Жить будет! Максим вспомнил банкира Строева, его жену Ларису, злосчастный банан, загадочного Демиурга и подумал: "Я – пока да, а кое-кто, побывавший, вероятно, в похожей ситуации, уже нет". Он требовательно взглянул на Николь. "Ну и что все это значит, красавица?" Девушка поспешно отвела взгляд.
Вершинин встал на ноги.
– Спасибо за пироги. Пожалуй, мы с Николь пойдем.
Девушка дернулась, но возразить не осмелилась, а Катя с Иваном удивленно переглянулись.
***
На Москву упала душная летняя ночь. Вершинин ветровку надевать не стал – нес, перебросив через плечо. Николь, словно не замечая жары, опять была в черной кожаной куртке и короткой дразнящей юбке.
– Тебе не жарко? – спросил Максим.
– Нет. А что будем делать дальше?
– Поедем к тебе, – грубовато сказал Максим. – Я хочу посмотреть, где и с кем ты живешь.
– Одна. На Калининском.
– Не слабо, – фыркнул Максим.
– Шикарно, – возразила она.
– Что ж без машины?
– Машина есть и не одна. Только сегодня я предпочла взять такси.
– А с Катей как познакомилась? – сменил тему Максим.
– В магазине. Случайно.
– Случайно… Ну, ну… Ладно, стой здесь, а я поймаю тачку.
– У тебя сейчас это вряд ли получится, лучше я, – возразила Николь.
– У меня не получится сейчас поймать тачку? – удивился Максим.
– У тебя – нет. Хотя… Попробуй. Даже интересно посмотреть, – внезапно развеселилась Николь.
Они вышли на ночной проспект. Максим некоторое время смотрел на проносящиеся мимо блестящие в свете фонарей машины, а потом, повинуясь чутью, резко шагнул вперед и взмахнул рукой. К обочине тотчас подкатила синяя "десятка". Максим распахнул перед Николь дверцу: "Прошу". Ему показалось, или раскосые глаза девушки и впрямь засветились страхом и восхищением?
***
На следующее утро Иван поджидал Максима с нетерпеливым вопросом:
– Ну как?
– Ты о чем? – прикинулся валенком Максим.
– Сам знаешь! – обиделся друг. – Вы переспали с ней?
– Много будешь знать, скоро состаришься, – с мстительным удовольствием ответил Вершинин.
– Подумаешь, тайна! – обиделся Хорошев. – Все равно рано или поздно проболтаешься. Или Николь Кате расскажет, а та уже мне.
– Вот пусть Николь и рассказывает, – ехидно улыбнулся Максим. – А если серьезно, Вань, то Николь мне чем-то напоминает Ларису Строеву… Да-да, не улыбайся… – Он замолчал, задумавшись. Да, эти две женщины определенно похожи. Похожи темными пронзительными глазами, загадочным поведением, внимательным любопытством и настороженным ожиданием. Максим схватил друга за плечо. – Ваня, а твое оперативное чутье не подсказывает тебе, что Вероника появилась в нашей компании отнюдь не случайно? Может, она имеет какое-то отношение к Ларисе Строевой и несчастному случаю с ее мужем?
Иван глянул выразительно, фыркнул:
– Макс, может, хватит уже от красивых девушек шарахаться? Ты готов Николь в преступницы записать, лишь бы найти повод не встречаться с ней!
Но слова Хорошева не развеяли подозрений Максима. Немного поборовшись с собой, он все же решил провести свое, неофициальное расследование, хотя и сам не знал толком, что именно рассчитывает найти и где надо искать. Начал он с самого очевидного – с опроса свидетелей по семнадцати злополучным "случайным" смертям. Вершинина интересовал вопрос: не было ли рядом с погибшими в тот день черноволосой девушки с раскосыми глазами. Все свидетели в один голос твердили: нет. Никого с такой внешностью они не помнили. А охранник Ясин вильнул взглядом и забормотал, пряча глаза:
– Девушки не видел, а вот кошка черная была. Когда покойный Строев дверь распахнул, он, видно, ее и спугнул, потому что она выскочила, как ошпаренная, и ему дорогу перебежала. Черная вся – от головы до хвоста. Мы с ребятами потом ту кошку обсуждали… Вот и не верь после этого приметам. Я теперь как черную кошку увижу, сразу на другую улицу перехожу…
Он еще что-то бормотал о кошках и приметах, явно уводя разговор в сторону от главного.
