– Проехали? – улыбаясь, спросил он.
– Проехали, – согласилась Джоан Смит.
– ОК! – он улыбнулся еще шире, – Ну, давайте вернемся к тому, что вам требуется для феерического успеха экспедиции.
– Феерического? Что вы называете феерическим успехом?
– Ну… – Хорсмен снова пыхнул сигарой, – …Например, найти Р'лйех.
– Вы что, шутите так?
– Я не шучу. Я просто знаю, где это.
– Что – это?
– Подводные руины, – пояснил он, – там нет вывески «Р'лйех» и виллы Ктулху, но есть интересные штуки. И глубина всего метров полтораста, что вообще-то редкость в той акватории. Ну, как, доктор Смит, по рукам?
– В смысле? – переспросила она.
– В смысле, я вам покажу Р'лйех, а вы про меня напишете несколько строчек в книге.
– По рукам, – решительно сказала она.
Два часа они обсуждали детали. Джоан Смит была так захвачена перспективой книги о Пацифиде (или континенте Му), что в какой-то момент почти забыла, что «доктор археологии» это лишь ее оперативная легенда, а на самом деле она – шеф нелегальной резидентуры CIA в Меганезии. Впрочем, резидентуры, как таковой не было. Пока все «разведданные» сочиняла спецагент Смит самостоятельно, и приписывала их некому информатору, Мунумо Курумбари, колдуну из племени рпонге (морских кочевников – каннибалов). Но, это о другом, а сейчас 30-летняя американка чувствовала себя в роли археолога-авантюриста. После позитивного общения, Стефан Хорсмен подбросил ее к хостелу на западном (противоположном от пристани) краю Адамстауна (этот городок, единственный на Баунти-Питкерне имеет всего километр в поперечнике).
Люггер, Тореро и Отети уже успели более-менее привести старый хостел в порядок, и смыться, оставив записку:
«Док Смит! Ваш кабинет-спальня там, где окно к океану. Жратва есть в холодильнике, который на кухне, чай-кофе-какао на полке, там же ром и сахар. Электроплитка новая, включайте без опасений. В ванной осторожно с душем: термоколонка там работает, как хочет. Завтра сменим. А сейчас мы пошли в паб, нас не ждите. Спокойной ночи».
Ни есть, ни пить Джоан уже не хотела, поэтому воспользовалась только душем (очень кстати оказалось предупреждение в записке: термоколонка душа действительно имела скверный характер, и непредсказуемо меняла температуру). После этой экстремальной гигиенической процедуры, американка завалилась в койку и отлично уснула. Правда, в середине ночи она была разбужена шумным возвращением группы поддержки, но через четверть часа, повернувшись на другой бок, заснула снова. Ее последующее утреннее пробуждение было позитивным. В доме вкусно пахло яичницей с беконом, и звучала первобытная пиратская песня маори в исполнении Отети, под треньканье банджо.
Ika! Kua rau, kua rau,
Te toa, te toa.
Kua ta, kua ta!
Kua te Uta, kua ta te pai!
(В бой! Строем, строем!
Воины, воины, в атаку!
В атаку, в атаку!
Воины Ута, атакуйте корабль!)
Джоан поднялась с койки, завернулась в полотенце и выглянула на кухню. Тут, как и следовало ожидать, юниорка-полинезийка готовила завтрак, напевая для правильного настроения, а англо-гавайский метис Люггер аккомпанировал ей на банджо.
– Aloha oe! – приветствовал он американку.
– Aloha! – отозвалась она, – А где Тореро?
– Он пошел по девочкам. Обещал быть к девяти.
– Сейчас, – добавила Отети, – только без четверти восемь. Садитесь жрать, док Смит.
– Mauru, – поблагодарила Джоан.
– Maeva, – ответила полинезийка и четким движением бросила американке на тарелку изрядный кусок яичницы.
– Вкусно, – сообщила та, прожевывая первый кусочек, – а как вам городок?
– Городок зачетный, особенно тюрьма! – объявил Люггер, – Советую посмотреть.
– Тюрьма? – искренне удивилась Джоан Смит.
Перед полетом она успела выучить планировку Адамстауна, и знала, что тут имеется тюрьма (построенная в 2004-м специально для нескольких осужденных за сексуальные преступления). Но, что там могло понравиться меганезийскому пилоту (ведь, как было известно из аналитических отчетов, нези негативно воспринимают все, что служит для ограничения свободы).
– Ага, тюрьма просто классная! – подтвердила Отети, наливая кофе в кружки.
– Кентавр ее успел переделать, – добавил Люггер.
– Кентавр? – переспросила Смит.
– Это у Стефана такое прозвище, – пояснил меганезийский пилот.
– Пожалуй, – решила американка, – после завтрака я пойду и посмотрю.
…Когда доктор (спецагент) Смит вышла из хостела на грунтовку, и бросила первый «пристрелочный» взгляд на городок (до центра которого было всего метров триста), то испытала легкий шок. Та планировка Адамстауна, которую она запомнила по схеме в Интернет, кажется, не имела ничего общего с реальностью. Там, на схеме, городок был забавным комплексом из хаотично разбросанных белых фанерных коттеджей (обычно одноэтажных), а также гаражей и общественных построек, похожих на длинные слегка облагороженные сараи. И все это скрывается в зелени, обильно растущей на склонах и окружающей узкие извилистые полосы охристой глины – местные грунтовые дороги.
Реальность же была иной. Будто на Баунти-Питкерн высадился десант марсиан из НФ-романа Уэллса «Война миров». Боевые марсианские треножники заняли территорию, и остановились в ожидании новых приказов штаба. Хотя нет, не треножники, а летающие тарелки, и их ноги были не такие высокие, зато не три, а шесть. Кроме этих тарелок над зеленой холмистой местностью возвышались трехэтажные домики вроде того, который накануне вечером висел под брюхом дирижабля-сферы, и попался на глаза Джоан… А дирижабль (тот же самый, или просто такой же) был тут как тут. Он плыл по воздуху, транспортируя какую-то циклопическую блестящую бочку, снабженную, как и дома – «летающие тарелки» шестью ногами-опорами…
Джоан Смит увлеклась наблюдением так, что не заметила подкатившего мотороллера с коляской, и обратила на него внимание, лишь, когда он затормозил.
– Aloha glo! – крикнул парень-мулат, сидевший за рулем, – E te pea oe?
– Mauru, bro, aita pe-a, – ответила она, и сделала шаг вбок, освобождая середину дороги.
– Ia orana, glo! – он улыбнулся, помахал рукой, повернул акселератор и руль, выполнил красивый вираж, и помчался куда-то за город. Только когда он уже исчез за поворотом, спецагент Смит сообразила, что мотороллер конверсионный, меганезийская армейская модель, а парень-мулат был одет не просто в болотно-пятнистые шорты и жилетку, а в униформу Народного флота. «Такие дела», – как говорят в подобных случаях нези…
…Тихо выругавшись, Джоан двинулась к центру Адамстауна, и по мере движения все больше убеждалась: городок обживают не киви (как можно было подумать исходя из гражданства Стефана Хорсмена), а нези. И не просто нези, а молодые резервисты флота. Через несколько минут, она вышла к крытой центральной площади, вокруг которой, как сообщала схема из Интернета, располагались: церковь адвентистов седьмого дня, почта, мэрия, суд и дом общественных собраний. Сейчас на площади компания почти голых резервистов играла в баскетбол. На стене церкви виднелась яркая надпись «Viva Magna Carta!», аккуратно начерченная по линейке, или по трафарету. На доме общественных собраний висела вывеска «Паб», дополненная литерой «Y».
Джоан Смит знала: значком «Y» в Меганезии обозначают клубы знакомств, в которых любой мужчина может предложить любой женщине деньги за секс (без предисловий). Женщина или соглашается, или посылает его к черту. И никаких обид. Это такая игра, придуманная, чтобы упростить флирт в расовом калейдоскопе «акватории Конвента». Молодым парням и девушкам, приехавшим из разных стран, сложно знакомиться из-за языковых и этнокультурных различий. А в Y-клубах простые правила всех сближают.
Повернувшись в другую сторону, спецагент Смит подняла взгляд и увидела над мэрией флагшток, на котором трепетал вымпел с изображением стилизованного цветка с тремя лепестками: белым, черным и желтым на лазурном фоне. Символ того самого расового калейдоскопа. Многие нези считали, что изображен не цветок, а винт самолета, так что называли этот флаг «helico nostra» (наш пропеллер). Такой специфический юмор.
– Доктор Смит, – раздался глуховатый голос за ее спиной, – вы ищете что-нибудь?
– Что? – спецагент обернулась, и встретилась взглядом с типичным примерно 30-летним реднеком, будто явившимся прямо из деревни в Арканзасе. Старую майку, брезентовые штаны, дробовик, и раздолбанный грузовичок он, вероятно, оставил на родине вместе с реднекской тупостью. Тут этот субъект надел униформу Народного флота, вооружился компактным пистолет-пулеметом «Кинетика-22», а в его глазах засверкал интеллект.
– Я говорю: доктор Смит, вы ищете что-нибудь? – повторил он.
– А откуда вы меня знаете? – спросила она.
– Так, я, типа, здешний констебль, – пояснил реднек, и коснулся пальцем значка в виде растопыренной серебряной ладошки, приколотого рядом с нашивками мичмана.
