— Вот, Свет, смотри. Бабушка моя обожала эту книгу, особенно рубаи Омара Хайяма. А я ее наследница. Любовь к Хайяму она мне по наследству передала.
Светка смотрела на меня, иронически улыбаясь.
— Ты что, этот хлам читаешь? Я только детективами увлекаюсь. А это — фигня.
— Ничего ты не понимаешь, — рассердилась я. — Тут мудрость народная. Ты послушай только.
Светка замахала обеими руками.
— Не-не, Тань. Через пару минут краску смывать.
— А мне как раз пары минут хватит, чтобы тебя перековать. Изменить, так сказать, твое обывательское мировоззрение.
Я открыла страницу наугад и прочитала:
Светка смотрела на меня во все глаза.
— Тань, да это прямо про тебя, слово в слово.
— То-то, глупая! Тут про нас всех. Вот еще слушай:
Светка, похоже, потихоньку перековывалась, а я засмущалась от выражения: «вино — бальзам», вспомнив безобразное свое опьянение в ночь под Новый год по старому стилю. Если бы в ту ночь я последовала совету косточек, то, возможно, за утренние часы четырнадцатого января собрала бы достаточно информации, которой хватило бы для того, чтобы не вляпаться в такую дурацкую историю и не стать наследницей-самозванкой и убийцей по совместительству.
— Давай еще что-нибудь. О чем задумалась?
— А краску не пора смывать?
— Ой-ей-ей. Конечно, пора. Увлекла меня стихами. Я их в жизни не читала. Давай в ванную.
Высушив мне волосы феном и уложив их, Светка полюбовалась своей работой.
— Ну как?
Я покрутила головой. С непривычки она была необычайно легкой.
— Класс! У тебя золотые руки, Свет.
Она довольно улыбнулась:
— Ну уж. Все, Тань, я побежала. Дела.
— Спасибо, Светик. — Я чмокнула подругу в щеку.
Светка испарилась, а я продолжила работу над созданием нового имиджа.
Порывшись в бабушкиной шкатулке, я извлекла карандаш ляписа — средства для прижигания бородавок.
В детстве я обожала рисовать им родинки на лице. Такие родинки, образовавшиеся в результате ожога кожи, не сходили по неделе, а то и более. Так что этот эпизод из детства помог мне стать еще больше похожей на мою подружку Ленку.
Оставались глаза. А в этом мне обязана помочь фирма «Око», куда я незамедлительно позвонила. Там мне пообещали без проблем поменять цвет глаз с помощью линз. Глаза красить не буду. Весь акцент на губы. Я накрасила их яркой помадой, слегка изменив линию. Оставалось подобрать гардероб. Серая куртка сделала свое дело и должна снова занять свой боевой пост в шкафу до следующих потрясений.
А из шкафа была извлечена бабушкина каракулевая шуба. Не фонтан, конечно. Но когда-то, в более сложные в финансовом отношении времена, я ее носила. В связи с улучшением бюджета я ее списала, но, слава богу, не додумалась отнести в комиссионку. В данной ситуации шуба оказалась весьма кстати.
Облачившись в нее и надев на шею белый вязаный шарфик, я задумалась по поводу головного убора. С обувью проще: потянут те самые ботинки-коньки.
Я подумала, что нулевая температура не успеет переохладить мое серое вещество за время, которое я потрачу на дорогу к магазину «Головные уборы». Ведь он находился всего через два дома, на Московской.
Посмотрев на себя в зеркало, я осталась довольна своим не слишком респектабельным видом. Даже мои знакомые с большим трудом признали бы во мне Таню Иванову.
Теперь еще один звонок. Мне было необходимо знать, присутствуют ли коллеги, волею судьбы оказавшиеся по другую сторону баррикады, в моей квартире. Меня волновала судьба Маруськи, оставшейся в очередной раз сиротой.
На том конце провода взяли трубку.
— Вас слушают. Говорите.
Меня там ждали. Надеялись на возвращение блудной дочери в родную обитель. А может, уже и о явке с повинной размечтались, бедняги. И напрасно.
Я своим клиентам, попавшим в щекотливую ситуацию, всегда убежище предоставляю. А теперь сама попала в такую ситуацию, и сама себе клиенткой стала. А уж за себя, родную, я постоять умею. Так что пускай ждут у моря погоды. Заодно Маруську покормят. Поэтому на троекратное «Алло» я просто повесила трубку. За котенка я была теперь спокойна. От голода и одиночества помереть не дадут.
Очень неосмотрительно с моей стороны завести живность, поддавшись минутному порыву. Ведь мы ответственны за тех, кого приручили, как говаривал любимый мною в детстве Маленький Принц.
Уже взявшись за ручку двери, я вспомнила, что не бросила кости ни разу с тех самых пор, как по их предсказанию покинула дом.
Я прошла на кухню и, достав кости из сумочки, задала им самый животрепещущий вопрос: «Как я выпутаюсь из такой дурацкой ситуации?» Кости меня утешили, выдав комбинацию:
4 + 20 + 25 — «В принципе нет ничего невозможного для человека с интеллектом».
— Это уже лучше, косточки. По-моему, отсутствием интеллекта я не страдаю. И хотя труды Жан-Жака Руссо навевают на меня сон, я не считаю себя необразованной. Ведь к другим классикам я более лояльна. Это — дело вкуса. А кроме того, у меня есть жизненный опыт и житейская мудрость. Если все же кому-то я кажусь «лопушиной» — то это говорит исключительно о моих актерских данных. Вот так. Вперед, Танюша.
* * *В магазине «Головные уборы» я подобрала себе берет в тон шарфу. Сдвинув его на голове немного на бок, чтобы кардинально черные волосы выглядывали с правой стороны, я отправилась в фирму «Око».
Погода была теплая и влажная. Под ногами снова хлюпало. Нынешняя зима изгаляется над народом как хочет. В иной день на улицу выходить противно.
Семнадцатого января был именно такой день. И все же давке в троллейбусе я предпочла пешую прогулку. Тем более фирма находилась в пятнадцати минутах ходьбы, на углу Радищева и Немецкой.
Если у вас, дорогой читатель, имеется солидных размеров кошелек и желание преобразиться, посетите фирму «Око». Лично я осталась довольна.
Теперь следовало предупредить Ленку о появлении ее двойника и убедить ее, маящуюся, наверное, от безделья в связи с карантином, помочь подруге выпутаться.
Мобильный телефон тоже остался в машине, так что придется воспользоваться телефоном-автоматом.
Но трубку никто не взял. Ленки не было дома. Что меня жутко огорчило. Без ее прав я не смогу водить свою «девятку». Но ничего не поделаешь. Придется возвращаться в нелегальную берлогу и ждать. Побродив бесцельно по улицам, я купила в киоске «Земское обозрение» и отправилась в квартиру.
Сварив себе кофе, я выпила его, изучая местные новости, где меня ужасно заинтересовала одна статья.
Она называлась «После бала». В статье рассказывалось, как некая аферистка Т. (фамилия не указывалась в интересах следствия), воспользовавшись необычайной доверчивостью предпринимателя, подбила его, несчастного, оформить завещание на ее имя, а затем после банкета отравила его в своей собственной квартире.
Это же надо! Какая глупая отравительница. Не нашла более подходящего места. Хотя бы на том же банкете, где тьма народа. Дураку должно быть ясно, что версия шита белыми нитками. А они это даже в газету тиснули. Хоть бы написали, что умер при невыясненных обстоятельствах, — майоры Пронины, ё-моё.
А вот завещание — очень интересная деталь. И каким образом эту деталь состряпали, мне тоже предстоит выяснить. Как же мне нужна Ленка! Еще неплохо было бы с Кирсановым пообщаться, чтобы он просветил меня по поводу завещания. Он же наверняка в курсе. И небось думает, что его бывшая однокурсница перепрофилировалась в аферистки.
От этой мысли у меня противно защемило сердце. Но Кирсанов в это время на работе, а звонить ему туда я, разумеется, не рискнула. Поговорить с ним я могла только вечером.
Я снова набрала Ленкин номер и вздохнула с облегчением — она взяла трубку.
— Привет, Елена Михайловна! Где ж ты бродишь? Не сидится тебе дома в то время, когда тебя подруга разыскивает.
— Привет. Что случилось, Тань? Всемирный потоп, что ли, начинается? А ты меня предупредить хочешь и в Ноевом ковчеге укрыть? Обычно я тебя с семью собаками разыскиваю, а ты как «Летучий голландец» исчезаешь. Я в магазин только сходила.
— Лен, ты только не падай, но Ноев ковчег мне понадобился. Тону. Нужна твоя помощь.
Ленкин голос сразу зазвучал тревожно:
— Что-нибудь серьезное, Таня?
— Серьезнее некуда. По телефону не расскажешь. Бери свои водительские права и чеши ко мне в бабушкину квартиру. И еще, — добавила я уже шутливо, — когда увидишь в дверях моей квартиры свое отражение, не падай в обморок. О’кей?
Ленкин голос сразу зазвучал тревожно:
— Что-нибудь серьезное, Таня?
