— Я думаю, что по ошибке это случилось, — высказала предположение мать.
— Это как? — заинтересовалась Лариса.
— Ну, выпила случайно чего-то, — пояснила женщина. — Лекарство какое просроченное или еще чего.
— Но экспертиза показала наличие в крови Наташи именно яда, — подчеркнула Лариса. — Самого настоящего яда, а не превышенную дозу какого-то лекарства.
— Может, спутала чего, — продолжала Марья Николаевна. — Не из той склянки налила…
— У них с Катей дома, среди лекарств не обнаружено никаких склянок с отравляющими веществами, — напомнила Лариса. — И где, по вашему мнению, она могла так ошибиться?
— Ой, ну не знаю я! — горестно махнула рукой Марья Николаевна. — Просто говорю, что думаю.
— Не пила она отраву никакую! — категорически встрял Геннадий Михайлович. — Она вообще не пила у нас. Подсыпали ей, не иначе! А вот кто… Знал бы — башку бы свернул! — пообещал он и вдруг со вздохом уронил голову на руки.
— Вы не забывайте еще одного момента, — сказала Лариса, обращаясь к матери Наташи. — Ведь следом за вашей дочерью погибла и Катя. И в этом случае нет никаких сомнений, что смерть насильственная. То есть ее явно убили. И Наташу наверняка тоже, поскольку таких совпадений не бывает. И этот человек, естественно, знал обеих девушек. Вот кто это мог быть из их общих знакомых? — спросила Лариса скорее в воздух, поскольку последние ее слова адресовались не столько к ее собеседникам, сколько к ней самой, она просто размышляла вслух.
— Ну… кто, — тем не менее проговорила Марья Николаевна. — Общие знакомые-то у них где? В институте да в этом… центре спортивном. И чего она туда пошла! Мы и не знали совсем про это. Выдумала тоже, борьбу какую-то! Это мужикам надо, а ей для чего понадобилось?
«Институт, спортивный центр… — перечислила про себя Лариса. — Там я уже была и успела пообщаться со знакомыми Кати и Наташи. Пока что — кроме Мишки Веретенникова».
— А вы, значит, из спортивного центра совсем никого не знаете?
— Нет, — покачал головой Геннадий Михайлович. — Мать верно сказала, мы и не знали про этот центр ничего.
— Скажите, а у родителей Кати есть какие-то предположения насчет того, что случилось? Вы общались с ними после всего этого?
— Да вчера только! По телефону. Они же, как узнали про дочку, сразу приехали и нам сюда позвонили, — сказала Марья Николаевна.
— Вы с ними виделись? Здесь, в Тарасове?
— Нет, какое там! Откуда время-то? Мы вчера к похоронам готовились, они вообще в милиции проторчали, потом в морге… Нет у них никаких предположений, они сами-то прямо в шоке!
— А похороны Кати состоятся завтра?
— Да, завтра, — подтвердила Марья Николаевна. — Да только не здесь, а в Красном Куте. Они сказали, что заберут ее туда хоронить. Да уже, поди, и забрали!
— Вот и нам нужно было Наташку туда везти! — грохнул кулаком по столу Геннадий Михайлович. — Послушал вот я тебя! А теперь будет в чужом городе одна лежать, как собака бездомная! Не по-людски это!
— Ну уж ты прямо скажешь — собака! Аж прямо как по сердцу резануло! — залилась слезами Марья Николаевна и, повернувшись к Ларисе, принялась оправдываться: — Просто Наташа всегда в городе жить хотела, не любила она наш райцентр… Вот я и подумала…
Говорить уже было не о чем. Собственно, Лариса понимала, что ничего полезного для расследования из этого разговора она так и не вынесла. Просто познакомилась с людьми, узнала, что из себя представляла семья одной из убитых девушек, убедилась, что она всю подноготную своей жизни скрывала от родителей. Правда, оставались еще родители Кати Полянской, для встречи с которыми теперь предстояло ехать в Красный Кут. Собственно, ничего особо страшного в этой поездке для Ларисы не было, но она была уверена, что это бессмысленно. Наверняка там она услышит и увидит примерно то же самое, что и в семье Золотаревых. И поездка окажется пустой тратой времени. Нет, пока нужно уповать на встречу с Мишкой Веретенниковым.
Лариса попрощалась с вконец расстроенными Марьей Николаевной и Геннадием Михайловичем, выразив им еще раз свои соболезнования.
Глава 6
А как, собственно, искать этого Веретенникова. Можно, конечно, сразу отправиться в Пристанное, но дорога туда займет много времени, и Лариса решила вначале проверить тарасовские места, где мог находиться Михаил. И в первую очередь она подумала про общежитие. Адрес ей был известен от Вовки Соколовского, и, не найдя другого варианта, Лариса решила воспользоваться им.
