— Всему свое время, мой мальчик, — отозвался профессор. — Перед самой ее смертью миссис Лифей выпустили из тюрьмы. Видеть она никого не желала — ну, почти никого, не считая немногих избранных, среди которых был и твой покорный слуга. Позволю себе заметить, что она никогда не считала меня заурядным невежественным типом. У нас с ней были общие интересы, общие увлечения… Так вот, за день или два до своей смерти она велела мне открыть потайной ящик в бюро и достать оттуда маленькую шкатулку. Знаешь, как только я взял эту шкатулку в руки, мои ладони зачесались, и я понял — передо мной величайшая загадка. Миссис Лифей заставила меня поклясться: когда ее похоронят, я должен был, не открывая, сжечь шкатулку и произнести при этом пару-тройку загадочных фраз. Клятвы я не сдержал…
— Фигово, — осуждающе проговорил Дигори.
— Фигово? — озадаченно повторил дядя Эндрю. — А, понимаю. Маленьким мальчикам негоже нарушать слово, да? Совершенно верно, целиком и полностью согласен. Хорошо, что тебя научили выполнять свои обещания. Но видишь ли — этакого рода правила распространяются на маленьких мальчиков, на слуг, на женщин и на обычных людей, а к искателям истины, великим мыслителям и мудрецам они неприменимы. Постарайся усвоить раз и навсегда, Дигори: люди, обладающие, подобно мне, скрытой мудростью, свободны от общепринятых правил — и лишены, к несчастью, удовольствий, доступных всем прочим. Увы, мой мальчик, нам суждено провести жизнь в гордом одиночестве.
Профессор горестно вздохнул. Вид у него был столь возвышенный и таинственный, что Дигори на какой-то миг поверил в искренность дяди. Но потом мальчик вспомнил, как профессор смотрел на Полли, тянущую руку к кольцу, и ему сразу стало ясно, что скрывается за пышными дядиными фразами.
«Иначе говоря, — «перевел» Дигори про себя, — он уверен, что может делать все, что ему приспичит».
— Естественно, — продолжал дядя Эндрю, — я долго не осмеливался открыть шкатулку. Моя крестная была поистине невероятной женщиной, а посему в шкатулке вполне могло оказаться что-нибудь на редкость опасное. Между прочим, в жилах миссис Лифей текла кровь Чудесного Народа — теперь таких людей и не сыскать. (Она мне говорила, что кроме нее есть еще двое — герцогиня и жена углежога.) Так что, Дигори, ты разговариваешь с человеком, у которого на самом деле была крестная-волшебница. А ты небось думал, что твой дядя обыкновенный профессор, а? Будет о чем рассказать внукам, мой мальчик, правда?
— А что насчет Полли? — напомнил Дигори, исподтишка скорчив гримасу: почему-то ему подумалось, что миссис Лифей была злой волшебницей.
— Терпение — добродетель юных! — провозгласил дядя Эндрю. — Далась тебе эта девчонка! О чем бишь я? Ах, да. Перво-наперво я осмотрел шкатулку снаружи. Очень древняя, не греческая — уж в этом-то я разбирался — и не египетская, не вавилонская, не хеттская и не китайская. Она была древнее всех этих народов! О, как я обрадовался, когда наконец узнал истину! То была шкатулка из Атлантиды, с острова, погибшего в морских волнах. Это означало, что она старше любой из побрякушек каменного века, которые археологи раскапывали в Европе. Вдобавок шкатулка была куда изящнее этих неуклюжих поделок. Ведь уже на заре времен Атлантида достигла высот развития и поднялась к вершинам красоты и мудрости.
Профессор замолчал, будто приглашая Дигори вставить словечко-другое. Однако Дигори не проронил ни слова — он просто боялся раскрыть рот, чтобы не сорваться и не сказать дяде что-нибудь обидное.