— Серьезнее некуда. По телефону не расскажешь. Бери свои водительские права и чеши ко мне в бабушкину квартиру. И еще, — добавила я уже шутливо, — когда увидишь в дверях моей квартиры свое отражение, не падай в обморок. О’кей?
— В смысле?
— Увидишь. Приезжай. Только поторопись. А то враг в моем тылу не дремлет. Пока.
Ленка получила свои права вместе со мной. Я ее убедила в том, что иметь права современной девушке просто необходимо. А машина — дело наживное. Но машины у Ленки по сей день не имелось — учительская зарплата не предполагает трат на предметы роскоши. Поэтому ее права без дела пылились в ящике шкафа. Она пользовалась ими лишь иногда летом, когда отец милостиво разрешал ей под его строгим контролем порулить на загородной дороге при поездке на дачу. Своим обшарпанным «Москвичом-412» он дорожил больше, чем своим здоровьем.
Так что, лишившись прав на некоторое время, Ленка не испытает особых неудобств. Не то что я.
Чтобы убить время до приезда подруги, я пару раз бросила кости, приготовила бутерброды с паштетом, вскипятила воду и заварила свежий чай. Кости пообещали мне и новые яркие впечатления, и неприятности. Вот и пойми их разбери. Неприятности обнаружились тут же. Ключей от гаража я не нашла. Наконец долгожданный звонок в дверь. Ленка собственной персоной.
— Здравствуйте. А… Таня?..
Сумрачное освещение на лестничной площадке и мой новый имидж сделали свое дело. Она меня не узнала.
— Лен, я ж тебя предупреждала: крепче держись зубами за воздух.
— Танька! Черт возьми! — И засмеялась, захлопав в ладоши. — Ну ты даешь!
— Что, перемены действительно существенные?
— Еще бы!
— Ну давай, Лен, заходи, располагайся. Я угощу тебя чаем и попутно поведаю о своих несчастьях и о реальной угрозе моей репутации и карьере.
Я махнула рукой:
— Проходи на кухню, садись. Пей чай и слушай.
Я начала рассказ с клиента в морге и закончила брошенной Маруськой. Судьба несчастного котенка потрясла Ленку больше всего. К братьям меньшим она относится трепетно. А в моих способностях выпутываться из любых историй она нисколько не сомневалась. Поэтому план вызволения Маруськи и ключей от гаража был принят без поправок и дополнений.
Правда, попозже выяснилось, что корректировка плана все же необходима.
Я написала доверенность на пользование автомобилем на Ленкино имя. Благо сейчас это не проблема. Просто покупаешь в киоске «Роспечати» бланк и заполняешь его.
Теперь, воспользовавшись водительскими правами подруги, я могла беспрепятственно передвигаться по городу на своей «девятке», не опасаясь досужих гаишников, если машиной не заинтересуется УВД.
Оставалась мелочь — раздобыть ключи от гаража. За этим мы и отправились в тыл врага на городском троллейбусе.
На углу дома, в котором я жила, я провела повторный инструктаж.
— Тань, Маруську я точно вызволю. А вот стащить ключи от гаража под неусыпным оком милиции — задача для меня архисложная. — Ленка была напугана. Это было написано на ее лице. И, взглянув на ее дрожащие руки, теребящие варежки, я решила подвергнуть коррекции свой идеальный план.
— Ладно, Лен, давай ключи от квартиры и жди меня здесь. Я скоро.
— Тань, а вдруг тебя узнают?
— Не боись. Ты же не узнала.
Взяв ключи, я решительно двинулась в сторону подъезда. Поднявшись в лифте на свой этаж и напевая тихонечко, я открыла дверь ключом и спокойно вошла в квартиру.
— Заходите, гражданочка, заходите!
Я вздрогнула, изобразив на лице испуг и недоумение.
— Что случилось? Кто вы такие? Почему вы находитесь в квартире моей подруги?
— Это не она, — сказал, выглянув из двери зала, молодой человек. — Проходите.
— А что случилось? Подруга не предупреждала меня о том, что в квартире кто-то есть, кроме Маруськи. Она просила меня взять к себе ее котенка и позаботиться о нем. Где животное-то, кстати?
От усилий делать голос низким, как у Ленки, в горле противно свербило.
— Да вон дрыхнет на диване. Пройдите, гражданочка. Мы зададим вам несколько вопросов.
— Каких вопросов? Вы что, из милиции, что ли? Покажите ваши документы, а то я в милицию позвоню.
Коллеги показали удостоверения и попросили меня об ответном действии.
— У меня с собой только водительское удостоверение. Я ж не предполагала, что Татьяна мне такой сюрприз приготовила. Она просто попросила взять котенка.
— А где ваша подруга?
