ведь тогда придется рассказывать обо всем, что произошло той ночью…
Ее превратили в этакую сумасшедшую писательницу, которая путает реальность и выдумку. И если кое-кто из участников драмы, например, хозяин гостиницы или профессор де Вааль, возможно, стали жертвами бульварных журналистов, которые извратили их слова, то брат Жером, а также сладкая парочка — Зинаида и Валера — сделали все, чтобы потопить ее, и нагромоздили Эверест лжи.
Венцом всего было заявление комиссара Валло-дю-Крэ, который обещал награду в тридцать тысяч евро любому, кто поможет выйти на след предполагаемой преступницы Ирины Татищевой.
— Ну что, прочитала о себе последние сведения? — спросил Роберт, появляясь на кухне. Ирина кивнула и сумрачно произнесла:
— И что же мне теперь делать?
— Попробуй связаться со своей подругой, и, кроме того, ты хотела звонить в Москву. Мне кажется, что это не самое удачное решение. Но попробуй! Кстати, звони без боязни, мой телефон оснащен специальным прибором, который блокирует определение места, откуда ты звонишь. Мне кажется, тебе сейчас лучше не сообщать никому, где именно ты находишься.
Ирина так и сделала. Она набрала номер телефона Галины, которая работала в представительстве крупного российского банка в Лондоне. Та сказала, что страшно рада слышать Ирину, однако по ее фальшиво-радостному тону Татищева поняла, что Галина уже в курсе разразившегося скандала.
— Конечно, Ирочка, конечно, я помогу тебе! А что такое случилось, в чем дело?
— У меня неприятности, — медленно произнесла Ирина, понимая, что Галина ничем не сможет помочь ей. Она, крупный менеджер, явно дорожит своим местом и безупречной репутацией, а тут объявляется беглая подруга, которую обвиняют в жестоком убийстве.
— А ты сейчас где, в Лондоне? — спросила Галина.
Ирина ответила:
— Я на французском побережье, звоню из телефона-автомата, Галя. Я смогу приехать в Лондон и остановиться у тебя?..
— Ирочка, моя хорошая, — засуетилась подруга, — я бы всей душой, но у нас сейчас… как его, ремонт. Да-да, ремонт, мы решили снести две стены и сделать квартиру-ателье. Поэтому в данный момент, увы, не сможем тебя принять. Но ты скажи, куда направляешься, я помогу тебе, Ирочка…
Ирина повесила трубку. Значит, Галина не на ее стороне. Она, скорее всего, выдаст ее полиции, тем более что тридцать тысяч — сумма достаточно ощутимая, чтобы пренебречь старой дружбой. Да они с Галиной никогда и не были близкими подругами, та всего лишь гордилась тем, что знает знаменитую писательницу…
Второй звонок Ирина сделала в Москву. Мама, вот кто сможет ей помочь. Лидия Петровна сняла трубку сразу же, словно ожидала звонка от дочери.
— Ирина, — заявила она, едва заслышав голос Татищевой, — в чем, скажи на милость, дело? Мне обрывают телефон, справляются о тебе, потом по радио и телевидению крутят какие-то странные ролики о том, что ты якобы причастна к смерти пожилого профессора. Это что, акция в рамках твоей новой рекламной кампании, дорогая?
Значит, и в Москве уже поднялся тарарам. Что ж, Зинаида и Валера явно не дремали. Они хотели повесить собственное преступление на Ирину. Татищева была уверена — именно Валера спихнул Ярослава Мефодьевича в колодец, а теперь прикладывает все силы для того, чтобы обвинить ее в смерти профессора. Умно, ничего не скажешь…
— Ирочка, скажи мне, где ты находишься, — заговорила вдруг ласковым тоном Лидия Петровна. — Оксана звонила из Швеции и спрашивала, что с тобой происходит. Дочка, я ведь никому не проболтаюсь, где ты. И что, ты теперь будешь скрываться от полиции? Не стоило тебе связываться с этим стариком!
Ирина усмехнулась — мама, как всегда, уверена в самом худшем. Она даже не сомневается в том, что сведения, которые выдают в газетах и с телеэкрана, — правда. Лидия Петровна поражала ее своей наивностью. Нет, мама не заявит о ней в милицию, но она не способна удержать язык за зубами и непременно сейчас же начнет звонить Оксане, чтобы сообщить — по великому секрету! — что Ирина находится в Лондоне.
— Мама, не верь тому, что говорят, — произнесла Ирина. — Это все ошибка. Я скоро снова приеду в Москву. Когда именно, не могу сказать. Пока!
Номер ее адвоката был занят, как Ирина ни пыталась к нему прозвониться. Затем ее осенило, и она набрала номер следователя Татарчука.
— Татарчук слушает, — услышала она усталый голос.
Ирина заговорила:
— Татарчук слушает, — услышала она усталый голос.
Ирина заговорила:
— Илья Евгеньевич, это Ирина Татищева, вы меня помните?
— Ну еще бы, — голос следователя преобразился, сонный налет исчез. — Ирина Вениаминовна, где вы в данный момент?
Всех занимал этот вопрос, но Ирина не собиралась выдавать им тайну свого местонахождения. Татарчук заслуживает доверия, но его задача — ловить убийц, а ее в настоящий момент считают убийцей.
— Ирина Вениаминовна, мне срочно нужно поговорить с вами, — заявил он. — Когда вы будете в столице?
Значит, он в курсе, что ее нет в Москве, а строит из себя доброго следователя, готового помочь. Нет уж, Илюша, не получится у тебя завлечь меня в ловушку.
— Я сейчас в Швейцарии, — произнесла она. — А в чем дело?
— Мы нашли тело вашего супруга, Олега Михайловича Татищева, — отчеканил Татарчук. — И в связи с этим, уважаемая Ирина Вениаминовна, у нас есть к вам несколько вопросов. Это безотлагательно!
Они нашли тело Олега! Ирина не могла в это поверить. Ей и самой иногда казалось, что та ужасная сцена в особняке, когда она наткнулась на мертвого Олега, всего лишь плод ее воображения. И вот следователь говорит, что труп найден.
— Ирина Вениаминовна, вам лучше всего немедленно появиться в Москве, — продолжал Татарчук. — У нас к вам очень много вопросов, да и у наших европейских коллег тоже. Вы усугубляете ситуацию тем, что прячетесь от правосудия. Если вы невиновны, то вам нечего опасаться…
Ирина, не дослушав Татарчука, положила трубку. Ее преследуют везде — и в Европе, и в Москве. И, судя по всему, никто не верит в ее невиновность.
СОМНЕНИЯ ТАТАРЧУКА
Следователь Илья Евгеньевич Татарчук, положив трубку, задумался. Он находился в своем кабинете, его коллеги давно разошлись по домам, остался один он. Дел было невпроворот. Кажется, ситуация начинала выходить из-под контроля.
Он знал о том, что случилось с Ириной Татищевой. По версиям газет, она является самой вероятной виновницей гибели профессора Ярослава Иваницкого. Но если бы только это…
Три дня назад на свалке под Москвой было обнаружено упакованное в полиэтилен и завернутое в окровавленный ковер тело мужчины, убитого из огнестрельного оружия. После идентификации убитого выяснили, что это бывший скандальный депутат Думы Олег Михайлович Татищев. По совместительству — супруг Ирины Татищевой. Илья Евгеньевич прекрасно помнил истерику, которую закатила ему писательница, уверяя, что нашла в особняке мертвого мужа. Однако тогда они не нашли ни одного доказательства этой бредовой версии. Экспертиза установила, что Татищев был убит более месяца назад. То есть именно в те дни, когда Ирина и обратилась к Татарчуку со странной просьбой.
И что это может значить? Например, то, что Ирина на самом деле убила тогда мужа и в панике решила сознаться в преступлении, однако потом… Что же потом? Что еще она могла предпринять — вывезти тело мужа на свалку, а потом позвонить следователю и закатить сцену? Но зачем? Смысла в этом не было.
Татищева, как на грех, оказалась в центре многих преступлений. Сначала ограбление особняка Лаймы Мироновой и убийство хозяйки, затем смерть Олега Татищева, о которой стало известно только теперь, и вот, наконец, гибель профессора Иваницкого.
И во всем этом замешана Татищева. Каким же образом?
Илья Евгеньевич не верил Ирине. Она сказала, что находится в Швейцарии, но наверняка соврала. Она была во Франции, возможно, она все еще там или все же сумела перебраться в близлежащие страны.
Время не терпит. Нужно действовать. Немедленно. Иначе будет поздно!
ПСИХОТЕРАПЕВТ НЕРВНИЧАЕТ
Андрей Кирьянов с омерзением отбросил очередную газету и задумался. У него абсолютно не было желания продолжать прием, но на вечер оставались записанными еще две важные и состоятельные клиентки. Он не мог отменить эти встречи.
Неужели Ирина убийца? Если верить тому, что пишут про нее в газетах, то это именно так. Еще вчера она была известной и уважаемой писательницей, а сегодня превратилась в исчадие ада.
Андрей помнил тревожащий Ирину сон. Возможно, именно так она пыталась дать ему понять: в ее голове зреют зловещие планы. Может быть, Ирина не отдает себе отчета в своих действиях. Бывает же такое. Из-за стресса она потеряла способность различать реальность и выдумку. И продолжает жить по законам своих произведений, воплощая их в действительность?..