– Так, говоришь, девушки не было? – перебил Максим и посверлил охранника проницательным взглядом.
– Нет! – Ясин явно нервничал.
– А чего ты так разволновался-то? – вскинул бровь Максим. – Костя, давай, колись лучше сразу, все равно ведь рано или поздно узнаю.
– Ну была, была девушка! – Ясин обеими руками взлохматил волосы и потер лицо ладонями. – Пойдем в Макдональдс, жрать охота.
– Ты рассказывай, рассказывай.
Они зашагали в сторону кафе.
– Да глупо все так получилось, – заговорил Ясин. – Понимаешь, в тот самый день, когда Строев погиб, ко мне примерно за полчаса до этого девушка подошла. Я на улице стоял, курил. А тут она. Хороша – жуть. Ножки от ушей, юбка короткая, и все такое… Ну вот. Она ко мне. Я, конечно, грудь колесом: дескать, телефончик бы. Она смеется. Будет, говорит, и телефончик, только сперва помоги мне пари выиграть. Мол, поспорила с подругой, что сможет первого попавшегося парня заставить что-нибудь сделать, например, банан съесть. Я отвечаю, что, помогу, конечно, что мне трудно что ли. А она тут же банан протянула и говорит: "Я отойду, а ты ешь, не торопясь, а я потом к тебе подойду".
– Подошла? – спросил Вершинин.
– Нет… То есть может и подошла бы, но тут как раз Строев выскочил и прямиком башкой о камень. Мне уже не до нее было.
– А имя она тебе свое назвала?
– Маша, сказала. А как там на самом деле… Кстати, номер телефона, что она дала, неправильным оказался. Не живет там Маша.
– Ладно, я тебе на днях фото покажу, опознать сможешь?
– Еще бы! – Костя мечтательно причмокнул. – Таких не забывают.
Расставшись с Ясиным, Максим позвонил Веронике и попытался напроситься в гости, намереваясь утащить ее фотографию. Девушка звонку обрадовалась, но сказала, что сегодня не получится, дескать, она уже стоит на пороге с чемоданом в руке – улетает по срочному делу к родственникам в Красноярск. Вернется через неделю, максимум через две, и тогда будет рада снова увидеть Максима. Вершинин вздохнул и смирился – неделя, так неделя. Ясин сможет опознать фальшивую "Машу" и через семь дней.
Подумав, Вершинин в очередной раз обошел всех свидетелей. Теперь он расспрашивал о черной кошке. Полученная информация заставила задуматься: черная кошка появлялась в девяти случаях из семнадцати. Максим зашел в тупик, не зная, что еще предпринять. Поразмыслив, он решил проверять все неудавшиеся покушения. Он разыскал Хорошева.
– Слушай, Вань, это ты ведешь дело о покушении на Щебетова?
– Ну я, – откликнулся тот.
– А там нет ничего… такого? – осторожно спросил Максим.
– Какого такого? – не понял Иван.
– Подозрительного, – Максим сделал неопределенный жест плечами.
– Да ты совсем заработался, – фыркнул Иван. – Там все подозрительное, это ж покушение!
– Мда… – Максим вздохнул. – А ты не возражаешь, если я побеседую с потерпевшим?
– На предмет?.. – удивился Хорошев.
– Я и сам не знаю, – признался Вершинин. – Так, гложет что-то…
– Да пожалуйста… Кстати, подгребай вечером к нам домой. Катька пирогов напечет.
– Приду с удовольствием, ты ж знаешь.