— Со временем, — продолжил профессор, — я многое узнал о магии, об этом величайшем из человеческих искусств!.. Впрочем, ты еще мал, чтобы понять… Иными слонами, я начал догадываться, какие именно предметы лежат в шкатулке. Проводя опыты, я постепенно уменьшал число вариантов, и разгадка становилась все ближе… Между тем судьба свела меня с несколькими поистине удивительными людьми, и мне выпало пережить тяжкие испытания; тогда-то мои кудри и тронула седина… Что ж, без труда, как говорится, и рыбку из пруда не вытащишь, а уж чародеем и подавно не станешь. Я погубил свое здоровье, но добился того, к чему шел столько лет! Теперь я знал наверняка! — Он подался вперед, словно опасаясь, что кто-то может подслушать (хотя в кабинете были только они с Дигори), и прошептал на ухо мальчику: — В шкатулке было нечто, принесенное из другого мира в ту пору, когда наш мир еще только зарождался!
— Чего? — переспросил Дигори, тщетно стараясь обуздать проснувшееся любопытство.
— В шкатулке была пыль, — сообщил дядя Эндрю, — С виду обыкновенная, пыль как пыль. Смотреть не на что, не то что прятать. Но когда я взглянул на нее (не притрагиваться к ней у меня ума хватило) и представил, что каждая крупинка этой пыли — из другого мира… не с другой планеты, а просто из другого мира, как из другой страны… из подлинна Иного Мира, совершенно непохожего на наш, такого близкого и неизмеримо далекого… из мира, до которого не добраться, пролети хоть всю вселенную, но в который можно попасть при помощи магии… Уф!
Профессор потер руки, и его пальцы затрещали, как дрова в камине.
— Я знал, что эта пыль, если придать ей нужную форму, способна перенести любого в этот Иной Мир. Но вот с формой вышла загвоздка. Первые эксперименты, с морскими свинками, завершились грандиозным провалом. Часть свинок умерла, часть повзрывалась. Этакие живые бомбочки…
— Зачем вы мучили бедных свинок? — воскликнул Дигори, у которого когда-то была ручная морская свинка.
— Не отвлекайся и не перебивай! — одернул мальчика дядя Эндрю. — Свинки для того и предназначены, чтобы ставить на них опыты. Я сам их покупал… Итак… Ну да, форма. После упорных трудов мне все же удалось изготовить кольца — желтые кольца. И тут возникла новая сложность. Я был уверен, что желтое кольцо мгновенно отправит любого, кто к нему прикоснется, в чудесный мир магии. Но что в том проку, если я не смогу вернуть этого «любого», чтобы он поведал мне обо всем, что увидел?
— Веселенькое дело, — пробормотал Дигори. — Туда— пожалуйста, а обратно — шиш. Очень полезная штука.
— Ты превратно истолковываешь ситуацию, — гордо заявил дядя Эндрю. — Такой эксперимент стоит любых жертв. И потом, если тот, кого ты посылаешь, не может вернуться и рассказать об увиденном, какой смысл его вообще посылать?
— И почему же вы сами туда не отправились?
Этот невинный вопрос показался дяде Эндрю необыкновенно каверзным. Во всяком случае, лицо у профессора сделалось растерянным и обиженным.
— Я? — озадаченно переспросил он. — Я?! Мой мальчик, ты спятил! Неужели, по-твоему, человеку моего возраста и положения пристало рисковать своим здоровьем ради путешествия в другой мир? Ничего более бессмысленного в жизни не слыхивал! Ты хоть сам понимаешь, что сказал? Подумай. Ведь в этом другом мире нас может ждать все что угодно!..
— И поэтому вы отправили вместо себя Полли! — рассердился Дигори. — Дядя Эндрю, только трус может послать девчонку туда, куда боится пойти сам.
