Сестра жены Амирова, Перзият Багандова, в разное время занимала ряд значимых должностей республиканского масштаба: была министром социальной защиты населения республики, депутатом дагестанского парламента. В настоящее время она является членом президиума дагестанского регионального отделения и главой исполкома махачкалинского местного отделения «Единой России».
«Сталин и великая дружба народов»
В 1938 году, в день рождения Сталина, газета «Правда» опубликовала хвалебное поздравление Н. С. Хрущева, озаглавленное «Сталин и великая дружба народов» (известно, что Сталин с первых дней советской власти проводил национальную политику СССР). Именно Сталин ввел в политический лексикон выражение «дружба народов». Эта «дружба» просуществовала семь десятилетий только благодаря гигантской репрессивной машине ОГПУ-НКВД-КГБ и рухнула тотчас же час, когда была объявлена либеральная «перестройка».
«Товарищ Сталин является великим теоретиком и по национальному вопросу, — писал Хрущев. — Еще накануне первой русской революции он учит рабочий класс тому, что без правильного разрешения национального вопроса нельзя одержать победу над царизмом и капитализмом.
В своей замечательной статье «Как понимает социал-демократия национальный вопрос?», опубликованной в № 7 «Борьбы пролетариата» от 1 сентября 1904 г., товарищ Сталин обосновывает и разъясняет национальную программу партии пролетариата. «Изменяется общественная жизнь и вместе с нею изменяется и «национальный вопрос», — пишет товарищ Сталин. — В разные времена различные классы выступают на арену борьбы, — и каждый класс по своему понимает «национальный вопрос»… На арену борьбы выступил новый класс, пролетариат, — и вместе с ним возник новый «национальный вопрос», «национальный вопрос» пролетариата. Насколько отличается пролетариат от дворянства и буржуазий, настолько же отличается выдвинутый пролетариатом «национальный вопрос» от «национального вопроса» дворянства и буржуазии».
Товарищ Сталин последовательно отстаивает интернационалистский тип построения пролетарских классовых организаций. Он формулирует основные положения по национальному вопросу нашей партии, какие он позже — в 1913 году — гениально разрабатывает в своей замечательной работе «Марксизм и национальный вопрос».
Вместе с Лениным Сталин обосновал большевистский принцип интернационального сплочения рабочих. Вместе с Лениным Сталин доказал, что нельзя пролетариату одержать победу над царизмом и капитализмом, не ведя правильной национальной политики. Особенно это относится к такой стране, какой была многонациональная Россия.
От правильного разрешения национального вопроса, — учил товарищ Сталин, — зависела судьба революции в России. Царская Россия, как учили Ленин и Сталин, была тюрьмой народов, в которой разжигалась национальная вражда, где помещики и капиталисты натравливали одну национальность против другой для того, чтобы, пользуясь национальной рознью, еще больше закабалить, еще сильнее эксплуатировать трудящиеся массы.
Большевистская партия правильно подошла к разрешению национального вопроса в России. В разрешении этого вопроса огромная заслуга товарища Сталина. Под руководством товарища Сталина большевистская партия сплотила все национальности, все народы бывшей России и на основе взаимного доверия, на основе великой «дружбы народов» создала советское государство — Великий Союз Советских Социалистических Республик.
Для того, чтобы закрепить победу Октябрьской революции, большевики должны были создать новое государство, где были бы объединены равные, свободные национальности и народности.
Осуществление этой величайшей исторической задачи, по предложению Ленина, партия поручает товарищу Сталину. С 1917 по 1923 г. товарищ Сталин — Народный комиссар по делам национальностей. Ему принадлежит знаменитая историческая «Декларация прав народов России». В этом замечательном документе было провозглашено братское доверие, великая дружба между народами нашей страны. В создании каждой национальной республики нашего Великого Советского Союза принимал деятельное участие Иосиф Виссарионович Сталин. Он создавал советские социалистические республики Закавказья и Средней Азии. Любовно, по-отцовски, он относился к каждой национальности, к каждой народности в нашей стране, помогал им в строительстве своей свободной советской жизни.
В своем докладе товарищ Сталин призывал нашу большевистскую партию вести непримиримую борьбу с великодержавным шовинизмом и местным национализмом. Он разоблачил хитрые планы троцкистов, которые поддерживали буржуазных националистов…»
«Живи довгi, довгi роки, на благо трудового народу — наш рiдний, наш любий Сталiн!», — завершил свое поздравление Хрущев, который впоследствии передаст русский Крым в состав Украины.
