Выбравшись из воды, Санька чуть ли не бегом направилась к печально загорающей Асе.
— Ты почему мне ничего не сказала про клад?! — накинулась она на подругу, обдавая ее каплями, стекающими с мокрых волос.
Аська подняла голову.
— Какой клад?
— Мухинский! И не делай вид, что ничего не знаешь! — продолжала бушевать Санька. — Мне же до ужаса интересно, а ты все скрываешь!
От таких нападок Ася аж покраснела.
— Ты же сама знаешь, что Пал Палыч запретил болтать о находках! проговорила она, защищаясь.
— Так он не про меня говорил, а про посторонних! — Тут Санька увидела, что у Аси уже глаза на мокром месте, и решила сменить тон. — Ну, ладно, Бог с ним… Ведь ты мне все покажешь, правда?
Но та решительно затрясла головой.
— Если только Пал Палыч разрешит…
Санька не выдержала и снова рассердилась:
— Вы что тут все — с ума посходили?! Чего такого, если я посмотрю?!
В этот момент на каменной гряде, через которую проходил путь к лагерю, появился Андрюшка.
— Эй, Сань, иди сюда, чего скажу!
Санька с видом оскорбленной добродетели поднялась и, обличающе взглянув на Асю, направилась к Андрюшке.
— Чего тебе еще? — спросила она угрюмо, чтобы он, не дай бог, не подумал, что он ей хоть капельку симпатичен.
Но Андрюшке было плевать на такие мелочи.
— Хочешь, я покажу тебе склеп, где разыскали сокровища? — спросил он очень доброжелательно. — Ты ведь еще ничего не видела?
Санька несколько мгновений разрывалась между двумя чувствами: с одной стороны, после отвратительной утренней выходки разговаривать с ним было вообще запрещено, но с другой стороны, других экскурсоводов у нее, по всей видимости, не предвиделось.
— Ладно, — сказала она под конец. — Веди. Только без гадских шуточек!
Андрюшка придал своему лицу очень серьезное выражение:
— Как скажете, мадам! Хотя с шуточками все было бы гораздо веселей!
* * *Санька долго поднималась вверх вслед за его спиной с облезающей от загара кожей. Кривая тропка петляла меж черных скал. Наконец они вышли в степь и взобрались на один из многочисленных холмов.
И тут перед их глазами раскинулась невероятная картина.
Вдоль кромки обрыва были вырыты несколько больших квадратных ям, на дне которых находились целые фрагменты древнего города: кусок стены с полуобвалившейся башней, какой-то дом без крыши, четыре потемневшие от времени колонны храма… Солнце просвечивало сквозь них, создавая причудливые тени на земле.
С замирающим сердцем Санька шагала мимо всей этой красоты. В голове мешался восторг, удивление и радость…
Андрюшка меж тем комментировал:
— На самом деле склеп обнаружили еще на прошлой неделе. Да и то случайно. Мухин просто пошел погулять да и наткнулся на дырку в земле. Видимо весной почва сошла… Видишь, вон там?
Широким жестом Андрюшка показал на узкий, едва заметный лаз у подножья неприметного холма.
— Ну что, внутрь полезем? — осведомился он деловито.
Санька встала на коленки и заглянула в черную дыру. Оттуда пахнуло холодом.
— А что там? — спросила она, чувствуя все-таки какой-то озноб по коже.
Андрюшка сразу просек все ее чувства.
— Да ладно, не боись! Этому покойнику уже две тысячи триста лет. Он давно не кусается.
И первым нырнул в темноту.
— Ну, иди же сюда!
Его рука высунулась из склепа и поманила Саньку пальцем. Лезть черти куда с совершенно легкомысленным субъектом не хотелось, но ведь трусить позорно… Санька мысленно перекрестилась и втиснулась в нору. Ощупью нашла несколько земляных ступенек, круто ведущих вниз…
Как только глаза привыкли к полумраку, едва освещаемому через вход, она поняла, что очутилась в крошечной подземной комнатке — холодной и низкой (Андрюшка вынужден был стоять, согнувшись в три погибели).
— Смотри! — прошептал он, наклоняясь к ее уху.
Санька посмотрела и невольно отшатнулась: на небольшом земляном возвышении, покрытом трухлявыми досками, лежал человеческий скелет со сложенными на груди костями рук. Глазницы черепа таращились прямо на Саньку, страшные зубы ухмылялись…
— А вот еще экспонат! — продолжал пугать Андрюшка, явно наслаждаясь Санькиными страхами.
На соседнем возвышении лежал другой скелет: лошадиный.
— А конь-то тут зачем? — проговорила Санька, усиленно пятясь к выходу.
