Стоит упомянуть, что одному из гэллантов, застрявшему по работе в Лондоне на полгода, в своё время удалось поучаствовать в классическом английском околофутбольном экшене в Лондоне. Он гонял за Вест Хэм, сидел в пабе с их основой. К их кабаку пришла толпа Миллуола. Наш парень сразу схватил стол, выбежал с ним, швырнул его в толпу орущих бритишей — они разбежались после этой подачи. А представитель GS получил от Вест Хэма погоняло «Русский терминатор».
P.S. Наше общение с Пеннантом привело впоследствии к появлению в его книге «Top Boys» глав обо мне, Маугли и Докторе из K.I.D.S.. Так о русских начали узнавать в мире.
Оборона вагона (Сеня)
Мы ехали на общак, вышли на «Проспекте Мира». На платформе пошли к эскалаторам, на выход. Нам навстречу сверху бежало несколько коней.
Мы спросили, что случилось. Нам ответили, что наверху сейчас разгром — общак мяса на улице накрыл сбор нашего общака.
Нас было два десятка человек — выходить на толпу мяса таким составом было бы опрометчиво. Решили вернуться. Пошли назад на платформу, дождались электрички, зашли в ближайший вагон.
Видим, с криками по платформе бегут люди: сначала несколько человек, потом больше, больше. Со стороны эскалатора послышался нарастающий гвалт десятков голосов. Я понял, что это мясо приближается. Двери всё не закрывались. Крики становились всё громче.
Двери закрылись, и я выдохнул. В тот же момент на платформу вылетела толпа мяса; мне показалось, что их было больше сотни человек. Они увидели нас и кинулись к вагону, начали трясти его. Поезд не едет.
Мы сгруппировались в одном краю вагона.
Прошло около минуты, и тут как в кино… с тихим шипением дверь открывается, и мясо волной вминает нас в стену вагона! Первый напор был так силён, что нас просто утрамбовали в конец вагона, прижали к стене, мы стояли как оловянные солдатики. Драться было в этот момент физически невозможно, потому что каждый мясник пытался попасть в вагон, и в итоге они сами своей массой вдавили в нас свои первые ряды!
Маугли, с детской обидой на лице, орёт:
— Хули мы стоим! Почему нет драки?!
Мясо в этот момент как раз начало понемногу пятиться, и я тут же воспользовался возможностью наконец-то дать мясу по роже — приложил ближайшего типа от души! Впереди у нас стояла пара хороших боксёров, а у первого ряда мясников не было возможности уйти от их ударов. Ярославка яростно атаковала первой, начался полный контакт, в ходе которого мы положили их первые ряды. В узком пространстве у них не было возможности реализовать свое преимущество, на первый план вышло индивидуальное мастерство бойцов. Они отошли назад, потом ещё немного назад. Кого-то из свиней без сознания свои же за одежду вытаскивали из вагона.
Мы отвоевали свою часть вагона — махач продолжился. Основная масса мясников отступила и обступила ближайший к нам выход из вагона. Они пытались войти, но каждый, кто совался, быстро получал по морде. Хакер чёткими ударами посадил нескольких на задницу. В самом вагоне им расхотелось воевать ещё быстрее, драки в проходе они слили в одну калитку.
Мы кричали им из вагона:
— Идите сюда! Ну, давайте!
Но никто уже не шёл — желание драться у них таяло на глазах. Двери закрылись. Мы уехали.
Я считаю эту драку победой, хотя мясо неизменно называет её ничьёй.
Боль (Дым)
«Когда пятилетнему ребенку больно, он поднимает шум на весь свет. В десять лет он тихо всхлипывает. А когда вам исполняется лет пятнадцать, вы привыкаете зажимать себе рот руками, чтобы никто не слышал ни звука, и кричите безмолвно. Вы истекаете кровью, но этого никто не видит. Вы привыкаете к отравленным плодам, растущим на дереве вашей боли». Стивен Кинг «Ярость»
Урок боли — один из самых важных, который получает человек на пути воина. Каждый футбольный хулиган знает не понаслышке, что такое боль.
Ты открываешь глаза, приподнимаешься — и вдруг падаешь на бок, сворачиваешься в позу зародыша и начинаешь тихонько, еле слышно стонать. Или сидишь в вагоне метро — и вдруг сгибаешься, схватившись руками за живот или за голову, на глазах выступают слёзы. Вариантов масса.
Кто-то невидимый с размаху засадил в тебя столь же невидимое шершавое копьё, и ты корчишься на нём, мир теряет очертания. Бояться в этот момент становится некого — боль, которую тебе способны причинить, ты сейчас несёшь в себе. Когда среди ярких вспышек боли ты, периодически кривясь и сгибаясь, тем не менее идешь вперед, к цели, какой бы она ни была — ты по-своему бесстрашен. Терпеть или протянуть руку к таблетке? Современная медицина знает один рецепт — если не знаешь, что именно и почему болит, выпей универсальное обезболивающее. И всё будет ровно.
Я не мазохист, но когда боль очень сильна, часто предпочитаю переносить её как есть. «Не жалуйся на боль — вот лучшее лекарство…» — как сказал известный персидский поэт.
Боль даёт особое психическое состояние, обычно по-своему «промывающее» мозги. Отсюда такая сопутствующая многим упражнениям на болевой порог жёсткость во многих боевых школах. Боль — это хороший учитель. Да и никогда не поймёшь, что такое по-настоящему хорошо, пока не прочувствуешь, что такое по-настоящему плохо… Мужчина должен уметь терпеть боль — нам повторяли это с детства.
Физическая боль. Много ассоциаций с этим словосочетанием. Сразу начинаешь вспоминать всё богатство граней этого ощущения, которые жизнь тебе успела к данному моменту продемонстрировать. Она сводит с ума, стирая в моменте своим ослепительным ластиком из разума всё… В иных ситуациях нам практически невозможно достичь подобного эффекта. «Тонкий» намёк жизни на то, что всё-таки бытие определяет сознание, и только так. И в то же время боль физическая иногда помогает не сойти с ума и пожирает лишнее, когда одолевает боль моральная. Никогда не забуду, как много лет назад один мой приятель с района, получив оглушительное для него известие, с белым лицом подбежал к углу дома и принялся с двух рук яростно молотить по водосточной трубе, сминая её ударами, как бумагу… Потом остановился, тяжело дыша. С разбитых в мясо костяшек капала кровь — цена за то, чтобы взять себя в руки.
Боль заставляет терять сознание. И помогает не утратить его, когда это очень надо. Антон Палыч Чехов верно подметил: «Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче!»
Пережитая боль помогает понять, как хорошо тебе, просто когда её нет в твоей жизни. Помогает почувствовать, что ты жив. И боимся мы чаще не смерти, а боли, которая неразрывно связана в сознании со смертью.
Философский вопрос — «Сразу хочешь умереть или предпочтёшь подольше помучиться?» Популярный ход в разного рода книгах и фильмах. Мудрецы в притчах и герои боевиков почти всегда выбирают второе. В случае с мудрецами всё более-менее понятно: они, говоря высоким языком, не страшатся испить до дна из чаши бытия. Помучиться и умереть, скажем, от болезни — не так уж и плохо по сути. Потому что болезнь — время, когда можно отбросить все дела, всю суету, примириться и просто побыть с самим собой и Богом. Чего переживать — все мы там будем! У героев всё прозаичнее. Время надо потянуть обязательно — бороться до последнего! Иначе какой ты герой, если сразу сам себя в расход пускаешь, может, и шанс какой-никакой нарисуется, особенно если он уже в сценарии прописан.:) Геройскую натуру показать — мол, боли не боюсь, смерти в лицо без колебаний харкну, как верблюд, видал я вас всех в Склифе. И так далее. Короче, человеческая культура ненавязчиво убеждает, что в идеале — правильнее будет помучиться. А вот многие ли это выберут в реале? Совсем другой вопрос. Не могу даже оценивать, что тут хорошо, а что плохо. Просто задать себе такой вопрос интересно — честный ответ на него много скажет о собственном понимании жизни.
А может, это всё и ни о чём. Ну что такое физическая боль по сути? Защитный механизм, поднимающий тревогу, если нарушен внешний покров или сбой в работе внутри. Обрати внимание!!! Срочно!!! Этот механизм так устроен, что игнорировать его ты просто не в силах.
В любом случае боль всегда честно утверждает своим появлением — ты всё еще жив! Это сигнализация. Причём весьма странная и ноющая иной раз по никчёмному поводу, по которому воют вхолостую сигнализации машин в любом дворе, коль их настроили криво. И вот кто-то от боли в порезанном пальце умирает от шока, а кто-то с улыбкой выпиливает себе на члене лобзиком имя любимой на глазах у миллионов оцепеневших телезрителей в прямом эфире в очередном популярном телешоу… Кому какой болевой порог выпадет, кто как занимается его регулировкой.
Физическая боль не хороша и не плоха по сути. Она просто спутница, всегда где-то рядом.
И от физической боли всегда есть безопасная и доступная каждому таблетка или ампула, в отличие от боли моральной…
Физическая боль не хороша и не плоха по сути. Она просто спутница, всегда где-то рядом.
И от физической боли всегда есть безопасная и доступная каждому таблетка или ампула, в отличие от боли моральной…
Как началась война с бомжами (Крыл)
Одним из первых серьёзных звонков в отношениях с бомжами был их прыжок на хоккее, когда они составом в 120 щщей на дерьме забили тридцатку коней у входа в «Юбилейный».
Потом был мячик в Питере. Небольшим составом K.I.D.S. мы побухали в парке неподалёку и двинулись на футбол. До начала матча оставался час. На маленьком мостике, ведущем к стадиону, мы встречаем М. — у него из носа хлещет кровь.
— Что случилось?
— Меня избила Коалиция!
Он показывает пальцем на толпу каких-то парней. Я сразу запомнил одного из них — жирного лысого борова с косичкой на макушке в толстовке Umbro.
Мы тут же идём к этим парням и начинаем махач. В ходе драки явно видно наше преимущество: они отбиваются, но мы ощутимо их тесним. Со всех сторон сбегаются серые, нас разнимают. Ладно.
Зашли на футбол. На секторе по ходу мачта нам поступает сообщение, что Коалиция ждёт нас у стадиона, разбившись на несколько кучек. Мы договорились между собой, что выйдем со стадиона без палева, по несколько человек. Соберёмся за пределами стадиона вместе и решим, что делать.
Спускаемся с сектора вдвоем с В. из RBW, выходим. Только перешли через мостик, я вижу — этот жирный боров из Коалиции стоит один!
Я говорю В.:
— Вот один из тех гондонов, кто на наших прыгал!
Идём к нему.
В. подбегает к нему, обхватывает сзади руками, чуть приподнимает — жирный начинает беспомощно дёргаться. В. кричит мне:
— Крыл, бей!
Я подскакиваю и начинаю колошматить жирного как боксёрскую грушу! Ух, как я оторвался, отработал все удары — левой, правой, апперкот. Жирный обмяк и отправился отдыхать на асфальт.
Была ещё одна стычка. Мы пошвырялись друг в друга бутылками, начали их бить, но рукопашную предотвратили менты.
Когда приехали в Москву, нам предъявили ветераны движа за эти боевые действия: зачем старую дружбу рушите? Типа был союз, и вот кидсы такие борзые приехали, всё перемирие нарушили.
Однако войну было уже не остановить, и старые дальше ввязались в неё по полной программе. Сейчас война с бомжами идёт капитально.
В следующий раз мы приехали — на вокзале стоят старые бомжи. Пафосные, скрестив руки, здороваются с кем-то из старых коней.
— Где кидсы? Они нам нужны!
Они хотели обменяться телефонами, забиться и подраться. Мы оставили им телефоны наших представителей. Они записали, но никаких звонков от Коалиции нам не поступило.
Прошло несколько лет. Мы снова ехали в Питер составом K.I.D.S., было несколько наших топовых бойцов. Всего нас было 14 человек.
Мне за день до этого выезда позвонила знакомая, которая хорошо общалась с кем-то из бомжей. Она говорит:
— Они знают, что вы взяли билеты именно на этот поезд, сколько вас человек и кто едет!
Я сказал ей, чтобы она свои страшилки карликам рассказывала, и забыл об этом разговоре.
Едем в поезде. Она опять мне звонит:
— Крыл, вас будут встречать.
Я уже синий, да ладно, кто нас там будет встречать в семь утра, кто вообще и откуда знает. Положил трубку и сразу забыл, даже никому не сказал про это.
Приехали, выходим с вокзала, обходим его с левой стороны и начинаем уходить вглубь — Невский остаётся за спиной. Широкая дорога, посередине трамвайные пути. Мы растянулись, шли и смотрели, куда можно зайти перекусить.
Подъезжает трамвай, останавливается. Затем отъезжает — и мы видим, что через трамвайные пути к нам приближается моб численностью около 30 человек. Мы понимаем, что это бомжи и их ровно в два раза больше! Это были Jolly Nevsky.
Бомжи приближаются, я успеваю отметить их фирменную фишку. Подходя к нам, они на ходу достают и вставляют в рот синие капы (у всего моба они одного цвета). Мы группируемся, и начинается рубилово прямо на дороге. После первого схлёста они довольно быстро начинают пятиться назад. Какой-то мудак у них вытаскивает газовый баллончик и распыляет его в нашу сторону — некоторое время драться приходится в отравленном воздухе.
Вася Ф. кричал бомжам:
— Бомжи, вы чего, вас же больше — чего вы пятитесь?
Я сцепился раз на раз с лидером джолликов и хорошо ему накидал по морде. Бомжи продолжали пятиться, и мы прогнали их через трамвайные пути и дорогу на противоположную сторону улицы.
Бомжи начали поднимать руки и ныть:
— Всё, парни, всё, хватит — там мусора, там мусора!
Тыкают пальцем, остановились. Я смотрю: там где-то за километр стоит гаишник, ещё и к нам спиной. Чего они так ссут?
Помятые бомжи тем временем дважды зарядили «Питер! Питер!» и оперативно убрались восвояси.
Мы возвратились через улицу и сели в кафе, около которого началось всё месиво. Вдруг вернутся? Просидели два часа — так никто и не пришёл.
Их было в два раза больше, и они готовились. Нас было меньше, и мы не знали, что будет драка — и тем не менее дали хороший отпор и почти их погнали.
Боевой выезд на Zenit party (Федос)
Доехать до Питера было целым приключением. Наш автобус сломался, не доезжая Твери, но, тем не менее, большим мобом мы туда добрались — изначально отъезжало несколько автобусов.
Изучаем расписание и понимаем, что мы не успеваем на вечеринку бомжей, нам надо срочно гнать в Бологое! Собаки в обозримом времени нету! Нас больше сотни, часть народа отписывается.
Мы затормозили на дороге пазик, в котором ехали какие-то колхозники.
— Граждане пассажиры, просим всех на выход.
Выгнали почти всех. Оставили только нескольких девчонок. Народу набилось столько, что автобус трещал — нас в него влезло 82 человека!
В какой-то момент один из воинов начал кричать:
— Аааа! Аааа! Я сейчас улечу!
Напор тел был такой, что его спиной выдавили стекло — оно вылетело на дорогу. Воин подумал, что сейчас отправится вслед за ним… Надо учесть, что на дворе была зима!
Каким-то чудом пазик доехал до Бологого — там отписалась большая часть коней, порядком подзамученная такой поездкой.
Нас осталось 25 человек — помчали в Питер. Приезжаем, едем к клубу, где у бомжей пати. Подходим ко входу. «Давайте 25 на 25». — «Давайте».
Бомжи отобрали из посетителей вечеринки лучший состав.
Построились друг напротив друга, сходимся. Мы сразу начинаем их теснить, бомжи ощутимо огребают в плотном контакте. Они пятятся и встают спиной к торцу пятиэтажки. Мы прыгаем на них, бьём, загоняем за угол дома, лупим до победного врагов во дворе.
Идём назад и видим картину: на асфальте сидит Водное Поло, у него из головы хлещет кровь, вокруг него толпа бомжей, что неопровержимо свидетельствует о подлом факте: они прыгнули нам в спину, избили толпой нашего товарища!
Мы сразу же прыгаем на бомжей — понеслась! Их огромная толпа, на пати было около 1000 человек, часть которых вышла посмотреть на разборку. Однако сыграло свою роль, что многие из них были болельщиками, а не хулиганами: в итоге из всей толпы драться пыталось человек 150 — сборная солянка из зенитовских хулиганов, которые решили посетить главное пати своего фанатского движа.
Мы врубились в толпу, замес вышел знатный — я потерял там отличную цепочку, у меня был с собой собачий поводок на всякий случай. Махач шёл на трамвайных путях, посреди дороги, с одной стороны вход в клуб, с другой дома. Спустя минуту драки подъехали сотрудники правоохранительных органов и пресекли беспорядки. Мы спокойно ушли и разъехались.
Приезжаем на вокзал я, Маугли и Антоха К. Нам надо было поспать два часа до поезда — пошли в зал ожидания. Я и Антоха отрубились, тем временем до Маугли докопались местные кидальщики. Это была их большая ошибка!
Подходят к Маугли, начинают грузить какую-то муть. И в один момент тип, который бычил, сказал Маугли:
— Ты чего, войны хочешь? Я ща кореша позову, вам капец!
Сходил за каким-то здоровенным типом. Тот скинул куртку, кожуру с мехом, и сказал Маугли:
— Пошли драться раз на раз!
Мы с Антохой просыпаемся — какой-то кипиш. Подрываемся, спрашиваем:
— Что такое?
Маугли говорит:
— Да ничего особенного, пошли со мной, посмотрите.
Тип идёт к выходу, за ним Маугли, за ними мы. Только вышли на улицу, Маугли сразу ударил здоровяка по голове, ещё, ещё. Тот хоть и был тяжелее и выше, здоровее на порядок, но оказался каким-то аморфным. Он безропотно дал себя отколотить в одну калитку, напринимал в голову, от ударов упал.
Возвращаемся в зал ожидания. Стоит кидальщик, который затеял конфликт, с ним ещё два человека. Идём к ним. Прыгаем, начинаем гасить: каждый валит своего. Избили их. Только начали выходить, и на выходе из вокзала Маугли неожиданно говорит: