Она, приоткрыв губы, провела по ним язычком.
— Абсолютно, – ответила девушка.
Эет вздохнул.
— Что ж, будь по-вашему. Открывайте портал, сударыня. А на следующее утро, если вы будете в состоянии, мы обсудим с вами детали сотрудничества.
Баронесса усмехнулась.
— А куда вы торопитесь? – приподняла она бровь. – До ночи ещё далеко. Дайте мне листок бумаги и самописец.
Эет вздохнул и вышел в свою комнату.
Задвигая ящик стола, молодой лич невольно бросил взгляд на цветок у подоконника. Над тонкими лепестками, казалось, струился свет.
Юноша нежно провёл по ним пальцами. К горлу подкатил горький ком.
— Сили, прости меня, – прошептал Эет. – Пожалуйста, прости.
И, взяв самописец вместе с тетрадным листом, закрыл за собой дверь.
Ариэлла стояла у стола одна, подъедая с блюда нарезанные кружочками консервированные огурцы – Эет специально для этого случая распечатал одну из банок, припрятанных в кладовой.
Вирлисс отошёл к балкону и, повернувшись к баронессе спиной, молча смотрел на море.
— А у вас огурчики вкусные, – заметила Ариэлла, вытирая салфеткой изящные пальцы. – Вы сами консервировали, или с лучших времён?
— Мы сами, – холодно ответил Эет. – Мамин рецепт.
— М-м-м, – помотала она головой с набитым ртом: не удержалась, взяла ещё кружочек. – У нас в замке я вас тоже угощу своим фирменным рецептом… Вам понравится. Копчёный угорь в креплёном вине. Мой папа его обожа…
— Вы просили принести, – прервал Эет, положив перед Ариэллой бумагу и самописец.
— Да-да, – девушка склонилась над бумагой и написала на ней ряд цифр. – Держите. Параметры портала между Землёй и Невенаром… точнее, не самим Невенаром, конечно, а его Преисподней. Локальные настроены на мой замок. Подумайте ещё раз, успокойтесь, отдайте все необходимые распоряжения вашему слуге – и ближе к вечеру приходите. Я буду ждать.
Эет только молча дёрнул уголком рта. Параметры. Вот они, долгожданные. В руках. Так просто.
А на душе так мерзко.
— А если мы передумаем? – круто развернувшись, тихо спросил Вирлисс, с нехорошим прищуром глядя на демонессу.
Она пожала плечами.
— Значит, завтра я приду сама, обсуждать детали нашего сотрудничества, и мы больше не затрагиваем вопрос о вашем воскрешении… и воскрешении вашей девушки тоже, конечно.
— А папа ничего не будет иметь против, если к его дочке на ночь заявятся двое мужиков, да ещё и немёртвых?
— А при чём здесь папа? – изумилась Ариэлла. – Это моё дело. Я уже давно взрослая девочка.
— А мама? – не удержался Эет.
Ариэлла звонко расхохоталась, запрокидывая голову.
— Мама!… – девушка смахнула с глаз невольные слёзы. – Мама бы меня поняла, как никто. Она ведь… Впрочем, – с лукавой улыбкой оборвала сама себя баронесса, – пусть это будет моим маленьким сюрпризом.
С этими словами она чуть отошла назад, коротко произнесла заклинание – и перед ней в воздухе разверзлась золотистая спираль воронки. Внутри этой спирали воздух струился и дрожал, словно от жара.
— Секунду, – поспешно сказал Эет. – Я прошу вас, в следующий раз являйтесь в отведённую вам комнату, а не туда, куда пришли сегодня. Я понимаю, что вы шли по фиксированному вызову, но теперь вы знаете внутреннюю планировку Храма и можете изменить локальные параметры.
— Разумеется, – согласно кивнула баронесса. – До вечера, господа!
С этими словами она исчезла в мареве портала – и он сомкнулся за её спиной, словно его и не было.