Надо сказать, что значительная часть большевиков вообще игнорировала проблему национального самоопределения, целиком полагаясь на «пролетарский интернационализм» и выступая сторонниками унитарного государства. Их лозунг — «Долой границы!», выдвинутый Г.Л. Пятаковым. Другая часть выступала сторонниками так называемого «самоопределения трудящихся» (Бухарин и др.). Более осторожную позицию занимал Ленин. Отвергая идею «культурно-национальной автономии», принятую в программах ряда социал-демократических партий Запада, он ставил вопрос о желательной для большевиков форме национального самоопределения в зависимость от конкретно-исторических условий и от того, как будет развиваться «революционная борьба пролетариата». В то же время поначалу симпатии Ленина были очевидными: он сторонник централистского государства и автономизации живущих в нем народов. Впрочем, осознавая сложность проблемы, Ленин настаивал на ее специальном анализе, который следовало бы поручить представителю национальных меньшинств.
Как раз к месту пришелся «чудесный грузин». Закрепление за И.В. Сталиным роли в партии как специалиста по национальному вопросу, видимо, было связано с тем, что его «разработки» были весьма схожими с мыслями самого Ленина. В труде «Марксизм и национальный вопрос» Сталин дал определение нации: «Нация — это исторически сложившаяся устойчивая общность людей, которая характеризуется рядом признаков а именно, общностью языка, экономического и психического склада, проявляющихся в области культуры, причем отсутствие одного из признаков свидетельствует, что общность не является нацией», про которое во многом бытует и до настоящего времени, и пришел к однозначному выводу о необходимости областной автономии в России для Польши, Финляндии, Украины, Литвы, Кавказа.
Возглавив после революции Народный комиссариат по делам национальностей (Наркомнац), Сталин, в сущности, мало изменил свою позицию. Он стоял за создание как можно более крупных независимых государственных объединений в составе России с учетом их национальной специфики, хотя их образование он рассматривал как решение чисто временных задач, препятствующее росту националистических настроений.
Сам Ленин считал, что национальный вопрос с развитием социализма отомрет сам собой: «На позднем этапе капитализма происходит слияние наций вследствие движения капитала. Это слияние окончательно завершается при переходе общества к социализму».
Программа РСДРП по национальному вопросу отличается поверхносностью и бездумным заимствованием из программ австрийских социалистов. Это: 1) право на самоопределение, 2) широкая областная автономия, 3) равенство больших и малых народов, 4) формирование рабочих организаций не по национальному, а по интернациональному признаку. По сути дела, это популистская программа, так как, например, «право на самоопределение» никак не расшифровывается. Ленин говорил о нем, что оно может существовать, но не обязательно должно использоваться. «Равенство больших и малых народностей» невозможно. Эти тезисы были введены, чтобы найти поддержку в национальных окраинах России.
Ленин стремился к централизованной партии и централизованному государству. В работе «Культурно-национальная автономия» он писал: «Борьба против всякого национального гнета — безусловно, да. Борьба за всякое национальное развитие, за «национальную культуру» вообще — безусловно нет».
В четвертой Думе большевики безуспешно пытались реализовать два проекта по национальному вопросу: «Проект закона об отмене всех ограничений прав евреев и всех вообще ограничений, связанных с происхождением или национальностью» и проект о «равноправии наций и защите прав нац. меньшинств».
Но после прихода к власти политика большевиков в основном носила декларативный характер. В «Декларации прав народов России» и в «Обращении к трудящимся мусульманам Востока» все те же общие слова без конкретного содержания: «добровольный и честный союз народов России» и т. д.
О деятельности Сталина в Наркомнаце подробно рассказывал Лев Троцкий в книге «Сталин»:
«2 (15) ноября (1917 года) опубликована за подписью Ленина и Сталина «Декларация прав народов России», объявляющая, что национальную политику Советской власти будут направлять четыре принципа: 1) равенство всех народов России; 2) право на отделение и образование самостоятельного государства; 3) отмена всех национальных ограничений; 4) свободное развитие национальных меньшинств в составе каждого из народов. Текст самого документа, несущего на себе, несмотря на краткость, черты тяжеловесности, был, видимо, очищен рукою Ленина. На тексте этого исторического документа есть поправки, внесенные Бухариным и Сталиным. «Большинство их поправок, — гласит комментарий к сочинениям Ленина, — не имеет принципиального характера».
