– Но скорее всего я был бы вынужден вас похитить и держать в лаборатории взаперти, пока вы не согласились бы с моими предложениями.
Еве почему-то показалось, что он не шутит.
– Вы уж меня извините. Я просто проверял ваше чувство юмора. Как вам моя грубость?
– Никак. А с чувством юмора у меня полный порядок.
– Что-то я не заметил. – Он подъехал к посту оплаты за проезд по скоростной магистрали. – Но не беда, делу это не помешает.
– Мне совершенно все равно, что вы обо мне думаете. Моя цель – побыстрее выполнить работу. Вы мучаете меня неведением. Когда мы?..
– Поговорим об этом в Виргинии.
– А я хочу прямо сейчас!
– Придется подождать. – Он встретился с ней глазами в зеркальце заднего вида. – Это арендованная машина. Ее не проверяли специалисты-электронщики…
Сначала она недоумевала, куда он клонит, потом сообразила.
– Хотите сказать, что нас могут подслушивать?
– Мало ли что… Лучше не рисковать.
Она долго молчала.
– Обычно в ваших машинах можно ездить, не боясь подслушивания?
– Да. Я часто веду деловые переговоры в пути. Утечки информации способны оборачиваться крупными убытками.
– Представляю… Особенно когда на вас находит блажь позабавиться с чьим-нибудь скелетом.
– Это не блажь и не забава. – Он опять посмотрел на нее в зеркальце заднего вида. – Верьте мне, Ева!
Он то и дело смотрел в зеркальце, хотя движение на трассе было неинтенсивным. Ева оглянулась.
– Нас преследуют?
– Все может быть. Хотя пока что я ничего не замечаю.
– А если бы заметили, то предупредили меня?
– Если бы захотел вас напугать, то предупредил. Или вас не запугаешь?
– Ни за что! Я продиктовала вам свои условия и теперь намерена добросовестно исполнить свой долг. Единственное, что принудило бы меня пойти на попятный, – уверенность, что вы водите меня за нос. Учтите, Логан, этого я бы вам не простила.
– Уже учел.
– Я не шучу. Вы якшаетесь с политиками, не знающими, что такое откровенность. Я из совсем другого теста.
– Звучит очень ханжески.
– Можете говорить, что угодно. Я от вас ничего не скрываю. Не хочется, чтобы вы обманывались на мой счет.
– Учту и это. Можете не волноваться: ни за политика, ни за дипломата вас никто никогда не примет, – сказал он сухо.
– Для меня это комплимент.
– Полагаю, политики вам не по нутру?
– По-моему, их никто не выносит. Но они ставят всех нас перед необходимостью выбирать меньшее из зол.
– Тем не менее некоторые из них стараются не за страх, а на совесть.
– Хотите меня переубедить? Не выйдет! На дух не переношу республиканцев вместе с демократами.
– За кого вы голосовали на последних выборах?
– За Чедберна. Но не потому, что он демократ. Просто он сумел меня убедить, что будет приличным президентом.
– Он не обманул ваших надежд? Она пожала плечами.
– По крайней мере он протащил через конгресс законопроект о помощи неблагополучным детям.
– Конгресс выставил на пути законопроекта такой прочный заслон, что ему пришлось прибегнуть к взрывчатке.
– Ваша политическая активность вряд ли может претендовать на роль взрывчатого вещества.
– Это как посмотреть… Я делаю то, что могу. Я всегда считал, что человек должен занимать активную жизненную позицию. Если хочешь перемен, воздействуй на систему изнутри.
– А я не желаю иметь с системой ничего общего. Достаточно того, что я посещаю избирательный участок.
– Конечно, ведь вы хороните себя в лаборатории, вместе с чужими костями!
– Там вполне уютно. – Ева саркастически покосилась на Логана. – Все лучше, чем иметь дело с политиками.
Ева надеялась, что Логан клюнет и начнет огрызаться, но этого не произошло.
