Как только вы безмолвно сядете с закрытыми глазами и посмотрите внутрь, вы почувствуете пустоту. Не пугайтесь. Физики искали материю и нашли пустоту, и истинные искатели духовных сфер тоже приходят к пустоте. И тогда вы пугаетесь. Пусть материя пуста, но если пусты и вы, подобно полому бамбуку, внутри ничего, кроме пустоты, вас охватывает страх. Если вы испугаетесь, вы будете цепляться за стены, но, в конечном счете стены тоже пусты. Это бытие есть безмерная пустота, и в этом вся его красота.
Ночью вы спите. Сны возникают из ничего: красивые, безобразные, кошмары, которые до смерти пугают вас. Сны возникают из ничего, но кажутся такими реальными. Они кажутся такими настоящими, но когда вы утром открываете глаза, они исчезают. Откуда они взялись и куда они пропали? Вы никогда не задумывались о явлении сна. Если сон может присниться ночью, то почему не днем?
Один из учеников Лао-цзы, Чжуан-цзы, видел себя во сне бабочкой, порхающей среди цветов. Проснувшись утром, он очень опечалился.
Его ученики спросили: «В чем дело, Мастер? Мы никогда не видели вас таким печальным. Что случилось?»
Он отвечал: «Я в таком затруднении, что кажется мне его не разрешить».
Ученики сказали: «Мы не видели еще такого затруднения, которого бы вы не разрешили. Расскажите, в чем дело?»
Чжуан-цзы сказал: «Прошлой ночью мне приснилось, что я стал бабочкой, летающей в саду от цветка к цветку».
Ученики рассмеялись и сказали: «Но это же сон, Мастер!»
Чжуан-цзы сказал: «Подождите, я еще не все сказал. Сейчас я бодрствую и не могу понять. Появилось сомнение. Если Чжуан-цзы могло сниться, что он стал бабочкой, то почему не наоборот? Бабочке могло сниться, что она стала Чжуан-цзы. Сейчас кто есть кто? Может быть я бабочка, которой приснилось, что она Чжуан-цзы?»
Так как возможно, что во сне вы можете стать бабочкой, тогда в чем же дело? Бабочке, которая спит этим утром, может сниться, что она стала вами. А откуда вам известно кто есть вы сами? Если Чжуан-цзы может стать бабочкой, то почему бабочка не может стать Чжуан-цзы? Кажется здесь нет ничего невозможного.
Ночные сны появляются из ничего и кажутся настоящими событиями: днем — мечты появляются из ничего и кажутся действительностью. Единственная разница между ночью и днем та, что сны личны, а мечты общественны. Единственная разница. Во сне вы не можете пригласить в свой сон своих друзей — он личный. Мечтая же днем вы можете пригласить друзей, мечта общественна. Дом, в котором вы живете днем, общественный. Если возможен личный сон, возможен и общественный. Мы находимся здесь. Если мы все здесь заснем, снов будет столько, сколько людей — личных снов. Сон ни одного не станет частью сна другого. Ни один сон не столкнется с другим, и каждый из спящих забудет о другом: он будет жить в своем сне и в своей реальности сна. Потом вы просыпаетесь и смотрите на меня, и я говорю с вами. Это общественный сон, мы все мечтаем вместе. В этом вся разница.
Существует возможность большого пробуждения — когда вы пробуждаетесь также и от общественного сна. Это и есть просветление. Тогда весь мир вдруг становится майей. Это то, что говорит Лао-цзы.
«Дао — это пустой сосуд,
Но в применении оно неисчерпаемо,
Бездонно»
Это необъятная пустота и все возникает из нее и возвращается к ней, в нее впадает. И она неисчерпаема, потому что у нее нет пределов.