— Замолчи, глупый мальчишка! — Профессор хлопнул ладонью по столу. — Еще не хватало, чтобы меня поучали всякие молокососы! Я — великий ученый, чародей, я посвящен в тайны вселенной и провожу судьбоносный эксперимент. Разумеется, мне нужны подопытные. Чего доброго, ты скажешь, что мне следовало спросить разрешения у морских свинок! Пойми простую вещь: нельзя обрести мудрость, не пожертвовав ради ее обретения чем или кем-либо. И потом, твои рассуждения смехотворны. Ты же не станешь требовать от генерала, чтобы он сражался как простой солдат. А если я погибну, что станется с трудом всей моей жизни?
— Да перестаньте! — поморщился Дигори. — Скажите лучше, как вы собираетесь вернуть Полли?
— Прежде чем ты меня бесцеремонно перебил, — заявил дядя Эндрю, — я хотел поведать тебе, что в конце концов отыскал способ вернуться. Нужно всего лишь воспользоваться зеленым кольцом.
— Но у Полли нет зеленого кольца.
— Вот именно, — дядя Эндрю злорадно усмехнулся.
— Значит, она не сможет вернуться, — проговорил Дигори. — Выходит, вы ее все равно что убили.
— Она может вернуться, — возразил профессор. — Допустим, некто возьмет другое желтое кольцо и два зеленых и отправится следом за девочкой, найдет ее и приведет обратно…
Дигори понял, что угодил в ловушку. Невероятно! И это его дядя! Бледный от гнева, мальчик смотрел на профессора, который казался весьма довольным собой.
Надеюсь, — изрек профессор тоном доброго дядюшки, только что осчастливившего племянника крупной суммой на карманные расходы, — ты не выкинешь, как говорят, белый флаг. Мой мальчик, мне было бы крайне неприятно узнать, что одному из членов нашей семьи недостанет благородства, чтобы помочь… э… попавшей в беду даме.
— Кто бы говорил! — не выдержал Дигори. — Тоже мне благородный выискался! Нет чтобы самому ее спасти! Куда уж вам… Ладно, выбора у меня нет. Вы же наверняка все продумали, заманили сначала Полли, а потом меня…
— Кто бы говорил! — не выдержал Дигори. — Тоже мне благородный выискался! Нет чтобы самому ее спасти! Куда уж вам… Ладно, выбора у меня нет. Вы же наверняка все продумали, заманили сначала Полли, а потом меня…
— Естественно, — с улыбкой подтвердил дядя Эндрю.
— Отлично. Я иду за Полли. А вы… вы… По правде сказать, до сегодняшнего дня я не верил в волшебство. Теперь-то я знаю, что оно существует. И сказки не врут — или почти не врут. А коли так, вы, дядя Эндрю, — злобный колдун из этих самых сказок. И что-то я не припомню ни одной сказки, где бы злодей не получил по заслугам. Вы тоже свое получите, не сомневайтесь.
Наконец-то Дигори удалось уязвить профессора, да еще как — в самое сердце! Дядя Эндрю вздрогнул, лицо его исказилось от страха; нет, не от страха — от ужаса. Впрочем, в следующее мгновение он овладел собой и вымученно усмехнулся:
— Что ж, подобный образ мыслей вполне подходит ребенку, который вырос среди женщин. Сказки, говоришь? Колдуны и ведьмы? На твоем месте, Дигори, я бы беспокоился не за меня, а за твою маленькую подружку. Мы с тобой здесь, а она там. И если с нею что-нибудь случится… Обидно будет опоздать всего лишь на какой-то миг, а?
— Не притворяйтесь, — бросил Дигори, — вам на нее плевать! Ну, что мне нужно делать?
— Для начала остынь, мой мальчик, — рассудительно произнес дядя Эндрю. — А то вырастешь таким, как твоя тетя Летти. Внемли!
Он встал, надел перчатки и приблизился к подносу с колечками.
