— Да? — ласково спросила я, кладя ладонь на гладкую, холодную кожу и начиная невесомо ее поглаживать. — Интересно, кто же создал для тебя настолько железную мотивацию, моя дорогая? Или ты посчитала, что я настолько глупа, что не сопоставлю два и два?
Таль мигом перестала блаженствовать от ласки и резко перевернулась обратно. Смерила меня пристальным багровым взглядом и нехотя сказала:
— Надо признать, у меня были надежды на это.
Вот же… Стервь! Да, я повторяюсь, но как‑то других приличных слов нет!
Я немного помолчала, и внезапно, мысленно махнув на все рукой, предложила:
— А почему бы и нет? Я не говорила, ты не слышала.
— Почему бы и нет… — эхом повторила навь. — Хочешь сыграть с ним на его же территории, Невилика? Я бы сказала, что это будет очень рисковая партия.
Я лишь улыбалась и загадочно молчала, напоследок почесала навь за ухом и поднялась с пола, переместившись в кресло. Провела ладонью по книге на круглом столике рядом, взяла ее в руку. Стервь, чуть слышно процокав когтями, прошла к двери, застыв возле нее изваянием и где ее было не слышно и не видно.
Я сидела с крайне умным видом, но мысленно складывала все известные мне маты в адрес всей этой ситуации.
«Сыграть с ним на его территории»… Да еще б я точно знала, кто этот загадочный «он»! Аж две кандидатуры имеются, попробуй определи, кто именно!
Алинро? Он уже приставлял Стервь меня охранять. Но в этот вариант не совсем вписывается то, как нежить относилась к своему… нанимателю. Не верю я, что мой замечательный лис мог так напугать Стервь. При всем моем уважении к Алинро Нар — Харзу.
Ильсор? Полагаю, дух не отступился и так просто свой десерт не отпустит. Тем более… убийство вампира в высшей степени странное. Неизвестно, какие планы на меня у Главы Ассамблеи. Но в связи с тем, что он мне высказал, когда я отказывалась от его протектората — подобное не входило в планы Ильса. Не верю я, что этот интриган с внушительным как прижизненным, так и посмертным опытом, и правда обиделся и оскорбился.
Таль передернула плечами, от чего шипы на мгновение взъерошились, но тут же снова прижались к шкуре нежити, настолько плотно, что казались просто неровностями. Занятная, все же, тварюшка. Если так посудить, на обычную навь она не особо и похожа. На очень продвинутую и изрядно мутировавшую разве что. Хотя, если рассматривать в этом ключе, ее господин на обыкновенное умертвие тоже не тянет.
Кстати, про незабвенного Сибэля. Глупо полагать, что он не в курсе всей этой авантюры. Но мотивов у некро — эльфа тут нет совсем!
Стало быть, что… остается Ильсор.
Ох уж этот змей желтоглазый, с его тайнами и планами!
Странности на необычном предложении нави не закончились. Почти сразу пришел мой лекарь и, всячески извиняясь, сообщил, что обязан закрыть меня на карантин. На вопросы он толком не отвечал, лишь заверил, что это ненадолго, и вообще, мне все объяснит Алинро Нар — Харз.
Как только появится, разумеется.
Так началось мое кратковременное заточение в собственной палате в обществе Стерви. Надо заметить, что к концу этого эпика я уже сама выла, как нежить!
Глава 10
Главная башня Академии Триединства. Кабинет Эдана Хрона
Ректор сидел за столом, печально глядя на стопку бумаг перед ним. Весь вид руководителя Академии недвусмысленно вещал о том, как же его все достало. Если пойти дальше, например, в воображение достопочтенного черного лиса, то можно было бы увидеть сладкую картину вышвыривания надоевшей документации в окно.
Но… мечты мечтами, а работать все равно надо.
— Так все достало? — сочувственно спросил племянник ректора, смерив дядюшку черным взглядом. Алинро сидел в противоположном углу кабинета и словно в противовес родственнику являл собой образ лиса на заслуженном отдыхе. Вольготная поза, камзол небрежно висит на спинке диванчика, ворот рубашки расстегнут. В довершение картины, в этот самой момент белохвостый неторопливо набивал трубку табаком.
Лорд Хрон не ответил, лишь брезгливо, кончиками пальцев взял верхний лист и с выражением зачитал:
— Жалоба…
— Да ты что! — неподдельно восхитился Нар — Харз. — И на кого?
Эдан окинул бумажку беглым взглядом и, хмыкнув, ответил:
— На тебя!
— Интересно! — вынужден был признать Алинро и вкрадчиво уточнил: — Приоткроешь завесу тайны над личностью автора кляузы?
— Страна не сдает своих героев, — несколько пафосно ответил ректор и улыбнулся.
— Ладно, — слишком покладисто ответил белохвостый интриган. — Хотя бы просвети меня, на что конкретно жалуются.
— Собственно, ничего нового или удивительного. Злоупотребление служебными полномочиями и… о, родственными связями в своих целях!
— А это уже камень не только в мой огород, — чуть заметно улыбнулся Алин, неторопливо раскуривая трубку. — А можно ли огласить весь список обвинений? Я дополню, если что, наверняка ведь не все вписали, ленивцы!
— Хмммм… — Эдан Хрон скептически посмотрел на Алина. — Лучше оставим в покое доносчиков, тем более что временами они весьма полезны, и давай ты мне поведаешь о том, как сбираешься выкручиваться из той ситуации, в которую влип по самые пушистые уши.
— О чем ты?
— О твоих диверсионных деяниях, мой дорогой, — спокойно ответил Эдан Хрон. — Кстати, я, конечно, все понимаю, но вредить родне у нас как‑то не принято… смею надеяться, что у тебя были причины отступить от негласного кодекса рода.
— Великая клятва не располагает к своеволию, дядя, — после долгой, тяжелой паузы ответил Нар — Харз.
— Как ты умудрился ее принести?! — Ректор удивленно расширил глаза и даже выронил взятое, было, в руки перо.
Давший Великую клятву более себе не принадлежал и был вынужден выполнять приказы тому, кому вверил свою судьбу и верность.
— Когда от тебя зависит жизнь твоего близнеца, и не такое сделаешь.
Фраза была короткой, сказанной по возможности легко и непринужденно, но Эдан Хрон прекрасно понимал, какие мрачные и неприглядные подробности могут за этим скрываться.
— Кому приносил?
— Императору, в присутствии Песчаного лорда, который засвидетельствовал… принадлежность.
— Оу… всея гюрза вашего департамента. Алин, а ты не думал, что если ты выполнишь его приказ, то тебя прикончат все те, кому больше не будет резона держаться за видимость респектабельных тварей? Тот же Сибэль, я уверен, крайне не одобрит, если его выгонят из насиженного склепа.
— Не переживай, твой ручной упырь уже в красках поведал мне о том, что со мной будет в этом случае.
Воцарилось молчание. Алин все также безмятежно курил и выглядел абсолютно расслабленным, а лорд Хрон, напротив, напряженно подался вперед и нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла.
— Остается предположить, дорой мой племянник, что у тебя есть еще какие‑то мотивы. Скажи‑ка, а как продвигается лечение Арьяни?
Судя по всему, последний вопрос оказался ударом под дых, потому как белый лис даже подавился очередной затяжкой и закашлялся.
— Откуда ты знаешь?!
— Как ни крути, даже после всего, что ты сделал, эта кицунэ все равно наша. Клан так просто не закрывает глаза на своих.
— Как ты красиво говоришь, — хмыкнул Алинро, крутя в руках трубку. — По мне, так тут все гораздо прозаичнее, дорогой дядя. Арьяни — одно из немногих моих слабых мест. А ты предпочитаешь «держать руку на пульсе» и знать, куда, если что, можно ударить.
— Одно другого не исключает, мой дорогой… одно другого не исключает, — философски ответил Эдан Хрон.
— Разумеется, — легко согласился Нарр — Харз, но сжал трубку так, что дерево чуть слышно треснуло. — Предупреждаю, если с ее хвостика упадет хоть волосок…
— Нет нужды опускаться до откровенных угроз, Алин. И вообще, где ты нахватался таких дурных… манер! Надеюсь, сие еще не стало привычкой?
На — Харз поднялся, несколько нервно передернул хвостом, заложил руки за спину, неторопливо пересек кабинет и, оперевшись о столешницу, подался вперед и тихо спросил:
— Лорд Хрон… Арьяни мне дорога. И я слишком много уже сделал для того, чтобы она была со мной, и чтобы у этой лисички все было хорошо. Как вам известно, мы имеем свойство ценить то, что нам тяжело достается.
Несколько секунд длился поединок одинаково черных глаз. Наконец ректор медленно кивнул.
— Я тебе не враг, Алин. Пора бы уже это понять.
Судя по тени, пробежавшей по лицу Нар — Харза, последнее, что он сейчас хотел выяснять — вопрос лояльности своего родственничка. Но вежливость превыше всего, а потому…
— Да, конечно.
— Ну и отлично… Эх, племянник… что‑то мы опять начали за здравие, а закончили за упокой.
— Ну и отлично… Эх, племянник… что‑то мы опять начали за здравие, а закончили за упокой.
— Хорошо хоть тризну справить не успели, — мрачно ответил белохвостый лис, не собираясь идти на мировую.
Бывает так, что за годы накапливается слишком много того, что можно понять, и даже простить… но вот относиться, как прежде, уже не получается.
Неожиданное противостояние свернуло крылья так же быстро, как и расправило. Алин неторопливо выпрямился, поправил манжеты рубашки и стал медленно, даже с оттенком легкой вальяжности приводить в порядок костюм. Застегнул пуговицы ворота, накинул камзол и, когда закончил, спросил:
— На сколько ты хотел изолировать мою мавку?
— Несколько дней… — неопределенно пожал плечами. — Я хочу провести с пойманным духом один ритуал, чтобы ослабить перед ночью, когда воздействие кометы будет сильнее всего.
— Как понимаю, в момент проведения ритуала стены клетки твоего пленника станут тоньше, и ты опасаешься, что он рванет кормиться княжной — мавкой?
— Вероятность этого очень мала, но я не хочу оставлять ей даже шанса. Все же есть у меня подозрение, что до рубежа воплощения на физическом уровне у нашего призрака осталась всего одна отобранная жизнь. Но кого попало эта тварь жрать не будет. Ей нужен кто‑то сильный, чтобы после перерождения остались силы на защиту и бегство. Невиая Водный Блик — идеальная жертва.
— Понимаю…
Нар — Харз отошел к окну, задумчив глядя на залитый солнечным светом парк, любуясь отблесками светила в витражах корпусов Академии, и зажмурился от яркости сверкающих крыш. Замечательный день…
— Алинро… у меня к тебе просьба.
— Слушаю, — не оборачиваясь к родственнику, проговорил белохвостый лис и, не удержавшись от иронии, добавил. — Хотя странно, что ты облекаешь свой приказ именно в эту форму.
Эдан Хрон лишь недовольным взглядом показал, что думает о чрезмерно саркастичных родственниках, но с темы не сошел.
— Я хочу, чтобы ты проконтролировал подготовку к Дню Рождения факультета интриг и пакостей. Особенно то, чтобы он прошел благополучно и ровно.
— У тебя больше некому это поручить? — мимолетно удивился Алинро.
Чернохвостый ректор посмотрел на него в высшей степени осуждающе. Вроде лучший интриган последних выпусков, а такие глупые порой вопросы задает!
— Разумеется, есть. Но я хочу, чтобы этим занялся ты.
Фраза «дабы никуда больше не лез, и времени на шпионаж не хватало», конечно, не прозвучала, но подразумевалась.
Выбора у Алина, собственно, не было. Высокое начальство с таким же успехом могло приказать, так что лучше согласиться сразу.
— Как скажете.
— Вот и великолепно. Кстати, можешь взять себе помощников из студентов, — тут лорд Хрон подмигнул и закончил. — Общий труд сближает, а общая ответственность заставляет с большим трепетом относиться к компаньонам. Думаю, что госпожа Водный Блик после нескольких дней в обществе незабвенной Стерви будет рада примкнуть к общественным работам.
— Хорошая мысль! — согласился Алинро и с поклоном попрощался. — На этом я вас покину.
— Удачного вечера, — величественно кивнул ректор.
Проводив взглядом племянника, ректор позволил себе немного расслабиться и устало сгорбился в кресле.
— Как же меня все достало, а? — уныло пожаловался кицунэ, свешивая черный хвост с подлокотника и лениво касаясь белым кончиком узорчатого паркета. Пол, разумеется, не ответил, но от него никто и не ждал подобной любезности.
Ректор после минуты слабости весьма быстро пришел в себя и со вздохом сначала взъерошил волосы, но, досадливо поморщившись, прошел к зеркалу и, выудив из внутреннего кармана расческу, вновь привел свою прическу в идеальный порядок.
Сейчас у лорда Эдана Хрона появилось желание нанести визит одному… товарищу.
Притом этот визит был скорее из разряда неприятных. Более того, Черный Принц предчувствовал, что ему придется выдержать небольшую битву. А Ректор Академии Триединства не любил выходить на поле боя в неподобающем виде.
Закончив приводить себя в порядок, мужчина вернулся к своему рабочему месту и, нажав на несколько панелей на стене, открыл сейф, из которого достал неприметную папку из бежевой кожи. Открыл, бегло просмотрел бумаги и довольно кивнул.
