– Бизнес?
– По сколько уходят «гансы»? Пять сотен за штуку? – я порылся в карманах и левой рукой вытащил мятую бумажку с портретом Франклина, – Извините, больше нету. Скидку не дадите?
– Не парься, чувак, – сказал Змей, – Сегодня у нас распродажа.
А Егор промолчал, только яростно зыркнул.
В общем, разговор не складывался. Пора, и правда, уматывать. Я положил стодолларовую бумажку на поваленное дерево.
– Засунь себе в жопу! – посоветовал Егор.
Кириллович растерянно моргнул.
Не везёт ему с бойцами Сопротивления.
Сначала на контуженного нарвался. Теперь вот эти двое…
– Змей, – сказал Егор, – принеси куртку и пять банок тушёнки.
Детина скрылся в люке. Загремел чем-то внутри схрона. Кириллович шевельнулся, будто пробуждаясь, и вздохнул:
– Плевать вам на людей. Только за себя боитесь.
Егор поморщился, как от зубной боли:
– Откуда вы, храбрые, взялись, а? Где три года назад были, когда наши колонны с воздуха жгли? Небось митинговали, требовали мира с «цивилизованным сообществом»? Вот и получайте то, что хотели!
– Да, – пробормотал Кириллович, – Наверное мы это заслужили… Мы все.
– Перестаньте, – вмешался я.
Из нас четверых я помню меньше остальных. Но в главном уверен: если будем друг друга ненавидеть– выиграют лишь «оборонщики» и их хозяева.
Опять появился Змей. На плече у него висел «ганс», куртка и потёртый вещмешок с консервами. В руке – початая бутылка виски и четыре пластмассовых стаканчика.
– За встречу? – предложил он.
Я кивнул.
А Кириллович отвернулся:
– Пить с вами не буду.
– Зря, уважаемый, – вздохнул Змей, – Товар качественный. Натуральная Шотландия.
Детина разлил по стаканчикам.
Чокаться не стали. Я глотнул. Огненная влага прошла по языку, заструилась внутрь… Хорошее виски. Когда-то я пил такое. Уверен.
– Спасибо, – аккуратно поставил пустой стаканчик. Взял у Змея вещмешок, куртку и отдал Кириллычу.
– Не поминайте лихом.
– И вы, – сказал Егор.
Раскисшая земля ползёт под ногами. Даже по некрутому склону спускаться тяжело, особенно Кириллычу. А ещё – чувствую спиной неприятный холодок. От направленных в спину взглядов.
Конечно, сейчас мы – отличные мишени. Медленные, неуклюжие… И останемся такими ещё метров пятьдесят.
Интересно, думает ли Егор об этом?
Одна длинная очередь запросто может решить всю проблему. И в сытой, налаженной жизни не будет опасных зигзагов…
Fuck!
Кириллович поскользнулся и чуть не упал в грязь. Я едва успел подставить ему плечо. Руки мои заняты. В правой – «ганс», а в левой – граната. Старику тяжело балансировать с вещмешком. Но мне нужна свобода движений…
Позади – какой-то едва уловимый звук.
Я рывком оборачиваюсь.
В ладони Егора – портативная радиостанция. Он прижимает её к уху. И смотрит в мою сторону. Но будто не видит. Змей сидит с приклеенной полуулыбкой. «Ганс» в его руках неподвижен. Словно безобидная игрушка.
Лицо Егора как-то меняется. Даже на расстоянии, через его шапочку-маску я это чувствую. И замираю в ожидании.
– Да, понял, – бормочет Егор, – Сделаю, что смогу.
Он опускает рацию. Я опять чувствую его пристальный взгляд. Осязаемо, физически тяжелый…
Это неприятно. Но, я не отвожу глаз. Мой палец отдыхает на спусковом крючке.
Ну, давай! Попытайся меня опередить. И кончим эту дурацкую игру в гляделки!
– Денис, сколько вы убили «оборонщиков»?
Я улыбаюсь.
Тебе интересно? Да, это не тыловые службы «шерстить».
– Человек пять. Может больше.
– И всё?
– Какая разница? Никакого «навара» – ни цента. Так, что можешь не завидовать…
– Дурак! – кривится он, – Молодой и безмозглый.
– Конечно. Кто ж ещё так рискует? Задаром?
Губы Егора белеют от ярости:
– Я должен знать, что вы натворили!
– Мелочь, – пожимаю плечами, – Пара взорванных машин. Ещё один вертолёт… случайно упал.
– Идиоты, – качает он головой, – Несчастные придурки…
Кириллович удивлённо шепчет:
– Но ведь машины – не ты? И вертолёт…
– Вертолёт – я, – раздраженно отмахиваюсь.
Егор опять замолкает. Сверлит меня взглядом. И наконец, озвучивает, будто через силу:
– Они окружили Устюгино. Сгоняют людей к зданию школы. Двоих уже застрелили прямо на улице…
Я кусаю губу. Ни говорю ни слова. А Кириллович вздрагивает:
– Вы ничего не сделаете? Так и будете сидеть?
– Что я могу? – глухо выдавливает Егор.
– Собирайте отряд!
Он непонимающе изучает Кирилловича. Будто пытается уловить смысл сказанного. И вдруг начинает трястись от смеха.
– Псих, – злится старик.
– Нет, я нормальный, – бормочет Егор и усмешка его тает, – Девятнадцать человек, – говорит он, глядя в пространство, – Столько у меня было. За полгода в живых остались только мы со Змеем.
Глава 2
В лесу пахло хвоей и прелыми листьями. А ещё – тысячи ароматов, которые не передать словами. Казалось, что сам воздух имеет вкус. Что его можно пить, как хмельную настойку.
Странно. Некоторые вещи не замечаешь. Воспринимаешь, как данность. Но наступает время и тебя будто волной окатывает. Ты начинаешь чувствовать. Небо, землю. Мир вокруг – краски, звуки и запахи… Ты будто растворяешься во всём этом. И дорожишь каждым отпущенным мгновеньем.
«Скоро осень», – подумал я. И представил, как хорошо будет в сентябре, когда золотые «кораблики» закружатся в воздухе…
Успею я их увидеть?
Голос Егора звучал рядом. И рациональная часть моего сознания продолжала фиксировать факты.
– … вертолёты?
– Нет, – качнул он головой, – «Вертушек» не было. Три бэтээра, четыре грузовика…
Я присел на ствол поваленного дерева. Наконец-то вставил чеку на место и сунул гранату в карман.
Обстановка более менее ясная. Около сотни «оборонщиков» утром окружили деревню. Отрезали её от леса. Кое-кто из жителей успел бежать. Остальных сгоняют к центру села.
Вертолётов нет. Значит, «миротворцы» решили не пачкаться. Туземные подонки вполне справятся сами.
– А если хотят только припугнуть? – без особой надежды предположил Кириллович.
– Нет. Шутки кончились, – вздохнул Змей, – Вы их здорово пощипали… И Виталика они не простят.
– То есть… ничего нельзя сделать?
– Можно, – сухо ответил Змей, – Погибнуть.
– Никаких шансов? – пробормотал старик.
– Мы – не супермены, – хмуро повторил Егор, – Нас только двое.
– Трое, – уточнил я.
Он поднял на меня удивлённые глаза. А Змей неуверенно хмыкнул.
Решение я принял ещё минут десять назад.
Егор содрал с головы шапочку-маску. Он оказался средних лет. Волевой чисто выбритый подбородок. Короткий ёжик волос. На висках – седина. И глубокие морщины у глаз. Их я и раньше видел. Но сейчас они сложились в новый узор. Его зрачки осветились интересом:
– Ты где служил, Денис?
– Неважно.
– Спецназ? А я ракетные установки охранял. Пока в Москву не перевели…
Я поморщился. Беседовать будем потом.
– С кем ты говорил по рации?
– Имеется у меня человечек.
– Ему можно верить?
– Как себе…
Мы прошли по лесу километра три.
