Хорош подарок, — подумал Маус, откатив мотоцикл в заросли рябины и бросив рядом с ним рюкзак и автоматы. Самое время осмотреть трупы.
Теперь Маус делал за час чуть больше полной лиги — 144 кмлометров. Бортовой микрорадар не позволял различать людей или мины, но танки и здания он видел отлично. Взяв курс на ближайший городок Миннеаполис, Маус взялся за разбор содержимого бортового компьютера.
Минеаполис встретил Мауса частично разрушенной северной стеной, сожжёнными северными воротами и залитыми чёрной копотью плитами Надреальности. В саже обожённых кругов ещё можно было разглядеть неубранные останки саранчи, — так в разговорной речи южных районов приграничных городов называли одну воинственную расу. Южнее этих городов были неизвестные земли, где не было людских поселений. Пока не было. Вот оттуда в большинстве случаев и приходили чужаки. Действовали они независимо от всех других рас, нападали, похоже, на всех, не разбирая пола и возраста, расы и веры. Они налетали как саранча и уничтожали всё, что могли уничтожить. На контакты не шли, в чём была причина их агрессии, было неизвестно. В плен не сдавались, а захватить кого-либо не получалось, — они дрались с таким отчаянием, что не оставалось никакого другого выхода, как бросить любые попытки и уничтожить «саранчу» на месте. Но это их не останавливало, — снова и снова, хаотично и без точной, понятной цели они нападли на караваны, города и форты, уничтожая и отдельных путников и многочисленные войсковые подразделения.
Маус притормозил у одного из пятен выгоревшего напалма и всмотрелся в более или менее уцелевший экзоскелетный костюм саранчи, — обгоревший, пробитый в нескольких местах из реактивного автомата и лазерной туррели, он всё ещё наводил на мысли о высоком техническом развитии непонятной расы и их инженерном гении.
Сами представители этой расы были тонкими, стройными гуманоидами с землистым цветом кожи и большими глазами, стоящими по бокам головы — это, наверное, первое, что говорил человек, когда его спрашивали, как выглядит саранча.
Эй, отойди оттуда! — к Маусу подошёл высокий парень в кирасе, выкрашенной в красный цвет, и предостерегающе ткнул в выгоревшее пятно:
— Это принадлежит городу. Да и радиация тут порядочная.
— Какая радиация? — Маус выпрямился в седле, одним движением руки нажав клавишу на своих наручных часах, активировав миниатюрный дозиметр, встроенный в корпус хронометра. Табло на мгновение посетила серия цифр. Хм… Радиация, хоть и небольшая.
— Патроны из обеднёнки, — парень подошёл ближе и встал так, что попал в вершину мнимого треугольника Маус-пехотинец-саранча, чтобы легко преградить путь Маусу, если он вздумает протянуть руку к останкам саранчи.
— В город-то путь свободен?
— Свободен, — кивнул парень. — Через южные ворота.
Огибать дрент, — читай: Минеаполис, — пришлось семь с лишним минут. При линейном расстоянии самого города в шесть километров это было неплохо. Даже очень.
Южные ворота, которые саранча проигнорировала, обойдя по дуге городок и зайдя с тыла в виду сильно укреплённых огневых точек, стояли полуприкрытыми, сквозь просвет обшитых металлическими листами створок могла проехать только одна грузовая машина, да и то задевая бортами ворота.
У ворот на Мауса хмуро посмотрели из-под тяжёлой десантной каски, надвинутой на самые глаза, и пропустили внуть вообще без всяких слов.
Маус легко надавил на акселератор и на малой скорости въехал на воротный дворик. Тут, как и положено, стояли ЗРК, станочные гатлинги и пара переделанных танков клана Тета: один марки «Тета Запал М-9», два — марки «Тета Вихревой Край ДТР». Вся техника была расччехлена, с танков сняли маскировочные серебристые сетки, боевые расчёты маялись от скуки, но на ворота смотрели с напряжением и тревогой. Сержант в сервоброне прикрикнул на Мауса и он въехал, собственно, в сам город.
На прощади проходила встреча городского совета с народом, — было слышно даже за квартал разгневанные голоса правдоискателей:
— А куда смотрели разведчики? Патрульные зачем каждодневно выходят на просторы?
— Ну… не каждодневно…, — кто-то из мэрии пытался отвечать. Напрасно, сейчас толпой руководили эмоци, а не разум. Им некогда было искать причину — они уже её для себя нашли.
— Так зачем они тогда вообще нужны? То выходят, то нет!?