А после сотворил портал и смело шагнул в искрящееся марево.
На той стороне его ждал крайне «теплый прием». Эдан с ходу отразил несколько заклятий, разрушил щит, призванный заключить его в энергетическую клетку. Покачал головой, глядя на несколько магов и десяток гвардейцев, которые как раз ввалились в зал, и сказал:
— Ну что же вы так небрежно, а? Императорский дворец, а я тут шляюсь, как в своей прихожей. Я, который как‑никак в опале у правителя!
— Господин Хрон… — вперед выступил один из магов. — Вы же понимаете, чем чревато несанкционированное проникновение на территорию дворца?
— В данный момент меня не прельщают вежливые словесные танцы, а потому перейдем к самому интересному. У меня назначена аудиенция у его величества. А потому, извольте проводить к императору Люториану.
— Аудиенция?! Но вы же…
— Вы подвергаете сомнению решения государя? — как‑то излишне ласково спросил Хрон у ретивого бойца.
Вперед выступил один из магов, который в свое время учился в Академии Триединства и потому не понаслышке знал о том, что такое ее руководитель. И потому прекрасно понимал, что при желании этот чернохвостый мерзавец разметает их по углам и спокойно пойдет дальше. До следующего отряда стражи и магов, конечно… которые скорее всего повторят судьбу своих предшественников. А потому…
— Господин Хрон, я прошу вас пройти в зал для аудиенций. Если вам назначено, то император примет.
— Замечательно, — кивнул кицунэ и, жестом сотворив портал, шагнул в него. — Координаты помню, пройду сам.
— Но запрещено ведь… телепортироватся самостоятельно внутри замка, — рассеянно выдал кто‑то из других волшебников.
— Догони его и объясни, — мрачно буркнул выпускник Академии Триединства и, развернувшись, добавил: — Я к императору, докладывать о визитере.
— А ему правда было назначено?
— Конечно, было, — ласково ответил маг, глядя на подчиненного, как на полного идиота и всерьез подумывая о смене кадров.
Зал аудиенций:
Господин Эдан Хрон изволили сидеть на ступенях у подножия императорского возвышения и скучать.
Императора не было, гвардейцы были собеседниками крайне паршивыми, а терпение, вопреки огромному опыту, все же не было одной из добродетелей Черного Принца.
Двери громко хлопнули, на пороге появилась затянутая в алый с золотом наряд фигура и громко рявкнула командирским басом:
— Все вон!
Скорость, с которой военные испарились, вызывала искреннее восхищение.
— Натренировал ты их, однако! — протянул ректор и отсалютовал. — Здравствуй, твое величество.
Император с грохотом захлопнул резные створки и, стремительно двинувшись вперед, уже более спокойно, но не более вежливо спросил:
— Какого демона ты пришел, Эдан?
— Пообщаться, Люториан, пообщаться, — ровно ответил ректор, поднимаясь со ступеней и с легким, но крайне издевательским поклоном отошел в сторону, освобождая дорогу. — Прошу…
— Это, конечно, замечательно, — его величество остановился напротив Эдана и скрестил руки на груди. — Но если мне не изменяет память, то ты в опале. В этом свете триумфальное явление изгоя во дворец и наглое шествие ко мне на аудиенцию вызывает вопросы.
Правитель был высок, тонок в кости и худ почти до неприличия. Такое ощущение, что королевская мантия на нем болталась, словно снятая с чужого плеча. Но как ни странно, безобразным он не выглядел. Светло — пепельные волосы гладко, волосок к волоску зализаны назад, а водянисто — голубые глаза цепко глядели на хвостатого визитера. Незваного, нежданного… опасного.
— Я бы никогда не осмелился нарушить твой покой, старый враг, если бы не последние события на моей вотчине, куда я, скорбя, удалился после изгнания.
Судя по перекосившемуся лицу императора, у него уже давно костью в горле стояла «обитель скорби», где кроме собственно Эдана Хрона сидело еще сотни полторы всяких мерзавцев, провинившихся перед короной и благополучно удравших за стены Академии Триединства.
А ведь такая хорошая тактика была… берешь какого‑нибудь чрезмерно умного — сильного — способного — ретивого, но, к сожалению, работающего на себя кадра, прижимаешь его, как следует, и — оба — на! Через какое‑то время у тебя есть верный слуга, который может и хочет вцепиться в горло хозяину, но его полезности это не умаляет. Да и хозяин — птица слишком высокого полета, чтобы ему по — серьезному навредить.