– Наверное, у вас все-таки есть чувство юмора, хоть и довольно своеобразное. Зафиксируем наши разногласия и пойдем дальше. Я следую советам своего отца: он завещал мне не спорить с женщинами о религии и о политике.
– Мужской шовинизм!
– Отец был очень славный, но жил в другом мире. Он бы не сумел справиться с вами или, скажем, с Маргарет.
– Он жив?
– Умер, когда я был еще студентом.
– Вы познакомите меня с Маргарет?
Он кивнул.
– Я позвонил ей днем и велел ждать нас в доме.
– Какой вы безжалостный! Заставили ее лететь из самой Калифорнии!
– Она мне нужна.
Лучше не скажешь! Сколько он ни разыгрывал либерала, от Маргарет по старинке ожидалось беспрекословное подчинение.
– Я действовал уговорами, но держал наготове кнут.
– Кнут необязательно демонстрировать. Достаточно самого его существования.
– Даю слово, что к вам кнут не будет применяться ни в каком виде.
– Даже не пытайтесь, Логан, – произнесла она ледяным тоном.
* * *– Они садятся в самолет, – сказал Фиск. – Чего вы от меня хотите теперь? Чтобы я вылетел за ними следом? Но я не знаю, куда они направляются.
– Его секретарь сказала своему отцу, что ее вызвали в виргинское имение Логана. Тамошняя охрана может потягаться с охраной Форт-Нокса. Мы выставили у ворот своих наблюдателей, но стоит ему попасть внутрь – и до него уже не дотянуться.
– Значит, я должен его опередить.
– Повторяю, он – слишком видная фигура. Лучше не трогать его без крайней необходимости.
– Тогда я доделаю начатое. Матушка все еще…
– Никуда она не денется! Ею ты всегда успеешь заняться. Сейчас у нас есть для тебя дельце поважнее. Возвращайся сюда.
5
Самолет приземлился на маленьком аэродроме под Арлингтоном. Багаж был немедленно перенесен в длинный лимузин, стоявший у ангара.
Ева не любила роскоши, приобретаемой за деньги. Сейчас она увидит вышколенного водителя в фуражке…
Но вместо фуражки на голове водителя красовалась рыжая шевелюра. Вышколенностью тоже не пахло.
– Привет, Джон! Как слетали?
Это был симпатичный веснушчатый молодец лет тридцати, в джинсах и клетчатой рубашке, с глазами цвета безоблачного неба.
– Неплохо. Знакомьтесь: Джил Прайс, Ева Дункан. Джил потряс Еве руку.
– Я видел вас в телепрограмме «Шестьдесят минут». В жизни вы еще красивее. Жалко, что в передаче показывали больше череп, чем вас.
– Спасибо на добром слове. Но у меня не было ни малейшего желания красоваться на национальном телеканале. Хватит с меня телекамер!
– Джон тоже не любитель сниматься. В прошлом году в Париже мне даже пришлось разбить одну телекамеру. – Джил усмехнулся. – Но папарацци тоже не лыком шит: недолго думая подал на меня в суд, обвинив в побоях и травме головы. Вот не думал, что у него вместо головы камера! Терпеть не могу папарацци.
– Мной они не интересуются, так что я не предвижу для вас проблем.
– Проблем все равно не избежать: ведь вы будете при Джоне. – Прайс распахнул заднюю дверцу лимузина. – Полезайте! Пора в Барретт-Хаус.
– Барретт-Хаус? Звучит очень по-диккенсовски.
– Во время Гражданской войны там находился постоялый двор. Джон купил этот дом в прошлом году и полностью его перестроил.
– Маргарет уже здесь? – спросил Логан, садясь следом за Евой в лимузин.
– Уже два часа, как примчалась, и никак не отдышится. Придется взять с вас побольше за вредность. – Джил уселся за руль. – Не пойму, чего она на меня взъелась? Обычно ко мне не бывает претензий, а тут…
– Такой уж у нее характер, – успокоил его Логан. – Ты тут совершенно ни при чем.
– Вот и я так думаю. – Джил завел двигатель и включил лазерный проигрыватель, наполнив салон металлическим дребезжанием банджо.
– Стекло, Джил, – подсказал Логан.
– Конечно! – Джил улыбнулся Еве. – Раньше у Джона был джип, но он не выносит музыку кантри, вот и завел себе этот катафалк с подъемной перегородкой.
– Кантри я люблю, – возразил Логан. – Просто, в отличие от тебя, не выношу дурацких завываний. Свадебное платье в крови, верный пес на могиле… Чепуха!
– Нет, вы тоже сентиментальны, только не хотите этого показывать. Думаете, я не видел, как вы украдкой вытираете слезы? Взять хоть эту песню…
– Бери ее себе. Стекло!
– Есть! – Бесшумно поднявшееся стекло заглушило музыку.
– Надеюсь, вы не будете возражать? – спросил Логан Еву.
– Не буду. У меня тоже проблемы с грустными песнями. Но вас мне трудновато представить растроганным до слез.
– Я тоже человек, – сказал Логан, пожимая плечами. – Авторы этих песенок умеют брать за живое. Ева уперлась взглядом в затылок Джила.
– Хороший парень! Не ожидала, что у вас такие сотрудники.
– Джил вообще не отвечает ожиданиям. Но водитель он замечательный.
– А телохранитель?
– Тоже. Раньше он служил в полицейском подразделении ВВС, но был вынужден уволиться, потому что проявил недисциплинированность.
– А как с дисциплиной у вас самого?
– Тоже не очень, но я это скрываю. – Он обратил внимание на пейзаж за окном. – Через несколько минут начнутся мои владения. Красивые места: леса, луга…
– А как с дисциплиной у вас самого?
– Тоже не очень, но я это скрываю. – Он обратил внимание на пейзаж за окном. – Через несколько минут начнутся мои владения. Красивые места: леса, луга…
– Догадываюсь. – В, сумерках трудно было что-то разглядеть, кроме силуэтов деревьев. Но Еве было не до красот: оговорка Логана насчет собственной недисциплинированности показалась ей многозначительной. – Как вы поступаете с теми, кто пытается вас дрессировать?
– Такие люди получают от меня по зубам. – Он улыбнулся. – Немудрено, что мы с Джилом ладим: мы очень похожи.
Резкий поворот – и перед ними выросла высокая чугунная изгородь с причудливыми завитками. Джил нажал кнопку на панели. Ворота медленно распахнулись.
– Наверное, изгородь тоже под напряжением? – спросила Ева. Логан кивнул.
– Моя охрана следит с помощью видеокамер и мониторов за происходящим на территории имения.
Ева поежилась.
– Как все серьезно! Снабдите меня дистанционным прибором, чтобы я могла сама открывать эти ворота. Они мешают не только входу, но и выходу. Мне не нравится сидеть в клетке.
– Я не собираюсь превращать вас в пленницу.
– Зачем, если можно добиться желаемого другими средствами! А если нельзя?
– Заставить вас я не могу.
– Неужели? Вы очень умны, Логан. У меня будет свой дистанционный прибор?
– Подождите до завтра. Его ведь надо запрограммировать. – Он сардонически усмехнулся. – На протяжении первых суток я не потребую от вас работы, следовательно, у вас не возникнет желания бежать куда глаза глядят.
Луна вышла из-за облаков и осветила приземистый двухэтажный дом. Даже если бы Джил не предупредил, что в прошлом веке здесь был постоялый двор, Ева сама догадалась бы об этом. Дом был далеко не роскошным, и плющ, густо увивший его стены, выглядел уместным, даже необходимым украшением.
Джил затормозил.
– Зачем было покупать постоялый двор и полностью его реставрировать? Не проще ли приобрести новый дом?
