– Оргкомитет (ЧМ-2018. – Примеч. И.Р.) рассмотрит каждый стадион конкретно. Мы сделаем все, чтобы это был публичный проект. И сроки ввода, и кто арену проектирует, и сколько это стоит, и как проводится конкурс – все будет открыто, чтобы было как можно меньше кривотолков.
Очень бы хотелось, чтобы произошло именно так. И чтобы не пришлось при обсуждении строительства каждого объекта ЧМ-2018 вспоминать – пусть и по чуть другому поводу – фразу Остапа Бендера: «Пилите, Шура, пилите!»
Но разве может враз измениться страна, о которой еще в XVIII веке Карамзин на просьбу описать одним словом, что в ней происходит, ответил: «Воруют»?..
Чемпионат мира – дело национального масштаба, и теоретически надзор за расходованием бюджетных средств в этом случае должен быть особым: ведь вопрос стоит на личном контроле Путина. Может, разве что это остановит разного рода искателей рыбки в мутной воде. Тех, кто в момент, когда Блаттер в Цюрихе достал листок с надписью «Russia», нет сомнений, радостно потирали руки.
Мутко иронизирует:
– Сейчас наша маленькая инспекционная комиссия ездит, каждый город желаемые цифры из бюджета называет, все это в прессу попадает… Понапишут все «хотелки»: понятно, что под чемпионат мира каждый город хочет получить федеральную поддержку, чтобы решить как можно больше своих проблем. Мы будем внимательно к этому относиться. Приоритетом является то, что повлияет на чемпионат мира. Ненужных проектов не будет.
Дай-то Бог. А то ловчил, умеющих покормиться за казенный счет, у нас испокон веку хватало. В нынешние же времена число героев Гоголя и Салтыкова-Щедрина в России вообще растет в геометрической прогрессии…
* * *Вовсю обсуждают уже и талисман будущего чемпионата мира.
У Блаттера, отвечавшего на вопросы российских журналистов, на сей счет своя точка зрения:
– Я – фанат Мишки! (это слово президент ФИФА произнес по-русски. – Примеч. И.Р.) Олимпиада-1980 – одно из самых ярких впечатлений в моей жизни. На тех Играх я единственный раз в жизни видел, как 100-тысячный стадион освистал своих соотечественников, ставших бронзовыми призерами. Футболисты отдали все силы на поле, досадно уступили в полуфинале (сборной ГДР. – Примеч. И.Р.), но на награждении зрители были недовольны даже после победы в матче за третье место. Вот настолько русские всегда хотят победить, думают только о первом месте (тут уж президент ФИФА несколько загнул. – Примеч. И.Р.).
Мишка, который неуклонно идет к своей цели, – это отражение русского характера. С одной стороны, это доброе, даже милое существо. С другой – если даст лапой, мало не покажется.
Блаттер сделал страшное лицо, изображая разъяренного медведя. Но сразу улыбнулся:
– Кстати, я и сам немного похож на мишку. Так что это был бы мой выбор. Думаю, в мире такой талисман встретят с восторгом: плюшевый мишка – игрушка, которая есть у миллионов детей.
Кажется, главный «кандидат» на роль талисмана уже определен: решение-то будет принимать не российская сторона, а именно ФИФА.
Но главное решение Международная федерация футбола уже приняла: ЧМ-2018 пройдет в России. И хочется для себя окончательно понять и сформулировать, почему это все-таки произошло.
Послушаем сначала людей, причастных к тому, что произошло.
Блаттер:
– ФИФА за последние годы прошла огромный путь. Сейчас это всемирная игра, но она не была такой до моего предшественника Жоао Авеланжа. Тогда в штате ФИФА было всего 11 сотрудников, один генеральный секретарь и две собаки. Собаки были нужны для охраны офиса, поскольку секьюрити у нас не было.
И чемпионаты мира до 2002 года проводились только в Европе и Южной Америке. У других стран просто не было доступа к этому турниру. Но в 2002-м мы провели мировое первенство в Азии, затем я очень много работал, чтобы привезти чемпионат в Африку. В 2010-м турнир прошел в ЮАР, и он объединил всех африканских людей. Африка до сих пор гордится тем, как она организовала его.
Поэтому выбор страны-хозяйки ЧМ-2018 был очень логичным. Мы искали новые территории. И мы выбрали самую большую страну на Земле. Не просто страну, а целый континент! Наконец-то чемпионат мира пришел и в Восточную Европу. Не могу понять тех, кто сомневается в выборе исполкома ФИФА. Многие критикуют нас за то, что мы выбрали восточное направление. Но наш выбор абсолютно логичен, потому что мы хотим открывать для чемпионатов планеты новый мир. И не сомневаюсь ни на секунду: чемпионат мира – в хороших руках.