Машина, лёгкая модификация «хаммера», была на месте – там, где её и оставили. В неприметной лощинке, аккуратно укрытая маскировочной сетью и забросанная сухими листьями. А главное – с полным баком дизельного топлива.
Егор всегда заливал его дополна, когда возвращался с очередного дела. А Змей снабжал машину «сюрпризами» – от непрошеных визитёров. Не особо убойными. Скорее сигнальными.
Вот и сейчас он убрал свою «штучку». Кивнул:
– Готово.
Мы сняли откидной верх. Дождь – не главная проблема. Забрались внутрь и Егор вывел «хаммер» из лощины. Дороги здесь не было и в помине. Лишь след от колёс. Капитан уверенно выбирал путь по только ему известным приметам.
«Хаммер» идёт легко. Хотя загружен капитально. Кроме нас четверых – оружия и боеприпасов под завязку. Всё это добро мы едва доволокли от схрона.
– Хорошая машина, – похвалил Кириллович. Сейчас он сидел впереди, рядом с Егором.
– Движок, как от стандартной модели, – прокомментировал я, – А вес снижен почти на восемьсот кило.
Старик промычал что-то неопределённое. Кажется, удивлялся моим знаниям.
Мне так и не удалось отговорить профессора МГУ. Три + один – боевая группа особого назначения. Военно-исторического…
Что ж… Кириллович имеет право. А для нас теперь каждый представляет ценность.
Я покосился на Змея, сидевшего в обнимку с пулемётом М-60. Детина по-прежнему щеголял в шапочке-маске.
– Не доверяешь? – спросил я.
Он пожал плечами. И сдёрнул шапочку.
Змей оказался мулатом.
То есть, кожа была просто смуглая. Будто парень месяц валялся на морских пляжах. А черты лица… Блин! Он явно смахивал на одну из голливудских звёзд.
– Слушай, а ты… красавец! – восхитился я.
– Хочешь в ухо? – мягко уточнил он.
– Слушай, а ты… красавец! – восхитился я.
– Хочешь в ухо? – мягко уточнил он.
Да. С его внешностью маску лучше вообще не снимать. В этих краях – уж больно приметный…
Я улыбнулся:
– С такими данными – не по лесам бегать, а в Штатах – карьеру делать.
– Не выйдет, – сухо ответил Змей.
– Почему?
– Здесь моя страна.
«Хаммер» свернул в чащу. Хрустнули ветки под колёсами.
Мы взяли «стволы» на изготовку. Ехать уже недолго.
В условленной точке, недалеко от опушки нас должны ждать. Человек пятнадцать мужчин и женщин – те, у кого в Устюгино остались родные и у кого хватило духу взяться за оружие.
– Может, опять наденешь шапочку? – спросил я Змея.
– Зачем?
– Местные тебя запомнят.
– Ну и ладно…
– Что ж хорошего?
– Когда о тебе – добрая память.
Змей реально оценивал шансы уцелеть. А я глядел на его характерный профиль. И прикидывал, как удачнее применить это сходство.
– Чего смотришь?
– Думаю, о твоей будущей карьере, – подмигнул я, – Вот перестреляем гадов. Плюнешь на всё и махнёшь в сытую Европу.
– Не-а. Лучше я вернусь на родину предков.
– Куда? – удивился я.
– В Тамбов, – он белоснежно осклабился, – Разве по мне не видно?
Я кивнул.
Ты – свой в доску, брат. К счастью, у тебя на лбу это не написано.
Иногда, лицо – лучшая маска.
Егор заглушил мотор. Мы выбрались из «хаммера» и широкой цепочкой двинулись сквозь лес. Шагов через пятьдесят впереди мелькнул силуэт.
Кто-то неумело изобразил голос кукушки.
Я поморщился – детский сад. А Егор обрадовался:
– Наши!
«Закуковал» в ответ и двинулся к зарослям. Я б на его месте так не рисковал. Доведённые до точки люди сначала стреляют, а потом разбираются.
Я пригнулся. Откатился в сторону. За несколько прыжков обогнул кусты и оказался в тылу у гражданских.