Но Андрюшка встал посреди дороги так, что обойти его не было никакой возможности.
— А всех древних жмуриков хоронили вместе с транспортным средством, чтоб было на чем разъезжать на том свете. Жаль, наши новые русские до такого не додумались. Прикинь, какая прибыль была бы могильщикам: копали бы могилку не только для хозяина, но и для хозяйского «джипа»…
Саньку уже просто мутило от этой темноты и скелетов.
— Я хочу наверх, — прошептала она умоляюще.
Но Андрюшка и не думал выпускать ее на свет божий. Ему было прикольно.
— Давай присядем и помянем минутой молчания усопших, — предложил он тоном пастора.
И тут Саньке в голову пришла чудненькая идейка.
— Я сама умираю… — выдохнула она, закрыла глаза и очень метко шлепнулась в обморок прямо ему на руки.
Как она и рассчитывала, Андрюшка сам перепугался. Схватив ее в охапку, он пулей выбрался наверх, положил бездыханную Саньку на нагретую солнцем травку и принялся осторожно хлопать ее по щекам.
— Саня, Санечка… Ты чего?
Передвигаться на руках мужчин ей давно уже нравилось, и вообще мужская забота — очень здоровская штука, только вот бить по лицу было совершенно излишне. Санька открыла глаза и возмущенно отбросила от себя Андрюшкины руки.
— Хватит уже! — фыркнула сердито. — Я в порядке.
По его лицу поползла понимающая ухмылка.
— Обманула, да?
— А чего ты меня не выпускал?!
— Да ладно, там совсем не страшно! Подумаешь, скелетики!
— А мне и не страшно было. Мне, может, противно!
Но Андрюшке, видимо, уже надоело выяснять отношения, и он решил переменить тему.
— Будешь сигарету? — спросил он, вытаскивая из недр своих карманов пачку.
По Санькиному лицу скользнула невольная улыбка.
— Так это все-таки ты нарушаешь Пал Палычевские запреты?
Андрюшка чуть-чуть подумал, а потом обреченно признался:
— Я.
Санька прикурила от его зажигалки.
— Тогда я тоже буду нарушать. А то что еще за на фиг? Мы свободные люди на свободном острове, что хотим, то и делаем!
— И он нам не указ! — согласно кивнул Андрюшка. — Чокнемся сигаретами за демократию и право на самоопределение.
Этим ритуалом он чуть-чуть завоевал Санькины симпатии, и она решила, что, пожалуй, с ним еще можно иногда разговаривать. Хотя в категорию потенциальных женихов он все равно уже не имел доступа.
— Слушай, а кто был тот человек, которого похоронили? — спросила она, пуская дымное колечко в небо.
Андрюшка пожал плечом.
— А фиг его знает! Какой-то местный главарь. Типа президента. Палыч его Геростеном называл. На нем, знаешь, сколько всякого добра было понавешано! Килограмма два разных висючек.
— И где они теперь? — спросила Санька, вспоминая, что оба скелета были абсолютно «голенькими».
— Шеф держит все в своей лаборатории. Там, говорят, ценностей — на целую кучу денег: всякие украшения, оружие, бляхи…
— Слушай, а можно посмотреть? — проговорила Санька, затаив дыхание.
Но Андрюшка лишь отрицательно покачал головой.
— Не-а, не даст. Он даже научные круги пока не известил об этой находке. Хочет сначала все сам описать, классифицировать и систематизировать. Чтобы потом коллеги не увели. А к тому же ведь в любой момент могут нагрянуть браконьеры, и тогда — поминай, как звали эту древнюю утварь. Отберут и даже не поморщатся. Поэтому все держится в секрете.
— Так ведь склеп нашел Мухин, а не Пал Палыч! — возмутилась Санька.
— Мухин твой — всего лишь аспирант, а Пал Палыч — его научный руководитель. Поэтому Мухины должны копать, а Пал Палычи — прославляться. Они из-за этого все время грызутся.
Саньке тут же стало жалко и сокровища, и Мухина, и даже обобранного покойника вместе с конем.
— А скелеты что же? Так и будут здесь лежать, в этой дыре? Их хоть похоронить надо по-человечески…
— Кому они нужны? — махнул рукой Андрюшка. — Пускай отдыхают в холодке до конца лета. А там их в какой-нибудь музей определят.
* * *Вернувшись в лагерь, Санька тут же решила не злиться на Аську, ибо ей надо было узнать от нее одну важную вещь.
Та отыскалась на берегу моря. Она стирала свою рабочую «форму».
— Ась! — позвала ее Санька заговорщическим шепотом. — Где у вас здесь туалет?