Вам, наверное, не известно, что идея нуля была выдумана, изобретена в Индии, потому что в Индии осознали, что все происходит из ничего, из нуля, и все возвращается в ничто, нуль. Все путешествие проистекает от нуля к нулю. Поэтому в Индии придумали понятие нуля, шунья. И это есть основание всей математики — нуль. Если убрать нуль, вся математическая структура рухнет. С нулем начинается вся эта игра — вы добавляете к единице один нуль, и сразу ценность нуля возрастает до девяти, так как единица становится десятью. Вы добавляете к единице два нуля, ценность возрастает до девяносто девяти, так как единица стала сотней — из нуля строится вся структура. Без нуля исчезает математика, без математики исчезнет наука.
Поэтому я говорю, что нуль есть корень всей математики и всей науки, без идеи нуля нельзя понять Эйнштейна. Невозможно. Если вы отбросите идею нуля, все компьютеры остановятся, без нуля они не смогут работать. Нуль кажется самой важной вещью в мире. А что такое нуль? Нуль есть нуль, ничего — он неисчерпаем. Из него можно брать столько сколько хотите. Он может стать девятью, девяносто девятью, девятьсот девяносто девятью. Продолжайте, и он станет чем хотите: он бездонен, неизмерим. Его нельзя измерить. Единица ограничена. У нее есть предел, установленная ценность. Двойка ограничена, все девять цифр ограничены, только нуль является неограниченным явлением. Фактически, девять остальных цифр не могут без него работать. Они исходят из него, растут из него. Все существование исходит от нуля, пустоты.
Почему такое ударение на пустоту? Запомните, это не философская доктрина, это просто аналогия — Лао-цзы пытается вам что-то показать. Он пытается показать вам, что пока вы не станете пустыми, вы будете страдать, потому что ваша действительность есть пустота. С недействительным вы будете страдать.
И в этом смысл медитации: стать полым, пустым внутри. Ни мысли, ни содержания — одно пространство. Вдруг все несчастья исчезают, потому что несчастья существуют в мыслях: исчезает смерть, так как смерть существует в мыслях; исчезает прошлое, потому что все бремя несется через мысли; исчезает стремление, потому что как можно стремиться без мыслей? Как можно быть сумасшедшим без мыслей? Вы видели когда-нибудь сумасшедшего без мыслей?
Фактически, сумасшедший потому сумасшедший, что у него слишком много мыслей и он не может их связать: масса мыслей, слишком много, чтобы выдержать. Сумасшедший — это великий мыслитель. В этом его беда: он слишком много думает, и думает во многих измерениях сразу. В его телеге лошади запряжены во всех направлениях, и он движется во всех направлениях, и он не может остановиться, потому что его нет. Он настолько нецелостен, настолько разделен, что его нет.
Неразделенной может быть только пустота. Можете ли вы разделить пустоту? Можно разделить любую материальную вещь. Можно разделить себя, только не-себя нельзя разделить. Вот почему когда Будда достиг высшего просветления, он придумал слово анатта. Раньше такого слова не существовало. Анатта значит не-я. Анатта значит что вас нет. Анатта означает ничто, пустоту.
Эта аналогия для того, чтобы показать определенные вещи: стать пустым, быть пустым. Но обусловленность общества против всего этого учения. На Западе говорят, что если вы пусты, вы станете мастерской дьявола. Праздный ум — мастерская дьявола. Это глупость, крайняя глупость, потому что пустой ум никогда не станет мастерской дьявола. Если он действительно пустой, в нем внезапно появляется Бог, и ничего больше потому что Бог — есть пустота. Дьявол появляется из мыслей, он никогда не пуст. У дьявола есть ум — у Бога нет. Вы можете стать мастерской дьявола — чем больше вы думаете, тем больше вы становитесь ею! Если совсем не думаете, как вы можете стать мастерской дьявола? Дьявол не может войти в пустоту, он испугается смерти — потому что войти в пустоту значит умереть. Он может войти в вас только если у вас много мыслей, тогда он сможет спрятаться в толпе, тогда он сможет стать вашей мыслью.