***
С Николаем Алексеевичем Щебетовым Максим встретился в кафе на одной из старых улочек возле Тверской – так попросил сам Николай Алексеевич. Это был подтянутый мужчина плотного телосложения, с карими внимательными глазами и темными, длинноватыми для его статуса, зачесанными на уши волосами. Он излучал силу и уверенность, что не вызывало удивления у тех, кто помнил, сколько разных наград взял в свое время знаменитый спортсмен-тяжеловес на всяких мировых чемпионатах. Ныне господин Щебетов владел одним из крупнейших в столице охранных агентств. Иван Хорошев был уверен, что неудавшееся покушение как раз и связано с его профессиональной деятельностью.
Вершинин и Щебетов устроились за небольшим угловым столиком кофейни.
– Николай Алексеевич, расскажите, пожалуйста, что произошло в тот день? – спросил Максим, стараясь не думать о том, сколько денег ему придется отдать за стоящую перед ним на столе малюсенькую чашечку густого ароматного напитка.
– Ну, что произошло, – хмыкнул Щебетов. – Стреляли в меня, вот что.
– А почему не попали? – грубовато спросил Максим.
– Повезло, – пожал плечами Щебетов. – Просто редкая удача. Наиредчайшая! В момент выстрела передо мной с асфальта стая голубей поднялась. Двоих пуля насквозь прошила, а потом…
– Двоих? – полагая, что ослышался, переспросил Максим. – Это что, на линии огня сразу две птицы оказались?!
– Во-во… А представляете, какое у меня лицо было, когда ваши эксперты мне рассказали, что именно меня от смерти спасло? Они сказали, что от столкновения с голубями пуля малость направление изменила, так что мне не в лоб попала, а по уху чиркнула и мочку словно скальпелем срезала. – Щебетов откинул волосы, демонстрируя изувеченное ухо. – Теперь вот приходится волосами прикрывать.
– Мда… А еще покушения были?
– Бог миловал. Да и я уже стерегусь.
– Я вижу. – Максим покосился на сидящих за соседним столиком охранников, которые как бы отрезали их от остального зала.
– Еще вопросы есть? – поинтересовался Щебетов и демонстративно посмотрел на часы.
– Вы знакомы с председателем правления банка "Русский Успех" господином Строевым? – тотчас откликнулся Максим.
Щебетов напрягся.
– Нет, а что? – после крошечной паузы ответил он.
– А с его женой?
– Нет. – Щебетов еще раз посмотрел на часы. – У вас ко мне все?
Не отвечая, Максим внимательно оглядел собеседника, припоминая, какими словами описывал Ясин предполагаемого любовника госпожи Строевой. Костя говорил: темные волосы, хорошо за сорок, полноват, но не рыхл, скорее накачан, дорогой прикид. И самое главное – изувеченное ухо. А ведь подходит! Очень даже подходит! Максим, прищурившись, взглянул на Щебетова. "Уж не вы ли, Николай Алексеевич, были с Ларисой в том самом кабаке, а?"
Под его взглядом Щебетов весьма ощутимо занервничал и торопливо сказал:
– К сожалению, у меня больше нет времени… Кстати, я еду в сторону Петровки. Может, вас подвезти?
– Да, спасибо.
Расплатившись, они вышли на улицу. Охранники двигались чуть впереди и по бокам, бдительно следя за прохожими. Внезапно из-за урны, которая притаилась у самых дверей кафе, раздалось исступленное кошачье мяуканье и прямо под ноги Щебетову выкатился огромный черный котяра, дико сверкнул глазищами и бросился наутек. Щебетов остолбенел, будто увидел приведение. Лицо его побелело, глаза наполнились ужасом. Он заозирался, словно искал чего-то. Сделал движение назад, к дверям кафе, потом дернулся вперед, к машине. Остановился. Вытер ладонью со лба обильно текущий пот.
– Николай Алексеевич, что с вами? – забеспокоился один из охранников. – Вы хорошо себя чувствуете?