— Вир… – обернулся Эет к другу.
— С-сука!… – прошипел тот, падая на стул. Его парадная одежда сменилась обычной чёрной, в которой Вир любил ходить.
— Вир, не у тебя одного есть возлюбленная, – тихо заметил Эт.
— Да твоей безучастности снулая рыба позавидует! – взвился Вирлисс. – У тебя в голове одни сплошные расчёты! Цифры, цифры, цифры… от магических уравнений и – как оказалось! – до политической выгоды!…
— Зато твоей эмоциональности хватит на двоих, – холодно отрезал Эет.
— Да что, мы сами моё тело не откопаем? – вскочил Вир и, опёршись обеими руками на стол, вперил горящий гневом взгляд в друга. – Я знаю, где оно лежит, я чувствую!… Преступников тут будет до и больше!… У нас хватит крови и для меня, и для Фрери… Зачем тебе эта сотня демонов? Храм в порядке содержать? Справлялись ведь как-то!
— Вирлисс, мы не сможем отрыть тебя и Фрери без помощи магии, как ты не понимаешь? – Эет тоже опёрся руками о стол. – Ты помнишь, что со мной было, когда я привёл в порядок своими силами Нижний храм? Ты помнишь? А ведь он не был доверху забит землёй! Или ты предлагаешь копать вручную? Ещё краше! Поднимать зомби? Так от тел в могиле уже остались одни кости, и те перемешаны! Да и какие из скелетов работники? Они воины, хищная нежить! А пробуждать в каждом память и личность, чтобы добиться осознанного выполнения приказов… Ну, знаешь, нам бы с Таривилом разобраться! Вирлисс, это единственный шанс, пойми. Другого не будет.
— Ты сам говорил: бессмертные существа могут позволить себе ждать у моря погоды, – почти умоляюще прошептал Вирлисс.
— А разумные существа должны понимать, что бывают шансы, которые выпадают только один раз за вечность. Мы дождались, Вир! И пусть погода штормовая, но ветер попутный!
— Я тебе поражаюсь, – тихо произнёс Вирлисс, выпрямляясь. – Ты вот у меня спрашивал недавно, сколько у меня было романов до Фрей. А у тебя – ты много раз говорил – ни одного? До богини? Ты не считаешь это странным?
— Ни одного, – тоже отойдя от стола, пожал плечами Эт. – Так только…
— Что – "так только"? – ухмыльнулся Вир. – Уточни-ка.
— Ну, как ты говорил, интрижки на одно-два свидания.
— Я в городе жил, приятель. А ты в деревне. Это что ж получается, ты всех девок в деревне перепортил – и в столицу слинял? А с виду такой порядочный молодой человек! – Вирлисс гадски заулыбался, от уха до уха. – Надо же, какие вещи выясняются через сто лет знакомства!
Эет озадаченно заморгал.
— Никого я в деревне… не портил. По-твоему, я из своих Верхних Бродов и носа не высовывал? Я в Колинос ходил… – юноша улыбнулся. – Вот там по-всякому случалось.
— "По-всякому"! – умилился Вир. – А с виду – тихоня тихоней, красивый невинный мальчик. И у этого невинного мальчика за девятнадцать лет бывало "по-всякому", только чтоб он хоть разочек от любви пострадал – не бывало!
Эет всплеснул руками.
— Ну, не влюблялся я до Ларинны, и что мне теперь? Считать себя сволочью распоследней?
— Зато в Ларинну – о да, влюбился! С треском. Благодаря Заклятью. И то – ухитрился после охмурить саму Силинель и в собственных дамах запутался. А сейчас ему двух мало, третью подавай. – Вирлисс закатил глаза. – И причём по жизни все окружающие меня считали повесой и раздолбаем. За что?…
— За твою смазливую морду, за юмор и общительность, – рассмеявшись, парировал Эет. – Тебя послушать, так я просто жестокий сердцеед. А у меня, может, этого "по-всякому" и было-то… не больше пяти раз. К тебе люди тянутся, Вир, и женщины не исключение. А я замкнутый по натуре, мне сложно с кем-то сойтись… потому и с девчонками мало общался. А если не общаешься – то как встретишь любовь?