— Уехала к тете в деревню. Та заболела. Таня позвонила мне сегодня часов в одиннадцать и сказала, что срочно уезжает.
Я взяла Маруську на руки и, улыбаясь, нежно почесывала ее за ушком.
— Ах ты, малышка. Уехала твоя хозяйка. Бросила тебя, несчастную. Ну ничего. Сейчас я тебя накормлю, и мы с тобой к тете в гости поедем. Ребята, а можно я ее накормлю?
— Успеется. Назовите свой адрес и место работы. — Все это я назвала без запинки. Профессия моя им внушила доверие. К тому же я ловко навешала им лапши на уши о любимой работе, воспользовавшись при этом информацией, приобретенной благодаря врожденной болтливости подруги.
— А что, Таня натворила что-нибудь? — наивно поинтересовалась я.
— А где проживает ее тетя? Вы, Елена Михайловна, случайно не знаете? — Мой вопрос остался без внимания.
— Почему не знаю? Знаю. В Федоровском районе. — Я назвала село. — Мы с ней в прошлом году там летом отдыхали.
— А ключи от квартиры она вам утром дала?
— Нет, конечно. Мы на всякий случай храним друг у друга ключи от квартир. Мало ли что.
Блюститель порядка стал по телефону докладывать начальству о передвижениях Таньки Ивановой по окрестностям Тарасова. А я, прижав Маруську к себе, спросила:
— Можно, я покормлю ее перед дорогой?
И, не дожидаясь ответа от блюстителей порядка, занятых докладом, спокойно отправилась на кухню, где в первую очередь взяла ключи с полочки за дверью, положила их в Ленкину сумочку и только потом занялась пушистым созданием.
Надо отметить, что в мое отсутствие о ней не слишком-то заботились. Когда трапеза была завершена, я снова взяла ее на руки и заглянула в зал.
— Мои услуги больше не понадобятся? У меня педсовет через час.
— Вы свободны, Елена Михайловна. Но учтите, если вы сказали неправду, вы будете отвечать по закону за соучастие в убийстве.
Я сделала глаза ноликами.
— В убийстве?! Кого она убила?
— Узнаете в свое время. А пока свободны. Возможно, вы понадобитесь для дачи свидетельских показаний.
— До свидания.
Я вышла из квартиры с Маруськой под полой шубы и ключами в Ленкиной сумочке. Операция прошла успешно.
Ленку, поджидавшую меня за углом дома, била нервная дрожь.
— О господи, Таня. Ты чего так долго? Я уж думала — все, повязали тебя. Ключи удалось изъять?
— А как же! Никогда не сомневайся в способностях своей подруги.
Ленку Маруська покорила с первого взгляда. Всю дорогу она несла ее на руках и не уставала ею восхищаться.
— Ах ты, моя славненькая конопушечка! Нет, Тань, ты только посмотри, какая она прикольная. Смотри, у нее рот на две части как бы разделен: наполовину белый, наполовину черный, как две клетки шахматной доски, и лапки в шахматном порядке окрашены.
Ленкино упоминание о шахматной доске снова вернуло мои мысли к портрету в спальне Сабельфельдов. Аркан… Борис Арканов.
Мне надо искать художника. Именно он мог подделать подпись на завещании. Скорее всего это о нем говорили Татьяна Александровна и Ринат. Маруську мне послало само провидение. Мое чувство к ничего не ведающему котенку усилилось, и я нежно потрепала ее за ушко. Подарок судьбы блаженно мурлыкал.
Мы проникли с Еленой в гараж, соблюдая меры предосторожности, в которых, как оказалось, не было необходимости. О наличии машины у отпетой преступницы милиция, видимо, пока не знала или не удостоила сей факт вниманием. Я наконец-то получила доступ ко всему, без чего моя работа остановилась.
Я отвезла подругу домой и милостиво согласилась подарить ей Маруську.
— Ладно, бродяги, будете меня навещать. С моей работой держать дома животину все равно невозможно. Ну что, подружка, пока?
— Пока, Тань. Ты звони, как у тебя дела пойдут. Ладно?
— Ладно. — Я захлопнула дверцу и, улыбнувшись, помахала Ленке рукой.
Они скрылись в подъезде, а я сидела некоторое время в машине и приводила в порядок свои мысли, которые роились толпами в мозгу, и я никак не могла выбрать, какой из них отдать предпочтение. Если бы этот мыслительный процесс можно было бы озвучить, получилась бы какофония.
Глава 6
Теперь, когда спасение Маруськи, добывание ключей от гаража и я за рулем машины — уже свершившиеся факты, я ругала себя за неосторожность, глупую бабскую самоуверенность.