Этот вопрос уже давно интересовал ее. Кругом степь, в которой растут лишь чисто символические кустики. Справа под обрывом совершенно неприступные скалы, а слева через них ведет дорожка на пляж. Конечно, иногда можно просто пойти в море… Но ведь не во всех же случаях!
Аська выжала рукавицу.
— Туалет-то здесь есть, но туда лучше не ходить, — сказала она как-то напряженно.
— Почему?! — вытаращила глаза Санька.
— Пошли покажу. Это надо видеть.
Аська взяла ее под ручку, и они стали подниматься вверх по тропинке. Невдалеке от обрыва посреди степи возвышалась стенка, сложенная из камней. Санька заметила ее уже давно, но о назначении так и не догадалась. Тем более, что высотой она была чуть выше ее коленок.
— Это нам мальчики построили, — объяснила Ася.
— Зачем?
— Как зачем? Загородка для туалета.
— О, боже! — вконец изумилась Санька. — И как же это за ней скрываться? Заползать, что ли?
— Наклоняться, — вздохнула над бесхитростностью подруги Ася. — В общем, использование этого места очень сложное. Нужно ходить по двое — по трое. Одна за стеночкой, остальные стоят на стреме и загораживают.
— Господи! — чуть не заплакала Санька. — А я-то с собой еще фен взяла, думала, тут как у людей, есть розетки. А тут вместо санузла — какая-то стеночка! Ну, ладно, давай, загораживай меня. Только пошире, пошире встань, растопырься как-нибудь!
Аська приняла позу звезды, всем своим видом давая понять проходящим мимо, что сюда не приближаться, а лучше и не смотреть, а гораздо лучше вообще забыть, что у девушек иногда случаются потребности такого рода.
Санька постояла за загородочкой, подумала, а потом решительно тряхнула головой.
— В общем, так: я не намерена позориться до конца своей жизни. Мы белые люди или нет?
— Ну да… — как-то неуверенно отозвалась Ася. — Хотя бабушка у меня была еврейкой.
— Это не важно. Мы белые люди, а значит, мы должны разыскать себе нормальный сортир.
На эту патетику Ася лишь печально вздохнула.
— Вряд ли ты здесь чего отыщешь… Ну, если только очень далеко.
— Надо посмотреть в скалах. Должен же там быть какой-нибудь укромный уголок!
* * *Приступные скалы на пути к пляжу были какие-то несерьезные и представляли собой нагромождение камней и валунов.
— Ну, где ты здесь чего найдешь? — ворчала Ася, петляя по тропинке вслед за подругой.
Санька молча заглядывала во все щели, настойчиво разыскивая потайные места. Мест было очень много, но годились они разве что для саранчи (называемой здесь почему-то «стрекозлами») или, на худой конец, для сусликов. Под человеческие же туалеты пространство между валунами никак не подходило.
— Что, белый человек, пошли уже к стеночке? — иронизировала Аська.
— Русские не сдаются! — ответила Санька и полезла под скалу, нависшую над морем. — Ха-ха! — победно вдруг выкрикнула она оттуда. — Думаешь, где я сейчас нахожусь? В нашем новом туалете! Ползи сюда немедленно!
Здесь располагалась небольшая пещерка очень даже укромного вида. Укромна она была, правда, со всех сторон, кроме моря, но оттуда вряд ли приходилось ожидать наблюдателей. Так что Санькина находка могла сравниться по важности разве только со склепом, но в быту была гораздо более ценной и полезной.
— Супер-местечко! — заявила Ася потрясенно. — Только если мимо проплывет корабль, ему откроется такой вид…
— Фигня! — махнула рукой Санька. — Вряд ли корабли плавают так близко. А вот на тропинке придется кому-то караулить.
— Да зачем?
— Как зачем? А могут увидеть, как мы отсюда выходим, и распознать про нашу тайну.
— А-а, ну да! — осознала Аська и, выбравшись наружу, заняла наблюдательный пост на самом большом валуне.
И в этот самый момент на тропинке к пляжу показался Андрюшка.
— Шухер! — завопила Ася на всю округу. — Парни идут!
С вытаращенными глазами, застегивая на ходу шорты, Санька вылетела из своего укрытия.
— Чего надо?! — гневно и недружелюбно поинтересовалась она у нарушителя спокойствия.
Андрюшка смерил их очень хитреньким взглядом
— Девушки, вы случайно не из пещерки идете, что под этим камнем?
— Нет, — соврала Санька, чуть не плача. Какого черта он уже знал про ее потайной туалет?!
Андрюшка встревожено передохнул.
— Никогда туда не ходите! Там же мина!
— Какая еще мина? — не поверила Аська.
— Противотанковая. Может рвануть в любой момент. Она со времен войны осталась. Здесь же кругом боевые действия были.