В этот первый хаотический период работа еще не поделена, роли не определились. Время административной работы комиссара национальностей еще не пришло. В агитации Сталин не участвует. Он выполняет разные поручения, помогая в текущей работе Ленину. Позже он сам говорил о себе, как о члене штаба Ленина. Это было бы не лишено меткости, если б работа Сталина отличалась большей систематичностью.
Наряду с вождями партии и страны имелись вожди, так сказать, ведомственного значения. Таким вождем стал Сталин в области отсталых национальностей. На различных съездах отсталых национальностей, на съездах, посвященных национальному вопросу, имя Сталина включается в список вождей, правда, на последнем месте.
27 ноября 1919 г. открылся в Москве Второй Всероссийский съезд мусульманских коммунистических организаций народов Востока. Съезд был открыт Сталиным от имени Центрального Комитета партии. Почетными членами были избраны четыре лица: Ленин, Троцкий, Зиновьев и Сталин.
Председатель съезда Султан-Галиев, один из тех, который плохо впоследствии кончил, предложил съезду приветствовать Сталина как «одного из тех бойцов, которые горят огнем ненависти к международному империализму».
Однако крайне характерен для тогдашней градации вождей тот факт, что общая политическая резолюция по докладу Султан-Галиева заключается приветствием: «Да здравствует Российская коммунистическая партия… да здравствуют ее вожди Ленин и Троцкий». Даже этот съезд народов Востока, проходивший под непосредственным руководством Сталина, не счел нужным включить Сталина в число вождей партии.
В апреле происходит в Москве Первый Всероссийский съезд чувашских коммунистических секций. Почетный президиум состоит из тех же четырех лиц: Ленин, Троцкий, Зиновьев и Сталин. Описывая открытие съезда, журнал Народного комиссариата национальностей указывает, что на стенах красовались портреты вождей мировой революции: Карла Маркса, Ленина, Троцкого и Зиновьева.
Первый съезд коммунистов-чувашей происходил в апреле 1920 следовательно, через два с лишним года после установления Советской власти. В этот период портретов Сталина еще не существовало, они нигде не вывешивались, и никому не пришло в голову украсить хотя бы зал съезда, который целиком входил в сферу деятельности самого Сталина.
В июле 1920 г. собирается 2-й конгресс Коминтерна. На этом конгрессе обсуждаются национальный и колониальный вопросы. Тезисы по национальному и колониальному вопросам вырабатывает Ленин, ему же принадлежит руководство работой комиссии по национальному и колониальному вопросам, он делает на заседании 2-го конгресса 6 июля доклад от имени комиссии по национальному и колониальному вопросам. Никому не могло прийти в голову поручить составление тезисов или доклад по национальному вопросу Сталину.
7 ноября 1920 г., т. е. в третью годовщину Октябрьского переворота мы застаем Сталина в Баку, где он выступает на торжественном заседании Совета с докладом «Три года пролетарской диктатуры». 13 ноября Сталин выступает с докладом в Дагестане на съезде народов Дагестана для декларации об автономии Дагестана. «Речь т. Сталина, — как сообщает журнал комиссариата национальностей, во многих местах прерывалась громом аплодисментов, Интернационалом и закончилась бурной овацией».
Общее руководство в этой области, не говоря уже об инициативе, принадлежали полностью Ленину, который с давних пор придавал национальному вопросу огромное значение, второе по важности после аграрного. По дневнику его секретариата видно, как часто он принимал разного рода национальные делегации и обращался с письмами, запросами и указаниями по поводу той или другой национальной группы. Все сколько-нибудь принципиальные меры проводились им через Политбюро; менее важные обсуждались по телефону со Сталиным. На комиссариат Национальностей ложилось лишь техническое выполнение уже вынесенных решений.
О работе этого комиссариата опубликованы в 1922 г. и в 1930 г. воспоминания Пестковского, ближайшего помощника Сталина в первые 20 месяцев советского режима.
В одном из уже занятых помещений Смольного Пестковский нашел свободный столик и поставил его у стены, укрепив над ним лист бумаги с надписью: «Народный комиссариат по делам национальностей». Ко всему этому прибавили два стула.