Щебетов уставился на него сумасшедшими глазами и внезапно взревел, яростно сжимая кулаки:
– А ну-ка проваливай отсюда, придурок! Все проваливайте! Живо! Живо!
Охранники удивленно переглянулись и попятились. Максим тоже невольно отступил назад. Щебетов зацепил его безумным взглядом и тотчас просветлел лицом, раздвигая губы в радостном оскале:
– Ты-то мне сейчас и нужен, Хранитель! А ну стой! – приказал бизнесмен и прыгнул вперед, прямо на Максима. Но реакция у опера оказалась лучше – он успел отпрянуть в сторону.
– Да стой же ты! – взмолился Щебетов и снова бросился к Максиму.
"Спятил! Ну точно, крышу сорвало!" – успел подумать Вершинин, но тут вроде как издалека донесся чей-то истошный крик, грохот, а потом земля и небо поменялись местами…
***
Максим провел в больнице пять дней. И все эти дни рядом с ним находилась Катя. Ванька тоже забегал, приносил фрукты, сигареты и торопливо выпаливал новости. Оказалось, что в тот день на Вершинина и Щебетова рухнул балкон. Щебетов получил травмы, несовместимые с жизнью, а Максиму чертовски повезло – он отделался переломом руки и сотрясением мозга.
– Балкон, конечно, свалился совершенно случайно? – мрачно поинтересовался Вершинин.
– Нет, его подпилили, – ядовито ответил Иван. – Конечно, случайно. Дом-то старый, там уже давно все на ладан дышит.
– И то, что мы оказались под этим балконом именно в "нужный" момент, тоже случайность, – гнул свою линию Максим.
– А вот это уже тебе виднее. Может, ты нарочно Щебетова под тот балкон поставил, – не удержался от шпильки Ванька.
Максим отмахнулся от легкомысленного друга и принялся вспоминать.
– Там еще кот был. Черный такой, огромный, прямо тигр, а не кот. Щебетов его как увидел, будто умом тронулся. – Максим напряженно взглянул на Хорошева. – Я думаю, все дело в том черном коте.
– Ага, это он балконную балку перегрыз, – поддакнул Иван.
– Да я серьезно! – обозлился Максим. – И еще он назвал меня Хранителем…
– Кто, кот? – вздохнул Иван и многозначительно посмотрел на Катю.
– Щебетов! – вспылил Максим. – Щебетов назвал меня "Хранителем". Он сказал: "Ты-то мне и нужен, Хранитель"… А кота того нужно во что бы то ни стало разыскать. Слышишь, Иван? Я серьезно говорю!
– Конечно, разыщем, ты только не нервничай, – покладисто сказал Иван и снова переглянулся с Катей.
– Максик, ты успокойся, а то голова разболится, – защебетала Катя. – Иван конечно же найдет того кота. А тебе, может, сейчас немного поспать?
– Пожалуй… – Вспышка энергии у Максима прошла, сменившись слабостью и апатией. К тому же и впрямь разболелась голова. Он осторожно пристроил затылок на показавшуюся каменной подушку и вяло спросил: – Кать, а Вероника уже вернулась?
– Нет еще. Но она звонила, спрашивала о тебе. Узнала, что ты в больнице, распереживалась – жуть… Хорошая девушка, и ты ей очень нравишься… Жаль, что ты такой закомплексованный болван – все старую обиду жуешь. Сколько раз я тебе говорила: не все женщины такие, как твоя бывшая. Есть и нормальные. Вероника, например…
– Кать, – прервал ее нравоучения Максим. – А Вероника не сказала, когда вернется?
– Говорила, со дня на день будет, – лукаво сверкнула глазами Катя.
***
Вероника приехала на пятый день, ворвалась в больничную палату подобно весеннему ветру – взволнованная, свежая, невообразимо прекрасная. Расцеловалась с Катей, торопливой скороговоркой выяснила у нее, как обстоят дела у больного, а потом присела на край кровати и положила узкую холодную ладонь на пылающую голову Вершинина.