— Кольца срабатывают при контакте с кожей. В перчатках я могу их брать совершенно спокойно. Видишь? Если ты положишь кольцо в карман, ничего не произойдет — конечно, если ты не сунешь в тот же карман голую руку… Стоит притронуться к желтому кольцу — и ты покинешь наш мир. А в Ином Мире — я этого еще не проверял, но теория подсказывает, что все должно обстоять именно так, — тебе достаточно будет прикоснуться к зеленому кольцу, чтобы вернуться сюда. Итак, я беру два зеленых кольца и опускаю их в твой правый карман. Запомни хорошенько, в каком они кармане! Повторяй про себя: правый, правый… Одно для тебя, другое для девочки. Желтое кольцо возьмешь сам. Я бы надел его на палец, чтобы случайно не уронить.
Дигори протянул руку к кольцу — и резко ее отдернул.
— А как же мама?! — воскликнул он, — Вдруг она меня позовет?
— Чем скорее убудешь, тем быстрее вернешься, — весело откликнулся дядя Эндрю.
— Но вы же не знаете наверняка, вернусь я или нет.
Профессор пожал плечами, подошел к двери, отпер ее и распахнул настежь.
— Ступай, мой мальчик. Тебя никто не держит. Отправляйся обедать, а твою маленькую подружку пускай сожрут дикие звери, или она утонет, или умрет от голода, или просто пропадет без вести в Ином Мире. Ступай, вольному воля. Но не забудь перед обедом заглянуть к миссис Пламмер и передать ей, что она никогда не увидит свою дочь — потому что ты побоялся надеть кольцо!
— Будь я постарше, — с ненавистью процедил Дигори, — я бы вам так двинул…
Мальчик застегнул куртку, глубоко вдохнул — и притронулся к кольцу. Он просто не мог поступить иначе.
Глава 3 Лес между мирами
Кабинет дяди Эндрю исчез — вместе с дядей. Перед глазами все поплыло. В следующий миг Дигори увидел мягкий зеленый свет, сочащийся откуда-то сверху; внизу лежала тьма. Он не то чтобы стоял, но и не сидел и не лежал, и ничего не касался.
— Похоже, я в воде, — пробормотал мальчик. — Или под водой.
Накатил страх, но тут Дигори почувствовал, что его влечет вверх. Он вынырнул на поверхность и выбрался из воды на траву, что росла по берегу крохотного озерца.
Поднявшись, он мимолетно подивился тому, что с него не капает и дыхание у него ровное, словно он и не был под модой. И одежда ни чуточки не промокла! Мальчик стоял на берегу озерца шириной не больше десяти футов, со всех сторон окруженного лесом. Деревья клонились к воде; их кроны были такими густыми, что среди листвы не проглядывало и кусочка неба. Правда, сквозь листву пробивался зеленый свет, припекало даже в тени. В лесу было необыкновенно тихо: ни щебета птиц, ни жужжания насекомых, ни шелеста ветра. Казалось, еще немного — и можно будет услышать, как растут деревья. Озерцо, из которого выбрался Дигори, было не единственным; куда ни посмотри, за деревьями виднелись другие озера — десятки, если не сотни озер, в нескольких ярдах друг от друга. Корни деревьев тянулись к воде, жадно впитывая живительную влагу. Чудилось, что этот лес переполнен жизнью. Впоследствии Дигори частенько повторял: «Занятное местечко. В нем всего так много, как в пудинге».
Удивительнее всего было то, что Дигори, очутившись в этом лесу, напрочь забыл, как он сюда попал. Он не думал ни о Полли, ни о дяде Эндрю, ни даже о своей маме. Страшно не было; он не ощущал ни восторга, ни любопытства. Спроси его кто-нибудь: «Откуда ты, мальчик?», — он бы, пожалуй, ответил: «Я всегда тут был». Во всяком случае, так ему грезилось. Он был уверен, что провел в лесу всю свою жизнь, вовсе не желая иной доли — пускай вокруг ничего не происходило. Много лет спустя Дигори как-то обронил: «В таком месте никогда ничего не случается. Деревья растут, и все».