Логан вылез из лимузина и подал Еве руку.
– Дом покорил меня некоторыми своими особенностями, – сказал он в ответ на ее вопрос.
– Уж не о кладбище ли речь?
Логан усмехнулся.
– Семейное кладбище Барреттов действительно рядом, за холмом. Но причина не в нем. – Он открыл высокую парадную дверь из красного дерева. – Я почти не прибегаю к помощи слуг, не считая уборщиц, заглядывающих сюда два раза в неделю. Нам придется питаться самостоятельно.
– Ничего страшного. Я не привыкла к слугам, а еда для меня – не главное.
Он окинул ее взглядом.
– Это заметно. Вы подтянуты, как борзая.
– Люблю борзых! – подхватил Джил, затаскивая в дом багаж. – Сколько грации! А эта грусть в глазах! Когда-то у меня была собака этой породы. Когда она умерла, я чуть не отправился следом за ней на тот свет. Куда нести вещи гостьи?
– Первая дверь от лестницы, – сказал Логан.
– Так я и знал! – Джил начал подниматься. – Скучища смертная! Сам я обитаю в бывшем гараже. Вам, Ева, надо было попроситься на постой туда. Там бы вам не досаждали.
– Зато здесь она будет ближе к лаборатории, – возразил Логан.
«А ему будет проще держать меня под контролем», – подумала Ева.
– Маргарет, наверное, уже ушла спать. Ничего, познакомитесь утром. В своей комнате вы найдете все необходимое.
– Я хочу взглянуть на лабораторию.
– Прямо сейчас?
– Да. Надо убедиться, что вы не ошиблись с ее оснащением. Вполне возможно, придется что-то подкупить.
– В таком случае прошу следовать за мной. Я еще сам не видел, что это такое. Просто поручил Маргарет запастись всем, что, по ее мнению, могло бы вам пригодиться.
– Снова незаменимая Маргарет! Не просто незаменимая, а исключительная.
Ева пересекла следом за Логаном огромную гостиную с камином, в который можно было бы войти, не пригибаясь, с паркетом, накрытым пушистым ковром, и огромными кожаными креслами – ни дать ни взять гостиничный вестибюль.
Выйдя в короткий коридор, он открыл дверь.
– Сюда.
Еву встретили холод, стерильность, мерцание стали и стекла. Логан поморщился.
– Видимо, так Маргарет понимает рай для ученого. Ничего, я постараюсь немного согреть для вас этот ледяной дворец.
– Ничего, я здесь не задержусь. – Ева оценила прочность подставки для черепов, совершенство трех видеокамер на треногах, компьютера, микшера, видеомагнитофона, измерительных приборов. Впрочем, она захватила с собой собственную измерительную аппаратуру, которой отдавала предпочтение.
Она сняла с полки деревянную коробку и заглянула внутрь. На нее смотрели 16 пар глаз: карие, серые, зеленые, голубые…
– Можно было бы обойтись только голубыми и карими. Карие глаза – самые распространенные.
– Я велел Маргарет натащить всего, что может вам понадобиться.
– Она выполнила ваше указание буквально. – Ева обернулась. – Когда я могу начать?
– Через денек-другой. Я жду сигнала.
– А чем прикажете заниматься мне? Грызть от безделья ногти?
– Может, выкопать вам для практики кого-нибудь из Барреттов?
– Нет, я предпочитаю выполнить обговоренную работу и вернуться домой.
– Не забывайте, вы подрядились на две недели. Идемте, вы устали. Я провожу вас до вашей комнаты.
Сказать, что она устала, значило не сказать ничего. Казалось, с того момента, когда она вошла утром в свою лабораторию, минула тысяча лет. Еве вдруг страшно захотелось домой. Зачем она сюда приехала? Что ее ждет в чужом доме, в обществе человека, не вызывающего у нее никакого доверия?