Вирлисс поморщился.
— Знаешь, что, Эт? – проворчал он. – Хорош воздух сотрясать. Я хочу один побыть, прости.
Эет примирительно улыбнулся:
— Ну, как хо…
— До вечера! – бросил Вир – и силуэт тигра, белой тенью мелькнув в воздухе, скрылся за колоннами портика.
Лич со вздохом посмотрел вслед и перевёл взгляд на тетрадный листок, брошенный на столе. Параметры… Надо их проанализировать и подготовить заклинание – чтобы в случае чего можно было переместиться обратно, не чертя пентаграмм и не возжигая свечей. Как Ариэлла – лишь произнеся несколько слов.
В принципе, судя по всему, портал между Атаридой и пятым кругом Преисподней Невенара зафиксирован, и, чтобы его закрыть по-настоящему, нужен ритуал. Сейчас портал словно спит, но пробудится, откликаясь на несколько слов активации. В заклятье, как понимал Эет, лишь уточняются локальные параметры: скажем, не подвалы Храма, а комната или верхний зал.
Так как же задавать локальные параметры и как активировать спящие порталы?
Нет, пока ещё есть время, надо прочитать о порталах всё, что возможно.
Сжав листок с параметрами в руке, Эет направился в библиотеку.
Таривил
"Можешь выбрать любую из свободных келий. Приведи её в порядок и делай, что хочешь"…
Вот так.
Эти слова эхом звучали в мозгу Таривила, когда эльф шёл по тёмному коридору меж комнат. В груди клокотал гнев.
Выбрать любую…
Юноша горько усмехнулся. Какая разница, где ему жить, если он узник этого места? Если он собственность лича-некроманта?
О да, он допустил ошибку, он поддался тоске и отчаянию, повёлся на слова Господина о прошедших тысячах лет – и проявил слабость. И как результат – на краткие несколько часов в самом деле поверил, что всё может наладиться…
Юноша горько усмехнулся. Какая разница, где ему жить, если он узник этого места? Если он собственность лича-некроманта?
О да, он допустил ошибку, он поддался тоске и отчаянию, повёлся на слова Господина о прошедших тысячах лет – и проявил слабость. И как результат – на краткие несколько часов в самом деле поверил, что всё может наладиться…
Обед, который собрался закатить Господин в честь этой Ариэллы, развеял все иллюзии.
Доверчивый глупец!
Нежить и демоны – чем плох союз?!
И каким идиотом надо было быть, чтобы поверить тариллину Мортис?
Демонесса явилась вовремя. Очень вовремя.
Больше он не поддастся на участие и доброту.
Да, тариллины не бывают злыми… но ведь он слышал лишь о тариллинах светлых богов!
И, возможно, вся сцена с демоном была тонко разыграна?
Сколько можно верить в благородство всех и каждого? Его предал Двури, предал совет магов, даже не сделавший попытки отыскать и выручить… а теперь вот доверчивостью решил воспользоваться тариллин?
Нет, довольно. Пусть он сам стал нежитью, но разве по воле своей? Ни с демонами, ни с некромантами он никогда не имел ничего общего – и не желает иметь!
И комнату выберет как можно дальше.
Эльф дошёл до конца коридора и остановился. Которую выбрать? Справа или слева?
По правой стороне, он знал, под окнами простирался лес: Таривил чувствовал его зов всем существом своим. Окна келий по левой стороне выходили на море. Много-много унылой солёной воды…
Но келья Господина, увы, располагалась на лесной стороне.
От одной лишь мысли о том, что их комнаты окажутся в таком тесном соседстве, Таривила передёрнуло.
А море… Море не так уж и плохо, да. Особенно ночью. Над морем ничто не закрывает звёзды…
Юноша решительно толкнул дверь последней комнаты по левой стороне.
Она открылась мягко и бесшумно, впуская своего нового владельца, и эльф закрыл её за собой.
И неожиданно, сам не смог бы сказать, почему, почувствовал облегчение.
Комната. Его комната.
Юноша улыбнулся.
Какими бы соображениями на самом деле ни руководствовался Господин, грех не воспользоваться его показным дружелюбием.
Таривил осмотрелся.
Шкаф, кровать, полки на стенах, письменный стол у окна. Видимо, хозяева Храма изредка прибираются даже в нежилых кельях, поскольку в комнатушке могло быть куда как запущеннее…
Что ж! Вчера тариллин показал, где тут подсобные помещения, так что достать ведро и тряпку – не проблема.
Раз уж это его комната, он сделает её уютной! И приказ Господина тут абсолютно ни при чём.
Дайте время – и он превратит её в маленький сад! И летом сюда свободно смогут залетать птицы… Как дома.
Вскоре в келье кипела работа.
Позабыв обо всём, юноша влез на стол и азартно смывал со стекла вековой слой пыли. Свежий морской ветер врывался в распахнутое окно, с воем кружил у открытых настежь дверей.
Работа приближалась к завершению, когда Таривил спиной ощутил взгляд.
В коридоре стоял Господин и с улыбкой наблюдал за уборкой.
Хорошее настроение растаяло, словно утренний сон. Чему этот лич улыбается? Радуется, что так деятельно выполняют его приказ? Смакует абсолютную власть?
Юноша скрипнул зубами.
Ничего не сказав, Господин прошёл дальше, а Таривил так и стоял на столе, опустив руки.
Сквозняк с шумом захлопнул дверь – и этот звук словно вывел эльфа из столбняка.
Собрав всю свою волю, молодой немёртвый домыл окно и, спрыгнув со стола, тяжело сел на постель, обхватив голову руками.
— Гвариан, что мне делать? – прошептал несчастный. – Что же мне делать, подскажи? Я совсем один…
Если бы под рукой была лютня…
В тёплом дереве обитает живая душа, и она откликается на легчайшее прикосновение, даже если не задевать струн. Лютня способна тосковать по хозяину и любить его. Не по каждому тосковать и не каждого любить – одного-двух из бесконечной череды хозяев, что может поменять инструмент за долгую жизнь. В руках своего избранника лютня поёт совсем иначе… Таривил знал.
С песнями струн к нему иной раз приходило решение самых сложных проблем.
Но нет. Здесь, в Храме нежити, нет даже самой простенькой лютни.
Ветер рвал занавеску на окне, шатал незапертую створку. Холодный весенний ветер…
Понятны мотивы, почему лич поделился яйцом, почему демонстрирует широту души… Он сам сказал: параметры. Ему нужны параметры.
Сбежать бы! Сбежать куда глаза глядят. Раскрыть портал в Невенар… но как вернуться туда, даже если бы и отпустило жестокое заклятье, привязавшее к некроманту? Вернуться – нежитью?
Конечно, прошли тысячи лет, и никто в Невенаре не сумеет распознать в нём тёмного эльфа, а ему даже охотиться не нужно… он сможет жить бок о бок с людьми и дварфами… и, возможно, однажды отважится вернуться к своему народу…
Но ведь это означает лгать!
Лгать каждым словом, каждым шагом, каждым вздохом… Лгать и скрывать свою природу от новых друзей, которые обязательно появятся – смотреть им в глаза и помнить, что они ненавидели и презирали бы его, если бы знали правду!
И как их осуждать? Он сам ненавидит себя…
Или – вниз? С окна? Головой на камни?
Нежить так легко не умирает. Да и Господин… снова поднимет. Он ведь, конечно, твёрдо решил расквитаться с пленником – за падение Атариды.
О да, сведения богам передал Двури, но Двури под рукой нет, зато есть Таривил.
Эльф криво усмехнулся.
Но ведь он тоже маг. Он тоже кое-что умеет.
И сила не ушла, нет. Она наполняла его – Таривил ощущал её каждой клеточкой вновь обретённого тела.
Должен быть выход! Должен быть!
Один чёрт! К чему миндальничать с тем, кто заключает сделки с демонами?
Эльф накинул куртку – он снял её, занявшись уборкой – и выскользнул в коридор.
Юноша шёл к келье Господина. Лича там нет… Да и не разговаривать он идёт. О чём им разговаривать?
В Верхнем храме раздавались шаги и негромкое насвистывание – значит, Вирлисс там. А вот голоса их драгоценной гостьи не слышно… Во внутренние помещения Храма выйти она не могла, он бы заметил её в коридоре. И магического всплеска не было… следовательно, она или где-то снаружи, или ей отвели комнату.
Великолепно.
Таривил неприятно усмехнулся, не разжимая губ.
И осторожно толкнул двери хозяйской спальни.
Строгая, почти аскетическая обстановка. Морской пейзаж в незатейливой самодельной раме над кроватью, на противоположной стене – книжные полки… От дверей до окна, во всю длину кельи.
На нижних, разумеется, ещё и разный мелкий хлам: шкатулки, несколько деревяшек занятной формы… Интересные ракушки… Камни…
На полу тонкая зелёная дорожка. У окна идеально прибранный письменный стол.
И роза на самом краю, почти на подоконнике, рядом с воздушной занавеской.
При виде цветка Таривил невольно улыбнулся. Надо же! Господин ухитрился зимой вырастить розу… Неужели он любит цветы?
Взгляд скользил по полкам. Нет… Ничего интересного.
Эльф присел перед столом и, методично выдвигая ящики один за другим, осмотрел их содержимое.
Ничего.
Нет, конечно, там обнаружилось множество тетрадей, листов, книг, каких-то набросков и зарисовок, но всё это, по сути, было самым обычным мусором.
Не здесь. Надо искать не здесь.
Таривил упруго поднялся.
Осторожно выглянув в коридор и убедившись, что поблизости никого, молодой немёртвый выскользнул из спальни Господина и с теми же предосторожностями прокрался в кабинет.
Стены в золотистых тонах, а книг, кажется, ещё больше. Вся левая стена. От пола до потолка. И картины напротив… Пейзажи, портреты… Оказывается, Господин замечательно рисует.
В комнате царила особая, уютная атмосфера, в которой было легко расслабиться и, забыв обо всех заботах, отдаться работе. Чувствовалось, что Эет большую часть времени проводит именно здесь, а не в спальне.
Перерыть такую прорву книг до возвращения Господина нельзя было при всём желании, и Таривил, сосредоточившись, мысленно заговорил с комнатой. Пожалуйста, не спрятан ли в ней какой-нибудь… предмет? За книгами или в каком-нибудь тайнике?…
"Нет", – шепнули камни стен эльфу.
"Нет", – вторя им, вздохнуло дерево полок.
Таривил закусил губы. О Гвариан, он делает, что должен: он пленник, некроманты – его враги… Он поступает правильно.
Но почему так мерзко на душе?
Нет, довольно колебаний. Довольно!
Юноша закрыл глаза и уткнулся пылающим лбом в холодное дерево дверной притолоки. Просто… просто он должен выбрать: или он верен родителям, Невенару и… Элиире, или нашёл себе новых друзей. Которые не гнушаются заключать сделки с демонами. Назвать параметры портала, сделать то, что хочет от него Господин – ведь это так легко! И у него будет всё: своя комната, своя одежда… Возможно, даже позволят сделать лютню… Роскошь для раба! И будет даже видимость свободы…