– Я так испугалась за тебя, – сказала она, и в ее голосе Максиму вдруг почудилась самая настоящая, не фальшивая нежность.
– А чего за меня бояться, – смущенно пробормотал он и подумал: "Я сейчас, наверное, выгляжу как пещерный человек, а то и похуже – небритый, измученный головными болями, пропахший потом и лекарствами".
– Ладно, пойду, поговорю с врачами. – Николь с явным сожалением убрала руку с его лба. – Спрошу, можно ли тебя выписать на домашнее лечение.
– Его нельзя домой – он дома не усидит, сбежит на работу, не долечившись, – возразила Катя.
– Не сбежит, я за ним присмотрю, – улыбнулась Николь. – Я отвезу его к себе и…
– Отличная идея, – поддержала Катя.
– Минуточку, – возмутился Вершинин. – А мое мнение здесь хоть кого-нибудь интересует?
– Нет! – отрезала Катя и посмотрела на Веронику: – Давай, подруга, действуй.
– Николь, – взмолился Максим, – я не смогу жить у тебя, твоя роскошная квартира сведет меня с ума. Может, лучше это ты переедешь ко мне?
– Было б с чего сводить, – ехидно улыбнулась Николь. – Впрочем, я согласна, будем жить у тебя. – Она перемигнулась с Катей, а у Максима вдруг возникло стойкое ощущение, что его провели, как котенка.
– Николь, а что ты хотела сказать, когда Катя тебя перебила? – запоздало поинтересовался он. – "Я отвезу его к себе и…"? Что дальше?
– "Я отвезу его к себе… – Николь лукаво глянула на Максима, -…к себе в Центр Нетрадиционной Медицины (я там работаю) и покажу одной целительнице. Она в своем деле настоящий мастер и сможет снять твои головные боли за один-два сеанса". Именно это я и хотела сказать. А ты что подумал?
– Что ты хочешь отвезти меня к себе домой, – пробормотал Максим. – Ну, чтобы мы жили вместе…
– Я свидетель, Николь ничего такого тебе не предлагала, – вмешалась Катя, – это ты сам предложил ей переехать к тебе.
– Обхитрили меня, да? – засмеялся Максим. – Справились с больным?
– Справились, – улыбнулась Николь, – но если ты передумал, можешь забрать свое предложение назад.
– Не заберу, – покачал головой Максим. – Давай попробуем, а там видно будет… – Он осекся, вспомнив Ясина с его таинственной "Машей" и загадочного киллера по прозвищу Демиург. Сердце застучало сильнее, а голова налилась жгучей болью от страшных предчувствий. Вершинин искоса взглянул на точеный профиль Николь. "Было бы лучше, если бы ты рассказала мне о себе всю правду", – тоскливо подумал он.
***
Николь оказалась неплохой хозяйкой, быстро освоившись в его маленькой холостяцкой квартирке. Уже к вечеру пол сиял невиданной чистотой, а с кухни доносился упоительный запах котлет. Максим большую часть дня продремал, расслабленно прислушиваясь к доносящимся с кухни звукам. Ему было хорошо, уютно и, против ожидания, присутствие Вероники совсем не тяготило. Ближе к вечеру она куда-то ненадолго ушла, а, вернувшись, заставила его подняться с кровати и повела на кухню – ужинать. Максим было закапризничал: дескать, больному полагается еду подавать в постель, но Николь настояла на своем. Максим поворчал для приличия, но пошел. Николь проскользнула прямо перед ним, опередив его на несколько шагов, а потом вдруг резко развернулась и быстро пошла к нему, чудно перебирая ногами, будто танцуя. Приблизилась почти вплотную, заглянула в глаза, и Максим испытал странное чувство – словно его пронзил мгновенный электрический разряд. Руки-ноги затряслись, дыхание сбилось, в ушах зашумело. Это длилось короткое мгновение, потом неприятные ощущения исчезли, а на смену им пришел невиданный прилив силы. Максим вдруг ощутил себя не просто здоровым, а абсолютно здоровым. Уверенным. Умным. Сильным.