— Это было связано с перевооружением отрядов. Мы проводили запланированное переоснащение подразделений, — зазвучал глухой, властный голос. Человеку явно не нравилось то, что он находится здесь, но он держался уверенно, отвечая, похоже, не в первый раз перед этой толпой. Надо было обладать изрядным мужеством, чтобы занимать высокий военный пост в приграничном городе. А этот человек, Маус не сомневался, его занимал. Этот человек вполне мог разогнать толпу, но он понимал, что ей надо выпустить пар, чтобы не искать других путей для выражения своего недовольства:
— Могу привести предварительные данные по атаке.
— Давай! — несколько человек из толпы выкрикнули почти в унисон. Остальные сотни затихли, не желая пропустить ни слова.
— Итак, — Маус привстал в седле и увидел стоящего на бронетранспортёре невысоко крепкого человека в простых армейских штанах и ботинках. Рубашка на нём была мятой и обожжёной, сквозь рваные дыры на груди были видны белые стежки бинта, местами пропитавшегося кровью:
— При атаке саранча уничтожила два лёгких танка, пять ЗРК, двенадцать пулемётов. Из стрелкового ручного оружия гарнизон потерял один реактивный автомат и ровно десяток обычных. Живой силы мы потеряли сто пять человек убитыми и двадцать три ранеными…
По толпе прокатился вздох. Да, цифры потерь действительно ужасали. Даже Мауса, который был здесь случайным гостем. Но вздох прокатился и площадь опять замерла — все ждали продолжения.
— Из сил противника нами было уничтожено одиннадцать существ, сколько могло отступить — неизвестно. В качестве трофеев мы захватили экзоскелетоны солдат противника, их оружие в разной степени повреждено, но техники уже сейчас взялись за осмотр и починку того, что может быть восстановленно. О результатах их работы будет сообщено через пару недель. Транспорта у противника не было, огневой поддержки — тоже, так что здесь у нас ничего. Об остальных трофеях, найденных при особях чужой расы будет сообщено так же по прошествии нескольких дней — предназначение многих артефактов пока неизвестно.
Это всё, что я могу сейчас сообщить, — закончил военный и, бросив последний взляд на собравшихся людей, сошёл с броневика, исчезнув из поля зрения Мауса. На БТР больше никто не взбирался и толпа стала расходиться. Маус ткнул клавишу зажигания и медленно поехал дальше, пока толпа пеших людей не преградила ему дорогу с площади.
В гостинице, куда Маус устроился на пару дней, в светлое время суток было тихо: большая часть населения городка так или иначе участвовала в разборе завалов и возведении новой стены и Северных ворот, так что внизу в баре не было людно. Днём там сидело от силы три человека, не считая бармена. Но вот после семи часов в барах города начиналось столпотворение — уставшие строители приходили отдохнуть и расслабиться.
Маус спустился по широкой деревянной лестнице потемневшего от старости и копоти клёна и окунулся в плотный табачный дым, пропитанный парами дешёвого спиртосодержащего пойла. У стойки было всё занято, но Маус сумел протиснутся между парой мужчин без проблем. Махнув рукой бармену, он спросил для начала нефильтрованного непастеризованного пива. Отпив глоток, он повернулся лицом в зал.
Через сизый сумрак проступали тёмные силуэты людей, одни из которых сидели за столиками, другие ходили туда-сюда. Звуки цифрового музыкального автомата заглушал непрерывный гвалт десятков глоток. Отпив ещё и кивнув самому себе, Маус вернулся за стойку, и поймал взгляд соседа слева:
— Приветствую.
— Привет, — Маус мельком окинул фигуру человека, сидевшего рядом: среднего роста, среднего телосложения, но с обветренными руками и лицом, тёмный цвет кожи, словно человек много времени проводил на Солнце, но Солнца в Надреальности нет. Цвет глаз в неверном искусственном свете стойки бара казался чёрным, но волосы были светло-русые. Одет человек был в чёрную рубашку и пиджак с брюками грязно-белого палевого цвета. Оружия при нём Маус не заметил.
— Меня зовут Реджинальд, — мужчина протянул навстречу кружке Мауса водочный стакан — невысокий круглый в сечении бокал без ножки. Маус придвинул кружку и они чёкнулись.
— Маус.
— Oh, American?
— No, just Russian.
— Странно… Это, конечно, не моё дело, просто имя сбило меня с толку.
— Бывает, — Маус допил пиво и позвал бармена, чтобы расплатиться и подняться к себе. Ему что-то расхотелось сидеть в баре сегодня. Гораздо лучше было бы сейчас подняться наверх и перебрать те предметы, что Маус собирался завтра продать.
— Меня зовут Реджинальд, — мужчина протянул навстречу кружке Мауса водочный стакан — невысокий круглый в сечении бокал без ножки. Маус придвинул кружку и они чёкнулись.
— Маус.
— Oh, American?
— No, just Russian.
— Странно… Это, конечно, не моё дело, просто имя сбило меня с толку.
— Бывает, — Маус допил пиво и позвал бармена, чтобы расплатиться и подняться к себе. Ему что-то расхотелось сидеть в баре сегодня. Гораздо лучше было бы сейчас подняться наверх и перебрать те предметы, что Маус собирался завтра продать.
— Oh, barmen! Gimme «white five»! — сосед Мауса, Реджинальд, заказал себе ещё один коктейль. Насколько Маус знал, этот коктейль любили заказывать те, кто считал себя мачо. «Пять белых» состоял из пяти компонентов: текилы, водки, джина, белого ликёра и кьянти; всё по пятьдесят грамм.
На продажу у Мауса нашлось два ФН КАЛ из полуразрушенного здания, три автомата МП5, доставшиеся в наследство от байкеров, патроны к нескольким видам оружия, — всё это он бы не стал брать, не будь у него мотоцикла, — слишком тяжёлый груз для пешего. У тех мотоциклистов было так же много интересного: автомат Скоба М-3 казахстанского национального оружейного завода под НАТОвский калибр.3 дюйма, несколько лазерных пистолетов Ленинградского НИИ Оптики, что выполняло высокотехнологичные оборонные заказы, чужанская Укапали и боеприпасы к этому оружию. Плюс деньги и драгоценности, гранённые ювелирные камни первой группы, самый маленький камешек был в полкарата, а самый большой камень — рубин — был в полных сорок семь карат. Это можно было пока не продавать, а оружием предстояло расстаться. Так же надо было подумать про профилактику и техническое обслуживание мотоцикла Хуго, которая могла встать в копеечку.
Маус взял с ночного столика стакан лимонного отжима и, морщась, отпил. На полу рядком лежали автоматы с вынутыми магазинами, лежащими рядом ровными рядами. Патроны, что не вошли в рожки, были сложены в отдельные мешочки из натуральной ткани, не синтетики — не дай Бог, проскочит искра. К тому же, покупателю много приятнее купить у вас товар в хорошей упаковке, нежели в грязной драной тряпице.
Вторым рядом лежали пистолеты и несколько чужанских ножей. За последние у коллекционеров можно было получить неплохие деньги: каждый нож чужих был уникален — два одинаковых чужие просто не делали.
Рядом стояла резная шкатулка с откинутой крышкой, с горой набитая золотом вперемешку со стальными монетами разведчиков, драгоценными камнями и парой ниток жемчуга. В шкатулке-близнеце рядом блестели ожерелья, кольца, часы, серьги, браслеты и другая бижутерия из драгметаллов.
Маус сел на кровати и стал разбирать свой автомат АК47. Рядом с ним лежала коробка с пастой Гойя, стопка фланелевых тряпочек-салфеток и специальные инструменты для профилактики и чистки оружия.
Наутро Маус отправился на здешний рынок. Торговую улицу, некогда проходившую в опасной близости от Северной стены, разрушила саранча при недавнем нападении; в городе остался единственный централизованный торговый центр — рынок. На него Маус и понёс свой товар.
Ранний час, как обычно, не был помехой торговле — народу было как в крылатой фразе: «ещё чуть-чуть, и было бы не протолкнуться». Маус проложил себе путь к оружейным рядам и огляделся. Людей здесь было больше, чем во всех других рядах, где продавали еду, одежду, предметы быта, электронику и т. д. Покупатели методично сносили содержимое лотков и полок; на глазах Мауса один обалдевший довольный торговец, разводя руками и фальшиво-виновато извиняясь, закрыл опустевший киоск, продав последний предмет — ручной пулемёт с дисковым магазином времён Второй мировой войны.
— Штурмовые винтовки, лазерные пистолеты, чужанская Укапали! — Маус встал ближе к двум закрытым киоскам и вокруг него мгновенно собралась толпа в полсотни человек.
— Дорого! — добавил Маус, но народу вокруг почему-то стало только больше.
С рынка Маус ушёл только через два часа: за право купить у него оружие устроили настоящие торги, как на аукционе. В итоге ФН ФАЛы ушли по 12 тысяч каждая, немецкие МП5 — по восемь, казахская Скоба — за 15 тысяч, четыре лазерных пистолета ЛенНИИ — по пять тысяч за штуку, а за чужанскую Укапали два хмурых брата (как их все называли) выложили сорок тысяч кредов в медвежьих полумесяцах. Брать такие деньги Маус не хотел — придётся менять на креды или монеты Разведчиков, но сорок тысяч… Даже если в обменном пункте с него возьмут пять процентов, у него останется 38 штук. Оч-ч-чень даже неплохо! Ещё Маус продал все до последнего боеприпасы, которые предложил, на сумму порядка пятидесяти тысяч.
Внеся свой вклад в дело вооружения и перевооружения населения городка, Маус, насвистывая весёленький мотивчик, пошёл в мастерскую, где оставил свой мотоцикл. В рюкзаке на плече тяжело обосновался мешочек плотного сукна, туго набитый кредами — их было больше 170 тысяч.
Ремонтная мастерская «Механические аппараты Ван Дейка» стояла на краю торгового района, примыкая к внешней стене небольшого завода по производству электроэнергии и материи. Как жители Минеаполиса смогли построить завод, было непонятно: технология, которая использовалась при выработке электричества и для материализации материи (читай: металлов и сплавов), была доступна только кибернетическим танковым кланам. Чтобы выкрасть одну установку «генератора», — а в кланах они ставятся десятками тысяч на одну квадратную лигу, — требовалось недюжинное умение и безрассудство. Потом, нужны были ещё и инженеры с техниками, чтобы запустить выкраденную установку, поломанную при демонтаже и перевозке. Всё это требовало многих человеко-часов и материальных ресурсов.
В мастерской Маусу сообщили, что его «Хуго» в отличном состоянии, ничего чинить не было надобности, лишь предупредили, что установку конденсации и сбора воды требуется менять через каждые сто тысяч километров. Особенно, если пользоваться мотоциклом в дыму, гари и грязи — стандартное боевое состояние. Фильтр уже неплохо было бы заменить, но в мастерской не нашлось ни одного, — модель была слишком новой для Надреальности, запчастей к ней пока было очень мало. Маус покивал, и сообщил, в каком дренте недалеко от Минеаполиса можно найти пару нерабочих Тильзит-Мото «Хуго». Мастер тут же связался с хозяином, и Маус ещё не успел уйти из мастерской, а команда из трёх человек на джипе уже покинула территорию мастерской, направляясь в указанном направлении.
Маус сидел в баре через дорогу от отеля, где остановился и пил тонизирующий Байкал, сделанный по старинному рецепту: эфирные масла пихты, лавра, лимона и эвкалипта, экстракты красной рябины, левзеи и корня солодки. В напиток так же входила лимонная кислота и чистая вода. Пить что-то алкогольное сейчас было глупо: город стоял на ушах, все ходили на взводе, драки могли возникнуть из-за любого пустяка. Улицы патрулировала городская гвардия и специальное полицейское подразделение, подчиняющеся непосредственно шэфу полиции, входившему в состав гороского совета. Гвардия же подчинялась, — как узнал Маус из ознакомительной брошюры о городе, — мэру Минеаполиса.
— Эй, мужики, слушай новость! — Маус поднял голову и посмотрел в ту сторону, откуда послышался выкрик.
— Завтра у казарм гвардии будет производится набор в специальную группу, которая должна будет восполнить потери гвардии в последних боях. Как только набранная группа наберётся должного опыта, её перевидут на постоянную службу!
Маус кивнул и вернулся к своему занятию — пить Байкал, коротая вечер.
На улице было темно, машин на дороге не было, фонари не горели, лишь тускло светили окна бара, откуда Маус только что вышел, да приветливо манили к себе окна гостиницы напротив. Можно было, конечно, пить Байкал и в гостиничном баре, но там его не продавали.
— Эй, ты! — на Мауса выскочил молодой парень с пистолетом в вытянутой руке. — Давай сюда деньги и оружие! Живо, козёл!
— Скажи это патрульным, — постоветовал Маус, кивнув влево на тёмный проулок, но не сводя глаз с головы бандита. Как Маус и ожидал, тот на мгновение метнул взгляд в указанном направлении, никого, конечно же, там не было, но в это мгновение Маус перехватил запястье парня, потянул на себя, одновременно развернкв свой корпус на девяносто градусов по часовой стрелке. Потом резко вскинул колено вверх, с силой опустив кулак с зажатым в нём запястьем грабителя. Вслед за хрустом ломаемой кости по пустой улице разлился истошный вопль, полный боли. Вынув Беретту из обмякшей кисти, Маус толкнул бандита на землю, а сам сел рядом ждать полицию.
— Где этот герой? — к Маусу, сидящему в открытом кузове полицейского джипа свесив ноги, подошли два человека. первый, если судить по ботинкам, был копом. Ботинок второго здесь Маус пока не видел.
— Я — маршал Альт, — представился незнакомец, сидевший, как понял Маус, в кресле оперативника. Но звание-то какое: маршал! Маус поднял глаза от земли и маршал воскликнул: