В 1993 году Сангак Сафаров и его бывший соратник, полевой командир Файзали Зарипов (Саидов) погибли при невыясненных обстоятельствах в Бохтарском районе. В связи с этим в Таджикистане был объявлен день траура. Именем Сангака Сафарова был назван Таджикский высший военный колледж (в 2002 году переименован в Военный институт Министерства обороны).
Московская пресса тех лет замечала, что уход с политической арены столь «влиятельных и одиозных фигур» устраивает многих в руководстве республики. К власти это руководство привел Сафаров, утверждал «Коммерсантъ». С ним же обсуждались все основные кадровые вопросы. И хотя сам Сангак не занимал никаких постов, писали журналисты, его присутствие в политике стало тяготить его же протеже, которые, вероятно, сочли необходимым отказаться от услуг патрона после вооруженного подавления оппозиции.
…Собеседник Сафарова Махмуд — полковник Махмуд Худойбердыев, личность, также известная по всему Таджикистану. В 1985 году служил в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, начальник разведки батальона. После вывода войск из Афганистана был направлен на Кавказ. Награжден орденом Красной Звезды, медалями «За личное мужество», «За отвагу» и другими правительственными наградами.
Молодой амбициозный полковник стал известен в 1992 году, когда он служил в 201-й Гатчинской мотострелковой дивизии. Именно его танки решили исход гражданской войны.
Рахмонов приехал к нему из Дангары, где руководил совхозом.
— Ака, сена-пена нужна? — спросил директор. — Вы нас спасли… Если надо, хоть десять машин отправлю…
Через несколько дней Махмуд узнал, что этот человек в зеленых тряпичных сапогах, в которых обычно ходят таджикские агрономы и ветеринары, стал руководителем страны.
В первых числах ноября 1992 года Рахмонов при поддержке Народного фронта был избран председателем исполкома Кулябского областного Совета депутатов. Спустя несколько недель в Худжанде состоялась выездная сессия Верховного Совета Таджикистана, на которой 40-летний Рахмонов был избран новым главой республики — председателем Верховного Совета.
Так за считаные дни этот директор совхоза, подпираемый снизу штыками российской армии и оберегаемый сверху «крышей» Бобо Сангака, поднялся на высшую ступень власти. Вплоть до избрания Президентом Таджикистана в 1994-м Рахмонов оставался в Коммунистической партии, аккуратно платил членские взносы, но его политику уже давно нельзя было считать интернационалистической. Впоследствии Махмуд Худойбердыев, назначенный командиром бригады быстрого реагирования президентской гвардии, по свидетельству журналиста «Новой газеты», бросил страшные слова в лицо Рахмонову:
— Эмомали, почему такой бардак в стране? Почему твои земляки и приближенцы ведут себя по-хамски? Убивают, грабят, насилуют? Разве мы за это воевали?
— Махмуджон, они же убивают, грабят, насилуют наших врагов, — отвечал Рахмонов. — А ты переживаешь… Лучше скажи, какое министерство тебе нужно?
— Я не за этим пришел, — проговорил Махмуд и отвернулся.
Рахмонов показал всем зубы
В феврале 1996-го, еще оставаясь командиром спецназа, Махмуд вывел своих бойцов к президентскому дворцу и потребовал отставки первого вице-премьера республики Убайдуллоева. В 1997 году Худойбердыев снова окружил Душанбе. Говорят, тогда в кабинете Рахмонов горько рыдал: «Теперь конец…»
Рахмонова буквально спас советник российского президента по национальной безопасности Юрий Батурин. Он сумел заставить Рахмонова выступить по телевидению, успокоить народ и пойти на переговоры с мятежным полковником, чтобы взять ситуацию в свои руки.
— Плачущий президент произвел на меня такое впечатление, что мне стало жалко его, и я ушел, — незадолго до своей гибели рассказывал Махмуд (осенью 2001 года дошли слухи о том, что Худойбердыев погиб, но обстоятельства его смерти противоречивы).
…В 1999-м Рахмонов был переизбран на пост Президента Таджикистана на семилетний срок. По официальным данным, за него проголосовали 97 процентов избирателей при общей явке 99,8 процента. После выборов Рахмонов особенно целеустремленно взялся за укрепление своей власти. Избавившись от «крыши», таджикский правитель принялся вышибать главную подпорку — «российские штыки».
В 2001 году Рахмонов поспешил предоставить США и НАТО воздушный коридор в Афганистан и согласился предоставить таджикские аэродромы для авиации антиталибской коалиции. Позже вел переговоры о возможном открытии американской военной базы. Тогда-то впервые между Таджикистаном и Россией появилась «трещина». Рахмонов требовал вывести 201-ю мотострелковую дивизию, которая когда-то помогла ему стать президентом.
Потом американцы решили обосноваться в Узбекистане и Киргизии, и уговорить Рахмонова стало проще. Помогло обещание России списать госдолг Таджикистана в 300 млн долларов. 17 октября 2004 года российская военная база в Кулябе была торжественно открыта. (Спустя пять лет Рахмонов потребовал пересмотреть условия договора.)
В ноябре 2006 года Рахмонов выиграл очередные президентские выборы, а через несколько месяцев ввел несколько неожиданных запретов. Призвав граждан Таджикистана использовать исторически правильное написание своих имен и фамилий, запретил регистрацию детей с фамилиями, имеющими русские окончания — ов и — ев. При этом он заявил, что сам отныне будет именоваться Эмомали Рахмоном.
Рахмон выпустил закон «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов в Республике Таджикистан», который, в частности, «ограничивает» размах свадеб и поминок. Одновременно было запрещено проведение в школах выпускных балов и праздников букваря.
Еще издал указ, запрещающий всем государственным служащим вставлять золотые зубы. Причиной послужила учительница, на которую обратил внимание глава государства во время посещения одной из школ.
— Учителя жалуются на маленькие зарплаты, а зубы — золотые, — негодовал президент. — Как представители международных организаций могут поверить в вашу бедность, если рот учителя полон золота?
За соблюдением запрета на ношение золотых коронок поручено следить министру образования Абдуджабору Рахмонову.
С тех пор как Президент Таджикистана «дерусифицировал» свою фамилию, изменилось и его отношение к России в целом. Прежде самый беспрекословный и надежный союзник превратился в капризного, своенравного азиатского правителя. И теперь перед каждой встречей Эмомали Рахмона с президентом России аналитики гадают, какого «сюрприза» ждать от переговоров глав двух государств.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Москвы, стала открытая борьба администрации Рахмона с русским языком и российскими телеканалами. Летом 2009 года в Таджикистане запретили использовать русский язык в официальной сфере, а еще раньше в стране прекратил вещание телеканал ВГТРК «РТР — Планета». Проблемы появились и у «Первого канала. Всемирная сеть».
Наркобароны и наркобараны
Наркобароны возят наркотики «КАМАЗами» и самолетами, наркобараны — в собственных желудках. Наркобаранов часто задерживают на границе и в московских аэропортах, а наркобаронов — крайне редко.
Торговля наркотиками — это дополнительный приработок некоторых дипломатических деятелей Таджикистана, доказывает Дододжон Атовуллоев, редактор газеты «Чароги руз». Почти все таджикские послы — выходцы из Дангары, из колхоза, которым руководил Эмомали Рахмонов.
В 1999 году сотрудники Домодедовской таможни задержали таджикских фельдъегерей (перевозчиков правительственной почты). В их дипломатическом багаже обнаружено 6,5 кг героина. Задержанных наркокурьеров передают таджикской стороне, где их вскоре освобождают. В мае 2000 года сотрудники Комитета национальной безопасности Казахстана остановили автомобиль торгпреда Таджикистана, в котором находился советник торгового представительства. В машине было обнаружено 57 кг героина, 54 тысячи долларов и чек на сумму 1 млн 261 тысяча фунтов стерлингов. В квартире задержанного было обнаружено еще 29 кг героина.
Однако Рахмонов, как свидетельствуют опубликованные WikiLeaks секретные депеши Госдепартамента США, обвиняет в контрабанде наркотиков российских генералов, прикомандированных к таджикскому Минобороны в качестве советников.
«Посмотрите, что у них тут было, — они сидели здесь по два года, а потом возвращались в Москву и покупали шестисотые Mercedes’ы и элитные квартиры. Думаете, они покупали это на свою зарплату? — жаловался Рахмонов в разговоре с американским дипломатом. — Почему, как вы считаете, генералы в Москве становились в очередь через всю Красную площадь и платили огромные взятки, чтобы получить назначение сюда, — чтобы исполнять свой патриотический долг?»
Между тем за полгода до задержания российского летчика в Таджикистане подмосковный суд приговорил к 9,5 года исправительной колонии родного брата мужа дочери Эмомали Рахмона. У Рустама Хукумова и его троих подельников нашли больше 9 килограммов героина. Суд над пилотом странным образом совпал по времени с кассационной жалобой по делу родственника Рахмона. 19 октября 2011 года дело наркодилеров поступило в Верховный Суд РФ для пересмотра в надзорной инстанции.
Наркобарона обменяли на российского пилота, вместо того чтобы примерно наказать маленькую восточную деспотию. Так Кремль решает межнациональные проблемы?!
«Диктатор, страдающий алкоголизмом»
— Граница Таджикистана — это золотая жила. Вся она поделена между отдельными людьми: у кого-то есть километр границы, у кого-то два, у кого-то двадцать… — рассказывает Дододжон Атовуллоев. — Любой вид бизнеса в Таджикистане контролирует власть. Даже, простите, платными туалетами владеет человек, приближенный к Рахмонову… А наркоторговля — очень выгодный бизнес.
Была власть в Таджикистане клановой, а стала семейной. Родители всех зятьев Рахмонова находятся на государственных должностях. Отец одного из зятьев, Ширали Гулов, — председатель Госкомимущества, дядя другого зятя — Амонулло Хукумов — председатель Таджикской железной дороги… Руководители силовых структур также выходцы из Дангары.
«Диктатор Эмомали Рахмон, страдающий алкоголизмом, — говорится в секретном донесении посольства США в Таджикистане, адресованном главнокомандующему войсками НАТО в Афганистане генералу Дэвиду Петрэусу, — единолично принимает все решения в стране, а парламент нужен только для их одобрения». При этом Таджикистан является еще и главным транзитным коридором, по которому героин поступает из Юго-Восточной Азии в Россию и Европу, отмечается в дипломатической переписке, размещенной на скандальном сайте WikiLeaks.
Однако американские политики готовы смириться и с алкоголизмом, и с транзитом наркотиков, и с диктаторским стилем правления. «Однако сотрудничество с этой страной необходимо США, — говорится в документе, — во-первых, ради афганской миссии, а во-вторых, как плацдарм для укрепления своего влияния в регионе».
Россия и США продолжали борьбу за Таджикистан. В июне 2011-го в Душанбе одновременно прибыли две делегации. Нашу возглавляли глава администрации Президента РФ Сергей Нарышкин и министр обороны Анатолий Сердюков, американскую — помощник госсекретаря по борьбе с распространением наркотиков Уильям Браунфилд. Российские политологи отмечали, что Рахмонов, несмотря на слова о «стратегическом сотрудничестве» с Россией, ведет крайне «скользкую» политику.
К великому сожалению, за решением глобальных геополитических проблем никто не вспомнил об абсурдном деле пилотов, ожидавших суда в таджикской тюрьме. Равнодушие высокопоставленных российских чиновников к судьбам своих граждан позволило таджикским властям влепить Владимиру Садовничему и Алексею Руденко по восемь лет за «незаконное» пересечение границы, поделенной между родственниками Рахмонова. Освобождения пилотов удалось добиться, но еще остаются проблемы транзита наркотиков через протяженную афгано-таджикскую границу, совместного строительства трех ГЭС, долгов Таджикистана за электроэнергию и прочее, и прочее.
Но есть одна любопытная деталь. Российская делегация в точно таком же составе — Сергей Нарышкин и Анатолий Сердюков — прилетала в Бишкек три года назад. Тогдашний киргизский президент Курманбек Бакиев получил деньги, пообещав вывести американскую военную базу, дислоцированную в аэропорту Манас, но обманул Кремль. История президента Бакиева закончилась печально — он оказался в Белоруссии на попечении батьки Лукашенко.
…В августе 2011-го, накануне празднования 20-летия независимости Таджикистана, Эмомали Рахмонову был торжественно вручен сертификат Книги рекордов Гиннесса. Пять лет спустя после проведения Года арийской цивилизации в Душанбе соорудили самый высокий флагшток в мире. Стоимость флагштока составила примерно треть годового госбюджета страны на здравоохранение. Слишком дорого обходится России Рахмонов. Исходя из всего этого, стоит ли рассчитывать на здравый смысл президента Таджикистана? Похоже, Кремль сможет окончательно разрешить спорные дела, когда закроет кредитную историю таджикского президента.
«Этническая миграция — это новый тип колонизации»
«В настоящее время между мигрантами и принимающей средой увеличивается социальная дистанция, растет социальный разрыв, — отмечает доктор социологических наук Антонина Носкова — профессор кафедры социологии МГИМО, начальник отдела мониторинга социальной сферы и изучения социальных проблем Академического института социальных исследований РГСУ. — Мигранты и коренные жители России стремятся обособиться и изолироваться друг от друга, создать свои собственные социокультурные пространства на единой территории страны, региона, города.
Допуская для себя возможность видеть мигрантов к качестве дешевой рабочей силы, большинство россиян не желает принимать их в качестве своих соотечественников, граждан своей страны.
Так, на вопрос «Считаете ли Вы, что для преодоления дефицита населения и рабочей силы в России следует привлекать мигрантов на постоянное место жительство?», большинство респондентов (72,6 %) ответило, что «не следует».
Россияне, признавая определенную пользу мигрантов для экономики, воспринимают их как некую враждебную силу, с которой связана угроза национальной безопасности страны.
Примерно 14 % респондентов считают, что «следует способствовать тому, чтобы мигранты становились в России «своими», растворяясь в российском обществе, изучали русский язык, российскую культуру».
В свою очередь, этнические мигранты, приезжающие в Россию, констатирует профессор Антонина Носкова, тоже не проявляют активного желания интегрироваться и не спешат «раствориться» в российском социуме, а, наоборот, конструируют и поддерживают свою этническую идентичность, создают свои поселенческие, хозяйственно-экономические и культурные ареалы, формируют этнические анклавы.
Так, например, к 2002 году при существенном увеличении общей численности представителей закавказских народов в Москве выделились микрорайоны и районы (Чертаново, Бирюлево, Сабурово, Дегунино, Преображенское, Измайлово, Гольяново, Соколиная Гора, Вешняки) большей концентрации (до 5 %) населения названных национальностей.
Практика показывает, что миграция все реже идет в форме интеграции и все чаще ведет к обособлению. Сегодня в США 79 % китайцев живут в районах с преимущественно китайским населением; для выходцев из Латинской Америки эта цифра составляет 71 %; для афроамериканцев — 66 %. В пригородах Парижа формируются монокультурные резервации. Чем сильнее отличия приезжих от местных, тем больше те склонны обособляться — и тем более радикальные идеи родятся в этих сообществах (что, кстати, происходило и пятьдесят, и сто лет назад).
Руководитель Приволжского центра Раис Сулейманов региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ отмечает, что массовая трудовая миграция из государств Центральной Азии привела сегодня к потоку исламских фундаменталистов: «Мы абсолютно реально можем оказаться в ситуации Западной Европы, где никакой интеграции мигрантов уже нет, а идет процесс замещения населения с насаждением привнесенных радикальных религиозных убеждений под идеей толерантности, давно превратившейся в идеологию диктатуры меньшинства над большинством».
Эксперт этого же центра Василий Иванов писал в своем научном докладе «Второе поколение мигрантов в России и политизация их религиозных взглядов: прогноз возможных последствий», что особенностью молодых мигрантов является сугубо религиозная самоидентификация («мы — мусульмане»), когда национальная идентификация отходит на второй план, и «демонстративная россиефобия». Радикальность их взглядов заключается в том, что они нормы шариата ставят выше российских законов и ценностей. Территория России в их понимании — это будущая часть «Великого халифата». За скобками остается тот факт, что ее еще надо захватить и решить «русский вопрос». При этом мигрантская молодежь уже не считает себя «приезжими», а акцентирует внимание на том, что они — «местные», т. е. хотят пользоваться либеральностью российских законов и порядков, чтобы распространять свои идеи, строить «халифат».
Одновременно происходит монополизация торговли, рынков, индустрии развлечения отдельными этническими группами.
В условиях увеличения числа диаспор, этнических культурных центров, национальных школ и детских садов владение русским языком постепенно перестает быть обязательным условием комфортного существования в России, что вызывает естественное раздражение коренного населения, подрывает единый социокультурный фундамент общества и безусловно представляет угрозу безопасности страны, отмечает Носкова.