– Понятно, констебль… Э…
– …Скотти Хвилл, – он небрежно козырнул, – так вы ищете что-нибудь?
– А вы, случаем, не из Арканзаса? – не удержавшись, поинтересовалась Джоан.
– Так, – произнес реднек, – вы, думаете, только в Арканзасе фермеры такие дебилы, что трижды задают даме на улице один и тот же вопрос? Так, вы ошибаетесь. Во-первых, я родом не из Арканзаса, а из Джорджии. Во-вторых, в вашем родном Детройте средний гуманоид не умнее, чем гуманоид в Арканзасе. Такое мое мнение. А вы как думаете?
– Черт его знает, может вы и правы, – она пожала плечами, как будто ее не взволновала информированность констебля о ее биографии, – вообще, я ищу Стефана Хорсмена.
– Ага, – сказал Скотти Хвилл, – вы ищете мэра Стефана. Так, поехали в тюрьму.
– Почему в тюрьму? Тут что, запрещено искать мэра?
– Нет, тут не запрещено искать мэра, но мэр сейчас в тюрьме.
– Констебль, вы, что разыгрываете меня?
– Вот, какая вы недоверчивая, – тут реднек покачал головой, – объясняю: в тюрьме уже неделю как партнерство-фабрика. Мэр Стефан один из пайщиков-основателей. Так, вы едете со мной в тюрьму, или вы не едете со мной в тюрьму?
– Еду, – ответила спецагент Смит. Она все равно собиралась посмотреть эту тюрьму по рекомендации своей «группы поддержки». Правда, ехать туда с копом, который как-то подозрительно много знает, было не лучшим вариантом, но так уж сложилось…
Джоан Смит уселась в полицейский микро-джип, и – поехали. Всего пять минут, и вот: тюрьма. По схеме из Интернет, это должен был быть двухэтажный фанерный дом, или благоустроенный барак, на площадке примерно гектар, огороженной стальной сеткой. Реальность выглядела иначе. Почти всю площадку тюрьмы занимал купол-полусфера высотой примерно с 10-этажнй дом, а участок дороги длиной метров 200 около самой тюрьмы был расширен и выровнен, и у края этой полосы стоял летательный аппарат, похожий на типичный винтовой спортивный самолет. Но почему-то он был дополнен стойкой над фюзеляжем с, казалось бы, неуместным вертолетным несущим винтом.
– Это ротокрафт, – лаконично сообщил констебль, а потом микро-джип въехал в ворота тюрьмы (или бывшей тюрьмы), и остановился.
– Странная машина, – заметила Джоан Смит, глядя назад.
– Классная тачка, наша, традиционная питкэрнская! – возразил констебль Хвилл, затем набрал побольше воздуха в легкие и оглушительно крикнул, – Aloha comandante! К вам приехала археолог, доктор Джоан Смит!
– Ну, зачем же так шуметь, Скотти? – произнес Стефан Хорсмен, будто по волшебству появляясь рядом с микро-джипом.
– Вот… ты… ниндзя, – уважительно протянул констебль.
– Никакой мистики, Скотти, просто, когда твой напарник мне позвонил, что вы едете, я вышел на двор, чтобы встретить гостью. Добро пожаловать в тюрьму Питкерна, мэм.
– Благодарю, мистер Хорсмен. Спасибо, что подвезли, мистер Хвилл.
– Aita pe-a, доктор Смит, – ответил констебль и, развернув свой микро-джип на пятачке, умчался куда-то.
Мэр проводил его взглядом, повернулся к Джоан, и с легкой иронией предположил:
– Полагаю, в интересах археологии вы хотели бы осмотреть фабрику.
– Похоже, – тихо сказала она, – у вашей полиции уже есть мое досье.
– Разве это досье? – так же тихо возразил он, – Четыре строки, как статья в трилоподии.
– В чем – в чем?
– Трилоподия, это энциклопедия, в которой все статьи не более трехсот знаков.
– Понятно, – спецагент Смит кивнула, – и что же там про меня?
– Ничего особенно, – мэр улыбнулся, – место рождения: Детройт, возраст 30, служба в морпехе, переход на работу в CIA, потом пост шефа шпионской сети в Меганезии.
– Вы знали… – медленно произнесла она, – …Но предложили помощь в экспедиции по поискам континента Му, хотя, конечно, поняли, что это просто оперативная легенда.
– Одно другому не мешает, – ответил он, – и ваша легенда станет гармоничнее, если вы найдете Р'лйех, и анонсируете научно-популярную книгу. Что-нибудь типа «По следам Ктулху». Кстати, на обложке будет хорошо смотреться фото ротокрафта, летящего над океаном? Если вы согласны, то я помогу вам с очередным рапортом для Лэнгли.
– Про что рапорт? – спросила Джоан Смит.
– Про новейшее производство боевой техники вероятного противника, – пояснил он, и махнул рукой в сторону купола фабрики, – по-моему, это поможет вам отбрехаться от начальства, когда вас будут ругать за то, что вы готовите экспедицию на территории, отторгнутой вероятным противником от Британии, стратегического союзника США. Разумеется, вы летели сюда, еще не зная о меганезийской аннексии Питкэрна, но кто поверит вам в Лэнгли, если вы идеально подходите на роль девочки для битья?
Джоан Смит сосредоточенно помассировала ладонью затылок, задумавшись о зигзагах судьбы двойного агента-нелегала, а потом напрямик уточнила:
– Вы что, всерьез намерены демонстрировать мне новейшие военные разработки?
– Новое, – философским тоном произнес Хорсмен, – это хорошо забытое старое. Наша продукция: ротокрафты «Питкэрн». Вам уже сказали, что они так называются?
– Да. Констебль сказал, что это машина, традиционная для Питкэрна.
– А… – мэр улыбнулся. – …Про традицию Скотти пошутил. На самом деле, этот класс летательных аппаратов изобретен в США инженером Питкэрном в 1931-м, вот откуда название. А производство базируется на роботе карусельно-манипуляторного класса, изобретенном тоже в США инженером Деволом в 1954-м. Само здание фабрики, это геодезический купол, изобретенный опять в США инженером Фуллером в 1947-м.
– Значит, – заключила Смит, – тут у вас центр американской ретро-инженерии?
– В основном американской, но не совсем – поправил он, – например, автожир Питкэрна доведен до реально-боевой модели в СССР инженером Камовым в 1934-м. Или, вот: вы обратили внимание на коттеджи в виде летающих тарелок на ножках?
– Да, конечно, – она кивнула.
– Так вот, эти легкие дешевые жилища, штампуемые из пластика и легко перевозимые обычным авиатранспортом, придумал в Финляндии инженер Сууронен в 1968-м.
– Я не назвала бы эти ваши дирижабли-сферы «обычным авиатранспортом».
– Это потому, доктор Смит, что модель очень старая. Такие сферопланы изобретены в Германии в 1887-м графом Цепеллином. Мы просто модифицировали эту модель.
2. Тут все гораздо сложнее.
5 апреля. США, Вашингтон, Белый дом.
Президент Эштон Дарлинг, вступивший на пост 20 января текущего года, не выделялся среди предшественников ни интеллектом, ни памятью, ни волей, ни какими-либо иными качествами. Он был обычной аппаратной крысой, вытолкнутой в президенты вследствие случайных процессов перистальтики в двухпартийной клоаке.
Госсекретарь Джереми Пенсфол, напротив, был крысой канцелярской, в смысле – почти идеальным клерком, абсолютно беспринципным, исполнительным и четко держащим длинный чувствительный нос по ветру. Этот ветер и занес его на должность в высшей пятерке чиновников США.
Директор CIA Дебора Коллинз была служакой. В 18 лет поступила в Морскую пехоту, выслуживалась, рисковала задницей, и подставляла эту же задницу, когда требовало начальство. В 36 лет (когда это стало важно для карьеры) она вышла замуж и родила. Теперь муж спивался, а 15-летний сын учился в Британии в Колледже Эконометрики.
Вот такие три персонажа собрались сегодня в президентском кабинете по экстренному поводу: рано утром была получена следующая дипломатическая нота:
«Правительство Великобритании выражает решительный протест в связи с действиями служащих правительства США в британских тихоокеанских владениях. Эти действия, в частности, выразились в незаконном сотрудничестве с экстремистскими структурами, причинившими ущерб стратегическим интересам Великобритании. На властях США полностью лежит ответственность за политические последствия этих действий, грубо нарушающих Северо-Атлантический договор о совместной обороне. Правительство Великобритании ожидает, что власти США немедленно примут меры к нормализации взаимодействия компетентных служб двух стран в Тихоокеанском регионе».
Дата: 6 апреля. Подписи – печати. Вот такая неприятная ситуация…
Джереми Пенсфол, понимая чутьем опытного клерка, что Дарлинг не ориентируется в обстановке, подготовил для него специальную справку, выдержанную в «стиле SMS». Предельная краткость и никаких сложных оборотов речи.
*** Календарная справка по теме «Политический кризис в Океании» ***
18 октября прошлого года начался мятеж гастарбайтеров в городке Лантон на атолле Тинтунг (в микро-республике Островов Кука в Центральной Полинезии). Конфликт с охраной «Alemir JSC» привел к гибели персоны, известной как королева Лаонируа.
20 октября группа «Конвент Меганезии» возглавила Алюминиевую революцию, взяла Лантон под контроль, и манифестировала левацкую «Великую Хартию Океании».