Она припарковала машину у обшарпанного здания — типичная общага — и вошла в парадную дверь. Однако оказалось, что дальше вестибюля ей пройти не удастся.
Путь Ларисе преградила тетка-вахтерша, которая поинтересовалась, к кому это она направляется. Котова сказала, что ищет Мишу Веретенникова.
— Нету его, — категорично отрезала страж порядка. — Давно уже съехал.
— Скажите, а друзья у него тут остались?
— А вам-то что? — подозрительно покосилась на Ларису строгая тетка.
— Я бы поговорила с ними о Мише, возможно, они знают его новый адрес.
Вахтерша так и буравила ее подозрительным взглядом. Лариса понимала, чего она опасается, и сказала с улыбкой:
— Послушайте, неужели вы думаете, что я пришла сюда развлекаться? Для этого ребята могли бы пригласить сюда девочек помоложе. Да и сделали бы все так, чтобы девочка избежала встречи с вами, не топталась бы в вестибюле, объясняя, кто она такая.
Вахтерша, задумавшись, видимо, согласилась с доводами Ларисы и процедила нехотя:
— В шестнадцатой комнате живет Пашка, это друг его. Может, он чего и знает. Только имейте в виду, девушка, что я даю вам на разговоры пятнадцать минут, а потом разгоню!
— Спасибо, пятнадцати минут мне вполне хватит, — ответила Лариса.
— Вы не обижайтесь, — смягчилась вдруг вахтерша. — Мне знаете, как влетает за безобразия, которые эти переростки тут творят! А уж девки! Уж что все курят и пьют напропалую, я молчу! А то прямо в окна лазят! Это где же видано — к парням в окно? Совсем стыд потеряли! В наше-то время бывало… Лариса покивала ей, боясь, что обсуждение нравственного облика современной молодежи займет у них очень много времени, и устремилась к лестнице.
— Второй этаж, направо, — крикнула ей вдогонку подобревшая тетка.
Лариса поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью с номером шестнадцать. Постучав в нее, ответа она не получила. Пашки не было дома.
Конечно, он мог быть у кого-то из соседей, но не стучать же теперь во все двери с расспросами! Честно говоря, ожидание под дверью Лариса считала занятием неблагодарным, но все же решила немного подождать для очистки совести.
Собираясь отойти к окну, чтобы покурить, она вдруг ясно услышала за дверью шестнадцатой комнаты какой-то шорох. Там явно кто-то был.
Догадка о том, что Мишка Веретенников прячется именно здесь, показалась ей стоящей. Только вот теперь возникла проблема, как к нему добраться. Естественно, если просто продолжать тупо барабанить в дверь, то тот, кто там прячется, не откроет ей ни под каким видом. Человек явно не настроен на общение. Как же перехитрить его?
Обратиться к вахтерше? Конечно, это проще всего. Но ведь Лариса не уверена до конца, что за запертой дверью находится именно Михаил Веретенников. А вдруг там сам хозяин комнаты, некий Пашка, который просто не хочет никому открывать. Он, кстати, имеет на это полное право! И если Лариса так опростоволосится перед вахтершей, то на дальнейшее содействие с ее стороны можно не рассчитывать. Да и на Пашкино тоже. В таком случае он вообще ничего не расскажет Ларисе о Мишке. Мол, не доложил мне Миша, куда переселился. Нет, надо действовать иначе.
Лариса подошла к окну в коридоре и выглянула наружу. Шестнадцатая комната оказалась угловой, и Лариса смогла рассмотреть, что окно в ней приоткрыто. Кроме того, рядом проходила водосточная труба.
«Ну, ты, мать, совсем стебанулась, как сказал бы Степаныч! — усмехнулась про себя Лариса. — Уж не собираешься ли ты лезть в окно?»
Нет, конечно, о таком экстравагантном пути проникновения в шестнадцатую комнату Лариса не думала. А думала она о том, что у нее есть один-единственный выход в этой ситуации. Достав свой мобильник, она набрала номер Карташова.
— Слушаю! — буркнул Олег, и Котова поняла, что застала его не в очень подходящий момент.
Коротко описав ситуацию, Лариса, не уверенная, что подполковник понял ее до конца, услышала то, что и хотела:
— Сейчас Меньшов подъедет, разберется!
— Спасибо, — только и успела сказать Лариса, как подполковник отключил связь.
«Сам, значит, втянул меня в это дело и сам теперь отбрыкивается!» — возмущенно подумала Лариса, совершенно забыв, что теперь она продолжает заниматься делом по собственной инициативе.