Путин:
– Работать нужно – в том числе, и прежде всего, работать с людьми. Проявлять к ним уважение, доказывать нашу состоятельность. И делать это надо настойчиво, но тактично.
Мутко:
– Полагаю, чемпионат мира нам позволила получить наша правильная тактика. Мы предложили ФИФА свой проект, который полностью соответствовал философии Международной федерации. Мы не унижали соперников и не жаловались на них, а только продвигали нашу идею. Убеждали членов исполкома, конфедерации, всю ФИФА, что это будет интересный проект с точки зрения наследия, развития, коммерческой составляющей России – не просто страны, а целого евразийского континента.
У нас же огромная страна, с фантастическим разнообразием культур! Более ста национальностей! Когда идет регистрация на конгрессах ФИФА, при упоминании страны на электронной карте мира всегда загорается страна. Перед нами идут Польша, Румыния – при всем к ним уважении, такие небольшие кусочки этой карты. И тут – Russia! Бабах – полкарты мировой загорается! Впечатление, знаете ли, производит. Потому-то в своей речи на презентации я как раз карту зажег и говорю: «You see on the map!» («Вы видите на карте!». – Прим. И.Р.). И мы были услышаны.
Сорокин:
– Полагаю, наша победа во многом обусловлена тем, что кандидатура России абсолютно соответствовала философии, исповедуемой ФИФА. Конечно, эта организация вполне могла бы устраивать чемпионаты мира, условно говоря, в пяти странах с развитой футбольной инфраструктурой, чередуя их друг с другом. Но проводимая ФИФА политика как раз в том и состоит, чтобы развивать футбол во всем мире, в том числе и в тех странах, на тех территориях, где до сих пор уровень этого развития не соответствовал лучшим мировым образцам.
С другой стороны, совершенно очевидно, что Россия – далеко не единственная в мире страна, которой есть куда развиваться в футбольном и многих других отношениях. Так что главной причиной нашей победы мне видится все-таки то, что российскую заявку очень активно поддержало государство. Скажу больше: при разработке заявки ЧМ-2018 мы учли негативный опыт выдвижения кандидатуры России на право проведения Олимпийских игр 2012 года. Нельзя сказать, что та заявка вовсе не пользовалась государственной поддержкой, однако с той, что получил «проект-2018», она не шла ни в какое сравнение. Достаточно сказать, что помимо базовых гарантий российское правительство дало ФИФА еще три дополнительных, которых от него, в общем-то, никто не требовал, но которые, тем не менее, явно помогли нам добиться желанного результата.
В частности, государство гарантировало ФИФА свое финансовое участие в строительстве и реконструкции стадионов, на которых пройдут игры чемпионата, причем было особо отмечено, что каждое из этих спортивных сооружений будет окружено 20 гектарами свободной территории, которую можно использовать для маркетинговых и других мероприятий, сопряженных с футбольными матчами. Возможность дать такую гарантию выгодно отличало нашу заявку от, например, английской: как вы, наверное, знаете, плотность застройки вокруг подавляющего большинства британских стадионов настолько велика, что практически исключает организацию подобных зон.
Колосков:
– Ответ на этот вопрос простым и односложным быть не может. Это было сплетение множества факторов. Вот если бы, допустим, победила Англия, у которой все есть, ответ на вопрос о причинах лежал бы на поверхности. Но успех праздновала Россия, у которой сейчас вроде бы ничего нет.
Во-первых, мы вовремя уловили тенденцию ФИФА. Заключается она в том, что нельзя проводить чемпионаты мира только в пяти странах с развитой инфраструктурой. ЮАР и Бразилия стали доказательством очевидной нацеленности исполкома ФИФА на расширение географии мировых первенств. И стратегическое продвижение нашей заявки было построено именно на этом: да, сегодня наша инфраструктура хромает, зато завтра благодаря чемпионату мира станет идеальной.
Впрочем, одно дело понять, что нужно сделать, и другое – это реализовать. Отсюда вторая причина победы: заявочный комитет получил колоссальную и, что очень важно, каждодневную поддержку руководства и правительства страны. И Медведев, и особенно Путин были вовлечены в это дело непосредственно. Кстати, и на втором, дипломатическом уровне было дано указание встречаться и проводить работу. Это, правда, мало сработало: только посольство в Парагвае поработало хорошо, а все остальные отнеслись формально.