Могла ли Ирина убить человека? Он еще не так хорошо знал ее, чтобы ответить на этот вопрос, но Андрей был убежден — любой человек способен на такой поступок. У каждого свои мотивы, а результат одинаковый: кому-то придется умереть.
Если бы только он имел возможность поговорить с ней! Андрей позвонил час назад матери Ирины, и та сказала ему по большому секрету, что дочь звонила откуда-то из Европы. Откуда именно, Лидия Петровна не знала или не хотела говорить.
Андрей ждал — может быть, Ирина решится позвонить и ему? Ему все равно, убийца она или нет, он ни за что не оставит ее в беде. Он немедленно вылетит в любую точку земного шара, чтобы помочь ей. Но звонка все не было.
Кирьянов взглянул на часы. Клиентка, супруга одного из нефтегазовых королей, уже ждала его пять минут. Дама страдает припадками шопомании — скупает все, что попадается ей под руку, а ее супруг, недовольный значительными еженедельными тратами жены, и определил ее к Андрею.
Кирьянов любезно принял пациентку, слушал ее жалобы на мужа и рассказ об истязаниях со стороны отчима в глубоком детстве, а из головы не выходила история Ирины. Раздался звонок, резкий, тревожный. Он моментально схватил трубку и произнес:
— Ира, это вы?
Это была не Татищева, а клиентка, которая хотела отменить завтрашний визит, так как уезжала в Нью-Йорк. Андрей опять был вынужден выслушивать откровения супруги олигарха, которая каялась в том, что за последний день потратила двенадцать тысяч долларов. И все же где же сейчас находится Ирина и как он может ей помочь?
И КОШКИ БЫВАЮТ ОПАСНЫ… (продолжение)
— А вот и моя любимица, Гризельда, — Мария-Каролина, супруга покойного семнадцатого маркиза Блумсбери, подняла на руки ужасно толстую кошку палевого цвета. Той явно не нравилось такое фамильярное обращение, она зашипела и попыталась оцарапать хозяйку.
— Какая прелесть, не так ли? — умилительно проворковала маркиза и, обращаясь к оператору, произнесла: — Снимите ее крупным планом, это же редчайший экземпляр, таких кошек во всем мире не более двух сотен. У нас в королевстве, насколько мне известно, я являюсь единственной обладательницей этой породы!
Оператор с почтением приблизился к кошке, которая зашипела на камеру и, сверкнув разноцветными глазами (левый — бирюзовый, правый — янтарный), бросилась под ноги ведущей, стоявшей рядом.
— Ах, она такая своенравная, не стоит ее удерживать, — сказала маркиза. — Пройдемте в сад, я покажу вам остальных моих любимиц!
Оператор переглянулся с ведущей. Затем он прошептал:
— Скоро нужно действовать, Ира, статуэтка должна находиться на втором этаже. Ты отвлеки ее разговором, а я найду Халхитуатля.
— Прошу вас, прошу, — сказала маркиза, проходя на большую террасу, которая выводила в заброшенный сад. Ирина (а именно она и была ведущей) ужаснулась — да сколько же кошек имелось у Марии-Каролины? Судя по тому, что изумрудно-зеленая трава походила на пестрый живой ковер, весь сад был заполнен кошками. Большие и маленькие, толстые и тонкие, одноцветные и разноцветные, красивые и страшно уродистые — согласно сведениям, которые раздобыл в Интернете Роберт, маркиза обладала тридцатью восемью хвостатыми четырехногими созданиями.
Мария-Каролина, австрийская супруга покойного Эдварда Филиппа Седвика, семнадцатого маркиза Блумсбери, была высокой и полной дамой, предпочитающей классические костюмы ярких расцветок и жемчужные ожерелья.
После трагической гибели супруга, который, согласно выводам коронера, был убит на охоте в собственных лесных угодьях бешеным кабаном, Мария-Каролина полностью посвятила себя своей единственной страсти — кошкам.
— В моем венском доме когда-то было много этих удивительных созданий, — рассказывала маркиза ведущей одного из воскресных развлекательных каналов, которая испросила ее дозволения взять у нее интервью. Маркиза с радостью согласилась, ибо готова была часами говорить о своих любимицах.
— Покойный супруг, увы, не понимал моего увлечения, он предпочитал собак, однако я никак не могла разделять его интереса к этим лающим и вонючим созданиям. Кошки — вот кто является подлинным венцом эволюции! Знаете ли вы, что, например, в Древнем Египте…
Ирина оглянулась. Они находились в девонширском фамильном поместье Блумсбери. Покойный маркиз был последним из своего рода, у него не было детей и вообще наследников по мужской линии, поэтому род Блумсбери угас с его гибелью. Его супруга получила крупное состояние и загородную резиденцию, которую она превратила в приют для кошек.