Она достала сигареты и закурила, надеясь, что строгая вахтерша не поднимется именно в этот момент на второй этаж. Впрочем, проблем с вахтершей, наверное, не избежать: она же забросает Меньшова вопросами, по какому поводу тот явился в общежитие, а его милицейское удостоверение подогреет ее интерес: вахтерша непременно пожелает подняться вместе с ним и разобраться в ситуации. А это нежелательно, пока не ясно, кто скрывается за дверью с номером шестнадцать.
На всякий случай Лариса быстро затушила сигарету. Она осмотрелась и увидела приближающегося к ней паренька, который шел из другого конца коридора. Лариса остановила его.
— Тебя как зовут? — спросила она.
— Дима, — чуть удивленно ответил тот.
— На пиво хочешь заработать?
— Хочу, — еще больше удивился пацан.
— Тогда слушай. Сейчас сюда подъедет один человек… Ты должен спуститься вниз, встретить его и сказать вахтерше, что это твой приятель пришел к тебе на часок. И провести наверх, по дороге объяснив ему, что так просила сделать Лариса Викторовна. Понял?
— Понял, — кивнул Дима.
— Тогда слушай дальше…
И Лариса подробно описала студенту внешность молодого капитана Меньшова Андрея Юрьевича, от души радуясь про себя, что Карташов решил прислать ей на помощь именно его, а не твердолобого лейтенанта Гунина, у которого при всей его добросовестности несколько не хватало сообразительности и гибкости. Гунин наверняка ни черта не понял бы, почему его встречает неизвестный ему студент Дима, начал бы задавать вопросы, еще, чего доброго, потребовал бы Диму предъявить документы и испортил бы все. Хотелось надеяться, что Карташов в последний момент не передумал и не заменил Меньшова Гуниным.
Но опасения Ларисы оказались напрасными: минут через десять по лестнице легкой походкой поднялся капитан Меньшов в сопровождении Димы.
— Молодец, — похвалила его Лариса, доставая из сумки пятьдесят рублей.
Когда Дима ушел, Лариса повернулась к вопросительно смотревшему на нее Меньшову:
— В общем, ситуация следующая…
— Все понял, — кивнул Меньшов, подходя к двери с номером шестнадцать. — Эй, парень, открывай давай! — прикрикнул он, одновременно легонько постучав в дверь. — Открывай, тебе говорят, милиция! Так что церемониться не будем.
За дверью продолжала царить тишина.
— Открывай давай! — повысил голос Меньшов. — Считаю до пяти и вышибаю дверь. Раз, два…
Возможно, подействовал спокойный и уверенный тон Меньшова, а может быть, чувство страха уже переполняло прятавшегося, но тем не менее дверь осторожно открылась. Лариса и Меньшов быстро прошли внутрь.
На них смотрела пара глаз перепуганного парнишки. Он был худенький, темноволосый, одетый в черную футболку и джинсы.
— Привет! — проходя, почти весело сказал Меньшов. — Что же ты, Миша, прячешься, а сам окошко открытым держишь? От жары спасаешься? В него же к тебе залезть проще простого! Вот залез бы кто другой и уволок тебя!
При последних словах Меньшов сделал страшные глаза, после чего засмеялся.
«Чувству юмора, похоже, они учатся у Карташова», — усмехнулась про себя Лариса.
— Вы откуда? — хрипло спросил мальчишка вместо ответа.
— Из милиции, тебе же сказали, — весело продолжал Меньшов, усаживаясь на стул. — Или тебе удостоверение показать? На, смотри! Он достал свое капитанское удостоверение и покрутил им перед носом мальчишки. В том, что это и есть Мишка Веретенников, Лариса уже не сомневалась. Удостоверение, видимо, не произвело на Веретенникова должного впечатления, потому что он спросил, сглотнув слюну:
— Вы от Вовки?
— От какого Вовки? — озадаченно переспросил Меньшов, продолжая вертеть в пальцах свое удостоверение.
Мишка молчал, подозрительно глядя на Меньшова. Лариса выступила вперед.
— Мы совсем по другому поводу, — сказала она. — Хотим задать тебе несколько вопросов. А Вовка, кстати, тебя ищет. Деньги хочет вернуть.
Мишка тяжело вздохнул.
— А если ты откажешься отвечать или вздумаешь врать, — тут же вмешался Меньшов, смекнувший, что составляет суть конфликта, — мы прямиком отвезем тебя к Вовке. И пусть он с тобой беседует. Нехорошо друзей кидать!
— Да я отдам! — испуганно прижал руки к груди Мишка. — Я хотел просто время выиграть, чтобы деньги найти!
— Ты же говорил, что тебе мать должна прислать? — прищурилась Лариса.
— Да это я соврал, чтобы он дал в долг, — опустил голову Мишка. — Откуда у матери такие деньги?
— А зачем брал в долг?
— Выиграть надеялся… В казино.