– Привет, – сказал я ошеломлённому мужику с малокалиберным охотничьим карабином.
Тут и Егор подоспел:
– Это со мной!
Я окинул гражданских оценивающим взглядом.
Их не пятнадцать, а только семь.
Высокий бородач с карабином был за старшего. И представлял собой главную боевую единицу. Кроме него – двое малорослых худосочных мужичков в возрасте. Явно – не воины. Три женщины средних лет – обычной деревенской внешности. Плюс девушка лет шестнадцати – в куртке поверх майки и шортах, но босиком. Наверное, в таком виде успела выскочить из дома. Кстати, девушка чем-то неуловимо похожа на бородатого – возможно дочь.
Хм-м… И с оружием у них не густо. Кроме карабина, два гладкоствольных ружья. А у одной из женщин… вилы.
Я вздохнул. Всё это было бы смешно. Если б не было так серьёзно.
– Где остальные? Разбежались?
– Пошли в обход, – ответил бородач, – Их Буслай увёл. Там, оврагом, можно почти до центра…
– Я же просил, – скривился Егор, – Просил ждать!
– Чего? Пока армия нас освободит? – буркнул мужик и мрачно добавил, – Это из-за вас заварилось!
– Хватит, – сказал я, – Разбирайтесь не с нами, а с «оборонщиками». Там в машине – до фига подходящего «инструмента».
Нет времени на споры. Его вообще – в обрез!
Одна надежда – село достаточно протяжённое. И есть вероятность – они не приступят к главной акции до полной «зачистки».
Мы быстро раздали оружие.
Бородач вручил лёгкий малокалиберный ТОЗ-78 девушке. А сам обзавёлся ПКМ-ом. В прикрепленной к пулемёту коробке – лента на сто патронов.
– Пользоваться умеешь? – уточнил я.
Он презрительно фыркнул.
Мы с капитаном переглянулись. Связной нас не дождался. А нам позарез нужен четвёртый. И Кириллыч тут совсем не годится.
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Матвей, – хмуро ответил бородач. Он был слишком занят. Проверял затвор ПКМ-а.
– Где служил?
– Десант.
Судя по его возрасту, было это лет тридцать назад.
Егор вздохнул:
– У тебя кто-то остался в деревне?
Матвей поднял глаза:
– Жена.
Глава 3
«Хаммер» сделал большой крюк по лесу и оказался на разбитом просёлке. Минут через пять свернул на относительно асфальтированную дорогу.
Нет, мы не собирались пробираться задворками.
Мы должны въехать в Устюгино, как хозяева. Не со стороны леса, а по «шоссе» и прямо на центральную улицу.
И всё таки нам повезло, что нет вертолётов.
Небо слегка развиднелось. Дождя вероятно не будет. Лёгкий тёплый ветерок обдувал лицо.
Я успел доесть тушёнку и выбросил пустую банку.
– Завидую твоему аппетиту, – усмехнулся Егор.
Нечему завидовать. Просто мне нужны силы.
Когда вдалеке появились дома, комфортная часть поездки завершилась. Дальше, уже не так приятно. Во-первых, мне пришлось пересесть на пол. Во-вторых, на голову одели мешок, а запястья стянули пластиковыми браслетами.
Чёрт! Мешок провонял солярой.
Фигня, вытерплю… Главное, чтобы «зрители» оценили. Особенно, те, кто вчера успел меня запомнить.
«Хаммер» подпрыгнул на ухабе. Ай! Я больно приложился плечом.
Что там такое?
Плохо быть не пассажиром, а грузом…
Я устроился поудобнее, отпихнув ногу Матвея.
Долго ещё?
Через дырку в мешке я вижу только его штаны и «ганс» у него на коленях.
– Проехали блок-пост, – тихо сообщил Змей, сейчас он – за рулём, – Нас не стали тормозить.
Хорошо.
Вид у нас – убедительный.