Фонд Адама! Что с того, что этот дом ей чужой? У нее есть работа и цель.
– Повторяю, криминала я не потерплю, – сказала она Логану.
– Я уважаю ваши принципы.
Из этого еще не следовало, что ее требование будет удовлетворено…
Выключив в лаборатории свет, она вышла в коридор. Логан последовал за ней.
– Может, вы, наконец, объясните, зачем меня сюда притащили и чего ради мне заниматься вашими делами?
– Например, в порядке исполнения патриотического долга.
– Не морочьте голову! – Она прищурилась. – Значит, все-таки политика?
– С чего вы взяли?
– Вы известны своей активностью на политической сцене и за кулисами.
– Хорошо хоть, что вы больше не считаете меня серийным убийцей.
– Я этого не говорила. Пока что не исключаются никакие варианты. Итак, политика?
– Может быть…
Ее посетила догадка, от которой ее затошнило.
– Хотите вымарать кого-то в грязи?
– Никогда не пытался забрасывать политических оппонентов грязью. Попробую сформулировать: порой истина отличается от видимости. Я хочу пролить свет на истину.
– Вам это выгодно? Он насмешливо кивнул.
– Совершенно верно.
– Я не хочу в подобном участвовать.
– Ваше участие не подразумевается – если я окажусь прав. Если выяснится, что я ошибался, вы вернетесь домой и забудете о нашем знакомстве. – Логан опередил ее и уже поднимался по лестнице. – Чем вам не нравится такая диспозиция?
Возможно, политика тут и впрямь ни при чем. Возможно, он преследует сугубо личные цели.
– Что ж, посмотрим.
– Вот именно. – Он распахнул дверь комнаты и отступил. – Спокойной ночи, Ева.
– Спокойной ночи. – Она вошла и закрыла дверь. Комната была удобной и уютной: кремовое покрывало на кровати, простая сосновая мебель. Но ее заинтересовал только телефон на столике. Она села на кровать и набрала номер Джо Квинна.
– Алло! – раздался сонный голос.
– Это Ева.
Джо тут же встрепенулся.
– Что-то случилось?
– Пока что ничего. Прости, что разбудила. Просто решила сообщить, где нахожусь, и продиктовать тебе свой здешний телефонный номер. – Она назвала цифры с таблички. – Записал?
– Как будто… Что за дыра?
– Не дыра, а Барретт-Хаус, штат Виргиния.
– Нельзя было подождать со звонком до утра? – не выдержал Джо.
– Можно, но я решила не ждать. Иначе чувствовала бы себя оторванной от мира.
– Что-то у тебя невеселый голос. Ты согласилась с ним сотрудничать?
– Как иначе я бы здесь оказалась?
– Тебя что-то пугает?
– Ничего меня не пугает!
– Мне лучше знать. Ты не звонила мне среди ночи с тех пор, как Бонни… Прости.
– Повторяю, мне нечего бояться. Просто решила на всякий случай с тобой связаться. Кстати, у Логана работает шофер по имени Джил Прайс. Раньше он служил в полиции ВВС.
– Хочешь, чтобы я навел о нем справки?
– Пожалуй.
– Сегодня же наведу.
– Понаблюдай там за моей матерью, пока я не вернусь.
– Могла бы не напоминать. Я попрошу Диану завтра же ее навестить.
– Спасибо, Джо. Спи дальше.
– Постараюсь. – Он помолчал. – Не нравится мне все это! Гляди в оба, Ева.
– Мне ничего не угрожает. Пока.
Она повесила трубку и встала. Принять душ, вымыть голову и уснуть… Необходимости звонить Джо не было, но звук знакомого голоса улучшил ей настроение. Дом был гостеприимным и уютным, Джил Прайс – попросту ходячим очарованием, но она все равно оставалась начеку. Пока что трудно было разобраться, что здесь натуральное, а что притворство, призванное притупить ее бдительность.