По тексту конституции народный комиссар считался только председателем коллегии, состоявшей из полдюжины, а иногда и дюжины членов. Руководство ведомством было нелегким. По словам Пестковского «все члены коллегии по национальному вопросу стояли в оппозиции к Сталину, нередко оставляя своего народного комиссара в меньшинстве».
«Иногда он терял терпение, — рассказывает Пестковский, — но он никогда не обнаруживал этого на собраниях. В тех случаях, когда в результате наших бесконечных дискуссий на совещаниях запас его терпения истощался, он вдруг исчезал. Делал он это чрезвычайно ловко. Сказав: «Я на минутку», он исчезал из комнаты и прятался в одном из закоулков Смольного и Кремля. Найти его было почти невозможно. Сначала мы его ждали, а потом расходились. Я оставался один в нашем общем кабинете, терпеливо дожидаясь его возвращения. Но не тут-то было. Обычно в такие минуты раздавался телефонный звонок: это Владимир Ильич требовал Сталина. Когда я отвечал, что Сталин исчез, он мне говорил неизменно: «Срочно найти». Задача была нелегкая. Я отправлялся в длинную прогулку по бесконечным коридорам Смольного и Кремля в поисках Сталина. Находил я его в самых неожиданных местах. Пару раз я застал его на квартире у матроса т. Воронцова, на кухне, где Сталин лежал на диване, курил трубку и обдумывал свои тезисы».
Для перевоспитания своей коллегии народный комиссар применял, надо признать, своеобразные методы. Разгадка трудного положения Сталина в своей собственной коллегии в том, что он не пользовался авторитетом. Не только народные массы, но даже широкие круги партии не знали его. Он был бесспорным членом штаба большевистской партии, и в этом было его право на частицу власти. Но даже в «коллегии» собственного комиссариата он не пользовался личным авторитетом, а по всем важнейшим вопросам оставался в меньшинстве.
Он имел власть, но этой власти было совершенно недостаточно, чтобы принуждать; приходилось убеждать. Для этого у Сталина не было данных. Противоречие между властностью натуры и недостатком интеллектуальных ресурсов создавало для него нестерпимое положение. В то время ему, однако, и в голову не приходило, что наступит такой период, когда он будет только приказывать, а все остальные будут молчать и повиноваться.
Не менее красочно Пестковский описывает поиски помещения для комиссариата национальностей в Москве, куда правительство переехало в марте из Петрограда. «Между ведомствами шла ожесточенная борьба из-за купеческих особняков. Наркомнац сначала не имел ничего. Я нажал на Сталина. На кого он нажал — мне неизвестно, но… по прошествию некоторого времени Наркомнац владел уже несколькими особняками. Центральное ведомство и белорусы поместились на Поварской, латыши и эстонцы на Никитской, поляки на Арбате, евреи на Пречистенке, а татары где-то на Москворецкой набережной. Кроме того, Сталин и я имели кабинеты в Кремле. Сталин оказался весьма недоволен таким положением. «Теперь уж за вами совсем не уследишь. Нужно было бы получить один большой дом и собрать туда всех». Эта идея не оставляла его ни на минуту. Через несколько дней он сказал мне: «Нам дали большую сибирскую гостиницу, но ее самочинно захватил ВСНХ, мы, однако, не отступим. Велите Аллилуевой написать на машинке несколько бумажек следующего содержания: «Это помещение занято Наркомнацем». Да захватите с собой кнопки». Аллилуева, будущая жена Сталина, состояла машинисткой в комиссариате Национальностей. Вооруженные магическими бумажками и кнопками, Сталин и его заместитель отправились в автомобиле в Златоустинский переулок. «Уже темнело. Главный ход в гостиницу оказался закрытым. У дверей красовалась бумажка: «Это помещение занято Высшим Советом Народного Хозяйства». Сталин сорвал ее, и мы укрепили наше заявление. «Надо проникнуть внутрь», — сказал Сталин. Задача была нелегкая. С большим трудом мы отыскали черный ход. А электричество почему-то не действовало. Мы освещали себе дорогу спичкой. Во втором этаже мы набрели на длинный коридор. Прикрепили наши записки еще на других дверях. Пора было возвращаться обратно, а спички у нас истощились. Спускаясь в потемках, мы попали в подвал и чуть не свернули себе шеи. Наконец мы все-таки добрались до автомобиля».