Пустой ум — это ум Бога, это не-ум. Станьте полыми как полый бамбук. Живите и двигайтесь как пустота, делайте, что нужно делать, но делайте это как будто вы внутри пусты. Тогда вас вовсе не затронет карма: любые действия не будут для вас бременем: тогда вы не запутаетесь, потому что пустоту нельзя запутать.
«Дух долины никогда не умирает»
Дух долины — это дух пустоты. Что такое долина? Это полая вещь. Среди холмов вы найдете две вещи: вершины — наполненные, состоящие из камней, и долины, пустые. Дух долины — это дух пустоты. Вершины появляются и исчезают: долины остаются — нельзя разрушить ничто. Что-то всегда может быть разрушено. Если вы что-то, вы будете рождаться и умирать снова и снова. Если вы ничто, как вас можно разрушить? Как вас можно создать? Вы просто исчезаете из мира форм в бесформенное: долина означает мир бесформенного.
«Дух долины никогда не умирает.
Имя ему — Мистическая Самка»
Это аналогия. Женщина — это долина, мужчина — это вершина. Мужчина входит в женщину, женщина просто позволяет это. Мужчина — это агрессия, женщина — это восприимчивость. Мужчина пытается делать, женщина просто ждет пока не произойдут события.
«Имя ему — Мистическая Самка»
Слова «Мистическая Самка» нужно понять, так как для Лао-цзы это основной принцип. Лао-цзы чувствует, что природа бытия больше схожа с женщиной, чем с мужчиной, так как и мужчина и женщина появляются от женщины. От мужчины можно даже отказаться, но не от женщины. Женщина представляется основным элементом. Мужчина есть развитие этого элемента. Женщина представляется более естественной и природной: у мужчины же есть что-то неестественное. Биологи говорят что мужчина обладает глубоко укорененной неуравновешенностью: женщина же симметрична, уравновешенна. Вот почему она более округла и красива. У мужчины есть углы, у женщины — нет. Женщина — это более уравновешенное явление, вот почему она никогда не пытается что-то изобрести, создать, сделать, быть социально активной. Мужчина всегда в делах. Ему нужно что-то делать, чтобы доказать что он есть: он не может просто принять себя. Он не может просто быть и наслаждаться. Ему нужно отправиться на Луну, на вершину Эвереста, ему нужно что-то делать. С такой глубокой неуравновешенностью он не может просто сидеть и быть, он становится ученым или искателем приключений. Женщина просто наслаждается бытием, она довольна малым и не стремится попасть на Луну. И каждая женщина считает что это глупость: зачем вам на Луну? Спросите жен космонавтов, им просто в это не верится. Зачем? Зачем напрасно рисковать жизнью? Чем плохо здесь?
«Имя ему — Мистическая Самка»
Слова «Мистическая Самка» нужно понять, так как для Лао-цзы это основной принцип. Лао-цзы чувствует, что природа бытия больше схожа с женщиной, чем с мужчиной, так как и мужчина и женщина появляются от женщины. От мужчины можно даже отказаться, но не от женщины. Женщина представляется основным элементом. Мужчина есть развитие этого элемента. Женщина представляется более естественной и природной: у мужчины же есть что-то неестественное. Биологи говорят что мужчина обладает глубоко укорененной неуравновешенностью: женщина же симметрична, уравновешенна. Вот почему она более округла и красива. У мужчины есть углы, у женщины — нет. Женщина — это более уравновешенное явление, вот почему она никогда не пытается что-то изобрести, создать, сделать, быть социально активной. Мужчина всегда в делах. Ему нужно что-то делать, чтобы доказать что он есть: он не может просто принять себя. Он не может просто быть и наслаждаться. Ему нужно отправиться на Луну, на вершину Эвереста, ему нужно что-то делать. С такой глубокой неуравновешенностью он не может просто сидеть и быть, он становится ученым или искателем приключений. Женщина просто наслаждается бытием, она довольна малым и не стремится попасть на Луну. И каждая женщина считает что это глупость: зачем вам на Луну? Спросите жен космонавтов, им просто в это не верится. Зачем? Зачем напрасно рисковать жизнью? Чем плохо здесь?
Мужчина — это цыган, бродяга. Если бы мир оставили мужчинам, домов не существовало бы, в лучшем случае только палатки. А он бродил бы от одного места к другому. Он не может оставаться на одном месте, что-то глубоко внутри него заставляет его двигаться. Он не уравновешен: эта неуравновешенность есть его безумие. Посмотрите на женщину — она уравновешенна. Ее запросы невелики: кого-то любить и быть любимой, пища, кров, немного теплоты вокруг, дом. Больше она ни о чем не заботится. Женщина не создала никакой науки, не основала никакой религии. Люди спрашивают меня, почему все религии были созданы мужчиной. Потому что мужчина напряжен, ему нужно делать то или это. Если его разочарует этот мир, он начнет создавать другой, но он будет что-то делать. Он никогда не может быть здесь и сейчас.
Лао-цзы приводит эту аналогию чтобы показать что природа бытия больше женственна, уравновешенна. Взгляните на деревья, поющих птиц, текущие реки, взгляните и присмотритесь — вы везде найдете преобладание женского. В этот момент все кажется совершенным. Деревья и птицы не заботятся о будущем, реки просто молчаливо текут, настолько лениво, как будто совсем не движутся. Кажется, ничто не торопится.
Вот почему это случается каждый день: мужчина сигналит на улице, а женщина кричит из окна: «Уже иду. Одну минуту». У женщины нет чувства времени. У них есть часы, но фактически это не часы, а украшение. У них нет чувства времени, потому что они не спешат. Ощущение времени возникает от спешки, как будто из-за одной минуты может быть потеряно все. И если вы его спросите: «Куда вы едете?», он пожмет плечами и скажет что в кино, а сигналит так, как будто опаздывает на что-то жизненно важное.
Однажды мне довелось присутствовать при таком разговоре. Я сидел с мужчиной в машине. Мы опаздывали, и он очень беспокоился. Фактически, ему не стоило беспокоиться, так как опаздывал я, а не он. Он сигналил, потел и ругал жену. Она уже третий раз сказала «Иду», но ее грим не был закончен. Он никогда не заканчивается. Она его делает, но никогда не завершает, много еще нужно делать. С зеркалом она себя чувствует так расслаблено. Это ее мир. Жена не выдерживает, высовывается из окна и кричит: «Я тысячу раз уже сказала. Одну минуту!» Тысячу раз! Вы даже не сможете сказать «Одну минуту» тысячу раз в минуту.
Мир движется без ощущения времени. Для деревьев, рек и гор не существует часов, это вневременный мир. Человек существует со временем, с заботами. Глубоко внутри его заботы кажутся сексуальными: забота достичь оргазма. Когда бы мужчина не любил, он всегда озабочен, получится у него это или нет, удовлетворит ли женщину или нет, докажет ли он что он мужчина или нет. Эта забота вызывает внутреннюю дрожь, в спешке как-то доказать, вот почему у него не получается. Эякуляция есть, а оргазма нет. Оргазм — это явление другого рода: он происходит только тогда, когда вы не озабочены, когда не стремитесь чего-то достичь. Он происходит в глубоком расслаблении, только когда вы себя не контролируете, контролирует природа. Тогда все ваше тело трепещет неизведанным блаженством. Тогда происходит божественное и каждая клетка вашего тела празднует во всеобщем экстазе.
Но мужчина озабочен, и половая забота является коренной причиной всех его забот. И тогда везде он пытается утвердить себя.
Утверждать себя нет нужды. Вы есть. Вы совершенны. Ни одна женщина не заботится о доказательстве. То, что она совершенна, она принимает как само собой разумеющееся. Она живет очень расслабленно. Многие мужья приходят ко мне и жалуются, что их жены ленивы. Они не ленивы, они наслаждаются! В любом случае, они не спешат. Но сравнительно они кажутся ленивыми.