Мальчик долго озирался по сторонам — и вдруг увидел, что под деревом неподалеку лежит на спине какая-то девочка. Ее глаза были полуприкрыты, будто она пыталась заснуть. Дигори стоял и молча смотрел на нее. Наконец она открыла глаза и взглянула на него. Никто не проронил ни слова. Молчание затягивалось; но вот девочка подала голос.
— По-моему, я тебя знаю, — сказала она сонно.
— И я тебя, — ответил Дигори. — Ты давно тут?
— Очень давно. Мне кажется, я всегда была в лесу…
— Мне тоже.
— Тебя не было, — возразила девочка. — Ты только что вылез из озера.
— Наверно, — растерянно согласился Дигори. — Я забыл.
Снова наступило молчание. Первой снова заговорила девочка.
— Послушай, мы с тобой раньше не встречались? Мне почему-то… Знаешь, я словно вижу картинку: двое ребят, как мы с тобой, мальчик и девочка, живут совсем в другом месте, гуляют, играют… И они похожи на нас. Как сон наяву. Забавно, правда?
— Это мой сон, — сказал Дигори. — Мальчик с девочкой живут по соседству… лезут на чердак по стропилам… Лицо у девочки чумазое…
— Ты ничего не перепутал? В моем сне чумазый мальчик, а не девочка.
— Мальчика я не помню, — признался Дигори и вдруг воскликнул: — Эй! Что это?
— Морская свинка, — ответила девочка. В траве и вправду копошилась упитанная морская свинка. Ее туловище обхватывала лента, завязанная бантом на спине; к банту было прицеплено ярко-желтое колечко.
— Смотри! Смотри! — закричал Дигори. — Кольцо! И у тебя на пальце тоже кольцо! И у меня!
Наконец-то заинтересовавшись происходящим, девочка села. Дети пристально смотрели друг на друга, вспоминая — или стараясь вспомнить. Внезапно они одновременно крикнули: «Мистер Кеттерли! Дядя Эндрю!». Память вернулась, подробности всплывали одна за другой. Несколько минут спустя Дигори уже рассказывал Полли, что произошло после ее исчезновения и каким мерзавцем оказался дядя Эндрю.
— Что же нам теперь делать? — спросила Полли, когда он закончил. — Взять свинку и отправляться домой?
— Спешить-то некуда, — отозвался Дигори и сладко зевнул.
— А вот и есть, — возразила Полли. — Здесь слишком тихо, слишком спокойно. Слишком сонно, что ли. Того и гляди заснешь. Если мы останемся тут, то будем себе дремать до скончания века.
— Зато здесь хорошо, — Дигори потянулся.
— Хорошо, — согласилась Полли, — Но мы должны вернуться, — девочка встала и хотела было — осторожно, чтобы не напугать — взять на руки морскую свинку, однако передумала. — Пожалуй, свинку мы оставим. Тут она в безопасности, а дома твой дядя может сделать с ней что-нибудь ужасное.
— Да уж, он такой, — подтвердил Дигори, — Вон как с нами обошелся! Кстати, а как мы попадем домой?
— По-моему, надо снова войти в озеро.
Дети подошли к озерцу и остановились у кромки воды. 11а поверхности отражались склоненные над водой ветви де-рсиы'в, из-за чего озерцо казалось темным и глубоким.
— Ой, у нас же нет купальников, — проговорила Полли.
— Они нам не нужны, глупая, — фыркнул Дигори, — Мы войдем в воду одетыми. Вспомни, одежда совсем не промокла.
— А ты плавать умеешь?
— Так себе. А ты?
— Ну… Чуть-чуть.
— Вряд ли нам придется плыть, — сказал Дигори. — Нам же вниз, правильно?
Прыгать в озерцо было страшновато, но признаваться в своих страхах не хотелось. Ребята взялись за руки и на счет «три» прыгнули в воду. Плюх! Они зажмурились, а когда открыли глаза — увидели, что стоят, держась за руки, все в том же лесу, посреди озерца, и вода едва достает им до колен. Озерцо оказалось до смешного мелким.