Все, кроме меня – в американских кевларовых шлемах, «броне» и камуфляже с морпеховскими нашивками. У Егора – знаки различия «юсовского» капитана, тамбовский мулат – сержант. Матвей на заднем сидении – рядовой. Кстати, сейчас на нём, кроме шлема – тёмные солнцезащитные очки. Чтоб возраст «рядового» не так бросался в глаза. А ещё, чтоб кто-то из местных не опознал его раньше времени. Рыжеватую бороду Матвея укоротили и подровняли ножом. Она его не выдаст. В дикой России многие «юсовцы» щеголяют с таким украшением.
Номера на машине – реальные. Главное, чтоб их не успели «пробить» через полицейскую базу данных…
Я вслушался.
Чей-то крик вдалеке. И короткая пулемётная очередь.
– Подъезжаем, – сухо сказал Змей.
Несколько минут ожидания.
Разноголосый говор. Смех.
Опять выстрелы.
«Хаммер» замедляет ход. Останавливается.
Почему так тихо стало вокруг?
– Do you speak English? – почти без акцента поинтересовался Змей. Судя по звуку он продолжал жевать резинку.
– Ес, ит ис… То есть, ай ду. Э литл, – ответил незнакомый голос.
– I’m sergeant Smith, 8-th Special Navy brigade.
Пискнул сканнер. Змей предъявил документы. Они у него – качественные. Даже негритянская морда на фото имеет определённое сходство.
– Who is the chief?
– Я – командир. Турчинов, Шериф Территориальной Обороны Плещеевского района.
– We have good present for you. Mat, show him russian bastard! – это он к Матвею. Дескать, покажи им русского ублюдка.
Ваш выход, господин ублюдок!
Чего ждёт Матвей? Я незаметно толкнул его ногой. Друг, не тормози!
Он засопел. Потянулся мозолистой ручищей и сдернул с моей головы мешок.
Ну, наконец! Опять свежий воздух.
– Stand up, you, motherfucker! – рявкнул сержант Снайпс, он же Змей. А рядовой Мэт вполне убедительно пнул меня ботинком.
Помогая себе скованными за спиной руками, я поднялся.
Село Устюгино расположено в живописном месте. Отсюда, с холма видна река и изумрудная стена леса. Чернеет пахота. Золотится до горизонта пшеничное поле.
А дышится… Дышится, как легко.
Это приятно.
Остальное – не очень.
Трудно наслаждаться жизнью, когда вокруг так много лишнего.
Около сорока бойцов – в камуфляже и шапочках-масках. Грузовики. БТРы с ПТУРСами посреди улицы.
А самое худшее – безмолвная толпа деревенских, зажатая цепью автоматчиков между сельским клубом и автобусной остановкой… Человек двести их. Мужчины, женщины, дети… Напротив глухой стены клуба – пулемёт ПКМ на станке. И несколько неподвижных тел – у самой стены.
Свежая, не запёкшаяся кровь растекается по асфальту.
Опоздали мы. Чуть-чуть…
– Ну что, гадёныш? – радостно спросил кто-то.
Я повернул голову.
Крепкий тип скалился под шапочкой-маской. В руках у него был автомат М16, а в глазах – искреннее, неподдельное ликование:
– Попался, сучонок!
Кажется, один из «бригады» Виталика-Мясника. Узнал меня.
Нормально.
Внешность у меня сейчас подходящая. Одет в прежнюю старую куртку с «братского» плеча. Физиономия – грязная, унылая. Под глазом красуется убедительный синяк. Змей постарался – не кулаком, а тональным кремом.
Мордатого «оборонщика» аж распирало от избытка чувств:
– Щас ты, гнида, пожалеешь, что родился!
– Это он? – уточнил другой – жилистый, сухопарый. Лица не видать под маской. Но голос был знакомый – с ним только что разговаривал Змей. Крупная восьмиконечная звезда поблёскивала на груди – шериф Турчинов. Он ждал чуть поодаль.
– Тот самый! – кивнул мордатый и потянулся ко мне лапой. Вероятно, собирался выдернуть меня из «хаммера», как перезревший овощ.