Лао-цзы говорит что природа бытия больше похожа на женщину, она женственна. И это красивая аналогия. Запомните, он не говорит что бытие — это женщина. Это не логика, он не пытается доказать что бытие есть женщина. Он не за равноправие, он просто приводит аналогию.
Мужчина тоже может быть женственным. Будда, Лао-цзы, Иисус — все они женственны. Когда он живет, он живет в настоящем моменте, не спеша: он наслаждается этим неспешным моментом.
Иисус говорит своим ученикам: «Взгляните на лилии в поле. Как они красивы! Даже Соломон во всей своей славе не был так красив». А в чем секрет этих лилий? Они просто цветут здесь и сейчас. Что произойдет в следующий момент их не волнует: следующий момент еще не вошел в их сознание.
Мужчина может жить женским бытием — тогда он становится мистиком. Только так. Поэтому все мистики становятся в некотором роде женственными. И именно они являются истинно религиозными людьми, а не основатели религий.
Запомните разницу. Не Будда основатель буддизма, а его ученики. Не Иисус основатель христианства, а апостолы. Не Махавира основатель джайнизма, а его ученик и великий ученый Гаутама. Вот кто основатели.
Сам Иисус женственен. Чтобы показать это, мы в Индии никогда не изображали воплощенные божества с усами и бородами. Видели вы когда-нибудь Раму с усами, а Кришну с бородой? Нет, они не третий пол, с гормонами у них в порядке. Они были мужчинами, бороды существовали, но это просто аналогия. Мы отбросили бороды чтобы показать что они стали женственными — появился женственный мистик. Они жили без спешки, не как напряженный мужчина, а как расслабленная женщина, вокруг них можно чувствовать женскую теплоту, округлость Будды.
«Дух долины никогда не умирает,
Имя ему — Мистическая Самка.
Двери Мистической Самки
Есть корень Неба и Земли»
И если вы можете подобрать ключ к двери Мистической Самки, вы открываете двери бытия. Каждый должен входить в эту дверь расслабленным, уравновешенным, удовлетворенным—в этом секрет женского бытия.
Когда я это говорю, есть две возможности непонимания: могут не понять женщины, и подумать что им нечего делать, могут не понять мужчины, и подумать что Лао-цзы не для них. Нет, это и для тех, и для других. Но не забывайте, что женщины не чисты, и сами потеряли женскую таинственность. Они должны обрести ее заново. Конечно, для них это будет гораздо легче, чем для мужчин, потому что мужчины зашли слишком далеко. И не думайте что если вы мужчина то Лао-цзы не для вас — он именно для вас, иначе вы будете уходить все дальше от бытия и экстаза жизни. Каждый должен вернуться к этой матери, в этом женская таинственность.
Вы рождены из чрева матери и должны обрести его снова в бытии. Если вы можете найти это чрево снова в бытии, ту же теплоту, ту же жизнь, ту же любовь, ту же заботу в бытии — тогда бытие становится вашим домом, вашей матерью.
В этом отношении у индусов лучше, когда они называют своего бога «матерью», мать Кали, чем у христиан, мусульман и евреев, которые зовут своего бога «отец». Эти три религии ориентированы на мужчину, вот почему они такие насильственные. Мусульмане и христиане столько убивали, что стали на земле истинной катастрофой. Они были убийцами. Во имя религии они только убивали и ничего больше. Это ориентированная на мужчину религия.
Буддисты, джайны, индуисты не убивали, потому что они все больше расположены к женской таинственности. И вы вовсе не можете жаловаться на Лао-цзы, у него нет организованной религии. Как только религия становится организованной, в ней появляется насилие. Организация должна быть насильственной, она должна пробивать себе путь и вынуждена стать мужской. Организация — это мужчина, религия — это женщина.