— О, господи! — вскрикнула Санька, перепугавшись за свою жизнь. — А может, ее оттуда убрать?
— Ты будешь убирать? — деловито осведомился Андрюшка. — Нет? Я тоже не буду. Так что идите-ка вы лучше готовьтесь к вечерним работам.
Совершенно деморализованные и подавленные девушки молча поплелись в сторону лагеря. Мечта о прекрасном туалете была порушена и изничтожена эхом войны. Тьфу!
* * *Перед тем, как отправить народ трудиться, Алена выдала всем по кружке чаю и полурасползшейся мармеладине. Начальник раскопа Гагарина — высоченная брюнетка с отличной стрижкой и прекрасными черными очами — деловито инструктировала всех по поводу того, как, что и в каком объеме надо будет разрыть.
Глядя на это, Ася аж тряслась от ненависти.
— Как ее назначили на эту должность — ума не приложу… — делилась она с Санькой своими переживаниями. — Как будто эта Гагарина хоть что-нибудь понимает в археологии! Знаешь, что у нее по истории Древнего мира? Трояк! И то она даже на три не знает!
— Девушки, побыстрее давайте! — подал голос возникший на агоре Пал Палыч. — Разбираем инструмент! Юлечка, — обратился он к Гагариной, приобняв ее за талию, — ты уже распределила фронт работ?
Санька толкнула Асю в бок.
— Глянь-ка! — зашептала она специальным голосом, предназначенным для сплетен. — А ваша красотка, кажись, нравится профессору!
Ася побледнела, сощурившись.
— Где? Где? Чего болтаешь-то?
Но Саньке все было понятненько. Каким образом продвигаются по службе любимчики начальства, известно каждому.
* * *На этот раз все были отправлены на копание древней свалки. От этого известия Санька даже немного расстроилась. Ведь там никаких кладов и украшений в жизни не обнаружишь! Однако Аська сказала, что на помойках как раз и находится много чего ценного для науки, ибо ничто так красноречиво не говорит о быте людей, как их мусор. Вот, например, на нашей свалке валяется битый унитаз. Допустим, лет через тысячу его найдут археологи и сразу поймут, что из себя представляла система канализации конца ХХ века (если только не подумают, что унитаз — это какая-нибудь футуристическая ваза или окаменевшая шляпа).
— Так что старайся и копай, может, заработаешь себе банку сгущенки! напутствовала Ася подругу. И Санька вновь преисполнилась трудовой решительности.
Раскоп представлял из себя квадратную яму без одной стены. С этой стороны находилась пропасть, на дне которой шевелилось море. Все работы делились на копание лопатой, перебирание вскопанной земли с помощью совочка, накладывание отработанного грунта на носилки и скидывание его вниз с обрыва. К последнему виду труда девушек не допускали, так как им, по словам Пал Палыча, еще предстояло рожать новых археологов. А вот с лопатой и совком можно было упражняться сколько душе угодно.
Как человеку новенькому Саньке сначала предоставили что полегче перебирать совочком землю за Асей. Она тайно обрадовалась: это многократно увеличивало шансы найти что-нибудь эдакое. Но у нее тут же появился и повод для расстройства: Серега оказался дежурным по кухне, в связи с чем его освободили от копания. Хотя, может быть, так было и лучше: ничто не отвлекало от поисков ценных находок.
Прошло десять минут упорного труда, потом двадцать… Санькина спина затекла, от сидения на корточках стало сводить коленки, но ей пока не попалось не только ни одного сокровища, но и вообще ничего. По этой причине археологический пыл в Санькином сердце несколько остыл, и она решила, что пора уже обращать внимание на имеющихся под боком молодых людей.
Юноши шлялись мимо нее с носилками и болтали о всякой фигне: мол, саранча предпочитает забираться в самые яркие палатки, а древние греки были дураки потому, что разбавляли вино водой. Сальери же со всеми спорил. Он утверждал, что стрекозлы дальтоники, а древние греки были умны, ибо так вина хватало на дольше. Темненький молодой человек, которого Санька отнесла к разряду нормальных, но с которым еще не успела познакомиться, все время молчал и как-то безучастно работал.
— А это кто? — спросила Санька Гагарину, которая возилась рядом, разбирая почву за Раей.
Красавица вскинула темные очи.
— С хвостом на затылке? Это Вадик. Он мистик и вегетарианец.
С таким типом людей Саньке еще не доводилось встречаться. Она собралась было присмотреться к нему попристальней, но тут раскоп огласился громким фальшивым голосом. Это Рая нечаянно стала подпевать своему плееру:
— …И нашла себе двух принце-ев: и банкира, и убийцу-у…