— Дурак ты! — пренебрежительно усмехнулся Меньшов. — Лучше бы на работу устроился!
— Ага, на полторы тысячи рублей в месяц? — со злостью проговорил Мишка. — Я так три года долг буду возвращать, а Вовка ждать не станет.
— Ладно, нам это, в сущности, безразлично, — проговорила Лариса. — Мы с тобой о другом хотим поговорить.
— О чем? — насторожился Мишка.
— О Кате Полянской.
При этих словах Мишка вздрогнул так, будто его прошили током.
— Я ее не убивал! — выпалил он.
— Ага, значит, ты в курсе, что ее убили, — удовлетворенно сказала Лариса. — А как ты смог это узнать, если прячешься?
Мишка молчал. Лоб его покрылся испариной.
— Хо-ро-шо, — четко проговорил Меньшов, обрадованно потирая ладони, — сейчас я везу тебя в отделение, и пусть там с тобой разбираются по полной программе. Думаю, ты станешь более разговорчивым.
— Не надо, не надо в милицию, — быстро заговорил Мишка. — Все расскажу, только я действительно не убивал ее! Я… я жить с ней хотел. А в тот день, когда ее убили, я пришел к ней. Я всю ночь по городу мотался, после того как все проиграл, а потом решил пойти к Кате. Думал, может, она поможет деньгами. У нее были кое-какие вещи и драгоценности. Прихожу, дверь открыта. Я вошел, а она уже мертвая лежит… Я чуть с ума не сошел!
— И что? — строго спросил Меньшов.
— Я… Я, конечно, сволочь… Не знаю, что со мной случилось, но я взял у нее некоторые вещи… Понимаете, я был в ужасном положении — долг же надо отдавать. Просто подумал, что Кате все равно уже ничем не поможешь, ну и взял… кое-что.
— Что именно? — достал записную книжку Меньшов. — Цепочку взял, два колечка, денег немного.
— Еще?
— Ну, еще видик. В сумку хозяйственную все это кинул и ушел. Пошел сюда, к Пашке, чтобы время выиграть. Вещи-то продать надо, на это время нужно. Мне же деньги возвращать надо! Попросил Пашку, чтобы приютил меня. Никто не знает, что я у него прячусь.
— А может быть, ты попросил у Кати денег, она отказала, и ты ее убил? — резко спросил капитан. — Откуда ты знал, что у нее деньги есть, а?
— Да нет же, нет, что вы, я не убивал ее! Я вообще на убийство не способен! Я… Ну, украсть могу, а чтобы убить — нет! Я и не знал, сколько у нее денег, так просто, наобум пошарил, нашел… Там и было-то совсем не много.
— Во сколько ты был у Кати? — спросила Лариса.
— Не помню точно, где-то около двенадцати.
«А я подъехала туда около двух, — подумала Лариса. — И там все уже было перевернуто вверх дном».
— А зачем же ты устроил такой кавардак? — спросила она. — Ну, взял вещи, деньги, а зачем вверх дном-то все перерывать?
— Я не устраивал, — тут же испуганно отозвался Мишка, отодвигаясь от Ларисы.
— Ну зачем же в этом-то врать, — устало сказала Лариса. — Раз уж в воровстве сознался, что уж отрицать кавардак?
— Не устраивал я! — заартачился Мишка. — Зачем мне говорить то, чего не делал?
— Так там уже все было перевернуто, когда ты пришел?
— Не было там ничего перевернуто! Все было, ну… как обычно, — пожал плечами Веретенников. — Не идеальный порядок, но и не бардак. Одним словом, нормальная квартира.
Лариса задумалась. Если верить Мишке, то получается, что убийца побывал в квартире дважды. Или же кто-то наведывался туда после Мишки? А если Мишка врет? Но зачем? Какой смысл отрицать какой-то беспорядок, если он уже сознался, что пошарил в квартире и кое-что присвоил?
— А Наташа где была? — задала Лариса провокационный вопрос.
— Наташка? Да откуда же мне знать! — на лице Мишки возникло такое неподдельное удивление, что Лариса поняла — он наверняка не знает о ее смерти. — Может, в институт пошла с утра, а Катя осталась.
— А ты знаешь, что Наташу тоже убили? — спросила Лариса.
— Что?! — челюсть у Мишки отпала, и он машинально вытер лоб. — Час от часу не легче! Когда?
— За день до того, как убили Катю. И давай-ка вспоминай, чем ты занимался в тот день, это в твоих интересах, — моментально подключился Меньшов.
Мишка впал в ступор. Он с глупым видом хлопал глазами, пытаясь переварить только что услышанное.
— Где ты был в тот день? — повысил голос Меньшов.
— Я… не помню, — виновато проговорил Веретенников и опустил голову.