Третий уровень – наш, как я называю, «рабочего класса». Начиная с члена исполкома ФИФА Мутко, продолжая Сорокиным и мной. Такая вот тройка. Мы с Сорокиным много ездили – Алексей больше всех. Я поменьше, но встретился со всеми членами исполкома. А Мутко олицетворял собой российскую власть. И с ним встречались как с представителем власти. Понимали, что он не просто член исполкома и министр спорта, но и личный представитель Путина, Медведева и прочих. Мы все друг друга дополняли.
Плюс ко всему, наша презентация всем очень понравилась и развеяла у кого-то последние сомнения. Словом, здесь не может быть у кого-то главной заслуги, а у кого-то – второстепенной. Каждый на своем месте сработал блестяще, и это стало залогом победы.
Аршавин:
– Мне кажется, мы выиграли, потому что не сделали никаких ошибок. Явных, заметных. Плюс мы были сильнее финансово и политически. И на мой взгляд, со стороны, каждый на своем участке сделал максимум того, что мог. У кого-то – связи, у кого-то – финансы, у кого-то – энтузиазм, у кого-то – идеи.
Чернов:
– Время пришло.
Казалось бы, пришло время и для «раздачи слонов». Вряд ли кто-то из вас сомневается, что наши герои были вознаграждены по заслугам, кто-то скажет – озолотились. А на самом деле…
Первым об этом заговорил наиболее свободный в своих высказываниях человек – Чернов. Другие, думаю, без моей «наводки» сами бы эту тему не подняли. А он сказал:
– Для меня вот в чем состоит большая-большая загадка. Как может так быть, что ключевые люди, которые были причастны к победной заявке, не получили вообще никаких государственных наград. Речь о Шувалове, Мутко, Сорокине, Колоскове ?
Для четырех людей – Шувалова, Мутко, Сорокина и Колоскова – ордена и медали, какие-то знаки государственного отличия абсолютно очевидны. За Сочи все более или менее причастные получили медали, а это было мероприятие помасштабней. У меня нет этому объяснений, но считаю, что никогда не поздно отметить людей, которые принесли такое событие в страну.
После этого я уже начал спрашивать этих самых людей, в чем дело.
Мутко:
– Дело в… нас. Мы сами это не педалируем. Ведь на орден и медаль надо представление составить. Наша так система работает: ты должен сам на себя писать представление. И у нас было такое поручение – подготовить такие представления. Но мы подумали и решили, что не будем этого делать. Если кто-то посчитает нужным наградить людей, думаю, найдется кому внести соответствующие предложения и помимо нас. А самим… Не дело это. Достаточно того, что председатель правительства нас поблагодарил. И страна получила этот важный и серьезный проект. Об этом сейчас нужно думать.
Колосков:
– Отсутствие государственных наград вызывает удивление у многих моих близких людей. Потому что по Сочи были и ордена, и медали, и благодарности. А здесь по своим масштабам как минимум не менее значимое (это Колосков сильно преуменьшил. – Примеч. И.Р.) мероприятие – а даже письменных благодарностей никому не было. Это вызывает недоумение. Трудно сказать, почему так произошло. Мне позвонил Шувалов через день после победы, поблагодарил – и все. Даже за Сочи я получил официальную благодарность от президента, что тоже является наградой.
Аршавин:
– Мне кажется, там все и так уже с орденами, разве не так? Только у Сорокина, наверное, он отсутствует. Он заслужил, как мотор заявки …
Мне кажется, что все точки над i в этом вопросе расставило высказывание Мутко. Остальные, удаленные от власти, недоумевают, а он, пусть и не в деталях, но намекает на механизм. И здесь – аппаратные игры! И здесь, как поговаривают, – ревность некоторых других высоких чиновников к министру спорта и его «близости к телу»! А от этого – рикошетом и по другим участникам процесса.
И ладно бы дело ограничилось одними «слонами». Тормозятся и решения, необходимые для нормальной подготовки к ЧМ-2018. Так, министерство юстиции представило целую серию возражений по поводу проекта закона об организации и проведении чемпионата мира. По мнению Минюста, разработчики закона просят о слишком больших льготах и привилегиях для организаторов и гостей чемпионата. Так, по его мнению, из-за ключевого обязательства, сделанного Россией в заявочной книге – пустить иностранных зрителей в Россию без виз, бюджет страны недополучит 1,7 миллиарда рублей. Общий же объем потерь из-за предложенных налоговых, таможенных и визовых льгот составит 17,6 миллиарда рублей. Но разве не прав Мутко, что разговор о всех этих виртуальных потерях – глупость, поскольку без чемпионата мира все эти люди в Россию просто не поехали бы?!
Словом, как бы мечта о великолепном чемпионате не утонула в столь типичном для нашей страны бюрократическо-чиновничьем болоте. Мутко, правда, старается смягчить противоречия:
– Безвизовый въезд – это гарантия государства российского, и никто против этого уже не может быть. А проект закона, который мы разработали для реализации всех гарантий – конечно, сложнейший. Разумеется, его надо согласовывать, и под него нужно технико-экономическое обоснование.
Понятно, что с первого тычка его не примешь. Но мы хотим до конца 2011 года как минимум на правительстве его утвердить, чтобы в Думе следующего созыва это был один из приоритетных законопроектов. Потому что уже нужно начинать работать. И обещаю, что Оргкомитет ЧМ-2018 будет вкалывать, как папа Карло. Это кажется, что до 2018 года еще долго. А на самом деле – миг !
Дай Бог, чтобы последние слова, с которыми не поспоришь, не остались только словами.
* * *…Итак, купила ли Россия чемпионат мира по футболу – 2018?
На несколько провокационный, но, по-моему, весьма справедливый для наших реалий вопрос, озвученный в предисловии к этой книге, я вопреки ожиданиям не дам однозначного ответа.
У вас, читатель, волосы встали дыбом? Вы взаправду подумали, что автор под конец заявит о покупке Россией чемпионата мира 2018 года?
В чем-то – правильно подумали. Россия… купила мировое первенство. Но не взятками и подношениями членам исполкома ФИФА, а готовностью потратить очень большие деньги для переустройства всей страны.
Послушайте Мутко, который в редакции «Спорт-Экспресса» так обрисовал предстоящие расходы:
– На организацию самого чемпионата плюс Кубок конфедераций за год до него мы должны потратить чуть меньше 30 миллиардов рублей. Из них около 80 процентов – это деньги ФИФА, которой соответственно принадлежат и все коммерческие права на турнир. А вот затраты на инфраструктуру – это уже непосредственно наши расходы. Предварительная их оценка на строительство стадионов – 116 с половиной миллиардов рублей. При этом мы хотим, чтобы каждый проект был понятным, экономически обоснованным, рассчитанным из нормы 4–5 тысяч долларов за одно посадочное место.
Около 10 миллиардов рублей планируется затратить на подготовку 64 тренировочных полей и чуть меньше 83 миллиардов – на гостиницы. Вот здесь будут привлекаться бюджетные деньги, но речь ведь и идет о том, что мы получим в результате долговременное наследие для страны. Есть еще затраты на транспорт – скоростные дороги, аэропорты и так далее. Но все это делалось бы государством независимо от чемпионата мира – сейчас только надо чуть подправить приоритеты. Думаю, никто не будет против, если мы свяжем Москву с Казанью или Краснодаром скоростными поездами, хотя бы такими, как «Сапсан»…
В общем, Россия «купила» исполком ФИФА тем, что изъявила готовность ради футбола стать другой.
А другие – не изъявили, в том числе и потому, что им не нужно так сильно меняться. Прав Аршавин: наши слабые стороны обернулись сильными. А сила соперников оказалась их слабостью. Парадокс, из каких и состоит вся наша жизнь.
Недоумение и даже возмущение по этому поводу тех же англичан или испанцев можно понять. Они убеждены, что ФИФА не должна кого-то «подтягивать» и развивать, а ее обязанность – давать чемпионаты мира тем, кто лучше здесь и сейчас.
Блаттер считает иначе. Оттого исполком ФИФА и дает самый популярный турнир мирового спорта большим странам, которым пока далеко до благополучия и процветания: Южной Африке, Бразилии, России. Катар мы выносим за скобки – в этом решении действительно слишком много необъяснимого. Но, может, прав Гергиев, говоря, что гениальность всех этих решений мы оценим лет через двадцать, а то и позже…
Надеюсь, что гениальность главного для нас решения все же мы сможем «раскусить» гораздо раньше.
А пока просто скажем спасибо людям, которые поверили в невозможное – и сделали его возможным. Вот они-то точно чемпионат мира не покупали. А если что и тратили, то нечеловеческие силы, нервы, эмоции. Выворачивались наизнанку ради того, чего не может быть. Когда относишься к своему делу именно так, вдруг и оказывается, что – может.